Читать книгу Пуговицы (сборник) - Ирэн Роздобудько - Страница 7

К утру мы лежали, тесно прижавшись друг к другу. Это получилось случайно. Холод разбудил меня раньше и, обнаружив ее руки, трогательно сжатые в кулачки, на своей груди, я замер и сделал вид, что сплю. А потом действительно заснул еще раз (чего позже не мог себе простить!). Проснулся от какого-то движения рядом. Лиза сидела ко мне спиной и расчесывала волосы, потом медленно начала заплетать их в косу. И у меня сжалось сердце: мы жили посреди этого леса целую вечность! Мы давно уже были вместе, и этот утренний ритуал расчесывания косы я наблюдал всегда. Оставалось привычным движением притянуть ее к себе… Почему жизнь – не кино, которое можно смонтировать по своему усмотрению? Ведь так будет, скажем, через год, думал я, зачем же терять такое драгоценное время?!

Что бы сделал на моем месте Мишка, мой старый приятель, подумал я. Он бы сейчас как бы невзначай приобнял ее за плечи и сказал что-то типа: «Замерзла, крошка?» Ужас… И получил бы оплеуху. Или – не получил, если бы это была не она, не Елизавета Тенецкая.

Мне же оставалось только наблюдать, как ее проворные пальцы скользят между прядями волос. Потом она обернулась.

– Проснулся? Замерз?

– Немного. А ты?

– Ну ты же меня так хорошо грел всю ночь! – улыбнулась она. – Давай-ка сбегай за той бутылкой – согреемся. Не бойся, утром вино не действует!

Мне пришлось полезть в кусты и найти это заколдованное пойло. Лиза достала из сумки пачку печенья, и мы немного подкрепились.

Уже полностью собравшись и приведя себя в порядок, оглянулись на наше ночное пристанище.

– Никогда этого не забуду, – сказал я.

– Да, было здорово! – согласилась Лиза. – Теперь уж точно нужно как-то выбираться. И побыстрее. Уверена, нас уже ищут.

Но побыстрее все же не получилось. Мы шли еще полдня. На этот раз она устала, я вел ее за руку. Мы то поднимались, то спускались в надежде увидеть знакомую местность. Но лес кружил нас, как карусель.

Часам к пяти небо заволокло сизыми облаками и воздух наполнился сыростью, даже земля под ногами стала вязкой.

– Сейчас начнется буря… – сказала Лиза. – Нужно спуститься в долину.

И мы ускорили шаг. Спуск был крутым, но сквозь густые заросли мы, к своей радости, увидели дом и кинулись к нему. Во дворе суетился хозяин – мрачного вида мужик в закатанных до колен холщовых брюках, – он быстро сгребал сено, накрывая готовые скирды брезентом. Ему, конечно, было не до нас. Небо уже разверзлось, и оттуда пучками вырывались молнии.

– Пустите дождь переждать? – спросил я.

– Этот дождь на всю ночь, – буркнул мужик. – А у меня ночевать негде.

– Ну хотя бы в сарай! – Я кивнул в сторону деревянной постройки.

– Там внизу – куры.

– А наверху? – с надеждой спросила Лиза.

– Наверху – сено… Но кто вас знает, еще подожжете…

Небо уже висело низко, словно целлофановый пакет, наполненный водой. Не хватало только одной капли, чтобы на нас обрушился настоящий водопад. Лиза дрожала, она все-таки простудилась. Я вытащил из карманов все деньги, что у меня были, снял часы с руки и серебряную цепочку с шеи. Все это сунул хозяину. Он странно посмотрел на меня, взвешивая на ладони скарб. Тогда я сбросил с плеч куртку – она была почти новой. Мужик сгреб ее в охапку, махнул рукой в сторону сарая и, забыв про сено, побежал к дому. Очевидно, не верил своему неожиданному счастью.

– Захотите воды или хлеба – зайдете утром! – крикнул он уже с порога.

Едва мы зашли в сарай, грохочущий водопад сплошной стеной накрыл все вокруг.

Куры уже спали и только недовольно заквохтали во сне, теснее прижимаясь друг к другу. Я помог Лизе забраться на чердак. Он был почти доверху завален душистым сеном. Мы провалились в него, как в облако. По крыше барабанили тяжелые, как булыжники, капли дождя, но здесь было сухо и тепло. Лиза лежала на спине, дыхание ее было тяжелым. Я осторожно дотронулся до ее руки и сжал ее. Рука была холодной. Она не отдернула ее. Тогда я осмелел и поднес ее к губам…

Потом меня просто захлестнула волна нежности, странной нежности, замешанной на отчаянии.

– Ты не исчезнешь? – спросил я.

Она повернулась на бок, и мы с минуту смотрели друг на друга, ее глаза плавали передо мной, как две влажные синие рыбы. Я притянул ее к себе совсем близко. Но она отстранилась.

– Послушай, – сказала она, – я бы не хотела морочить тебе голову… Вряд ли все это можно будет списать на случайность. Уж я-то в этом кое-что понимаю…

– Конечно, это не случайность. Это не может быть случайностью… – Я задыхался, целуя ее руки – такие тонкие и хрупкие, будто они принадлежали ребенку. – Я все время думал о тебе, с первого дня…

– Подожди! – Она резко поднялась и села напротив меня по-турецки. – Мне это совершенно ни к чему. Понимаешь? Да и тебе тоже. Тебе сколько – восемнадцать? Значит, я на десяток лет старше!

– Какое это имеет значение? – не понимал я.

– Для сегодняшней ночи, конечно, никакого… – согласилась она. – Но ведь тебе этого будет мало, я правильно понимаю?

– Да. Скорее всего, я однолюб… И это я понял только сейчас.

– Ну вот. Зачем же мне портить тебе жизнь? У тебя все впереди.

– С тобой…

– Нет. Во-первых, у меня ребенок…

– Замечательно!

– Во-вторых – своя жизнь, к которой я привыкла и которую не собираюсь менять никоим образом. Эта минута пройдет, а потом ты будешь преследовать меня, чего-то требовать… А я от этого так устала. Мне это не нужно. Понимаешь?

Но я уже ничего не понимал…

Потом я снова урывками, как в первый вечер, видел только ее золотое очертание, легкий прозрачный контур, падающий и поднимающийся надо мною, как волна. Все смешалось. Дождь и ветер, казалось, сносили наш сарай, шуршало сено, и я обнимал ее вместе с охапками сухой душистой травы. Она и сама была травой – дурманящей, исцарапавшей меня с ног до головы. До крови, выступившей на спине и локтях…

Я сказал ей, что – однолюб. Но тогда я еще не знал, насколько близок был к этой истине…