Читать книгу Дом Властвующей - Ирина Кочерова - Страница 5

Дневник Уланы.

На днях Шемс спросила у меня: почему Венди не осталась с Питером Пеном на острове, а вернулась к родителям. Я ответила, что пиратский остров неподходящее место для девочек, к тому же, Венди понимала, что родители ждут её и, если не дождутся, то сердца их разобьются от горя и тоски. «Венди поступила правильно», – сказала я.

«Но ведь потом Венди пожалела о своём решении, только было уже поздно – она повзрослела, и путь на остров для неё навсегда закрылся. Выходит, поступив правильно, она выбрала для себя дурацкую, несчастливую жизнь?».

«Почему несчастливую? Её главная мечта сбылась – она стала мамой».

«Мне почему-то кажется, она просто не знала, что можно мечтать о чём-то другом», – обиженно гнула губы Шемс. – «Я бы ни за что на свете так не поступила…».

Не знаю, возможно, Шемс в чём-то права. Я много думала над тем, какой могла бы стать моя жизнь, не окажись я тогда в Склепе.

Каждое событие, которое мы переживаем, каждое чувство, мысль, выбор – накладывают более или менее заметный отпечаток на наше мироощущение, постепенно вылепливая человеческую личность.

Склеп выработал во мне привычку жить в постоянном ожидании новых страданий. Я жду их во всеоружии, накрепко заморозив душу и мобилизовав рассудок. Но, вырвавшись из Склепа, разве я стала счастливее? Наверно, я просто не обладала той дерзостью, решимостью и отчаянием, требующих сражаться до последнего вдоха, как сделала Евгения? Она приняла достойную смерть, вместо унизительного служения. И, смею надеяться, тем самым разрушила планы врага, не позволила демону сломить себя, ради глотка мнимой свободы?..

Сатис хотела знать каждое слово, произнесённое Евгенией перед смертью. Я воспроизводила их в памяти с той же болью, с какой слушала всего несколько минут назад из уст самой отважной на свете девушки, видящей этот мир в полном цвете, сохранившей честь и не предавшей своих принципов. Дух Евгении остался непобедим, как дух самурая.

Почему Сатис меня отпустила? Снова и снова я задаюсь этим вопросом. Какой истинный смысл кроется за её манёвром? Пожалуй, эта головоломка любого собьёт с толку.

Я отдала ей перстень с просьбой вернуть Даррелю. С моей стороны непорядочно было бы лишать его символа той прошлой человеческой жизни, когда душа была свободна от власти тьмы и сердце полнилось любовью. Да и мне, думала я, незачем хранить лишнее напоминание о днях своего пребывания в Склепе.

Тогда я ещё не подозревала, что самое что ни на есть живое напоминание уже зреет внутри меня…

Знала ли о моей беременности Сатис? Трудно сказать… Думаю, что не знала. Как известно демоны не отличаются ни гуманностью, ни состраданием, соответственно ни один её поступок не может быть продиктован великодушием или сентиментальным порывом. Очевидно, поспешно избавляясь от меня, она руководствовалась исключительно собственными желаниями и выгодой.

Шемс

Не дожидаясь разрешающего сигнала светофора Шемс быстренько перебежала дорогу по полустёртым полосам пешеходного перехода и направилась мимо припаркованных у тротуара машин к тележке с мороженным, возле которой уже толпился, манимый сладким лакомством, народ.

Синеву неба постепенно застилало тенью хмурых облаков, а поднявшийся горячий, сухой ветер трепал волосы прохожих, взвивал пыль клубами, и она летела в лицо, забивалась в рот, нос, глаза…

Вынужденная запастись терпением, Шемс, заняла очередь за какой-то худенькой девушкой в очках и, сунув руки в карманы лёгких хлопковых шорт, принялась от нечего делать разглядывать нескладную фигуру продавщицы, пока та резво наполняла разноцветными шариками вафельные стаканчики для двух неугомонных малышей. А в это время молодая мать семейства, возмутительным образом застопорив всё движение, умилялась радости своих чад, категорически неспособных определиться между разными сортами мороженого, и металась от одного к другому: уговаривала, успокаивала, увещевала. Да при всём этом ещё успевала кокетливо стрелять глазами в сторону следующего за ней в очереди симпатичного рыжеволосого парня лет двадцати с хвостиком.

