Читать книгу Стальное княжество. Книга 2. Рунный след - Инна Живетьева - Страница 3

Гости съезжались, за стеной были слышны голоса. Бал в день Святого Патека – большое событие.

Аля нервничала, то и дело трогала коротенький локон. Интересно, Рик уже там? Ростин загнал подопечных в небольшую комнатушку без окон и велел ждать. Было душно, сминались накрахмаленные нижние юбки. Сима не решилась присесть, стояла, как солдатик. У Али же коленки подрагивали, пришлось опуститься в кресло. Славка ослабил тугой ворот. Тоже волнуется. С Ростином поругался, требовал оружие. А тот ему: не положено, и все.

Украдкой, чуть отвернувшись, Аля посмотрела на Алешку. Откуда только выправка такая взялась, посадка головы! И до чего хорош в камзоле, даже не верится, что это он был вынужден кланяться пьяному хозяину.

А вот Алешка на нее, Альку, и не взглянет. Дела ему нет до ее нового платья и туго зашнурованного корсета – тоненькая талия, маленькая, но высоко приподнятая грудь. Впрочем, она и без платья его не интересует, стоит вспомнить горное озеро.

– А вдруг про нас забыли? – предположил Влад.

Аля нервно разгладила юбку, снова поправила локон.

Впервые после аудиенции у князя они должны были выйти на люди. К сожалению, внимание публики им обеспечено – как же, чужаки, взятые наследником под полную опеку.

За стеной заиграла музыка. Влад встал и отошел подальше, словно в маленькой комнатке можно было спрятаться. В ответ на вопросительные взгляды пояснил без обычной грубости:

– Как услышу, Костю вспоминаю. Больше двух месяцев прошло!

Славка уставился в пол.

Наконец вернулся Ростин, велел следовать за ним. Аля приподняла юбки. Только бы не наступить на кружевную отделку! Но и высоко задирать нельзя, дозволено лишь показать туфельки и щиколотки не более чем на два пальца.

Высокие двери распахнулись, на ребят обрушился шум, волной хлынули приторные запахи.

Жестко проинструктированные учителем, гуськом прошли вдоль стены и остановились у позолоченной колонны. Аля с интересом крутила головой. На потолке нарисованы пушистые облака, и по ним, как по морю, плыли кораблики. Стены расписаны под райский сад, так причудливо, что казалось – можно зайти за деревья. Слепили глаза множество шаров в золотых держателях. В нишах и межоконных простенках журчали фонтаны. Воду извергали драконы, роняли из узких ладоней девы, выплевывали незнакомые чудища – всех скульптур взглядом не охватить. Над вазонами с цветами порхали бабочки, сплетая в воздухе вензеля и не разлетаясь по залу, словно их удерживали невидимые нити. На возвышении в углу играл оркестр.

Гости стояли группами или неторопливо прохаживались, раскланиваясь со знакомыми. Какие пышные наряды на дамах! Прически – одна сложнее другой. Кавалеры, напротив, одеты сдержанно, изредка мелькал какой господин в цветастом камзоле. На небольших диванчиках сидели женщины постарше, рядом с ними замерли юные девушки в светлых изысканных платьицах, на каждой – бирюза или жемчуг. Аля украдкой оглядела себя – вот уж точно бедная родственница! Покосилась на Симу, но ту волновали другие вопросы.

– Рика не видите?

– Нет, – отозвался Славка. – Смотрите, кадеты.

Молодые люди в форменных камзолах и голубых плащах выстроились вдоль стеночки. В просветах между гостями были видны их сосредоточенные лица.

– Конечно, они-то с оружием.

– Им положено. Лучшие выпускники прибыли по приглашению князя.

Аля оглянулась на голос. Рик! Одет роскошно: камзол расшит золотыми нитями и украшен драгоценными камнями, ножны в золотой чеканке. Улыбается уголками губ – так, как умеет только он, когда в глазах все что угодно, только не радость. Сейчас были легкая настороженность и просьба не шуметь.

– Не прошло и полгода! – резко сказал Влад.

– Тише.

На них посматривали, и княжич потащил спутников в небольшую нишу, полускрытую колоннами.

– Что происходит? – накинулся на него Славка. – Почему ты не появлялся?

– Не мог, значит. Вы думаете – раз наследник, иди куда хочешь? Если бы! А вам что, дракон задницы жарит, куда торопитесь?

– Ах, куда?! – взвился Влад, и Рик снова попросил:

– Тише! Вон посол Сизелии, сэт Клавий. Растопырил ушки.

Аля увидела мужчину в ярко-зеленом камзоле. Гость был при оружии, рукоять меча – произведение ювелирного искусства.

– Да пусть он их в фигушку завернет! Что с ребятами? Ты хоть что-нибудь делаешь? Или посадили нас под наблюдение и рады?

– Какое наблюдение?

– А то Ростин тебе не докладывает!

– Подожди, Влад, давайте порядку, – перебил Славка. – Что с ребятами?

– Пока ничего. Вам же сказали – нужно подготовить бумаги. Это не за пять минут делается. Каждая печать ведуном подкрепляться должна. А некоторые – и не одним.

Влад с досадой сжал кулаки. Рик спросил шепотом:

– Что еще за наблюдение?

– Слухач, – ответил Славка. – Кому он доносит? Ростину? Талему?

Княжич нахмурился, обернулся на гостей. Аля проследила за его взглядом и увидела учителя. Рядом с ним стоял пожилой сухощавый мужчина, теребил устрашающего размера нос. Вот он опустил руку, и на груди сверкнул медальон ведуна.

– Между прочим, допрашивали ратников из отряда Аскара, – сказала Сима. – А они не дураки, прекрасно обо всем догадываются.

– Откуда ты знаешь? – удивился Рик.

Сима неопределенно повела плечами.

– А вас? – спросил княжич. – Тоже допрашивали?

Славка взглядом остановил Влада и ответил:

– Нет. За нами птичка следила.

Рик покусал губу, раздумывая.

– Вот что, если будут, настаивайте: допрос только в моем присутствии. Имеете право – я ваш сэт.

Влад преувеличенно удивился:

– А ты вот так все бросишь и прибежишь?

Рик слегка покраснел, но ответил твердо:

– Да.

Приутих шум, и на середину зала скользнули первые пары. Музыка отдаленно походила на вальс, Але даже показалось, что она улавливает знакомое «раз-два-три». Кадеты пригласили девиц и гордо повели их мимо гостей.

