Читать книгу Золотая тень Кадыкчана - Ирина Беседина - Страница 7
Наказ отца
ОглавлениеРанней весной Роман извлёк из тайника тяжёлую шкатулку и чёрную папку отца. Шкатулка сразу вызвала у него мысли о золоте. Уж больно она была тяжела. Он не стремился её открыть, хотя уже прошёл год со дня смерти отца. Тяжёлая шкатулка наводила его мысли на нечто подобное. Но всё равно, когда открыл, шкатулка повергла его в величайшее смущение – она была заполнена золотыми изделиями и самородками. Сверху лежало завещание отца, заверенное нотариусом, и письмо. Вот оно.
«Дорогой сын!
Закончились труды моей жизни, ушли любовь и друзья. Но жизнь продолжается. Ты и мои внуки, а затем дети моих внуков и внуки моих внуков – всё это моё продолжение.
Я не печалюсь. Моя жизнь была полна всяких событий: радостных, трагических, печальных, интересных. Ты обо всём узнаешь, когда прочтёшь мои записки. Не суди меня строго. Я жил и в каждый момент старался быть честным с собой и людьми, с которыми меня свела судьба. Берёг чистоту сердца перед Богом.
Содержимое шкатулки должно стать состоянием семьи. Ты не имеешь права от неё отказаться. Я тебе не позволяю, слышишь. У тебя есть дети и будут внуки. Они должны получить образование, достойные условия жизни и свой родовой дом. Да, я хочу, чтобы ты построил для семьи большой дом, родовое гнездо. И чтобы креп наш род.
Я не считаю себя должником перед правительством и государством. Я был осуждён без вины, унижен, лишён семьи и близких, лишён счастья и нормальной человеческой жизни много лет. Я скитался среди чужого народа. Я прошёл фронт и был сослан снова на Колыму. Не было во мне корысти. Вы, мои дети, моя жена Юля, были брошены, лишены моей заботы. Двойная ноша легла на плечи матери. И я хочу, чтобы мои дети жили достойно и имели благородные и достижимые в этой жизни цели. Я верю, что ты сумеешь употребить всё с толком. Я люблю тебя, мой мальчик. Будь осторожен и мудр. Прощай.
Твой отец».
Рядом лежал ещё один листок, исписанный убористым почерком. Роман открыл его. Боже мой, стихи! Он никогда не знал, даже не подразумевал, что его отец пишет стихи. А между тем они помогали понять внутреннюю суть отца, и были ему своеобразным наказом:
Береги своё сердце от измены в большом и малом.
Не роняй своё сердце ни в борьбе, ни в пути.
Жар сердечный и щедрость, любовь, красоту
Воплощай ежедневно в труд земли и мечту.
Встретишь близкую душу, полюби, оцени.
Встретишь злыдня и вора, ты пред ним не юли.
И вдруг столько нахлынет… И расширится грудь.
И не можешь от боли ни уснуть, ни вздохнуть.
И простить ли сумеешь их святейшую ложь?
И оставить не сможешь, и снова придёшь.
На любовь и на муку, сам себя осудив,
Ты протянешь к ним руку, зло и ложь позабыв.
Урони своё сердце у родимых берёз.
Как весенние слёзы, чтоб росток с новой силой пророс.
Урони своё сердце в российской чащобе лесной,
Пусть травой зарастает, под снегами хранится зимой.
А когда напитают его соки земли,
Божий суд оправдает все страданья твои.
И простит тебе снова все земные грехи.
Ты родишься для новых мук земных и любви.
Роман задумался. Глубочайшая аллегория с жизнью отца.
Он внимательно прочитал чёрную папку отца.
Ему открылось, как тесно жизнь простого человека переплетается с происходящими в стране в конкретный исторический промежуток времени событиями. Закон, власть, войны, освоение новых земель, все значительные и незначительные события по-разному влияют на судьбу отдельного человека. А был ли его отец таким уж простым человеком? Он не мог однозначно ответить. Но понял, что как бы ни складывались исторические события, какими бы ни были закон и власть, самое важное – счастье каждого человека. Колыма хранит свои тайны, истории жизни, истории смерти.
