Читать книгу Искушение змеиного лекаря - Ирина Эльба и Татьяна Осинская - Страница 3

Схватившись обеими руками за шею, я резко подскочила, распахивая глаза, и чуть не свалилась из кресла на пол. Очень хотелось пить – горло словно огнем опалило. Аккуратно поднявшись, я направилась на кухню за водой. В мыслях царил полный сумбур: кто я, где, почему? Наполнив стакан, я жадно к нему припала.

– Так-так-так, моя спящая красавица проснулась? – раздался за спиной недовольный голос Клива. – А я уже думал, придется одному ужинать. Не очень путевая хозяйка из тебя выходит.

Обернувшись, я смерила сидящего за столом жениха возмущенным взглядом. Если весь мой романтический настрой смыло еще неприятным пробуждением, то тихую радость от возвращения жениха он сам только что задушил в зародыше.

– Каков мужик – такова и хозяйка, – парировала я и посмотрела на часы. – Я ждала тебя еще три часа назад. Почему ты не предупредил, что задерживаешься?

– Вообще-то я работал, – попытался устыдить меня Клив.

– Вообще-то я волновалась, – не осталась в долгу. – Мог бы хоть сообщение черкануть!

– Говорю же: был занят, закрутился. И потом, ты могла сама мне набрать…

– Набирала! – резче, чем хотелось, выкрикнула я. – Но абонент оказался недоступен.

– Малышка, ну не злись, – тут же заюлил Клив и, вскочив со стула, взял меня за руки. – Наверное, спускался на склад, а там связь отвратительно ловит. Постараюсь в следующий раз предупреждать.

Он поднес мою ладонь к губам и поцеловал в серединку, потом переключился на пальчики, касаясь нежными губами каждого по очереди.

– Ой, а что это? – удивился Клив, пристально рассматривая подушечку среднего пальца. – Где ты так поранилась? Ты поэтому не в настроении?

Я отобрала у него руку, чтобы рассмотреть, о чем он говорит. На некогда чистой розовой коже красовался странный зигзагообразный шрам с малиновыми, едва зажившими краями. Я не успела этому удивиться, как в голову вспышкой ворвались воспоминания: Главная жрица, кинжал, порез…

Но женщина лишь слегка проколола кожу – откуда тогда такой некрасивый шрам? Да и потом, если палец мне поранили во сне, как след от кинжала мог появиться в реальной жизни? А если меня убьют в этом странном сне – что тогда произойдет со мной здесь?

– Малышка, ты побледнела. Что случилось? – забеспокоился жених. – Присядь на стул, я налью тебе воды.

– Я уже пила воду, – отмахнулась на автомате, пытаясь понять, что происходит. – Пойдем лучше в комнату.

Приобняв за плечи, Клив повел меня в гостиную и посадил на диван, устроившись рядом.

– Ты вся дрожишь! Погоди, я принесу плед.

Поцеловав меня в висок, он поспешил к комоду, а я невольно обняла себя руками, пытаясь утихомирить заполошно бьющееся сердце. Минуту спустя меня тепло укутали и для надежности крепко обняли. Положив голову на плечо жениха, я прикрыла глаза.

– Это так странно, – почему-то шепотом произнесла я. – Этот шрам – его не должно было быть. Но он есть. И даже ты его видишь…

– Конечно вижу, я ведь не слепой, – удивился Клив. – Чем ты так порезалась? Словно о какую-то форму или штамп…

– Мне тетка какая-то во сне кинжалом проколола… – сорвалось с языка.

– Детка, от кинжала не мог такой след остаться, тем более во сне…

– Клив, – перебила я. – Поцелуй меня, мне страшно.

Я подняла к нему лицо, и он не заставил себя уговаривать. Теплые губы коснулись моих, сначала легко, едва ощутимо. Потом сильнее прихватив верхнюю. Языком сделав круг, он проник им внутрь. Я прерывисто вздохнула. По телу медленно разливалась истома. Пальцы Клива зарылись в мои волосы и легко поглаживали кожу, отчего приятные мурашки щекотали спину.

