Читать книгу О любви… Избранное - Ирина Арсентьева - Страница 3

Расскажи мне о своей первой любви. Или о любой другой, если не о первой. Или о чьей-нибудь, если не о своей. Только очень прошу, расскажи. Ведь в марте так не хватает любви.

В марте так не хватает тепла, что хочется взять в руки палитру, поспешно оставленную испуганным художником в осеннем лесу. Закрасить хрупкие, острые, почти черные проталины толстым слоем простых белил. Редкое, выстывшее за зиму, солнце лениво кутается в тонких, истративших влагу, облаках, похожих на старое, проеденное молью, пуховое одеяло. Может, солнце все-таки соберется с силами и пошлет хотя бы один-единственный теплый лучик, чтобы разбросать белую краску, упавшую хрустящим крахмалом на землю. На разноцветье радуги…

Или придется самой смешивать краски и тонкой кисточкой наносить неумелые мазки. Или все-таки взять тонкое перо, чтобы осторожными нерешительными строчками разбудить ту, что так крепко спит и не ведает, что пропустила начало. Ведь ночи еще такие длинные и сны от этого такие сладкие. Просыпайся, Соня! Пора!

Пора желтыми солнечными зайчатами прыгать по окнам, стучаться звонкой капелью и ждать, когда же распахнутся тяжелые шторы, отгородившие от зимы маленький теплый мир. Голубыми хрустальными брызгами умывать взъерошенных, испуганных птиц. Холодными ручьями нестись по дорогам, набирая скорость, и вдруг застыть неподвижной синей ледяной корочкой ночной тишины. Неожиданным утренним хрустом треснувшего тонкого льда разбудить городские многоэтажки и заставить их засмотреться в фиолетовую неподвижность луж. Оранжевой струйкой свежезаваренного чая замереть нежным поцелуем на молчаливых губах, дрогнувших едва-едва и превратившихся в одно мгновение в теплые грациозно изогнутые улыбкой дуги. Алой капелькой терпкого старого вина пробраться глубоко, в самое сердце памяти, чтобы оживить забытое на время. Заставить прорастать молодой зеленью изумруды, рассыпавшиеся от крепких объятий заждавшихся рук.

Пора, Соня! Пора рассказать всем о первой любви!