Читать книгу Легкой жизни мне не обещали - Ирина Комарова - Страница 3

Начало следующего дня было привычно тихим и спокойным. И занимались мы привычно тихими и спокойными делами. Гошка устроил мне небольшую тренировку, потом погнал во двор – оттачивать водительское мастерство. Я отчаянно терзала сцепление, когда у него в кармане зазвонил сотовый.

– Слушаю! Ага. Да ты что? Это не прикол? Ну ладно, сейчас будем.

Он убрал телефон и подмигнул мне:

– Занятие закончено – Ниночка сыграла сигнал «свистать всех наверх». У нас снова клиент. Дама. Денежку хочет заплатить, значит, дама, приятная во всех отношениях.

Надо ли говорить, что я выбралась из-за руля, не скрывая радости.

Клиентом оказалась женщина лет тридцати. То есть, может она была и старше, но выглядела на тридцать. Кислова, Александра Владимировна. Стриженые волосы тщательно уложены, причем на самодеятельность это не похоже – явно поработал парикмахер, причем достаточно высокой квалификации. Неброский, но дорогой брючный костюм, элегантные золотые сережки, цепочка с затейливым кулончиком, колечки на пальцах, все очень стильное и, скажем так, не дешевое. На ногах замшевые сапожки – в таких по снежной каше на автобусных остановках не топчутся. Женщины в таких сапожках подъезжают на собственном автомобиле прямо к крыльцу. Одним словом, мадам явно живет по принципу, внедряемому вездесущей рекламой: «Ты этого достойна!»

Кислова посмотрела на нас с Гошей без восторга.

– Александр Сергеевич, а что, присутствие этих молодых людей обязательно? Мне бы не хотелось посвящать в подробности своей личной жизни половину города.

– О чем вы говорите, Александра Владимировна, – мило улыбнулся шеф. – Вы же не в газету пришли, а в детективное агентство. Полная конфиденциальность проходящих в этом кабинете бесед, наше абсолютное правило. Что же касается молодых людей, то это опытные сотрудники, которые непосредственно будут заниматься вашим делом. Вы ведь тоже руководитель, и понимаете, что в каждой структуре есть своя иерархия. И если мое агентство действительно серьезная фирма, то я не буду сам бегать по городу.

Голос шефа журчал мягко, успокаивающе, чуть ли не убаюкивающе и женщина немного расслабилась. Не настолько, чтобы улыбнуться в ответ, но достаточно, чтобы кивнуть:

– Вы правы. Об этом я не подумала, – она перевела взгляд на нас, снова слегка склонила голову: – Прошу прощения.

И, не дожидаясь нашей реакции, снова обратилась к Баринову:

– Так значит, полная конфиденциальность?

– Абсолютная, – заверил он.

– Ну что ж… В конце концов, в моем деле нет ничего удивительного или необычного. Тысячи женщин, я думаю, попадали в ситуацию, когда приходится… – Александра Владимировна немного повернулась на стуле – теперь она сидела к шефу боком, а к нам лицом.

Несколько секунд она потратила на изучение «молодых людей». Я слегка покосилась на напарника – его физиономия, прямо-таки, дышала сдержанным благородством и надежностью. Честное слово, я бы такому мужчине доверила, без малейших раздумий, все, что угодно – и кошелек, и жизнь, и честь младшей сестры. Но Александра Владимировна выбрала меня. Глядя мне в глаза, она заговорила.

– Сначала небольшая справка. Я работаю директором туристического агентства. Не наемный работник, агентство принадлежит мне. Фирма небольшая, но приносит стабильный доход. Есть постоянная клиентура, есть связи с надежными туроператорами по всему миру… На самом деле мне повезло – я вовремя вышла на рынок, заняла пустующую тогда нишу. Тем, кто начинает сейчас, гораздо сложнее. Впрочем, дело не в этом. Главное, что фирма, как я уже сказала, работает стабильно и приносит доход. Так что мой социальный статус достаточно высок, я – женщина обеспеченная и самостоятельная. С этой стороны все нормально. Что касается личной жизни, там несколько сложнее. С первым мужем я развелась давно, мы и прожили-то вместе меньше года. Потом все время занимало агентство, сами понимаете, пока дело поднимешь… Но четыре года назад стало посвободнее, у меня появилась возможность оглядеться вокруг. Я снова вышла замуж. Мой муж бизнесмен, но не слишком удачливый.