Постепенно жаркие поцелуи спустились по шее к ключицам, Клив аккуратно прихватил нежную кожу зубами, и я застонала от удовольствия. Прогнувшись назад, я открыла ему больше простора для ласк. Мои руки блуждали по его плечам, в то время как он захватил в плен набухший сосок. У меня кружилась голова от переполнявших эмоций. Кровь бурлила от страсти. Клив медленно опустил меня спиной на диван, полностью отдавшись ласкам. Мешающую ему сорочку он спустил на талию, я же не спешила раздевать в ответ. Мне нравилось царапать его спину под рубашкой или лишь слегка приспускать брюки, чтобы освободить напряженный член. Тогда казалось, будто мы делаем что-то запрещенное и в любую минуту может кто-нибудь войти. От этого я распалялась только сильнее.

Я выгнулась, когда его пальцы словно невзначай прошлись у меня между ног. Клив повторил движение, и я вновь застонала и приподняла бедра, стремясь за его лаской. Жених еще даже не проник в меня, а я уже была на грани. Дыхание сбивалось, под плотно сжатыми веками вспыхивал фейерверк. И вот когда до единения оставались секунды, когда я уже почувствовала, как его головка коснулась влажных складок… Я провалилась в небытие. Мое сознание отключилось. Нет, оно не покинуло меня, но я словно куда-то падала, и все ощущения с каждым мгновением становились все менее и менее чувствительными. Я пыталась открыть глаза, как-то «проснуться» и вернуться в нашу с Кливом квартирку, но ничего не выходило. Наоборот, я совсем перестала чувствовать свое тело. Меня окружала темнота.

Постепенно пришло осознание, что я лежу на диване, но ни возбуждения, ни мужских касаний, ни даже члена во мне не было! Я ничего такого не чувствовала, только острое невыносимое неудовлетворение.

– Ты уже здесь, можешь открывать глаза, – раздался сбоку насмешливый голос. – Убедилась, что это все не сон?

Я не спешила отвечать, медленно приоткрывая веки. Меня вновь окружала странная комната, увешанная органзой. Подо мной находился не привычный диван, а мягкая тахта, заваленная подушками. Та, что называла себя Главной жрицей, сидела рядом на большом мягком бархатном мешке. В одной руке она держала блюдце с засахаренными кусочками фруктов, а другой по одному отправляла их в рот, смакуя вкус.

– Так не бывает, – невольно вырвалось у меня. – Это же просто сон. Только почему-то очень внезапный. А раз это сон, вы не можете управлять моим появлением здесь.

Жрица лишь улыбнулась, ничего пока не говоря. Осторожно сев, я осмотрела себя. Меня прервали на самом интересном месте, когда я к тому же была чуточку не одета. Не хотелось бы щеголять обнаженным бюстом перед этой странной дамочкой неопределенного возраста. На мне обнаружился легкий шелковый халат и в комплект к нему свободные штаны. Из-за пестрой расцветки пижамы я немного сливалась с окружающими меня подушками, поэтому предпочла выбраться из них и сесть напротив жрицы на еще одно бескаркасное кресло.

– Итак, как вы это сделали? Меня обработали каким-то психотропным веществом? – Сложив руки на груди, я стала ожидать ответа.

– Тебя, точнее, пока твое астральное тело, перенесла сюда наша богиня, – мягко произнесла Солидат, словно разговаривала с маленьким потерявшимся ребенком.

Хотя, наверное, примерно так я себя сейчас и ощущала – потерявшейся девочкой, у которой вся жизнь пошла наперекосяк, так теперь еще и проблемы с головой начались.

– Если я – лишь астральное тело, как вы объясните это? – протянув вперед руку, я показала тот уродский шрам на пальце, которым наградила меня Солидат.

