Читать книгу Опальный маг - Ирина Кузнецова - Страница 4

1

Бредя по лесной тропинке, Весёлый Пройдоха размышлял о делах минувших дней, так как делать всё равно было нечего. Затем мысли его вернулись к легендам о Маргелиусе. Интересно, правда ли он был такой рехнувшийся в своей вспыльчивой воинственности урод, как в народе говорят, или всё-таки брешут. Может это все больше миф Бессмертных – мозги пудрить, какие они особенные. Вечно они лезут в дела людей, чтобы оправдать своё тунеядство. И правду ли говорят среди людей, что Мудрый Дурак снова надумал жениться. Не придя ни к какому определённому выводу, Пройдоха решил, что неплохо было бы сделать привал и подкрепиться. Вот только одна маленькая незадача – жрать-то ему почти нечего. В котомке одна вяленая рыбина, жёсткая как подметка сапога, и полмеха кислого вина.

– Эй, куда прёшь?! – заорало у него прямо над ухом. – Чё, совсем глаза залил по самые уши или мухоморов накурился, раз не видишь, что лезешь ко мне на дом.

Пройдоха неуклюже схватился за кинжал и, растерянно моргая, замер, пытаясь понять, откуда исходит голос столь враждебного существа.

– Эй, тебе говорят, – заорало снова, только уже откуда-то сбоку.

– Ты кто и вообще где? – спросил вконец ошалевший Пройдоха, растерянно переминаясь с ноги на ногу и оглядывая окрестности.

– Ну ты вообще валенок, – съязвил голос, – раз такой тупой, то так и быть, просветлю простофилю. Обманули дурака на четыре кулака.

– Тьфу, – сплюнул трубадур. Он понял, что стал жертвой дурацкого розыгрыша насмешника.

Насмешники – существа, длиной сантиметров пятнадцать-двадцать, похожие на ящериц, только разумные, были вообще-то довольно безобидными, если, конечно, не считать их мерзкой привычки: подстеречь какого-нибудь одинокого путника на тропинке в лесу и устроить ему «тест на трезвость» – так они называли свои гаденькие розыгрыши. В крайнем случае, при полном отсутствии чувства юмора у путника и проявлении агрессии, насмешники, изловчившись, могли харкнуть в глаза незадачливому путешественнику, а затем быстренько удрапать на своих маленьких зелененьких лапках.

Пройдоха досадливо поморщился и решил впредь быть осторожнее. Хорошо ещё, что он нарвался на насмешника, а мог бы на кого и похуже: не все обитатели леса так безобидны, как эти зелёные чудики. Правда и противных, как они, не так много. Если устроить конкурс на противность, то из всех обитателей леса им бы досталось если и не первое место, то второе – сто процентов.

Внимательно прислушиваясь ко всем шорохам, раздававшимся в лесу, трубадур осторожно двинулся дальше. Навстречу ему выскочило семейство ежей и, увидев путника, деловито поспешило скрыться в лесной чаще.

Неожиданно его внимание привлёк жалобный писк. Юноша остановился и стал прислушиваться. Писк повторился. Пройдоха сошёл с тропинки и, бесшумно ступая, двинулся на звук.

В следующий миг ему открылась неожиданная картина. На небольшом участке земли возилось полтора десятка насмешников, пытаясь сдвинуть с земли поваленную ветку. Заинтересовавшись, зачем им это понадобилось, трубадур подошёл поближе. При его появлении насмешники кинулись во все стороны. Но теперь он смог увидеть, что привлекло их внимание. Под поваленной бурей веткой лежал детёныш насмешника, не совсем маленький, но и не взрослая особь. Того придавило сломавшейся веткой, которую безуспешно и пытались сдвинуть более взрослые сородичи. Пройдоха быстро подошёл, чувствуя, как из-за зелёной листвы за ним настороженно наблюдают насмешники, ухватился за толстый ствол поваленной ветки и сдвинул её с несчастного. Тот, пискнув, мгновенно скрылся в зелёной листве.

Пройдоха развернулся и пош1л в сторону тропинки.