Я сдержанно покивала, старательно демонстрируя деликатное сочувствие. Александра Владимировна поморщилась:

– Да нет, муж вовсе не плохо справляется с делами. Просто он склонен… разбрасываться. Алексея привлекают проекты эффектные, быстрые. Долгосрочное планирование, анализ ситуации на рынке, это не для него. В то время, когда мы познакомились, он провел несколько удачных сделок и имел все основания считать, что дальше его дела будут идти еще лучше. К сожалению, все оказалось не так радужно. Теперь муж, в значительной степени материально от меня зависит. Кроме того, – голос Александры Владимировны впервые дрогнул, – он моложе меня. Существенно моложе, на шесть лет. Все это делает ситуацию несколько щекотливой. Вы понимаете?

Я снова кивнула. Чего ж тут не понять. Действительно, такое случается с тысячами женщин. Вот только, зачем она к нам пришла? Чем мы здесь можем помочь?

– Я получила письмо. Я уверена, что все там сказанное – гнусная клевета. Я не понимаю, кому и зачем понадобилось… Я хочу знать.

– Вы хотите знать, кто написал это письмо? – уточнила я.

– Да. Понимаете, – она вспомнила о присутствии Гоши и обратилась к нему, – понимаете, я не верю, не могу верить тому, что там сказано. Мы с мужем, наверное, не идеальная пара, но мы всегда доверяли друг другу. На самом деле, он просто не давал мне повода… Да и сейчас, если не считать этого отвратительного письма, никакого повода нет! Я хочу сказать, что если бы у Алеши появилась женщина, я бы почувствовала, – Александра Владимировна снова перевела взгляд на меня. – Это ведь всегда чувствуется, правда?

Поскольку она явно ожидала от меня подтверждения, я сказала:

– Правда.

То, что энтузиазма в моем голосе было маловато, объяснялось полным отсутствием опыта в этой области. Мне-то откуда знать, чувствуется, что муж завел любовницу или нет?

– Вот и я говорю, – обрадовалась она. – Но я хочу, чтобы вы доказали мне это.

– Простите, Александра Владимировна, – подал голос шеф, – а письмо у вас сохранилось?

– Да, разумеется, – она достала из сумочки листок бумаги без конверта и протянула его, почему-то Гоше. – Вот. Я с собой ношу, чтобы оно Алексею на глаза случайно не попалось.

Гоша быстро пробежал глазами не до конца исписанный листок.

– Ничего конкретного. Обыкновенный набор: «ваш муж»… «обратите внимание»… «молодая девушка»… «если хотите подтверждения, то у центрального входа в экономический институт»… «любое детективное агентство»… естественно, без подписи.

– Сначала я хотела просто выбросить это письмо и забыть о нем. Увы, – губы Александры Владимировны дрогнули, – это оказалось не так просто. Я не верю, не собираюсь верить, но… мне стало трудно общаться с мужем. Я даже отправила его на десять дней в Кению – сказала, что хочу проверить возможность организации туристических групп в Африку. Там уникальные заповедники и желающих, наверняка, будет много, но надо предварительно оценить обстановку.

– А вы действительно хотите предложить туры по Африке? – спросила я.

Она слабо улыбнулась.

– Тогда это была отговорка – просто повод отправить мужа подальше, чтобы спокойно подумать. Сейчас я склоняюсь к тому, что в этой идее есть зерно. Но все зависит от того, какой доклад представит Алексей, – Александра Владимировна перевела взгляд на шефа и, словно для него одного, добавила: – Одним словом, это пока проект, находящийся на стадии обсуждения.