– Мама, я хочу ещё того си-и-инего!

– Я мне синего! И… и зиёного!

Вопили дети, перебивая друг друга.

– Горло заболит от такого количества, – весело подмигнул им рыжий парень.

– Непрошеный советчик лучше всех всегда всё знает, – мамаша усмехнулась чуть свысока и, невинно хлопая приклеенными ресницами, заметила: – Вы, молодой человек, вместо того, чтобы дважды маму учить жизни, лучше бы сами взяли, да угостили этих сладкоежек.

Позади неделикатно напирала толпа – дескать, поскорее уже покупайте и проваливайте, не задерживайте очередь. Выглядывая из-за чужих спин, Шемс отметила, как парень, сощурив глаза и склонив голову набок, оценивающе пробежался острым взглядом по женской фигуре, а затем обратился к продавщице:

– Дайте пацанам каждого сорта по порции. И нам с их мамой по паре ванильного.

– Ой, да вы что?! Хватит, хватит, куда так много? – делано засмущалась дамочка. Тем не менее, угощение принять соизволила, и теперь не спеша складывала тающий десерт в пакет, аккуратно, стараясь не помять.

– Меня Кира, кстати, зовут, – она улыбнулась и скромно поправила выбившуюся из-под блузки лямку лифчика. – Спасибо вам большое! Для мальчишек это прям настоящий праздник, – и после секундной паузы добавила: – Я с ними в парк собираюсь. Может и вы к нам присоединитесь, а то боюсь, без вашего участия, такое количество мороженого погибнет напрасно.

– С удовольствием присоединюсь чуть позже, если объясните, как вас там найти. Я просто первый день в городе, и даже не знаю где тут находится парк, – легко согласился парень, параллельно расплачиваясь с продавщицей.

– Да вот же он! – дамочка махнула рукой. – Вход прямо за следующей остановкой.

Один из мальчиков, тот, что помладше, задрал головку, и заглядывая в лицо новому маминому знакомому, произнёс:

– Я Сиёжа. А тебя как зовут?

– Ой, простите, забыл представиться. Моё имя Тиббот, – он легонько потрепал мальчишек по волосам, глядя при этом на их маму.

Шемс словно молнией пронзило. Она проследила глазами, как парень делает шаг в сторону, и в голове будто взорвался фейерверк, наполнив кровь адреналином и, брызнув искрами из глаз. Вот ведь никогда не знаешь заранее, где тебя поджидает возможная засада. Хотя, может, случайное совпадение?..

А очередь тем временем с нескрываемым облегчением сдвинулась с мёртвой точки, и какая-то женщина, видимо не справившись с накопившимся возмущением, заметила во всеуслышание:

– Ну наконец-то! Это ведь надо столько времени всех мурыжить. А у меня, между прочим, спина больная, и дома тоже внуки гостинцев поди заждались.

Проигнорировав женщину, Кира похватала детей и, не забыв пакет с мороженым, направилась в сторону, стоявшей неподалёку многоэтажки.

Следуя её примеру, Тиббот сделал вид, что и к нему предыдущее высказывание не относится, и тоже направился было восвояси.

– Видите ли, – вдогонку ему громко и чётко произнесла Шемс, якобы вторя возмущённой женщине, – любые страдания необходимы нам для переоценки ценностей! А то обстоятельство, что мы простояли тут лишние полчаса, глотая пыль и наблюдая дешёвый флирт, грозящий перерасти в бесперспективную любовную связь, каким-то образом, видимо, должно заставить нас задуматься, пересмотреть всю свою жизнь и приоритеты.

Парень, будто на невидимую стену наткнулся, внезапно остановился и удивлённо посмотрел на Шемс.

– Всё хорошо в меру, – заметил он ровным тоном.