– Подожди, – пискнуло из-за дерева.

Трубадур замедлил шаг, но не остановился.

– Стой! Мы не сделаем тебе ничего плохого. Мы хотим тебя отблагодарить, – пропищал, выбегая из-за дерева, один из насмешников.

Услышав такие слова от насмешника, ожидая самого худшего, Пройдоха моментально прибавил шаг, подумывая в крайнем случае дать дёру. Так как ни о какой благодарности со стороны насмешников ещё никто не слышал, а вот очередную гадость они вполне могли придумать. Вроде прицельного обстрела его гнилыми плодами с деревьев. А добраться до маленьких гадов будет очень трудно, так как они моментально, как саранча, будут разбегаться по веткам деревьев, прыгая с одного на другое.

– Да, подожди же! – и на плечо ему с дерева сверзился насмешник. – Ты спас одного из сыновей нашего короля. И он без всякого заподла хочет тебя отблагодарить. Король желает с тобой говорить.

Пройдоха остановился и с искренним любопытством, в котором плескалась немалая толика недоверия, посмотрел на насмешника. Но на вид тот был близнец близнецом всей остальной зеленой братии своих сородичей, и уж тем более на его задумчивой мордочке ничего нельзя было с уверенностью прочесть.

– Хорошо, – подавив вздох, кивнул юноша.

2

Вывалившись из харчевни вместе с Овгардом и Нэдфилдом, Проныра поделился с ними своими бедами по поводу двери. Те, возмущенно загалдев, предложили обойти всю деревню и посмотреть, у кого может быть украденная дверь.

– У Годфилда, он вечно прёт всё, что, по его мнению, плохо лежит, – высказал по пути свое мнение Нэдфилд.

– Нет, тот хлам не берёт, – перебил Овгард.

– Значит, братья Твердолобы, те точно не побрезгуют в силу отсутствия мозгов, – снова проявил недюжинные задатки следопыта Нэдфилд.

– Точно они, – подхватил Проныра. И вся честная компания двинула по переулку в направлении хижины братьев Твердолобов.

– Ребята, только не пасовать. Сразу наедем. А то после отопрутся. И в деревне начнут говорить, что мы мямли, не умеем вести переговоры, – поучал друзей Проныра, остро переживающий за успех их предприятия.

– Да сами знаем, ты лучше за собой следи, – окрысился Овгард, уже немало струхнувший и от этого храбрившийся ещё больше, из опасения как бы товарищи не заподозрили его в отсутствии мужества.

Подойдя к хижине Твердолобов, Проныра расправил плечи, пригладил пятернёй торчащие во все стороны волосы и решительно постучал в дверь.

На стук никто не вышел. Тогда Проныра застучал кулаками в дверь изо всех сил, так что под градом ударов дверь жалобно заскрипела.

– Дома никого нет, – прогрохотало из-за двери.

Проныра нерешительно замер.

– А кто тогда отвечает? – тут же проявил он чудеса сообразительности.

– Автоответчик, деревня! – раздалось в ответ.

Проныра окончательно растерялся, но тут ему на выручку пришел Нэдфилд.

– Дай я попробую, а про автоответчик брешут. Откуда ему в их обветшалой хибаре взяться? Когда у них и туалета культурного нет, бегают в дырку за домом.

– Кончай врать! А ну открывай, а не то дверь вышибу и отберу карты!

Все в деревне знали, что братья Твердолобы, Тугодум и Тугомысл, заядлые картёжники, и, если чем и можно было им пригрозить, так только этим. Больше всего на свете братья боялись лишиться своих карт.

– Не надо! – взвыл голос за дверью. Дверь моментально открылась, и на пороге возник верзила с всклокоченными волосами и выпученными глазами в полтора раза здоровее Проныры.

– Отдавай дверь! Не смей запираться. Я все знаю, – грозно вращая глазами, наседал Проныра.

– Какая дверь? Ребята вы чего на честных парней наезжаете? – попробовал отвертеться старший из братьев – Тугодум.

– Да. Мы ничего не брали, – поддакнул ему младший брат Тугомысл. – Откуда нам знать, куда делась эта старая обшарпанная дверь, которую мы продали Мозгляку.