– То есть, вы поручили мужу оценить перспективы развития вашего бизнеса в Африке, – нейтральным тоном уточнил Баринов. – А его не удивило такое неожиданное доверие?

– Неожиданное? – Александра Владимировна приподняла ухоженные брови. – Все-таки, вы меня неправильно поняли. Алексей не глуп и очень неплохо разбирается в организации туристического бизнеса. И он вовсе не бездельник, живущий на средства жены. Да, последние его проекты оказались неудачнымы, но это случилось из-за его, так сказать, личных недостатков. Понимаете, нельзя наращивать свой бизнес бесконечно. В каждом деле наступает момент, когда нужно притормозить, оглядеться по сторонам, заново проконтролировать ситуацию на рынке. Алексею трудно это сделать, он слишком азартен. Но у него хорошая голова, высшее экономическое образование и большой практический опыт. Я достаточно часто прибегаю к его помощи. Особенно в тех случаях, когда обсуждаются проекты, требующие серьезных вложений капитала. Кроме того, – она смущенно улыбнулась, – Алеше нравится, когда я с ним советуюсь. Маленькие женские хитрости, вы меня понимаете? И он всегда подходит к делу очень ответственно. Так что моя просьба его вовсе не удивила. Он поехал в Кению с большим энтузиазмом.

– Понятно, – кивнул Баринов. – Снимаю свой вопрос.

– Когда он уехал, я много всякого передумала. Думала даже, не проследить ли за ним самой, но это так унизительно, – Кислова бросила на меня взгляд (вот честное слово, я состроила самую равнодушную физиономию на свете!) и усмехнулась: – Да, я понимаю, следить за мужем самой или нанимать для этого сыщиков – одно другого стоит. Но… понимаете, я должна убедиться, я хочу получить доказательства, что в письме написана ложь. И хочу узнать, кто написал это письмо. А вам, выяснить все это, будет проще, чем мне. Ведь так?

Последний вопрос она адресовала к Гоше. Он ответил коротким полупоклоном, полным сдержанного благородства, а я подумала, что госпожа Кислова, все-таки, довольно утомительный собеседник. При том, что говорила она куда-то в пространство между нами, было совершенно неизвестно, на ком остановится ее взгляд во время завершающего аккорда. Не то, чтобы это держало меня в сильном напряжении, просто было неприятно.

– Итак, Александра Владимировна, – мягко заговорил шеф, – давайте уточним: вы хотите, чтобы мы выяснили, кто написал это письмо?

– Да. Вы понимаете, когда Алеша уехал, я надеялась… одним словом, я рассчитывала, что у меня все это пройдет. Что я забуду, выброшу эту гадость, эту глупость из головы. И, знаете, мне казалось, что получается, что все так и будет. Но вчера он позвонил… сказал, что встретился с нужными людьми, что получил интересные предложения, надо обсудить… одним словом, Алексей возвращается сегодня. Сейчас он уже в Москве, а через два часа я буду встречать его в аэропорту. Я поговорила с ним, это был нормальный разговор. Алеша оживлен, доволен, ему не терпится рассказать мне все подробности… я поняла, что ничего у меня не получилось. Я не могу забыть, не могу сделать вид, что ничего не случилось, что я вовсе не получала этого проклятого письма! Я должна знать. Нет, я хочу быть уверена, что все, там написанное – клевета. Я хочу, чтобы вы доказали мне это.

– Хм. Что касается пункта первого… как вы получили это письмо? По почте?

– Нет. Его принес неизвестный молодой человек, прямо в агентство. Отдал одной из девочек, Кате Солодовой, попросил передать мне. У меня всего три агента работают, но одна в отпуске с тридцатого декабря, а вторая, именно в этот день отпросилась пораньше, так что Катя была в офисе одна. Она потом мне этого молодого человека описала, но я так и не поняла… Катя ведь и не присматривалась особенно – ну пришел человек, принес письмо, что его разглядывать? Это уже она потом, по моей просьбе, вспоминала. Высокий парень, в длинной темной куртке. Шапка на нем была вязаная, натянутая почти до бровей, и шарф в крупную клетку. Он в этот шарф так кутался, что лицо почти не видно было.

