Читать книгу Дорога длиною в сто лет. Рассказы - Ирина Дробилко - Страница 6

На сборы я легкая, как подметило счастье. Коли решила, не передумаю. Собралась и ушла поутру, а Данила даже не вышел попрощаться.

Иду, думу думаю, куда путь держать. Надеялась, что больше не придется мне счастье искать, само проявится, да не тут-то было.

Из-за облачка появилось Солнце.

– Ну, как, – спрашивает, – счастье с мужичком познала?

– Какое там счастье. Чуть не усохла. Всю душу вывернула, а у него что радость, что печаль – все одним цветом. Одно его веселило – жизнь своя появилась.

– Значит не в мужчинах счастье твое.

– Значит не в них.

– И куда теперь?

– Так надеялась ты выведешь на путь праведный.

– Богатства, славы хочешь? – спрашивает Солнце.

– Ну, коли, у меня его не было, поди не откажусь. Человеку-то всегда хочется того, чего у него нет.

– Мудро мыслишь. Не зря ты к седому туману ходила.

– Может и так. А куда мы идем?

– Никуда. Пришли уже. Ступай по тропинке, не сворачивай. Там тебя встретят. А мне пора за горизонт заходить.

– Мы увидимся?

– А куда ты без меня. До скорого.

И исчезло.

Стою опять среди поля и вижу – тропа.

– Долго собираешься, – как прежде услышала я.

Ладно, думаю, куда выведет.

Пока шла – стемнело. И тут передо мной мириады огней зажглись. Может в небо унесло? – размечталась я, вспомнив, что человеку счастье обещано только на небесах. Вдруг вижу – проявляться стало что-то впереди. Подхожу ближе. Арка с воротами резными, а на воротах надпись: «Добро пожаловать». Распахнулись они, и навстречу мне народ высыпался. А за ними – лимузин белый. Кто в нем – даже представить сложно. «Всё, – думаю, – пропала». Стою, ноги подкосились, да хорошо, что корни отрастила – упасть не дали. Не зря утром по полю бегала, а то бы сломилась я от натиска народа, что с города навстречу мне устремился. Откуда-то появились мужчины в форме – встали стеной, никого ко мне не подпускают. А я как с другой планеты – ничего не понимаю. Подрулил ко мне лимузин, вышел из него человек во фраке, дверцу заднюю открыл и говорит:

– Рады вас приветствовать, госпожа. Просим!

– Куда? – спрашиваю.

– Домой, госпожа.

«Ого, – думаю, – домой! Госпожа! Что на этот раз мне уготовлено? Эх, была, не была». И подалась я на волю судьбы.

– Ну что же, домой так домой. Поехали, – велю. А саму так и подмывает узнать, где я да кто я. Не выдержала и спрашиваю сидевшего рядом господина: «Мил человек, вы знаете кто я?»

– Самая богатая и знаменитая леди мира, – ответил он без тени удивления, словно я у него спросила «который час?»

– А чем прославилась?

– Госпожа позабыла, что у нее самая крупная в мире корпорация по добычи самоцветов? Завтра у нас выставка одного из редких самородков.

– Да ну? Вот так я. И что, сильно богатая.

– Достаточно, – безропотно отвечал мне господин.

– А вы кто?

– Ваш уполномоченный по всем вопросам.

– Ага. Так мне делать ничего не нужно?

– Совершенно. Наслаждайтесь жизнью, госпожа.

– Ладно. Попробую, – успокоилась я и подумала: «Видно для счастья так надо».

Привезли меня в особняк роскошный, размеров невероятных. Мысль в голове скачет да в покое не оставляет: «Неужто счастье обрету?»

На следующий день я уже имела в своем окружении стилиста, визажиста, модельера, массажиста, автомобиль с личным водителем, самолет с личным пилотом – в любую точку мира, в самый роскошный уголок, словом, каждый твой каприз. Меня встречали в самых достойных местах мира и обслуживали как знатную персону.

Поначалу забавно было из грязи в князи попасть. Но постепенно насыщенная комфортом жизнь стала походить на дракончика, объевшегося лакомств на шоколадной фабрике. Везде побывала, все доступно – как-то не интересно становилось. Вместо сладкой жизни захотелось солений. Чувствую, придраться к чему-нибудь хочется: то мне ни так, это ни этак. А потом и вовсе до ручки дошла – унижать стала людей. Что ни слово – то обвинение, то упрек. Все не достойны, всё не пристойно. Всех уволю, каждого казню. Чувствую – предел. Надо что-то менять.

– Долго раздумываешь, – опять слышу голос.

– Так есть над чем поразмыслить, – отвечаю.

– Может тебе власти дать?

– Давайте мне что-нибудь, не то я от скуки помру.

Села в кресло кожаное, в меха собольи обернулась, и жду. Чего жду, сама не знаю. И тут охрана докладывает мне:

– Госпожа, там у городских ворот два упрямых человека настаивают, чтобы их пропустили к вам.

– Кто такие, откуда пожаловали?

– Один смутьян, – кричит, – свобода, демократия в мире, не имеете право не пускать. А другой – покладистый, просит ему вид на жительство дать. Хочет в нашей державе остаться.

– В нашей державе?

– Так точно, госпожа. В вашем королевстве.