– Конечно, – приторно улыбнулась ему Шемс. – Одно дело до блевоты обожраться мороженым и совсем другое – до конца сражаться за свободу, не жалея себя.

– Некорректное сравнение на мой взгляд.

– Даже не знаю существует ли корректное сравнение чего-либо с жизнью в заколдованном доме.

Парень ещё раз внимательно взглянул на Шемс, словно сканируя глазами. А она взяла и демонстративно отвернулась, сосредоточив внимание на затылке впереди стоящей девушки.

Он поджидал её неподалёку и выступил навстречу из-за выцветшей рекламной афиши.

При виде него в глазах Шемс поселилась притворная задумчивость. Степенно откусив маленький кусочек холодного сливочного пломбира и, делая вид, что неторопливо его смакует, она напряжённо размышляла. Даже если это не один из поклоняющихся, ведь у них тоже могут быть тёзки, всё равно странно, что он так отреагировал на фразу из дневника, почти дословно повторяющую слова Тиббота из Склепа.

На парне были простые спортивные шорты и черно-белая полосатая футболка, и рыжие волосы у него торчали во все стороны. В общем-то, выглядел он вроде обычно, даже буднично. Что ж, посмотрим, пусть всё само собой прояснится по ходу дела…

– Судя по купленной мной давеча книги от местного автора по теме «История города», в этих краях не найдётся и парочки мест, окружённых мистическим ореолом, ну или на худой конец, хотя бы просто сопровождаемых интересной легендой, – сказал он, выбрав не самый, мягко говоря, типичный способ завязать разговор. – Как по мне, так это очень даже занимательно, среди бела дня в столь неприметном месте встретить заядлого любителя мистицизма. Ты ведь из них или просто забавляешься?

– Вот так совпадение, – Шемс насмешливо изогнула бровь. – Примерно то же самое я подумала о тебе.

– Хм, – он продолжал рассматривать её с явным интересом. – Вряд ли обо мне можно сказать, мол, посмотрите, этот чувак ошеломляет с первого взгляда! Он полон мистики и загадочности!

– Почему же, – хохотнула девушка. – Для некоторых людей мир куда богаче и сложнее условных рамок, нужно лишь научиться смотреть глубже внешности.

– Очевидно увлечение мистицизмом всё же тебе присуще. Ну и что же ты во мне увидела?

Шемс надоело ходить вокруг да около и она, глядя прямо ему в глаза, спросила:

– У тебя есть брат по имени Лльюэллин?

– Ну допустим, – ответил он после удивлённой паузы. – И вот тут у меня возникают два варианта возможных источников твоей осведомлённости: либо ты отрабатываешь на мне свои экстрасенсорные способности, либо кто-то тебе о нас рассказал. Угадай, к которому из вариантов я склоняюсь?

– Ко второму?

– Верно. Выходит, у нас с тобой имеются общие знакомые. А можно поинтересоваться, от кого ты о нас слышала?

– Ни от кого, – Шемс небрежно пожала плечами, только вот, всё сложнее ей становилось игнорировать тяжёлый ком горечи, неотвратимо подкатывающий к горлу. – Сама прочитала в мамином дневнике.

– В мамином дневнике? – недоумение всё больше и больше овладевало Тибботом. – Кто она? Скажи, где я могу её найти?

– Оу! Ну это совсем легко: центральное кладбище, справа, шестая могила от стены, практически под козьей ивой, – Шемс улыбалась, а ком в горле уже вырос до громадных размеров и не проглотить его не выплюнуть. – Ну мне пора. Заболталась я с тобой, а у меня, между прочим, через пятнадцать минут встреча с директором интерната.

Отвернулась поспешно и, величаво задрав подбородок, почти бегом кинулась через дорогу, не глядя по сторонам, игнорируя резкие сигналы автомобилей, потому что слёзы застилали глаза, и Шемс часто-часто моргала и плотнее сжимала зубы, собираясь во что бы то ни стало скрывать от всех свою растерянность, обиду и боль.