Аля всматривалась в лица, пытаясь осознать: это не костюмированный бал, а реальность. Мальчишки – самые настоящие будущие ратники, убившие ради поступления в корпус своих ровесников. Девочки, которые то ли в притворном, то ли в настоящем смущении опускают ресницы, считаются невестами: год-два – и выйдут замуж. Что за мысли сейчас бродят в их украшенных причудливыми прическами головках? Эти девочки понятия не имеют о кинофильмах и компьютерах, ни разу не болтали с подругами по телефону, не флиртовали в чатах, не писали смс-ки, не выбирали институт и не возвращались домой поздно вечером в одиночку. Аля так ясно почувствовала разницу между этими девочками и своими одноклассницами, что поняла сказанное когда-то Симой. Они действительно из разных миров, как инопланетяне.

– Я тоже должен кого-нибудь пригласить, – вздохнул Рик. – Не хочу. Потом идти мамашам представляться, и вообще… Жаль, вы не знаете наших танцев.

Сима пожала плечами.

– Чего тут знать-то? Не сложнее фехтования, фигуры все время повторяются.

Рик улыбнулся, склонил голову.

– Разрешите?

Пара получилась на загляденье. Невысокая для своего возраста Сима идеально подходила Рику. Оба черноволосые, гибкие, с той четкостью движений, которая присуща только тренированным людям, они двигались в полном согласии с музыкой и друг другом. Аля с удовлетворением заметила, как нахмурился посол Сизелии. «Ага! У нас тоже есть классные девчонки!»

«Ну почему? Вон один ведун, другой. Почему нет Талема?» Славка в который раз оглядел зал. Кстати, вопрос: а как допрашивают ведунов? У них друг против друга защита? Если Талем ляпнет про руну «предательство» – за Славку возьмутся всерьез, это и к гадалке не ходи. Достаточно малейшей зацепки, что история связана с наследником.

Княжич вернулся к отцу, посоветовав ребятам не стоять на месте, а посмотреть чудеса бального зала. Его послушались, но Славку мало интересовали фонтаны и скульптуры. Он искал Талема и попутно внимательно вслушивался в голоса. Кто же тогда говорил на балкончике за ширмой?.. Стало шумно, кувшины с вином пустели один за другим. Влад успел цапнуть внушительного размера кубок, но Сима отобрала. Рик бросал издалека извиняющиеся взгляды, но подойти, как видно, не мог. Или не хотел?

Славка рассеянно прислонился к колонне, не спуская глаз с гостей. Так! Оказывается, за ними тоже следят, причем не скрываясь. «Что еще за тип?» – неприязненно подумал, исподтишка рассматривая любопытного. Пожилой, невысокий, коренастый, в строгом камзоле и темных штанах; плечи широченные, шеи почти не видно, борода ухоженная, аккуратно подстриженная, выправка как у военного. Явно тэм, слишком уж взгляд властный. Поди, еще и сотник.

Мужчина отвернулся, сказал что-то спутнице – надменной даме в темно-лиловом. Она тоже посматривала на гостей наследника, с неприязнью и любопытством. Мужчина подхватил женщину под локоть и повел мимо ребят. Славка заметил, что на правой руке нет двух пальцев.

– Твой Улий – зануда, – донесся недовольный голос темно-лиловой дамы.

Тот самый! Эта она секретничала про князя Отина и какого-то Натана! Славка оглянулся на друга, и Алешка кивнул, он тоже узнал.

– Приветствую вас, господа. Простите, это вы прибыли с княжичем?

К ним подошли двое кадетов. Спросил тот, что помладше, круглолицый, с оттопыренной нижней губой. Старший бесцеремонно обшаривал взглядом.

Славка опасливо покосился на Влада, но тот рассматривал кадетов с неменьшим любопытством, чем они его, и церемония представления прошла гладко, Ростин мог бы гордиться.

– Говорят, вы хорошо фехтуете, – продолжил младший, Ленс. – Мариин славится своими бойцами. Мы хотели пригласить вас в гости.

Ну вот, опять! Славка разозлился. Как же ему надоело выступать в подобной роли! Дарл, Ласк, Аскар, теперь эти. Всем бы только попользоваться. Вспышка гнева была так сильна, что Славка с трудом взял себя в руки. Спокойно! Это приглашение может оказаться полезным.

– К сожалению, у нас нет пропуска в казармы. Сэт Кир очень занят и обещал дать его позже.

– В казармы? – удивленно приподнялись брови Ленс. – Корпус находится за рекой, возле Травчего леса.

«Вот лопух, – подумал Славка. – Уж это-то мог заранее выяснить».

– К сожалению, окрестности Отин-града нам незнакомы. – Он постарался улыбнуться как можно вежливее.

– Никаких проблем, – расплылся в ответ Ленс. – Мы пришлем за вами. Сэт Кир не будет против?

– Я думаю, нет, – кивнул Славка и решил: «А будет – я ему все-таки дам в морду. Сэт, чтоб ему». – А откуда вы знаете, как мы фехтуем?

– Видели парня из сотни Аскара, молодой такой. У него интересные приемы. Сказал, от вас научился.

– Тимс, – подсказала Сима.

Взгляды кадетов скрестились на ней. Славка вспомнил, что здесь девочка сама в разговор вступать не смеет.

– Да, кажется, так. Значит, договорились?

Славка кивнул, кадеты собрались отойти. И тут черт дернул Влада помахать им ручкой. Самое обидное, сделал он это исключительно с добрыми намерениями. Скользкий шелковый рукав съехал, и Ленс удивленно вытаращил глаза, толкнул в бок товарища.

Клеймо! У Славки примерзла к губам вежливая улыбка.

Где же Рик? Княжича терзала какая-то дородная мадам. Женщина держала за руку девочку лет десяти и что-то втолковывала наследнику, тот вежливо улыбался. Заметив отчаянный взгляд, постарался свернуть разговор.

«Надо было забинтовать. Ростин тоже олух, все предусмотрел, кроме этого!»

Лица кадетов вытянулись от удивления. Потом в глазах появились недоумение и брезгливость. Как будто посреди бального зала узрели кучу навоза.

– Добрый вечер.

Рик не наклонил голову в приветствии. Кадеты же ответили поклонами и вытянулись перед ним в струнку.

– Я помню вас по корпусу, господа.

– Я тоже помню вас, сэт, только тогда вы носили другое имя, – дерзко ответил Ленс.

– Конечно, согласно указу князя.

– Тогда, я надеюсь, сэт на нас не в обиде.

– Ни в коем случае, – лучезарно улыбнулся Рик, глаза его остались холодными.