– Ты хотела доказательств, магия позволила мне дать их тебе.

Жрица резко подалась вперед и перехватила мою протянутую руку, прежде чем я успела ее одернуть. Склонившись к моим пальцам, она неожиданно обхватила средний своими пухлыми губами, обвела подушечку языком и медленно вынула мой палец изо рта, словно леденец облизывала.

– Ну вот, больше никакого шрама нет, – произнесла она томно и вновь откинулась на подушки.

Поднеся руку к лицу, я с удивлением изучала совершенно гладкую кожу. Невероятно. Я же буквально мгновение назад видела уродский незаживающий шрам. Это абсолютно точно не могло быть явью. Но когда у нас в стране научились делать управляемые сны? Наверняка на мне испытывают какое-то новое биологическое оружие…

– Я вижу, ты все еще не веришь моим словам, – усмехнулась жрица и поднялась. – Видимо, здесь поможет только время и более полное изучение нашего мира. Давай пройдемся и поговорим.

Я на мгновение зависла, поняв, что не смогу так же элегантно и легко подняться со своего «мешка». Несмотря на спортивную подготовку, любые попытки элегантно встать разбивались о растекающийся по полу наполнитель. Однако я все равно очень любила бескаркасные кресла.

Видимо, поняв мои трудности, Солидат протянула руку, предлагая помощь. Я не стала отказываться и теперь уже с легкостью подскочила на ноги, невольно оказавшись вплотную к женщине. Вместо того чтобы тут же отпустить мою руку и повести меня к выходу, жрица замерла и повела носом, принюхиваясь, словно животное. Я попыталась отстраниться, но она перехватила меня за талию и склонилась к шее, активно втягивая носом воздух.

– Что происходит? – испугалась я.

– М-м-м, мы оторвали тебя от приятного занятия, – промурлыкала она. – Я чувствую эманации неудовлетворенного желания.

Она наконец-то отстранилась и сочувственно посмотрела мне в глаза.

– Что же ты так неосторожно? Я же предупреждала: у тебя будет всего пятнадцать минут, прежде чем мы вернемся к прерванному разговору.

– Испугалась, Клив стал успокаивать… – промямлила я, покраснев. – А вы могли бы дать мне больше времени. Думаете, легко, когда сознание туда-сюда скачет?

Последние слова уже пылали возмущением. Сон это или нет, но издеваться над собой я не позволю при любом раскладе.

– На самом деле наша богиня никогда не мешала богоугодному делу продолжения рода, – задумчиво промолвила Солидат и, развернувшись, пошла вперед, раздвигая висящую ткань. – Она вполне могла перенести тебя уже после… осеменения. А значит, ей что-то не понравилось в твоем мужчине.

Вот только богини, решающей, с кем мне быть, не хватало. Сдержаться и не нагрубить я смогла только потому, что все происходящее казалось нереальным сюром[2].

– Не расстраивайся и не обижайся на нее, – произнося это, жрица открыла передо мной неприметную дверь.

Я непроизвольно покосилась на большие узорчатые створки в противоположном конце помещения, через которые меня привели, но развешенные полотна их почти полностью скрывали.

– Это для официальных визитов, – усмехнулась жрица, поймав мой взгляд. – Сама я ими почти не пользуюсь – неудобно открывать. Проходи.

Она махнула рукой в темный проем, и я с опаской вышла в коридор. Тут оказалось сумрачно, всего пара слабеньких светильников располагалась в противоположных концах коридора.

– Налево, – уточнила Солидат и, подхватив меня под руку, направилась в озвученном направлении. – Так вот, о неудовлетворенных желаниях. У нас при храме проживает достаточное количество прислужников. Любой из них будет рад удовлетворить тебя. Поможет расслабиться, потом возбудиться, чтобы ты получила разрядку. Дала выход внутренней энергии. Это очень важно.

