Читать книгу Пуговица. Утренний уборщик. Шестая дверь (сборник) - Ирэн Роздобудько, Ирен Роздобудько - Страница 9

1

В то утро я хотел надеть костюм, но вспомнил, что вчера вылил на брюки кофе, другой же костюм – слишком официальный. Поэтому влез в джинсы и свитер. О том, что я собираюсь сделать, старался не думать. Даже родителям не сообщил о своем «судьбоносном» решении, хотя знаю, мама обрадовалась бы.

Ничего, потом скажу. Ведь неизвестно, шутила ли моя «царевна‑лягушка», или мы оба просто сошли с ума. Будь как будет. Может быть, это знак судьбы: благодаря Лизе ко мне пришла странная милая девушка, которая неожиданно решила стать моей женой. Бедняжка, она еще не знает, какой я эгоист и циник. Но с ее появлением все должно измениться – уйдут в прошлое и эти томительные видения, и мое тупое зарабатывание денег, и приступы хандры, и легкость в отношениях с женщинами.

Я не пошел на работу, ждал Лику в кафе, пил кофе и машинально листал газеты. Потом пришла она. Издали я даже не узнал ее – она была в коротком пушистом полушубке, с новой прической. В руках – букет розовых роз. Мне стало неловко, что сам, болван, не додумался купить хотя бы один цветок! Мы поехали в загс (бр-р-р), а потом – к ней. Я жутко стеснялся. Я так ей об этом и сказал. Не люблю никаких официозов, уж лучше бы мы обошлись без всего этого. Мне было все равно, кто ее родители, как они отреагируют на внезапное замужество дочери. Меня это не касалось. Она согласилась и готова была сразу же ехать ко мне, но я посмотрел на ее нежный профиль и широко распахнутые зеленоватые глаза и решил, что должен пройти эту неприятную процедуру до конца. Потому что, как подсказывала интуиция, девочка была из состоятельной семьи, а в состоятельных семьях все решается за обеденным столом…

…А потом я уже не мог не то что рассказывать о своих достижениях и перспективах – о чем, собственно, и собирался поболтать с ее предками, – я не мог дышать. Я моментально словно покрылся изнутри деревянной коростой, и каждая колючка впилась в легкие. Это был… ужас, бред, гримаса судьбы, удар обухом, чертовщина, абсурд, маразм, лажа, конец всему, смерть: из полумрака прихожей навстречу мне вышла Лиза.

Только было я собрался решительно уйти от своих навязчивых воспоминаний, а оказалось – шагнул им навстречу! Да еще как! Стоит ли говорить о том, что я вновь был ослеплен и оглушен? Увидел, как передо мной блеснул перстень, склонился над узкой белой рукой и неловко попал губами в холодный камешек. Это совсем выбило меня из колеи. Я опять превратился в восемнадцатилетнего дебила, дрожащего от желания, нетерпения и безысходности. Я не помню, как отбыл эти «смотрины», все мои усилия сводились к тому, чтобы унять дрожь, говорить ровным голосом и… чтобы она меня не узнала. В какой-то момент этой жуткой помолвки я отчетливо понял, что никакой свадьбы не будет, что мне нужно немедленно встать и уйти. Я почти что был готов к этому. Но что-то удержало меня.

Посидели мы недолго. Сославшись на срочную деловую встречу, я быстро ретировался. Мне нужно было обдумать, как сделать так, чтобы не обидеть Лику. Она вышла со мной к лифту. Удивительное дело: когда мы оказались наедине, ко мне вновь будто вернулось зрение. Лика стояла передо мной как олицетворение праздника – глаза ее лучились. Что я должен был сказать? – «Спасибо, малышка, розыгрыш удался?»… Но, глядя на нее, я понимал, что она просто погибнет. Не знаю, почему у меня возникла такая уверенность. Она погибнет. Или… или ее постигнет та же участь, что и меня. А уж я-то хорошо знал, что это такое. Я поцеловал ее, мечтая о том, чтобы скорее пришел лифт.