Ленс снова поклонился.

– С вашего позволения, сэт. Надеюсь, ваши гости тоже не обидятся, если мы возьмем назад свое приглашение. Мы бы не хотели видеть их в корпусе.

Славка наступил Владу на ногу и постарался скопировать улыбку Рика.

– Мы совершенно не расстроились, не беспокойтесь.

Кадеты отошли.

– Фу, я думала, меня стошнит от ваших улыбочек, – сказала Аля.

– Кто такие? – спросил мрачный Алешка.

– Да так… Я с ним и его компаний в корпусе как-то столкнулся. Очень любят новичков поучать.

Кадеты возбужденно переговаривались, то и дело оглядываясь.

– У тебя могут быть проблемы, – сказала Сима.

– Одной больше, одной меньше! Чего они хотели?

Влад рассказал, снабдив ядовитыми комментариями. Княжич одернул рукав, хотя ему прятать ожог смысла не имело.

«А вдруг Ростин сделал это специально? – пришло в голову Славке. – Точнее, специально ничего не сделал. Черт разберет, что у него на уме. Хотел подставить нас? Княжича? Но зачем?»

Кадеты все шептались, прочим гостям вроде бы не было дела до чужаков. Только коренастый мужчина со своей спутницей снова поглядывали на них.

– Рик, кто это? Вон, без пальцев.

– Тэм Дмитр, сотник князя. А что?

– Да так, изучал нас как в музее.

– Да? – удивилась Аля. – А я не заметила.

– А женщина с ним?

Рик снова оглянулся:

– Его жена, тэм Дмитр Валина. А вон Ростин идет, наверное, за вами. Пойду я.

Славке показалось, что Рик не хочется встречаться с учителем. Спросить не успел, княжич улизнул.

Внутренний город был почти не виден за стеной дождя. Тилса говорила, что затопило ближние к Лении кварталы – и это на шестой день. Холодный ветер бил в лицо, капли залетали под узкий навес, и Влад уже промок до нитки, сухой осталась только спина, но он не уходил с крепостной стены. Покосился на слухача, усмехнулся злорадно: «Сиди, мокни!» Птица ответила недовольным взглядом и нахохлилась.

Слухач теперь следил в открытую. Не оставлял в покое даже ночью, устраивался на подоконнике напротив гостевых комнат. Стоило скрипнуть дверью, тут же поворачивал башку. Вот и приходилось выкидывать такую штуку: один уходил и уводил за собой шпиона, оставшиеся начинали шептаться, низко склоняясь к столу. Варек прилипал к ближайшему стеллажу, делая вид, что перебирает книги. Через некоторое время кто-нибудь из ребят вставал и целеустремленно шел в уборную, сворачивая в последний момент. Благодаря этому они разобрались в некоторых ближайших коридорах и выучили дорогу в ту часть замка, где располагались казармы. Правда, пересечь у всех на виду двор не решались, хотя очень нужно было увидеться с Тимсом, узнать, прекратились допросы или нет.

Хитрость, конечно, шита белыми нитками, и не сегодня-завтра к ребятам могли приставить кого-нибудь еще. «Наверное, это будет Тилса», – решил Влад. Недаром он столько раз ловил ее внимательные взгляды.

Поежился, мокрая рубаха неприятно липла к телу. «Ерундой занимаемся!» – подумал он. Ну что им даст знание небольшого кусочка замка? Но лучше уж стоять здесь, чем маяться без дела. Хоть так, да обыграть соглядатаев.

Впрочем, на сегодня хватит, а то опять чихать начнет.

Влад нырнул в коридор, злорадно прикрыв дверь перед птицей. Судя по опыту, слухач появится быстро. То ли вентиляционные, то ли еще какие-то ходы знает, но избавиться от него невозможно. Разве что придушить. Влад уже предлагал сделать это, но Славка не разрешил, мол, незачем обострять отношения с хозяевами. Можно подумать, они сейчас у них замечательные.

Варек замахал руками от возмущения, когда мокрый мальчишка ввалился в библиотеку.

Так, Алешки еще нет. Ну, точно приставят еще одного шпиона, ведь и дурак поймет, что дело нечисто, сколько можно сидеть на горшке?

– Да ухожу я, ухожу! – бросил Влад младшему хранителю и предупредил ребят: – Переоденусь и в столовую.

Слухач заклекотал, обнаружив, что одного подопечного не хватает, а другой опять намеревается смыться. Проводил Влада до гостевой комнаты и умчался на поиски. Так и подмывало дать ему пинок под толстый зад в опушке из рыжих перьев.

На пороге наткнулся на Тилсу. «Ну вот, – решил Влад удовлетворенно. – Так я и думал, она следить будет».

Служанка охнула:

– Вы же простудитесь! Немедленно переодевайтесь, я сейчас принесу полотенце.

Влад скинул с себя мокрое и начал лихорадочно рыться в сундуке. Было прохладно, от стен тянуло сыростью, и зубы выбивали дробь. Только начал натягивать сухие штаны, как в комнату ворвалась Тилса. Без всякого почтения к княжескому гостю набросилась на него с полотенцем. Влад замер. Девушка была выше его, да еще привстала на цыпочки от усердия, и у него под носом оказалось потрясающее зрелище: в распахнутом вырезе рубашки светилась молочно-белая грудь. Так близко, что можно было пересчитать веснушки. Не скованная корсетом, грудь подрагивала при резких движениях, и у Влада перехватило дыхание. Он торопливо подхватил штаны.

– Молодой господин стесняется? – шепнула в ухо Тилса, согрев дыханием щеку.

Шустрые руки перебрались на спину, растирая полотенцем до жара. Сердце бухало так, что Влад был уверен – удары отдаются в Тилсины пальцы. Полотенце скользнуло по груди, очень мягко, поглаживая. Прошлось по плечам… и замерло. Влад перевел дыхание, точно вынырнул из жарко натопленной бани. Тилса, помаргивая рыжими ресничками, смотрела на клеймо. Полотенце мертвой шкуркой повисло в руках.

Вот черт!

Влад сказал грубо:

– Ты ничего не видела, поняла? Тебя разве не предупреждали? Это семейное дело Отинов.

«Ну я и гоню!» – подумал он.

– Ты забыла, мы гости наследника! Мы – друзья сэта Кира Отина!

Глаза Тилсы странно блеснули, легкий румянец выступил на щеках.