С этими словами она открыла еще одну дверь, пропуская меня на балкон большого светлого зала. После темного коридора я оказалась немного дезориентирована, поэтому не сразу отреагировала на странное предложение с удовлетворением моих потребностей.

Сквозь витражный потолок в зал проникали солнечные лучи, окрашиваясь в яркие цвета. Внизу раскинулся бассейн, на разноуровневых бортиках которого отдыхали полуобнаженные девушки. Остальная часть помещения была поделена ширмами или плотными занавесями на отдельные закуточки. Кадки с растениями тоже служили неплохим ограждением. Подняв взгляд, я посмотрела на противоположную сторону: в прошлый раз меня провели по той стороне верхней галереи.

С этого ракурса открывался немного иной вид. Зал выглядел достаточно зеленым из-за большого количества вьющихся цветов. Кое-где стояли клетки с певчими птицами. Плеск воды и щебетание девушек поднимались гулом к балкону, на котором мы стояли.

Краем глаза я уловила движение за одной из ширм и повернула туда голову. Но стоило мне присмотреться, я густо покраснела и быстро отвернулась. Там на подушках смуглый мускулистый мачо ублажал молодую девушку. Донесшиеся до нас стоны только подтвердили, что мне не показалось.

– В этом нет ничего постыдного, – мягко промолвила Солидат, а я вздрогнула, совсем забыв, что нахожусь на балконе не одна. – Мы же жрицы богини плодородия, нам необходимо следить за своим физическим здоровьем и эмоциональным тоже. А нерастраченная сексуальная энергия плохо влияет и на то, и на другое. Поэтому, когда девушки чувствуют потребность сбросить напряжение, они обращаются за помощью к прислужникам.

Главная развернулась и направилась к следующей двери, и вскоре мы перешли в другое помещение.

– Даже наши лекари не отказываются посодействовать, – продолжила она объяснения. – Наги, кстати, очень искусны в этих вопросах. Тебе стоит только пожелать…

– Нет! – решительно, но слегка истерично остановила я поток этих неприличных предложений. – Когда я захочу удовлетворить свои сексуальные потребности, я сама решу, с кем, где и… и вообще. Прошу больше не касаться этой темы, а то я начинаю волноваться по поводу танцев, которые вы посвящаете своей богине во время праздника.

– И танцы, и занятия сексом, и медитации – все это направлено на высвобождение внутренней энергии, которая питает не только нашу богиню, но и окружающий мир. Оргазм – это часть ритуала. Танец – это способ аккумулировать и направить энергию жизни в нужное русло. Передать ее той, которая использует ее во благо всего мира.

После блужданий по различным коридорам мы вышли во двор, утопающий в зелени и цветах. У меня невольно вырвался вздох восхищения: аккуратные дорожки, уходящие в глубь сада, ровно подстриженные кусты и кроны деревьев, витиеватые узоры из высаженных цветов и разноцветного газона, окружающего их.

– Сад – наша гордость, – произнесла Солидат довольным голосом. – Он достоин нашей богини. Здесь не только много цветов, но и… плодовых деревьев, которые дают хороший урожай. Все жрицы рано или поздно приходят к тому, что им нравится ухаживать за растениями. Даже если по первости они чурались работы с землей.

– Здесь невероятно! – согласилась я. – Мы же можем прогуляться, чтобы я рассмотрела поближе всю эту красоту?

– Да, конечно. Наш сад располагает к умиротворению и спокойным беседам.

Мы направились вперед по усыпанной гравием дорожке.

– Итак, танцы, которые мы посвящаем богине, – продолжила разговор Солидат после того, как я удовлетворила первое любопытство и перестала склоняться над каждым интересным цветком и тянуться к каждому необычному фрукту на ветках. – Жрицы сами выбирают, что и как танцевать. Продумывают свой наряд: кто-то любит откровенные платья, провокационные, другие, наоборот, выбирают костюм, полностью скрывающий тело. Младшие жрицы обычно готовят общий танец. Старшие и избранные – сольный. Отрабатывают движения и подбирают инвентарь при необходимости. Отсюда и танцы у всех разные: откровенные, сексуальные, робкие, застенчивые. Но все их объединяет одно: они возбуждают.