«Быстро я к власти пришла», – отразилась на моем лице сардоническая улыбка. – Да чего уж там. Надо так надо. Быстрее пройду, быстрее обрету, – приняла я с достоинством свое властное положение и повелела пропустить ко мне обоих желающих.

Через пятнадцать минут передо мной стояла фигура атлетическая, росту достойного, на чело темны волосы спадали да взгляд жгучий оттеняли, черты лица утонченные, уста лукавые, говорливые, оттого слегка припухшие, но тем и соблазняющие.

– Что? Не ожидал меня увидеть у власти?– смотрела я свысока на милого, который счастье мое скромное в дом не пустил. Любопытно стало, захочет ли он теперь от меня откреститься?

– Признаться, не ожидал! – не скрыл он свое удивление. – Или ты ангел, или агент засланный? Откуда такой взлет?

– Зачем пожаловал? – спрашиваю без злобы, но с осторожностью.

– Так о тебе все только и говорят. И, слава богу. Благодаря твоей известности я тебя нашел.

– С чего бы? Помнится, последний раз ты меня не держал.

– То был приступ отчаяния.

– Так я не одна у тебя, – напомнила я ему последнюю нашу встречу. – Ты меня ни с кем не перепутал?

– Ты и только ты мне нужна, – произнес он с лестью свое признание, – а кто прошлое вспомнит, тому глаз вон.

– Замуж возьмешь?

– За счастье приму.

– На руках носить будешь?

– Как пожелаешь.

– Ладно. Поживи в моих апартаментах несколько дней. Я подумаю, что делать.

– Как скажешь, дорогая.

Второго гостя я встречала в другом зале, малом.

– Как поживаешь? – спрашиваю. А сама гляжу на него и не верю глазам: мужичок из хижины «расцветать» стал, в плечах раздался, на лице улыбка появилась, лоб все так же мудрость источает, а в глазах огонек искрится.

– С тобой жизнь моя перевернулась. Оказывается, она не может быть полной без твоего участия. Решил во что бы то ни стало найти тебя. Вот, нашел.

– К чему столько стараний?

– Хочу землю в твоих владениях взять, для нас и наших детей дом построить.

– Детей? Не лукавишь ли, Данила, насчет детей? Да и дом твой мне зачем? Смотри, в каких палатах живу. Время наше с тобой прошло.

– Устроилась ты хорошо, верно. Вот и живи так, как хочется. Я пока не могу тебе руку и сердце предложить, угла своего нет.

– Чудной ты. Опоздал немного по поводу «руки и сердца». Мое сердце принадлежит другому.

– Ничего. Все в жизни приходящее и уходящее. Ты живи, как знаешь. Я много не прошу – кусочек земли всего лишь.

– Да ты всерьез решил жизнь свою поменять. Поделом: земли так земли. Завтра же получишь.

Через месяц сыграли с красавчиком свадьбу. Я все полномочия на него сложила. Надоело мне властвовать, не мое это дело. А красавчик в роль новую вошел, из шкуры лезет, себя со всех сторон позиционирует: и тут герой, и там господин, и благотворитель, и градостроитель, и справедливый, и учтивый.

Мужичок, с которым в хижине проживала, тем временем строил дом.

Через время меня вновь тоска съедать стала. Все есть, думать не о чем не надо, любимого вернула, а радости нет. Где же счастье? Что же мне так тоскливо?

Стою, в окно гляжу, вид из него – одно очарование, а уловить радость в душе не удается. Чувствую – за спиной будто кто-то притаился.

– Кто здесь? – спрашиваю.

Тишина.

– Я знаю, что тут кто-то есть! Кто ты? – спрашиваю властно.

– Так это я, счастье твое забытое. Наконец-то вспомнила обо мне.

– Счастье? Ты вернулось? – обрадовалась я хоть чему-то за последнее время.

– Я и не уходило от тебя. Ты сама про меня позабыла.

– Что со мной, светлое чувство? Отчего радости не испытываю?

– Оттого, – отвечает мне метафизическое существо, – что утеряла ты частицу себя вместе с крупицей смысла. А без них не получается полноту жизни познать. Вот и гоняешься за той частицей, вернуть хочешь.

– Да разве мужчины, богатство – не смысл жизни для женщины? Где это видано, чтобы женщина отказывалась от мужчин и богатства? А я носом ворочу. Может мне детей народить? Заботиться о них? Может бремени мне не хватает?

– Бремени тебе не хватает, точно подмечено. Но твое несчастье не в детях и даже не в их отсутствии. Ты рассматриваешь детей как вариант: «А может народить?»

– А как же еще?

– Хотеть ты должна деток, чтобы забота о них не стала тебе обузой.

– Может мне благотворительностью заняться? Что скажешь?

– Скажу, что и благотворительность не спасет тебя от тоски.

– Почему?

– Искры в тебе нет. Угасла ты. Материальные ценности вытеснили твои настоящие желания.

– И что мне делать в таком случае?

– Снова в путь. Пойдешь?

– Пойти то пойду. Только куда?

– Солнце проводит.

– А ты?

– А я не могу быть с тобой. Ты не нашла меня. Я все еще твое напоминание.

– Жаль, – с грустью отпустила я последнее слово в этот день.