– Но даже друзья наследника могут простудиться, – полотенце снова скользнуло на спину, натянулось, придвигая парня ближе. – Если молодого господина будет перед сном знобить, я могу приготовить ему горячий отвар.

Девушка на мгновение прижалась грудью к плечу Влада.

– Уже, – вырвалось у него.

– Что – уже?

– Меня уже знобит!

– О, как жаль! А мне нужно накрывать к ужину. Да и не след отвар сейчас пить, лучше совсем попозже, перед тем как ложиться в кроватку.

Невинное вроде бы слово «кроватка» привело Влада в смятение. Он снова судорожно поправил штаны.

– Может, заглянете ко мне перед сном? Моя комната этажом ниже, третья дверь направо от лестницы.

Тилса опять прижалась грудью. Влад, облизнув губы, спросил:

– После тренировки, ладно?

Комкай не комкай штаны, а все равно понятно.

– Я буду готова к вашему визиту.

Девушка выскользнула за дверь, оставив полотенце. Влад рухнул на кровать и прижал ткань к лицу. Пахло Тилсой. Неужели – не показалось? Он понял правильно?

…Темно. Горячие руки Тилсы, шепот:

– Я думала, вы смелее, я же помню. Вон как господину учителю отвечали, прямо в его глаза жабьи. Ну что же вы?

– Говори мне «ты».

Хрипит, как простуженный. Но пересохло в горле, колотится сердце.

– Хорошо, ты смелый.

Хихикает. Щекочет. Влад выдавил смешок.

– Непохож на остальных, я сразу заметила. Тебе же все равно, что я служанка, правда? С княжичем дружишь. А я – никто. Девка безгласная, место пустое.

– Ты не никто! Ты…

– Да, милый, да. Я сейчас для тебя – все. Ух, какие у тебя сильные руки. И вот тут, ну, давай же.

Стонет в темноте Тилса.

– Я для тебя сейчас больше, чем тэмова дочка, правда, хороший мой? Намного больше, я знаю! А хочешь, я стану даже выше княгини? Я могу, мои пальчики умеют не только пуговки расстегивать. Подожди, вот так будет удобнее…

Хриплый кашель царапал горло. Костя поежился: как неохота идти под дождь! Заливало вот уже который день, по улицам катились бурные потоки – в некоторых местах по колено, на ногах трудно удержаться. К закрытию трактира управляющий приезжал на крепкой лошади. Входил в зал, ругаясь и отплевываясь. Одежда намокала даже под кожаным плащом.

У порога рабов привязывали к канату, туго перехватывая запястья веревкой. Исключение делалось только для Кости, его, как когда-то у Дарла, ставили замыкающим и обматывали конец вокруг пояса. Повил убивал двух зайцев: не приходилось ждать, пока самые слабые преодолеют напор воды, и не нужно высматривать за пеленой дождя, все ли на месте.

Костя стерпел, когда управляющий захлестнул его веревкой и слишком сильно затянул узел. Промолчал, несмотря на то, что спина отозвалась болью. Повил злился: скрипача дважды высекли, но он не согласился играть. А ведь, казалось, еще чуть-чуть – и сдастся, так плачет и кричит под плетьми. Повил не понимал, что слезы – отдельно, а решение не брать в руки скрипку – отдельно. В трактир мальчишку все равно таскали и заставляли делать самую тяжелую и грязную работу. Он выматывался так, что к вечеру не держался на ногах. Но, встречаясь взглядом с управляющим, качал головой.

Дождь ударил по плечам, и Костя мгновенно намок. Веревка дергалась рывками, идти было трудно, и не дай бог поскользнешься – успеешь наглотаться воды. Заливало за шиворот, текло по лицу, хлюпало в раскисших чунях. Сегодня дорога показалась особенно долгой.

На кухне скрипач устроился у печи, его знобило. Мокрая рубаха липла к спине. Отжать ее не было сил, поесть – и то проблема. Голод преследовал постоянно, но при мысли о том, что нужно идти, получать из рук кухарки миску, сидеть за длинным столом вместе с остальными рабами и хлебать безвкусное варево, накатывала тоска. Костя устал постоянно видеть чужих людей, слышать их голоса, простуженное сопение, хриплое дыхание, кашель.

Он потрогал лоб, замерзшие пальцы обожгло. Заболел. «Надо сказать Фло». Слова возникли перед глазами, будто написанные тушью на белом листе. Костя несколько мгновений разглядывал их, прежде чем сообразил, что они означают.

Нет. Чтобы сказать Фло, придется сначала выбраться из угла, оторвавшись от теплого печного бока, обойти Барбу, дальше открытое пространство шириной в десяток досок, насквозь простреливаемое взглядами, мимо стола, за которым гомонят рабы. А потом нужно ворочать языком и объяснять, что случилось. Сил не было.

Остаться бы одному и не слышать ни звука, даже потрескивания фитиля и шуршания тараканов в соломе. Отгородиться веками от белого листа, и пусть на нем пишется все что угодно.

Потом Костя понял, что уже лежит на лавке. Поел он или нет – не помнил.

Антон долго не мог угомониться. Скрип досок под его ногами был неприятен.

На белом листе появились буквы: «Тишина». Костя пробовал слово на вкус, произнеся про себя по складам. Когда по нёбу скользнуло последнее «на-а-а», лист снова стал пустым.

«Тишина». Какое хорошее слово.

– Костя, спишь?

Антон сел на лавку, со стуком сбросил обувь. Прошуршала солома.

«Нет». Косте показалось, он произнес это вслух, но звуки родились только в сознании и не шевельнули губы.

– Скажи, Лерка красивая, правда?

Костя услышал, как клокочет внутри Антона невысказанное, и пришел в отчаяние. Зачем нужно разговаривать? Лучше уснуть, очень тихо, чтобы не было слышно даже дыхания.

– Чего молчишь?

«Не просыпаться», – черные буквы на белом фоне.

Антон обиженно засопел и лег. Но Косте уже было не до него, надпись его неожиданно заинтересовала. Отличный выход – никогда не просыпаться. Правда, немного страшно, но зато потом будет тихо-тихо, и перестанет болеть спина.

Тени метались по стенам, тренируясь так же добросовестно, как и мальчишки.

– Хватит, – скомандовал Славка и опустил меч.

Влад оглушительно чихнул.

– Правда, – сказала Аля.

Алешка сел на пол и с наслаждением вытянул ноги. Стащил через голову мокрую от пота рубаху.

– Ну ты, Славка, садюга. Зверь.

– Хуже, – гнусаво сказал Влад и шмыгнул носом.

