Читать книгу Мы за них в ответе - Ирина Арсентьевна Коробейникова - Страница 9

г. Алматы, Казахстан

Как быстро перейти на «ты» и расстаться навсегда

Знакомство через знакомых – вообще, не лучшая идея. И свидания получилось довольно скучное. Мы посидели в кафе, где я в основном слушала о новой машине молодого человека по имени Костик, которая теперь лучше, чем его прежняя, но не совсем еще та, о какой он мечтал. К озвучиванию моих интересов это как-то не располагало. Посидели мы, приговорили пирожные под чай и пошли к той самой машине. На ней мне предстояло добраться до дому – ну, сначала, понятно, деликатно донести до кавалера, что ни в какие другие места я с ним не поеду. И тут жизнь подбросила нам испытание.

По вечернему парку бегала собака. Она подбегала к людям, принюхивалась. Некоторые ее шугали, другие не обращали внимания, кто-то пытался погладить.

Мой кавалер проследил мой взгляд; похоже, тоже проникся сочувствием. И, не успела я его остановить, помчался к собаке. Самое удивительное, что он сумел ухватить ее за ошейник. И вскоре узнал, какую ошибку совершил.

– Ты что, сдурел? Не веди ее ко мне! Я боюсь собак! – едва не завизжала я.

Так мы и расположились по обе стороны машины – он с собакой и я с отсутствием восторга от ситуации. Дело в том, что помогать животным на улице мне доводилось – и лично, и опосредованно. И я очень хорошо представляла те трудности и их разновидности, в которые придется влипнуть, если взять сейчас на себя ответственность за эту потеряшку.

– Посмотри, записан ли телефон на ошейнике, – посоветовала я.

Самая разумная предосторожность со стороны хозяина, если он есть. И самое простое решение для нас.

Костик проверил. Ошейник был, телефона не было. То есть, хозяин без мозгов. Но наличие ошейника и еще кое-что заставляло предполагать, что собака потерялась.

– Может, ее покормить? У тебя хлеба нет?

– Хлеба?! – возопила я. Нет, не предположение, что я затариваюсь кусками хлеба в кафе, столь возмутило. Какого, нафиг, хлеба? Кто кормит собаку хлебом?

На самом деле, подобных благотворителей я, конечно, много раз видала. Картина маслом: бабушки, выросшие в деревне в голодные годы, хотят наладить дружбу с квартирной кошкой потомков или соседей и подкормить ее хлебом. Хозяева объявляют, что не выйдет – не ест, и тут сюсюканье заканчивается, уступая место едва не взрыву возмущения. Как так?! Вот распустились, оборзели! Примерно так отреагировала однажды моя подруга, когда котик не заинтересовался рисовой кашей на молоке, которую она была готова оторвать от себя, из собственной тарелки. И дети в таких случаях очень обижаются, ведь отвергнут их благой порыв.

– В деревне все так делают, – пробормотал растерянный мой спутник.

Ну да, в деревне собак и не выгуливают, и вообще никто животными не заморачивается, и знать не хотят, что привычное содержание, по сути, не нормально. И отбросами, и хлебом кормят, у цепных псов нет выбора. Как, впрочем, частенько и у людей. Бродяжки, и то не все, соглашаются на любую еду. Но, вообще-то, и кошки, и собаки – хищники, и природой им назначено соответствующее питание. Я давно знаю, что угощать собаку хлебом – не благотворительность, а пижонство. Если ты жмот, то лучше уж не мусорить.

– Ну, ты ж не думаешь, что у меня есть мясо, – в свою очередь, начал сердиться товарищ.

– Какое мясо?! – гневно отмахнулась я. – Ты эту собаку хорошо видишь?

Визави подтвердил свое хорошее зрение раздраженным кивком. Я же взялась пояснять, не особо сдерживая ехидство:

– Собака явно ухожена, даже, вон, когти подстрижены. Шерсть гладкая, чистая, может, даже расчесанная. Я успела унюхать, что пахнет шампунем. Такая, скорее всего, приучена к определенному корму премиум класса. И есть будет только его.

«И ее содержание в год стоит столько, сколько твоя шикарная тачка», – этого я, все-таки, не сказала, дали о себе знать остатки воспитания.

– А где я этот корм возьму? – растерялся мой рыцарь.

– Да она не будет сейчас есть! Ни одно животное не ест, пока не почувствует себя в безопасности, – проворчала я. В целом, конечно, желание хотя бы накормить – совершенно естественно, но только вряд ли так уж полезно. Всякий, кто пытался оставить еду котенку или щенку, убеждались, что те скорее льнут к человеку и бегут за ним, чем интересуются пищей. Даже если голодны. Но так поступает только домашний выводок, который бессовестные люди выбросили на улицу в расчете на то, что «кто-нибудь подберет». Те, кто родился на улице, не подпускают к себе людей, разве что проверенных и давно знакомых. Так что оставлять еду для них можно, и отходить поскорее.

– И что с ней делать? – спросил Костик.

– А что ж ты раньше об этом не подумал, когда ее ловил?!

– Так я ж не знал, – пробубнил Костик.

Он, чего доброго, меня хотел впечатлить хорошим поступком. Вот только ничего хорошего он тут в принципе сделать не мог. Разве что теперь забрать псину к себе и искать по интернету, а на такое не каждый способен.

Уже прилично стемнело. Мы помолчали.

– Да, влипли мы в историю, – сухо резюмировала я.

Тут собака заурчала и дернулась, потом залаяла. Скоро и до наших ушей дошли истошные женские вопли: «Джессика, Джессика!». Собака вырывалась, и Костик отпустил ее.

В темном парке мы ничего не смогли бы разглядеть. Однако, судя по радостным всхлипам хозяйки и собаки, счастливая встреча состоялась там, где-то за деревьями. Потом собаку, конечно, дама принялась ругать, причем не дамскими выражениями. А мы уселись в машину, и Костик вздохнул с картинным облегчением.

– Интересно, она предложила бы нам вознаграждение? – с юмором поинтересовался он.

Я пожала плечами.

– Хорошо, хоть не обвинила в похищении, – я тоже попыталась пошутить, но, похоже, неудачно.

Костик подвез меня до дому. Больше мы не виделись.

P.S. А кому интересно насчет правильного свидания, умения привлечь, заинтересовать и все прочее, тот пусть почитает какой-нибудь другой текст.