– Катя Солодова, – повторил Баринов. Гоша кивнул, а я сделала запись в блокноте. – Вы не возражаете, если мы с ней тоже побеседуем?

– Но я ведь уже говорила с ней… впрочем, я понимаю. Да, конечно, я ее предупрежу.

– Возможно, нам придется побеседовать и с остальными вашими сотрудницами, – подал голос Гоша.

– Зачем? Или вы считаете… вы думаете, что они могут быть причастны? Что вся эта история с письмом – это дурацкая шутка одной из моих девочек?

– А вы исключаете такую возможность? – это прозвучало так, словно Гоша хотел напомнить клиентке о несовершенстве мира.

– Не то, чтобы исключаю. Просто, зачем им это? – Кислова повернула голову ко мне.

Я развела руками:

– Мало ли. Зависть, ревность, какие-то другие, неизвестные пока ни вам, ни нам, мотивы.

– Не знаю. Честно говоря, мне даже странно об этом думать. Мы, конечно, не подруги: я вообще против панибратства с подчиненными, но у нас нормальные рабочие отношения. Разумеется, я требую и соблюдения дисциплины, и точности в оформлении документов. Но это же естественно. Люди платят немалые деньги и, если по нашей вине, хотя бы один день их отдыха будет испорчен, хорошо никому не будет. Кроме того, за свою работу, они получают очень приличную зарплату.

– Тем не менее, мы хотели бы с ними поговорить, – повторил Гоша. – Или вы, категорически против?

– Почему против? Пожалуйста, разговаривайте, – Александра Владимировна заколебалась, но все-таки, попросила: – Единственное, мне бы не хотелось, чтобы они узнали о содержании письма.

– О чем вы, Анастасия Владимировна! Мы собираемся получать информацию, а не давать ее. Когда можно будет подойти в ваше агентство?

– Да когда угодно, хоть сегодня. Хотя нет, сегодня мы отправляем группу в Чехию… Лучше, если вы придете завтра. Мы начинаем работу в девять.

– Хорошо. Теперь конверт. Где он?

– Конверт? – клиентка опустила глаза.

– Ну да. Письмо ведь было запечатано, я не ошибаюсь?

– Да, конечно. Но с конвертом так глупо получилось. Катя принесла мне письмо, я его вскрыла, а конверт бросила в мусорную корзинку. Потом… честно говоря, когда я прочитала эту гадость, я растерялась. Сначала хотела порвать, выкинуть. Потом, наоборот, спрятать подальше. А ведь все это на работе, возникают разные вопросы, требующие моего вмешательства. В общем, я сунула письмо в сумочку, а про конверт просто забыла. А когда вспомнила, на следующий день, кажется, корзинка была уже пуста. У нас очень добросовестная уборщица.

– Жаль, жаль. Ну что ж, тогда хотя бы опишите его.

– А там нечего описывать. Обыкновенный белый конверт, даже без марки.

– А адрес? Или, хотя бы, фамилия?

– Ничего. Я же говорю, тот парень отдал его Кате, сказал, что для меня.

– Александра Владимировна, – снова вступил шеф, – а у вас никаких мыслей нет, кто может быть этим вашим доброжелателем? Есть у вас враги? Или у вашего мужа?

– Враги? – она нахмурилась. – Как вам сказать. Естественно, я думала над этим. Понимаете, враги – это же ведь достаточно серьезно. Разумеется, у меня есть конкуренты, есть люди, которые меня недолюбливают – как без этого. Я сама не от всех своих знакомых в восторге. Но это все не тот уровень. Порадоваться моим неприятностям – это да. Позвонить, посочувствовать сладким голоском – с удовольствием. Но вот так, самому все организовывать… нет, не представляю.

– Простите, а кто вам звонил? – до сих пор, я открывала рот только когда ко мне обращались, но теперь рискнула задать вопрос.