Аля спрыгнула с подоконника.

– Дождь еле моросит. Может, все? Сколько можно!

Одиннадцать дней, посчитал Славка. Пора бы.

Сима аккуратно вкладывала меч в ножны, но неожиданно повернулась. Ножны полетели в сторону, а клинок метнулся к Славкиной груди. Он успел отклониться в последний момент, блокировал удар. Сима довольно кивнула.

– Я пошел. – Влад торопливо выскочил за дверь.

Славка удивленно посмотрел ему вслед. Что-то странное происходит. Влад сам на себя не похож: учителю не дерзит, клюет носом на лекциях и равнодушно встречает замечания. Перестал злиться по пустякам, на Алькины выпады высокомерно хмыкает, и только.

– Между прочим, – сказал Славка, – Влад по ночам куда-то уходит. Я сегодня два раза просыпался, его не было.

– Ну и что? – спросил Алешка. – Может, он обожрался. Или в коридоре чихал.

– Угу, которую ночь подряд. Все, бедняга, никак прочихаться не может. И что интересно, слухачу это по барабану.

Все посмотрели на птицу. Та, не обращая на них внимания, чистила опушку на груди.

– Видите? Сидит. А если кто из нас выйдет, сразу полетит следом.

Аля спросила неуверенно:

– Ты, намекаешь, Влад…

– Да не намекаю я! Просто фигня какая-то. Я уж думал, последить за ним, что ли.

Алешка глянул сердито.

– Еще чего не хватало! Друг за другом шпионить.

Славка чертыхнулся.

– Но так тоже нельзя!

– А в чем проблема? – удивилась Аля. – Давайте просто спросим.

Антон злился, ему хотелось поговорить о Лере. Рассказать, что она предлагала. А Костя молчит, который день уже. И смотрит так, что страшно становится. Точно сквозь тебя глядит, и дальше, за стены. Глядит – и ничегошеньки не видит.

Вчера Лера подошла сама, Антон даже удивился. Долго расспрашивала о скрипаче, под конец выдала:

– Ты бы следил за ним. Мало ли что.

Дошло не сразу, и только когда снова натолкнулся на Костин отсутствующий взгляд – сообразил. Понял, но не поверил. Какой нормальный человек на такое способен? Жить хочется всегда, это Антон знает твердо. Зря Лерка выдумывает.

Вспомнив вчерашний разговор, выругался шепотом. Он-то, дурак, губу раскатал. Думал, снова предложит, уже и ответ сочинил. По-мужски, эдак небрежно: «Ну, если ты хочешь…»

Костя встал и побрел в коридор, даже не притворив за собой дверь. И что, переться за ним? В туалете караулить? Глупости.

Антон перевернулся на спину и стал представлять, как все могло быть. Вот тут, на этой лавке. Или Лерка выставила бы Машу? Да, лучше – у девчонок. Он бы попросил распустить волосы и раздеться. Нет, лампу не гасить…

Костя долго не возвращался. Антон заметил, что напряженно прислушивается к звукам в коридоре. Все Леркины страхи! И не отмахнешься от них, мешают, словно крошки в постели – мелочь, а не уснешь.

Чертыхаясь сквозь зубы, нашарил обувку и потащился в умывальню.

Холодно, сыро, того и гляди лягушки прыгать начнут. В доме, говорят, есть какая-то система для отвода воды из подвала, но ее давно не ремонтировали и забитые ходы не справлялись. Передернул плечами: еще затопит во сне! Спасать не придут, это точно.

Умывальня была закрыта. Антон помедлил. Может, живот у Кости схватило, а он, как дурак, шляется по промозглым коридорам. С досадой дернул ручку, разбухшая дверь проскрежетала по полу.

Скрипач стоял на перевернутой бадье, от его шеи до потолочной балки тянулась веревка. Обернулся на звук, качнулся. Нога соскользнула…

– Нет! Помогите! – крик ударился о влажные стены и погас.

Антон орал, стоя на пороге. Он не мог заставить себя броситься к Косте, прикоснуться к дергающемуся телу. Хотелось выскочить и захлопнуть за собой дверь. И никогда, никогда не вспоминать.

Всхлипнул сквозь зубы и рванулся вперед. Содрогаясь от непонятного омерзения – это же Костя! – подхватил и поднял как можно выше, стараясь ослабить веревку.

– Да помогите же!

С силой пнул кадку. Та с грохотом откатилась, стукнулась о дверь и нехотя вывалилась в коридор.

– Ну помогите… – Антон заплакал.

Он плакал, когда прибежали люди и сняли Костю. Антона оттеснили, и из-за спин он видел, как полуодетая Фло кричала на всех, кто лезет под руку. Бледная Лера сидела на грязном полу, сжавшись в комок и вцепившись зубами в косу. Братья Право и Лево с любопытством вытягивали шеи. Причитала Барба. Примчалась Минка, принесла кувшин с чем-то вонючим, и только тогда Антон замолчал. Он понял: Костя жив.

Толстые брюхатые тучи ворочались, сталкиваясь боками. Не верилось, что когда-нибудь они исчезнут и снова будет солнце. Темно в спальне.

Хихикнула Аля.

– Заговорщики.

Птица открыла желтые глаза, посмотрела сверху вниз. Конечно, слухач не мог обойти своим вниманием такое странное сборище. Сидят за полночь у мальчишек, свет не зажигают.

Славка недовольно поморщился. Прав Лешка, глупо: точно шпиона ждут. Но… Куда тут, в замке, можно ходить?! Зачем?

Шаги в коридоре. Кто-то из слуг? Все ближе. Сдавленное чихание. Влад!

Скрипнула дверь. Осторожно, на цыпочках, парень двинулся к своей кровати.

– Мы не спим, – громко сказал Славка.

От прикосновения затеплился шар, постепенно разгораясь. Влад глупо моргал. Аля насмешливо фыркнула.

– Ну и где тебя по ночам носит? – спросил Славка.

Влад ощенился.

– А тебе-то что?

– Сам не понимаешь?

– Чего? Что вы от скуки беситесь? Нашли развлечение – меня караулить! В чем, интересно, подозреваете, а? Что я к Ростину с докладами бегаю?

Славка сказал с досадой:

– Нет конечно! Но… сам посуди, пропадаешь которую ночь, секреты какие-то появились.

– Ну и что? У меня, между прочим, личная жизнь есть.

Аля повертела пальцем у виска.

– Тут? Личная жизнь? Уж ври, да не завирайся.

Влад оглянулся на нее со снисходительной усмешкой.