При этих словах старший, который был чуточку умнее, моментально отвесил любимому братцу затрещину, чтобы тот заткнулся. Но, увидев грозные лица незваных гостей, понял, что опоздал. Гости были не лыком шиты и мигом сообразили, что рыльце у обоих братьев в пуху. Обиженно засопев, Тугодум решился:

– Хорошо, мы всё расскажем. Только не обижайте нас.

Это было странное зрелище: два не особо крупных гоблина и один лысый тролль наседали на двух здоровенных гоблинов, которые вместо того, чтобы надавать незваным гостям затрещин и вытолкать их взашей, упрашивали тех не трогать их. Но такова была натура братьев Твердолобов: при здоровенном росте и зверских физиономиях, которыми впору пугать маленьких детей и их не особо храбрых родителей, они были безобидными и добрыми парнями, вечно попадающими во всякие глупые истории. Обидеть кого-либо специально они были не способны.

– Идем мы, – начали братья, – смотрим, дверь бесхозная валяется. Никому ни нужна, думаем, не порядок, ну и прихватили…

– Врёте! – взвизгнул Проныра.

В конце концов, после многочисленных споров и трёх выпитых кувшинов вина из закромов братьев Твердолобов, удалось установить, что дверь на самом деле взяли Твердолобы, так как им очень хотелось купить новые кувшины под эль, которые продавал Мозгляк из соседней деревни. Денег у них на тот момент не оказалось, а в кредит жадина Мозгляк давать отказался, несмотря на все клятвенные заверения братьев расплатиться позже. В конце концов после долгих дебатов Мозгляк согласился обменять кувшины на дверь. Но и лишней двери у братьев не оказалось. Сначала они приуныли, но затем обнаружили на краю деревни заброшенную сараюшку, таково было первое впечатление, произведённое на них домом Проныры. Ну и подумали, что если снимут с неё дверь, то никому в здравом уме и в голову не придет её искать.

– Мы не знали, что в том сарае кто-то жил, тем более ты, Проныра. – Виновато завершили свой рассказ братья, отводя глаза. Им было очень стыдно за свой поступок.

– Идиотская затея, – взорвался Овгард. – Такое могло прийти в голову только таким тупицам как вы. Кто же такое барахло купит? Если воровать, то уж чтобы было, что переть.

– Так и было, – пробурчал Тугомысл, – знаете, какая она тяжеленная оказалась. Чуть не надорвался.

При этих словах Проныра с товарищами покатились со смеху. Нет, братья Твердолобы они и есть, твердолобы, точнее и не придумать. Посмотрев на братьев, застывших с недоуменным выражением на физиономиях, Проныра еле устоял на ногах, ощутив очередной приступ смеха. На этих здоровяков невозможно было сердиться, до того уморительное зрелище они представляли.

– Где дверь? – отсмеявшись спросил он.

– Продали, – сразу от чего-то загрустил Тугодум, потупив свирепые глазки.

– Как продали? Кому? – прервал его Проныра. – Мозгляку?

– И он купил? – выпучил глаза от удивления Овгард. – Он что, полный кретин, если сменял кувшины на дверь Проныры? Может, мне тоже свою загнать?

– Перестаньте ржать! Лучше скажите, что теперь делать будем? – возмутился Проныра.

– Может, сходить попросить обратно, – неуверенно предложили братья в один голос.

– Ага, так он и отдал. Держи карман шире, – вклинился Овгард.

– Так, – решил Нэдфилд, – завтра с утра берете кувшины и идёте к дому Проныры.

– Зачем? – удивились братья.

– Затем, тыквенные головы, что пойдём завтра менять кувшины на дверь обратно, – припечатал Нэдфилд. – Надо бы вас, конечно, одних отправить, да толку от вас, пока шлёпаете или заблудитесь, или позабудете, зачем шли.

