Читать книгу Выжить, чтобы жить. Часть вторая романа «Sancta roza» - Иосиф Берг - Страница 16
Глава 2
Невольная воля
VI
ОглавлениеПосле совместного с Анастасией Павловной осмотра зак-вагона было принято коллективное решение из караульного купе сделать хирургический отсек, а из зарешеченных камер – госпитальные палаты. У первой платформы своих подчиненных уже ждал Политика. Получив у моряков необходимый инструмент, в караульном купе зак-вагона штрафники быстро демонтировали лежаки. Из верхней багажной полки в центре отсека соорудили стол. Фонарь, которым поделился машинист поезда, подвесили к потолку над столом и подключили его к запасному аккумулятору.
Военврач Анастасия Павловна велела в соседнем вагоне взять две фляги из-под молока и попросила принести воду из ближайшего озера. Пока Илья с товарищем в сопровождении автоматчика взвода охраны ходили искать обозначенное на карте озеро и доставили воду, оставшиеся у вагона бойцы у выкорчеванных взрывами деревьев обрубили корневища, нарубили веток и соорудили небольшой костер, обложив кострище камнями, куда и был установлен неизвестно откуда взявшийся большой бак-казан. Опустошив в него флягу с водой, Алёшин вновь направился к озеру, но уже без вооруженного сопровождения.
Санитарки подготовили операционную к приему раненых. Вычистили купе от мусора и большой грязи, тщательно вымыли горячей водой с мылом, протерли спиртом стол и стены. Вернувшись с озера, Илья с санитаром не без труда подняли на высокую насыпь, а затем в вагон, носилки с тяжелораненым и занесли в операционную, где его приняли одетые в белые халаты и с марлевыми повязками две медсестры, военврач и фельдшер.
Положив штрафника на стол, одна из медсестер осталась помогать в операционной, вторая вышла в коридор и всем присутствующим заявила, что военврачом ей поручено исполнение функции сестры-хозяйки. Пока шла первая операция, сестра-хозяйка, командуя добровольными помощницами из переменного состава, сделали все необходимое для приема послеоперационных больных и других тяжелораненых. В бывших зарешеченных камерах были начисто вымыты лежаки и застелены постели с настоящими ватными матрасами, свежими простынями. После переустройства и генеральной уборки в вагоне сохранялся лишь сдобренный спиртом своеобразный затхлый запах застаревшей грязи вперемешку с вонью мочи, пота и прокуренной кичи.
Через некоторое время преобразованный вагон из столыпинского в санитарный посетил комбат.
– Ну, как обустроились? – улыбаясь, спросил он всех сразу.
– Как видите, порядок, Анастасия Павловна на операции, – в голос сообщили сестра и санитарки.
– Доктора беспокоить не следует, пусть делает свое дело, – ответил капитан третьего ранга.
Пройдясь по коридору, заглянув сквозь открытые решетки в каждое купе, он покинул вагон. На улице у входа курили Дворников и штрафники хозяйственной команды.
– Молодцы, быстро управились, спасибо, – обратился комбат к добровольцам и продолжил: – Иван Петрович, я поручил командирам рот выделить по одному человеку в похоронную команду. В случае необходимости можете их задействовать для хозяйственных нужд. Да, после похорон погибших двух своих бойцов оставьте при медиках, мало ли что понадобится, а остальных направьте на восстановление железнодорожного полотна. Пока железнодорожников ждем, надо воронку закопать и поврежденные шпалы с насыпи убрать.
– Сделаем, – отозвался Дворников, потушив о свою руку недокуренную папиросу. От махорки Политика отказывался принципиально. Если не находилось папирос, вообще не курил. После паузы Дворников обратился к подчинённым:
– Слыхали, что комбат сказал? Алёшин, вас дамы любят, наблюдал, как у них глаза горят, когда вы рядом. Стало быть, остаётесь при госпитале. Пусть сестрички потешатся!
– Я что, клоун при медчасти? – недовольно буркнул Алёшин.
– Ну почему же сразу клоун? На вас – костер, горячая вода и все такое по мелочам, что скажут. Берегите их! Остальным – за мной могилу копать, потом нас насыпь ждет.
– Командир какой, раскомандовался! Дай хоть перекурить чуток, – в тон Илье пропел кто-то из подчиненных переменников.
– По дороге покурите, айда вперед, я замыкающий, – скомандовал бывший подпоручик.
– Алёшин, если бабы совсем одолеют или без удержу домогаться начнут, зови, мы от помощи не откажемся, – изрек тот же голос из удаляющейся группы сослуживцев, подхваченный дружным хохотом и едкими репликами выглядывающих из теплушек бойцов переменного состава.
– Сам управлюсь, – сдержанно хихикнул великан вслед уходящим товарищам.
Продолжая хохотать, все три добровольца полезли под вагон, перебираясь на другую сторону состава, затем выстроились в одну колонну и по привычке, как в рабочей зоне ГУЛАГа, направились к стоявшему на опушке леса майору НКВД. Политика был четвертым. Он, как десятник на зоне, шел сбоку строя, внимательно оглядывая бойцов НКВД, стоявших с автоматами наизготове и с собаками в охранении настежь открытых вагонов с добровольцами.