– Представь себе.

– Придумай что получше!

К Славкиному удивлению, Влад не вспылил, а все так же насмешливо смотрел на девочку.

– Нет нужды. Пусть другие выдумывают, – высокомерно заявил он. – А я у Тилсы был!

«В смысле?!» – Славка успел захлопнуть рот, прежде чем спросил это вслух.

– Чего уставились? Ну да, сплю я с ней. Между прочим, имею полное право. Кстати, постарше вас буду, мне уже пятнадцать. Двадцать четвертого июня стукнуло, мы в Лабиринте прошлялись. Еще вопросы есть?

Сима встала.

– Нет.

– Тогда, я с вашего позволения, лягу. Устал, знаете ли.

В голосе его было взрослое пренебрежение перед глупыми неопытными детишками. Славка и в самом деле почувствовал себя сопляком.

«Озверел». Лера тронула припухшую от удара щеку. Видно, и Ласка доконали бесконечные дожди. В казармы не ездит, слоняется по дому, задирает всех подряд. Пьет больше обычного. Даже в карты с Заком играть бросил. Раз только оживился, когда ввалилась компания мокрых чихающих приятелей.

Слуги по дому тише тараканов бегают. Минка старается мимо Ласка на цыпочках проскользнуть. Красивая фигуристая рабыня была тем развлечением, которое хозяину еще не прискучило. Пьяный хам обращался с ней так, что Минка каждый раз выходила зареванная. Лера утешать ее не спешила, наоборот, избегала. Слишком хорошо помнила, как стояла с подносом под дверью столовой. Доносившиеся звуки не оставляли сомнений в происходящем. От омерзения тошнило, но уйти Лера не могла. Попадется на глаза Фло, та слушать не станет, почему приказ не выполнен. Стискивала пальцы до боли, благословляя неведомые силы, выполнившие когда-то ее желание. Думала: как хорошо, что Антон испугался. Как только у нее ума хватило предложить ему такое!

Грохот за стенкой заставил Леру вздрогнуть. Кажется, тэм рухнул, прихватив скатерть со всем содержимым. Положено сходить, посмотреть, нужна ли помощь. Но страшно. Попадешь под горячую руку, без зубов останешься. Лера прислушалась: ругань, грохот посуды. Встает, ничего с ним не случилось. А жаль.

Снова наклонилась к ведру. Грязи из-за дождя много, полы приходилось мыть по три-четыре раза на день. А хозяин пройдет – и снова хватайся за тряпку. Руки уже распухли. Сегодня и вовсе одной доски скоблить. В доме почти никого нет: Фло, Повил и большинство рабов отправлены в трактир. Он стоит в низком месте, того и гляди затопит, спешат перетаскать добро наверх. Даже Минку отослали, и если что Ласку понадобится, идти придется Лере. Не Маше же… Хотя в последнее время подруга ожила, глаза стали осмысленными, вот только не улыбается больше. Барба припахала ее на кухне. Суетится кухарка, до смерти боится не угодить хозяину.

Остался и Антон. Вчера, возвращаясь из трактира, он поскользнулся на раскисшей от дождя глине и подвернул ногу. По коридорам ковыляет споро, но на запруженные водой улицы его не потащишь – остальных задерживать будет.

Да, еще – Костя. Его заперли в подвале. «Одуматься», как шипел Повил, пинками спуская мальчишку с лестницы. Денек только и дал отлежаться после неудавшегося самоубийства.

Лера замерла, глядя на капающую с тряпки грязную воду. Как же ей тоже хотелось иногда в петлю! Покончить со всем разом!.. Но с кем тогда останется Машка?

– Дерьмо драконье! Вина! – заорал за стеной Ласк.

Лера уронила тряпку и побежала на кухню.

– Последний, – предупредила Барба, протягивая кувшин.

Этого тэму надолго не хватит. Лера глянула с тревогой на кухарку.

– Ничего, Фло ключи оставила, принесем, – успокоила Барба.

Удача! Винная в том подвале, где держат Костю. Вот бы выкроить минуточку, хоть слово ему сказать!

До столовой Лера бежала, перепрыгивая через ступеньки, но перед дверью остановилась. Страшно. Мало ли что в голову этому дураку взбредет.

Ухватилась за ручку, вздохнула поглубже, словно перед прыжком с вышки, и… заплакала. Вспомнила – очень ярко! – как стоит в пяти метрах над водой и смотрит вниз. В огромную чашу бассейна, полную ярко-синей воды, точно конфетти высыпали – так много разноцветных шапочек. Сама Лера в ярко-желтом купальнике с якорьком на груди, бежевая шапочка с трудом налезла на свернутую косу. Прыгать совсем не страшно, зря хихикают за спиной одноклассницы. Лера еще в одиннадцать лет научилась входить в воду ласточкой. Она медлит не из робости, а просто хочется растянуть предвкушение полета…

Скажи тогда, что ей придется убирать блевотину пьяного хозяина, – не поверила бы. Сейчас же трудно представить, что где-то есть бассейн и пестрое конфетти шапочек.

– Вина, леший вам!.. – прилетел вопль, сдобренный ругательствами.

Лера вытерла щеки и решительно потянула дверь на себя.

Возвращаясь на кухню, всхлипывала: «Я туда больше не пойду!» От соленых капель пощипывало разбитые губы. Вот гад, принял с пьяных глаз за Минку. Уже и под рубаху полез, да вовремя разобрался. С разочарования и ударил по лицу. Хоть бы одежду не заляпать, а то еще от Фло влетит.

При виде крови Маша вскрикнула и вжала голову в плечи. Лера устало опустила руки. Ну вот, испугалась. Снова забьется в угол, не выковыряешь.

Но подруга схватила кухонное полотенце и бросилась к ней.

– Вот, оно грязненькое, но ты подставь, чтобы не капало. Ласк тебя? Вот сволочь! Ой, ты не плачь! Тут ссадинка только.

Лера не могла объяснить, прижимая к губам замызганную тряпку, что плачет не от боли. Наконец-то Маша сама на себя похожа! Стрекочет, как кузнечик. Даже Барба разулыбалась. Но тут же поторопила – путь до винной в обход залитого дождем двора долгий, а хозяину скоро новый кувшин потребуется.

Дверь в подвал разбухла. Кухарка схватилась за поясницу, ее все чаще донимал радикулит.

– Ой, девоньки, давайте-ка сами.

