Читать книгу Александр Невский. Триста лет рабства - Ирина Грицук-Галицкая - Страница 19

Собрав обоз, погрузив казну, Ярослав двинулся в кыпчакскую степь, к Батыю. Русский князь посетовал хану на появление в Чернигове Михаила, который виноват перед Батыем и заслуживает самого строгого наказания. Батый внимательно выслушал Ярослава и понял его желание устранить законного претендента на русский престол. Повелитель отдал приказ привести беглеца пред свои очи.

Но услуга за услугу. Ярослав, отправляясь в Каракорум, должен выполнить поручение Батыя, связаться с ханом Мункэ и поддержать его тем добром, которое русский князь собрал с доверчивых россиян. Кроме Ярослава Всеволодовича, от улуса Джучи в Монголию пошли братья Батыя: Орда, Шейбан, Беркэ, Беркечар, Тангут, Тука-Тимур. Они будут прикрывать русского князя в его тайных сношениях с Мункэ. Они же пояснят на курултае, что сам Батый не может прибыть в Каракорум, потому что совсем ослаб здоровьем, и его мучают боли в ногах. Это должно вызвать радость у сторонников Гаюка ипритупить их подозрительность.

Вместе с князем Ярославом в Монголию отправился папский легат Плано Карпини.

Путь до Монголии был долгим и трудным, через пустыни и горы, через бурные реки и солончаки. О многом переговорили в дороге русский князь и папский легат. Латинское верование стало ближе русскому князю, и он уже не был тверд в исповедании православия.

Многие слуги князя Ярослава погибли, не пережив трудностей пути. Сам Ярослав плохо переносил дорогу, но его поддерживал боярин Федор Ярунович. Наконец русский караван прибыл в столицу Монголии Каракорум. Город этот состоял из юрт и кочевал по воле Великого хана.

По прибытии в Каракорум Ярослава направили к вдове умершего хана Угедея, Туракинэ. Ставка Туракинэ, обнесенная тыном, вмещала до двух тысяч людей. Сама ханша сидела на высоком помосте под балдахином, окруженном вооруженными конниками. Ярусом ниже сидели чиновники и старейшины.

Туракинэ милостиво встретила Ярослава и прибывших с ним посланников папы Римского. Она приняла дары и указала русскому посольству место рядом с чиновниками.

Как только Ярослав примостился у ног Туракинэ, на широкой, покрытой ковром, скамье, сомнения и беспокойство, владевшие им до приема, прошли. Он вздохнул свободно и тут почувствовал толчок в бок. Федор Ярунович тревожным взглядом показывал на свободный проем в тыне, откуда слышалось приближающееся пение. Певцы славили сына Туракинэ, хана Гаюка, шествовавшего следом.

Хан Гаюк мельком взглянул на Ярослава, и у того противно засосало под ложечкой. Было от чего. Гаюк, оставивший своих шпионов в ставке Батыя, хорошо владел информацией.

Ярослав не зря испугался взгляда Гаюка. Вскоре за ним и боярином Федором Яруновичем пришли турхауды, взяли под стражу и отвели в ставку Гаюка на дознание. Русских послов подвергли пыткам, добиваясь от них истинной цели визита.

Историк Татищев пишет, что «было наговорено на Ярослава Федором Яруновичем. И много истомления принял он от татар за землю русскую, и отпустили его уже изнемогшего». После чего русского князя призвала ханша Туракинэ. Ханша отпускала Ярослава на Русь, приказав тому по прибытии домой прислать к ней на поклон сына Александра. Ярослав обещал исполнить приказ могущественной женщины.

Плано Карпини напишет, что Туракинэ дала Ярославу есть и пить из собственных рук. Отказаться от такой чести Ярослав не смел, он принял чашу, в которую женщина опустила свой мизинец с длинным отполированным ногтем.

Возвратившись с приема, князь почувствовал себя плохо. На другой день важный чиновник принес приказ ханши, чтобы русское посольство немедленно покинуло пределы Каракорума. Спешно собравшись, Ярослав со свитой отправился в обратный путь. Недуг князя усиливался. Через семь дней пути он скончался. При этом тело Ярослава странным образом посинело, что дало повод летописцам утверждать, что русский князь был отравлен. Так печально закончилась последняя интрига Ярослава Всеволодовича.

А хан Гаюк, победив хана Мункэ на курултае, взошел на Великую кошму Монгольской империи. Он пылал ненавистью к Батыю и собирался свести с ним счеты. Огромная монгольская орда, выйдя из пределов Центральной Монголии, взяла направление на Запад. Начался второй поход монголо-татар на Русь.

Мать хана Мункэ, Соркуктуни-беги, отправила к Батыю «гонца-стрелу», со словами: «Бату, будь готов, Гаюк-хан с войском в тринадцать туменов28 идет в твои пределы».

Это известие вызвало тревогу Батыя – у него на вооружении в то время состояло только четыре тумена. Надо было принимать срочные меры.