3

Когда Пройдоха пришёл на небольшую, залитую ярким солнечным светом полянку, и услыхал, в чём состоит благодарность насмешников, то от неожиданности чуть не подскочил на месте и моментально намерился сбежать. Молниеносно развернулся и припустил без оглядки, не разбирая дороги, в чащу леса. Но споткнулся о двух насмешников с приторными улыбочками услужливо оказавшихся у него на дороге, и, не успев моргнуть глазом, грохнулся на землю во весь рост.

– Смотрите, как он обрадовался милости нашего короля, аж голову потерял от радости, – прогундосил один из насмешников, собравшихся на поляне.

– Еще бы, ведь сам король отдает ему своего спасённого сына в попутчики на год. Есть от чего умом подвинуться. Такая честь, – поддакивали другие.

– Нет, только не это, – простонал несчастный трубадур, поднимая с земли голову. Заиметь в попутчики насмешника, только этого ему и не хватало для полного комплекта неудач. Теперь маленький зеленый изверг всю дорогу будет изводить его. И неизвестно, удастся ли от него избавиться в ближайшем будущем.

– Это он считает себя недостойным такой милости, Ваше Величество, – пояснил взволнованному королю, который слез с королевского пня и, совсем не королевской трусцой, направился к ним, один из двух насмешников, о которых и споткнулся юноша.

– Достоин, достоин, – радостно подхватил король, с чистым умилением глядя на Пройдоху, а за ним и все придворные.

Юноша поднялся на ноги и понял, что влип окончательно. На данный момент отделаться от спасённого сына короля не удастся, и придётся ему дальше отправляться в такой компании. Спасенный тем временем радостно запрыгнул ему на плечо и удобно устроился, заявив:

– Меня зовут Ясень. Куда путь держим?

– А ты сам идти не собираешься? – возмутился Весёлый Пройдоха.

– Зачем? Если есть ты, – вытаращил глазенки-пуговки насмешник. – Давай подбирай орехи и фрукты, видишь, нам уже в дорогу пожрать собрали. Оперативно работаете, ребята! Счастливо оставаться! Не поминайте лихом! – надсаживал глотку с трубадурова плеча Ясень.

4

Утром вся честная компания гоблинов: Нэдфилд, братья Твердолобы и один тролль во главе с Пронырой вышла из своей деревни Самохвалово в направлении деревни Умново, где жил Мозгляк. Они весело насвистывали и напевали, не особо музыкально, правда, так что все певчие птицы в округе, заслышав их лишенное музыкальных способностей пение, получали расстройство слуха и в шоке падали с веток деревьев на траву. Это не особо расстраивало наших доморощенных певцов, которые не очень хорошо поняли от чего все животные, заслышав их хриплые голоса, выводящие рулады, спешат убраться подальше с их дороги. Но благодаря птичкам, падающим с деревьев в обморок, голодными им остаться не грозило.

Ходу до деревни Умново, где проживали умники, хотя, судя по сударю Мозгляку, не шибко-то они там умные, было три дня, а бегом – полтора. Правда, второе утверждение никто не проверял, может и брешут.

К обеду они дошли до развилки тропинок и заспорили куда идти.

– Налево, мужики, – твёрдо настаивал Проныра.

– Ага, всё-то тебе налево! От жены налево ходить будешь. А к деревне ведёт правая дорога, – встрял Овгард.

– Ладно, парни, кончай перебранку. Сделаем привал, перекусим, а там решим куда идти, – изрёк Нэдфилд.

Братья Твердолобы, не принимавшие участия в споре, согласно закивали, моментально грохнувшись на землю.

Поев, решили поспать. Когда продрали глаза, Нэдфилд вынес решение.

– Пойдём прямо, в умных книжках в параллельном мире Замля пишут, что мир круглый, так что если и заблудимся, то после все равно, по-любому, припрём обратно в свою деревню.

– А долго идти? – спросил, глядя с уважением на пузатого гоблина, Овгард.

– Месяц, не меньше, – изрёк с умным видом Нэдфилд, почесывая затылок и приосаниваясь всей своей низенькой коренастой фигурой.

– Тогда пошли быстрее, – распорядился Проныра. – Парни подъем, – добавил он, обращаясь к братьям Твердолобам.