– Кого? Вашу богиню? – заинтересовалась я.

– И ее тоже, – засмеялась Солидат. – Но в первую очередь гостей праздника. Возбуждение – это правильная, хорошая энергия. Неважно, исходит она от жриц, избранниц или гостей храма. Она аккумулируется в центральной башне дворца, а потом распределяется по энергетическому полю нашего мира. Напитанные подобной магией облака проливаются дождем и заряжают посевы. Омытые такой водой женщины легко рожают. Это круговорот энергии жизни.

Я с удивлением слушала рассказ жрицы и вспоминала дом. На Земле проблема женского здоровья с каждым годом становилась все острее. В моем окружении то и дело появлялись разговоры о том, что кто-то из знакомых не может зачать, или выносить, или (что еще страшнее) нормально родить. И никто не понимает причину происходящего. Местным повезло, что у них есть этот храм.

– В наш храм, – продолжила рассказ Солидат, словно откликаясь на мои мысли, – на торжественные мероприятия съезжаются гости со всех уголков света, из других вселенных. Все они хотят заручиться поддержкой нашей великой матери – богини плодородия. Хотят получить ее благословение и продолжить род. Некоторые пары годами не могут зачать, а в ночь празднования плодовитости богини им это удается. Да и малыши потом рождаются здоровые, крепкие, удачливые…

– Погодите, ваши жрицы что – еще и рожают?! – ужаснулась я перспективе стать… кем? Суррогатной матерью? Или наложницей?

– Жрицы – только когда сами этого захотят. Гости просят благословения для себя, для своих жен и мужей. Танцы, посвященные богине, являются кульминацией праздника. Они заряжают всех присутствующих правильной энергией, возбуждают, очаровывают. Но это вожделение направлено не на жриц, подаривших прекрасный танец, а на вторую половинку, на партнеров, с которыми гости уединяются потом в многочисленных спальнях дворца и… трудятся на благо нашей богини.

По саду вновь разнесся звонкий смех Главной жрицы. Ее явно забавляло то, что она рассказывает мне такие очевидные для нее вещи. А вот мне было не до смеха. Где-то внутри потихоньку крепла уверенность, что это все же не сон. Что жрица права, и я каким-то немыслимым образом переношусь из своего мира – в этот. И могу застрять здесь надолго, если не навсегда. По спине прошелся озноб. Чтобы пока не накручивать себя и не начать паниковать раньше времени, я постаралась отвлечься на разговор:

– А что бывает, если исполненный жрицей танец не нравится богине? – От испуга горло пересохло, и я откашлялась.

– Так не бывает, – произнесла Солидат, и в ее голосе мне почудились металлические нотки.

Сорвав с ближайшего дерева гранат, она разрезала кожуру ногтем и развернула дольки. Рубиновые зерна брызнули в разные стороны.

– Богиня сама отбирает послушниц и избранных. – Жрица собрала несколько сочных зерен и положила мне на ладонь. Казалось, что они пульсируют от переполняющей их энергии. – Божественная сущность чувствует их скрытую мощь, видит их силу, заложенную в них магию жизни. Почти все они умеют говорить языком тела. Они отдаются танцу с головой, а мы помогаем им в этом: готовим, обучаем, раскрываем потенциал… Поэтому, когда наступает момент и девушки выходят в круг, они не думают ни о чем, за них говорит их тело, их душа. Такая отдача не может не понравиться богине.

– Допустим, – задумчиво прошептала я. – Допустим, я поверила во все, что вы мне рассказали. Я станцую этот танец, хотя сразу предупреждаю: в силу обстоятельств я больше не обладаю прежней гибкостью – последствия травмы, – после праздника я смогу вернуться домой?

– А ты уверена, что захочешь этого?