2

Конечно, ни на какую встречу я не пошел. Зашел в «Суок» – маленький ресторанчик, который вызывал у меня трепетные детские воспоминания. Он был оформлен под цирковую кибитку, стены украшали рисунки из первого иллюстрированного издания «Трех толстяков» – гимнаст Тибул, доктор Гаспар Арнери с ретортой в руках, смешной учитель танцев Расдватрис с нежно-розовой фарфоровой куклой под мышкой. И, конечно же, девочка со странным именем Суок, балансирующая на шаре. Я сел, заказал себе водки и уставился на голубовато-серый рисунок. После третьей рюмки (я не закусывал), девочка на шаре показалась мне объемной, а выражение лица – живым. У нее были рыжие локоны и зеленые глаза, она смеялась. После пятой рюмки я понял, кого она мне напоминает. Лику…

Я вдруг подумал, что в любом случае любил бы ее! Она мне выпала, как карта – тогда и теперь. Я уже любил ее, когда узнал, что у Лизы есть ребенок. Конечно! От этого никуда, видно, не деться. Значит, так тому и быть! Я буду ее любить и беречь. И уж если Лиза присутствовала в моей жизни до сих пор как фантом – теперь я приблизился к ней в реальности. А это совсем не то что фантазировать. Возможно, это поможет мне победить прошлое, успокоиться. Кроме того, я понял, что она меня не узнала…

А потом я думал только о Лизе. Она мало изменилась. Более того, она относилась к тем женщинам, которым возраст лишь прибавляет шарма. Да, ее черты заострились, и из-за этого еще ярче проступила на лице сущность натуры – яркой, неповторимой, достаточно жесткой и бесконечно притягательной. Такое лицо могло быть у Медеи, у Медузы Горгоны, у Суламифи. Ей подходила каждая строчка «Песни песней», я силился вспомнить, что там было о «меде и молоке под языком», и меня охватывала все та же дрожь. Да, она не узнала меня. Я был всего лишь эпизодом в ее жизни. Обидно, что для меня все было иначе.

…Суок сошла со стены и уселась напротив, она двоилась в моих глазах, и от этого ее губы казались размытыми, а глаза – раскосыми и лукавыми.

– Скучаем или грустим? – спросила Суок.

– Пьем, – ответил я, подвигая к ней вторую рюмку и наполняя ее до краев.

Суок выпила почти залпом и откинулась на стуле, выставляя напоказ ноги в черных сетчатых чулках. Я протянул ей сигареты и щелкнул зажигалкой.

– Будем дружить? – спросила Суок. – Ты с деньгами?

Я похлопал себя по карману.

– Отлично! – обрадовалась Суок. – Я тебе нравлюсь?

– Не знаю… Какая разница?..

– И правда, никакой! – еще больше обрадовалась Суок. – А вот ты мне нравишься. Сразу видно – приличный человек. Только больше не пей, а то ничего не получится.

– Да и так ничего не получается, – отмахнулся я.

– Ты что, импотент? – всплеснула руками Суок.

– Это еще почему? – не понял я.

– А-а… Тогда все в порядке! У кого сейчас получается? Фигня одна! Вот ты, такой классный мужик, а сидишь один-одинешенек, грустишь, водку глушишь… Тоска! А чего тебе не хватает?

Да, мне всего хватало. У меня была интересная работа, хорошая квартира, здоровые родители, студенты, которые меня обожали, женщины, готовые прийти по первому моему зову, необременительное одиночество, насыщенное прошлое. Теперь жизнь могла стать более разнообразной – у меня появятся жена, дети, и я, скорее всего, заведу рыбок и собаку. Я посмотрел на Суок.

– У меня все есть. И все это вроде бы – не мое…

– Не поняла! – Суок придвинулась ближе, положила локти на стол и уставилась на меня своими раздвоенными глазами.

– Ну… Так бывает: жизнь дала сбой в самом начале. Это как в компьютере – нажал не на ту клавишу, и все свернулось, пошли непонятные значки…

– Кажется, я тебя понимаю, – задумалась Суок, – у меня тоже так было. Я это называю «если бы не…»

– То есть?

– Господи! Ну, вот тебе пример: если бы меня не трахнули в восьмом классе, я бы сейчас… скажем, сидела в твоем офисе и пудрила бы мозги бизнесменам. Есть у тебя такая должность?..

– Ну, примерно…

– Вот видишь! А сколько таких «если бы» есть у каждого из нас! Так что ж теперь – помирать?!

Она была права. Ее размытые губы изрекали истину, она казалась мне доброй феей, сошедшей со своего облупленного шара. Из ресторанчика мы вышли вместе. Я не хотел вести ее к себе, снял номер в гостинице. Среди ночи, когда она спала, я потихоньку ушел, оставив на постели деньги. Это была не Суок.

Я понимал, что судьба подбросила мне еще одно «если бы», но оно, скорее всего, больше имело отношение к Лике, чем ко мне: если бы позавчера я не побрел за ней…