Открыли, пыхтя и отдуваясь. От порога сразу вниз – лестница, ноги в темноте переломать можно. Лера нашарила на косяке шар, накрыла ладонью. Вспыхнул свет, отразился от воды. Подвал заливало, и нижняя ступенька уже скрылась из виду.

– Костя! – Лера прыгнула в воду. – Ты где? Костя!

Плеск. Испуганный голос Маши.

Лера бросалась от двери к двери, стучала, кричала.

Нет ответа.

Тонкая рубаха и заношенные до прозрачности штаны не спасали. Голые стены, нечего подстелить на земляной пол. Семь шагов на девять, посчитал, пока ходил туда-сюда, пытаясь согреться. Сейчас Костя уже не вставал, лежал, свернувшись калачиком. Сидеть трудно: голова норовила укатиться с плеч, саднило горло и жгло под веками. Тело точно свинцом налито. Тяжело поднял руку и тронул лоб. Горячий. Температура, наверное, под сорок.

То ли дремал, то ли бредил, такие яркие вспыхивали картинки. То казалось, что играет в трактире, а за ближайшим столом сидит Влад. Смотрит укоризненно: «Все-таки согласился. Ну и зачем нужно было затевать эту катавасию?» То чудился мамин голос, прикосновение прохладной ладони к горячему лбу, вкус чая с медом. Или – распахивается дверь, на пороге ребята: Славка, Влад, Алешка. Накатывало почти забытое чувство радости, но сразу же Костя вспоминал: он в подвале, и никто сюда не придет. Разве что Повил, избить.

Под висок просочилась холодная струйка и принесла облегчение. Боль, от которой раскалывалась голова, отступила. Но очень скоро вода коснулась губ, и пришлось сесть, привалившись боком к стене. Костя подтянул колени к груди, обхватил, пытаясь согреться.

– …ну где ты! – прилетел далекий голос.

Тоже бред?

Звук отдавался набатом, больно давил на затылок.

Вода поднималась все выше, она везде. Проникала даже сквозь кожу – так холодно.

– Костя! – снова крикнули в коридоре. – Ответь!

Он послушно шевельнул губами. Из осипшего горла не вылетело ни звука.

– Барба, миленькая! Открой, там Костя! Его же зальет!

Кухарка тупо пялилась на потоки воды, пришлось тряхнуть ее за плечи. Запричитала:

– Ой, да что же это делается! Тут же полные кладовые!

– Какие, к черту, кладовые! Костя! – закричала Лера. Она еле сдержалась, чтобы не ударить женщину. – Ключи дай!

– Ой, батюшки, надо господина Повила вызвать.

Лера схватила Барбу за руку и силой выкрутила связку. Потрясла перед носом:

– Костю где заперли? Какой ключ?

– Деточка, разве ж я знаю! Да и нет у меня, Фло от винного только и оставила. Отдай от греха. Ой, беги, стражу кликни, пусть в трактир едут. Ой, батюшки, я сама!

Барба шагнула наверх, но Лера удержала ее за юбку.

– Где еще могут быть ключи?

– Так нигде. Господин Повил и Фло свои забрали. У хозяина разве что.

Кухарка убежала, тяжело переваливаясь и держась за спину.

Лера провела по лицу, пальцы были мокрыми, ледяными. Что же делать? Вода уже до колен и прибывает все быстрее. Взламывать все подряд двери? Они вон какие, мужик с топором нужен. Да и не успеть, если возиться с каждой.

– Машка, иди от двери к двери и слушай, поняла? Зови его громче!

Подруга кивнула. Как вовремя к ней вернулся разум, спасибо, Господи!

– А ты?

– Я к Ласку.

Охнула Маша.

Страх за Костю и ужас перед пьяным хозяином заставляли Леру тихонько поскуливать, прижимая косу к губам. Ласк – он же невменяемый с перепоя! Прибьет, и слушать не станет.

Может, лучше к стражникам? Пусть взламывают двери, а вдруг успеют! Повернула было во двор, но остановилась: нет, портить собственность тэма не рискнут. Никто не будет разносить подвал из-за какого-то раба.

На первом этаже наткнулась на мокрых от дождя Антона и Барбу. Кухарка торопливо сказала:

– Ну вот, поскакали за господином управляющим, авось, скоро обернутся.

В дом ввалились стражники, новый конюх, садовник.

– Там же специи, – в ужасе схватилась кухарка за голову. – Ой, ключа нет! Ой, ломайте дверь!

Стражники неловко переглянулись. Один сказал простуженным басом:

– Да как оно, без разрешения-то? Не положено.

Лера оттащила Антона в угол.

– Костя там! А ключи у Ласка. Сходи к нему? Пожалуйста!

Видно было: боится. Лера заплакала, схватила его за рубаху.

– Антон! Ты парень, он тебя не тронет! Меня и так уже раз за Минку… Антон, ну пожалуйста! Ты же сильный. Сходи!

У Антона перехватило дыхание. Еще ни одна девушка не рыдала у него на груди и не говорила, что он сильный. А ведь это была Лера – та, которая предлагала ему…

– Да, я схожу, – пробормотал он.

Лера тут же отстранилась.

– Он в малой столовой. Быстрее!

С каждой ступенькой Антон замедлял шаг. На верхней площадке остановился и тяжело облокотился о перила. Страшно. Заныла спина – воспоминанием о боли и предчувствием ее. Ласк разъярится, это ясно. Если вообще поймет, о чем речь.

Антон сел на ступеньку и съежился, втянув голову в плечи. Ладно бы еще просто в зубы дал. Но ведь собьет на пол и так по ребрам сапогами пройдется – дышать больно будет. А за что?!

В окно ударил порыв ветра, дробно стукнул каплями дождя. Сегодня лило сплошным потоком, того и гляди, дом смоет. «Костя!» Антон заставил себя подняться и побрел в столовую.

Ласк все равно не даст ключи, это бесполезно! Бессмысленно подставляться! А Лера тоже хороша, отправила. «Ты парень, ты сможешь!» Ага, а то Ласк будет разбираться. Ей страшно, а ему – нет?

Мутная вода захлестнула плечи. Костя уцепился за стену, пытаясь встать. Замерзшие, скрюченные пальцы не слушались. Ноги разъезжались.

Упал, сразу погрузившись с головой. От ужаса вскинулся рывком и умудрился подняться на четвереньки. С трудом отплевался от грязной жижи. Холод на мгновение снял боль и отрезвил. Костя сообразил, что нужно сделать: дойти до двери и постучать, громко-громко. Ненавистный шум, но по-другому никак.