– Звонил?

– «Позвонить, посочувствовать сладким голоском» – процитировала я. – Мне показалось, что это была не просто фигура речи.

– Ах, это, – Александра Владимировна поморщилась. – Есть у меня одна… подруга. Так называемая, свободная журналистка. Собирает сплетни, потом разносит их по редакциям. Кое-что у нее покупают.

– И на это можно прожить?

– Не знаю. Но не думаю, что это для нее основной источник дохода. Вот она мне вчера и позвонила.

– Понимаю. И что же вам сказала эта подруга?

– Ничего конкретного. Повздыхала что годы идут, что в нашем возрасте все труднее становится удержать около себя молодого мужчину, что и деньги уже не помогают, – она коротко, почти судорожно вздохнула. – Зараза.

– А вам не показалось, что ей известно содержание письма?

– Нет. В письме ведь говорится, что мой муж встречается с другой девушкой, а она об этом даже не упомянула. Значит, ничего не знает.

– Вы уверены?

– Абсолютно. Уж она бы, не упустила такого случая позлорадствовать. А так – я ничего нового не услышала. Про то, что муж дорого мне обходится, она, при каждом удобном случае, рассуждает. И при неудобном тоже.

– А… простите, а он, действительно вам дорого обходится?

– Как на это смотреть, – она пожала плечами. – Я же сказала, что бизнесмен он не очень удачливый. Когда мы поженились, денег у него было достаточно. Потом дела пошли хуже и, последние полгода, он, практически, живет за мой счет. Но это ничего не значит, просто временные трудности. Правда, они доставляют большое удовольствие моей подруге-журналистке. А что, с ней вы тоже захотите поговорить?

– Скорее всего. И вообще, не могли бы вы составить небольшой такой списочек: людей, которых вы недолюбливаете?

– Небольшой? – она усмехнулась.

– Ну, какой получится, – Гоша был на редкость покладист. – И еще один – те, кто недолюбливает вас.

– Хорошо, я сделаю. Что-нибудь еще от меня потребуется?

– Несомненно. Но это потом, по ходу дела. Сейчас надо решить еще один вопрос. Вы ведь, как я понимаю, поставили перед нами две задачи: узнать, кто автор письма и доказать, что в письме содержится клевета, – Гоша сделал выразительную паузу.

Александра Владимировна опустила голову.

– Я понимаю. Да, я хочу, чтобы это было ложью. Но если окажется… если вы выясните, что девушка действительно существует… да, я хочу это знать. Кроме того, я хочу знать кто она, насколько все далеко зашло и насколько серьезно. Я хочу получить самую полную, исчерпывающую, информацию.

– Для этого, нам придется некоторое время последить за передвижениями вашего мужа, – деликатно заметил Гоша.

– Да, я понимаю. Вот, я приготовила, – она вытащила из сумочки большой конверт. Я затаила дыхание – кому протянет? Мне, Сан Сергеичу, Гоше? Но Александра Владимировна просто положила конверт на стол. – Здесь фотографии Алеши – и на паспорт и такие… художественные. Еще ксерокопия паспорта и документов на машину. Номер сотового телефона, адрес. Не знаю, может, что-нибудь еще нужно?

– Номер вашего телефона, – Александр Сергеевич по-хозяйски придвинул к себе конверт.

– Ах да, разумеется, – теперь на стол легла хорошего качества, с изящной голограммой, визитная карточка. – Здесь и домашний, и сотовый. Но я прошу вас… вы, как-нибудь… я прошу, будьте поосторожнее. Если Алеша узнает… – она беспомощно развела руками.

– Не переживайте, Александра Владимировна. Наблюдение будет проводиться издалека, на высоком профессиональном уровне. Если у вашего мужа нет никакой девушки, и он занят исключительно своим бизнесом, то я вам гарантирую, что он ничего не заметит. А если девушка существует, и придется действовать более плотно, то даже если он поймет… это уже не будет иметь принципиального значения, не так ли?

– Наверное, вы правы. Но это все так гадко!