Встал. Держаться за влажную стену было трудно, а Костя берег руки, как привык делать всегда. Земляной пол стал предательски скользким. Каждый шаг в воде давался тяжело, словно кто держал за ноги. От холода колотило, внутри все узлом завязалось – больно!

Рука натолкнулась на преграду, и Костя понял, что уперся в угол. Теперь нужно повернуть, и в следующей стене будет дверь, обязательно.

Если бы так не болела голова!

– Ну? – набросилась Лера.

Мимо промчались стражники во главе с садовником.

– Сток там, с той стороны! – махал Карт.

Антон покачал головой:

– Не дал.

Лера рванулась вверх по лестнице – выпросить, украсть, забрать! Антон удержал ее.

– Сказал, сам придет и откроет.

Ну слава богу! Выдохнула:

– Спасибо. Пошли туда, быстрее!

У входа в подвал были кое-как свалены сундуки и корзины. Стражник, пыхтя, нес еще один короб. Прикрикнул, чтобы бестолковые рабы не болтались без дела, а шли помогать.

Вода стояла уже до пояса. Одну из кладовых все-таки взломали и перетаскивали вещи. Плавали обломки досок, корзина.

На верхней ступеньке тряслась Маша, мокрая с головы до ног. Шмыгала распухшим от слез носом.

– Он молчит! Не отзывается! – посиневшие губы слушались ее с трудом.

Лера кинулась в воду – обожгло холодом, – и застучала кулаками по первой попавшей двери.

– Костя! Ты тут?

Маша снова всхлипнула.

– Нет. Я уже звала!

То ли плыть, то ли идти. От двери к двери, не чувствуя боли в отбитых руках. Только бы отозвался Костя!

Лера повернулась к Антону и прокричала:

– Ну когда он придет?

– Откуда я знаю! Может, заснул по дороге.

– Я за ним!

Бросилась к выходу. Антон перехватил.

– Сам схожу.

Убежал. Молодец. Это же представить жутко – поторапливать пьяного дурака.

Лера закашлялась, отплевываясь. От стены отходить опасно, вода уже по плечи. Придерживаясь за каменную кладку, добралась до следующей двери.

– Костя! Ты тут?!

Ноги не чувствовались. Не поскользнуться бы. Уйдет с головой – так и захлебнуться можно.

Ругались стражники, не хотели больше лезть в воду. Причитала Барба.

– Костя!

На ступеньках показался Антон, крикнул:

– Ключи долго искал! Идет!

В коридоре снова кричали, но звук стал глуше. Костя двинулся дальше, осторожно шаря ногой, прежде чем шагнуть. Только бы не упасть, вода слишком высоко. Крохотная каморка, семь на девять? Но он идет уже полчаса, не меньше.

Когда снова уперся в угол, сил не хватило даже на отчаяние.

Нужно повернуть обратно. Нет, идти дальше, дверь будет. Или?..

Голова болела невыносимо. Казалось, великан мнет черепную коробку, словно резиновый мяч. Пальцы иногда попадают на глаза и давят – ослепнуть можно! Вспыхивают колючие алые искры.

…зачем вообще куда-то идти?

Там, за дверью – звуки, люди, режущий свет и необходимость что-то говорить, делать.

Когда вода поднялась до подбородка, Костя рванулся, с всхлипом втягивая воздух. Ужас придал новые силы, и скрипач даже сделал несколько шагов, но обессиленное тело подвело. Костя споткнулся и погрузился в воду с головой.

– Уходите, эй, вы! – крикнули с порога. – От дурные девки! Назад!

Лера непонимающе оглянулась: как – уходить?

– Зальет же!

Невысокой Маше вода добралась до губ.

– Вернись, – попросила Лера.

– Только с тобой, – тонкий, цыплячий голос. Дрожит от холода.

– Да бесполезно же! – снова крикнули им. – Жабье племя, убирайтесь оттуда!

Маша вздернула голову и, кажется, встала на цыпочки. Лера схватила ее за руку, потащила к выходу. Там уже никого не было, даже стражник, кричавший на них, ушел. Шумели выше по лестнице, перетаскивали спасенное добро.

Лера оглянулась. Вернуться невозможно, вода захлестывает притолоку.

– Все, – прошелестел за спиной Машин голос.

«Все», – отозвалось у Леры.

Костя утонул.

Мелькнуло бледное лицо Антона, он что-то говорил. Лера видела, как шевелятся губы, но слов не слышала. «Все, все», – повторяла она мысленно.

– Где Ласк? – перебила и Антона, и внутренний голос.

– Не знаю, – попятился от нее парень.

– Скотина пьяная! Из-за него! Из-за него же! Сволочь, задницу свою не поднял! А Кости – нет. Нет!

Лера бросилась наверх, оставляя мокрые следы. Текло с одежды, капало с косы. На коврах расплывались грязные пятна. Подлетела к столовой и рванула дверь.

Пусто. Валяются на полу тарелки.

Где же Ласк? Ах да, он ушел искать ключи!

Бегом по лестнице. Споткнулась на ступеньке, больно рассекла колено. Мокрая ткань брюк прилипла к ссадине, напитываясь кровью.

Кабинет, как обычно, был заперт. Лера прислонилась к стене и ясно представила, как там, двумя этажами ниже, плавает тело Кости.

Ссутулилась и побрела обратно, бездумно заглядывая во все попадающиеся на пути комнаты. Внизу слышались крики. Оправдываясь, лепетала кухарка, ругался управляющий. Надо спуститься, а то попадет, но эта мысль скользнула по краешку сознания и ушла. Лера открыла дверь в хозяйскую спальню.

Ласк был там, лежал поперек постели в грязных сапогах и храпел. Рядом с кроватью валялся разбитый кувшин. Сейчас бы тот зуд в ладонях! Чтобы удавить, как удавила насильника. Чтобы не дышал, не смел! Но была только боль в отбитых костяшках и навязчиво повторяющееся: «Все. Все».

Лера уже хотела закрыть дверь, но что-то неправильное, нелогичное царапнуло сознание. Она еще раз внимательно осмотрела комнату.

Грязные следы. Загустевшая винная лужа. Сколько раз уже приходилось чистить ковер, и Лера знала: такие пятна, засохшие, трудно свести.

Ласк давно выбрался из столовой, он дрых тут с самого начала наводнения. Он не мог говорить с Антоном и искать ключи.

Антон соврал. Он просто испугался поговорить с хозяином и никуда не пошел. А Костя – утонул.

Закружилась голова, Лера ухватилась за косяк, чтобы не упасть.