Читать книгу По ту сторону памяти - Ирина Лемешева - Страница 8

Время не бежало, а летело. Вроде, только Новый год был, а уже весна на пороге.

Работа в библиотеке была несложной, но читателей стало намного больше. Ольга устраивала обсуждения прочитанных книг, тематические вечера, приглашая не только детей, но и их родителей. Она придумывала конкурсы и соревнования с призами, и народ потихоньку потянулся. Лариса удивлённо пожимала плечами:

– Ну и ну, да их на родительское собрание не дозовешься, а тут…

На Новый год к ней наведались даже из городской библиотеки и пришли в восхищение от нарядной ёлки, от снежинок на окнах, искусно вырезанных Ольгой и старшими девочками, от цветных гирлянд и длинных нитей с комочками ваты, спускавшихся с потолка.

Лариса Матвеевна нарадоваться не могла, глядя на новую библиотекаршу, отмечая вернувшийся блеск в ее глазах, её желание придумывать что-то новенькое и интересное. Со дня её работы в школе директриса не помнила ничего подобного. Библиотека, которая была местом, в котором просто выдают книги, стала по сути чем-то, напоминающим факультатив.

На проверки Ольга ездила сначала раз в месяц, потом интервал стал длиннее – до двух и до трёх месяцев. Врачи радовались, видя, как работает подобранное лечение.

Однажды на приеме вместе с Константином Львовичем сидел профессор Каcминский. Перебирая анализы, он улыбнулся Ольге:

– Молодец, девочка, так держать. Мы тобой довольны. Не подвела.

Уже выходя из кабинета, Ольга услышала:

– На удивление, длительная ремиссия. Если честно, я и не ожидал. М-да, не ожидал.

Влада после школы бежала на работу, а после работы, наскоро поужинав, садилась за уроки.

Зарплату ей выплачивали аккуратно и каждый месяц она умудрялась хоть что-то, но купить в дом.

Гуля научилась помогать по хозяйству, хотя раньше представить ее с веником или шваброй в руках казалось нереальным.

А весной зазеленел Ольгин сад – проклюнулись первые ярко-зеленые клейкие листики на яблонях, вишнёвом дереве и персиках.

Рашид сказал, что урожая придется ждать несколько лет, чем очень огорчил Гульнору.

– Подождем, дочка, нам торопиться некуда. Все в своё время. Конечно, надо было раньше этим заняться, но…

– Но лучше поздно, чем никогда, – закончила Гуля любимым предложением мамы.

– Это точно, милая. Мы ещё будем есть наше вишнёвое варенье.

– И пить персиковый компот, – улыбнулась девочка.

Приближались летние каникулы, на которые Ольга с детьми не строили никаких планов. Им было хорошо дома, втроём, и не было, да и не могло быть никаких мыслей о том, чтобы поехать куда-то отдохнуть. Самой большой мечтой местной ребятни было увидеть море. И её дочки не были исключением. Но это оставалось только мечтой – несбыточной, а оттого – ещё более прекрасной. Так, наверное, мечтают увидеть горы те, кто живёт на побережье.

Гульнора хорошо рисовала и часто темой её рисунков было именно море с белым пароходом где-то там, на горизонте, или огромный пламенеющий шар солнца, погружающийся в морскую гладь. На каникулы планы были только у Влады – работать по-настоящему, а не эти четыре часа.

Ольга не вмешивалась, просто не переставала удивляться, как вдруг, внезапно, повзрослела её девочка. Она полюбила свой дворик, на который раньше у нее не было ни времени, ни желания – разве что развесить стирку. А оказалось, что так приятно ужинать во дворе с девочками или просто посидеть вечером с книгой.

А однажды, после очередного осмотра врача и сдачи анализов, она вернулась с большим свертком. Гуля прыгала вокруг от любопытства – ну, давай откроем! Но Ольга решила – развернем покупку, когда все будут дома.

Так и сделали, дождавшись, когда вернулась Влада.

Девчонки просто визжали от восторга – гамак! Сплетенный из толстой светлой веревки, большой и прочный. Покупку показали Барно, и она улыбнулась:

– До воскресенья потерпите?

А воскресенье пришёл Рашид с инструментами, и все долго и шумно решали: где же лучше повесить обновку?

В такие минуты Ольга чувствовала себя членом большой и дружной семьи. О прошлой жизни, полной горечи, скандалов и унижений, она почти не вспоминала. Это был дурной сон, просто сон, а то, что происходит сегодня в ее доме – это и есть жизнь, настоящая, похожая на праздник, наполненная любовью и теплом.

В июле в гости пришла Лариса Матвеевна, одобрила дворик, который теперь смотрелся совсем иначе, похвалила гамак, а потом шепнула:

– Новости есть. Поговорить надо.

А главной новостью было то, что Яков опять поселился в общежитии.

– Не срослось у него что-то там, с женщиной этой. Выгнали или сам ушел – неизвестно. А что известно – пить опять начал. На работе его понизили в должности, а если так пойдет – могут просто уволить.

– А мне что до этого? – беззаботно спросила Ольга.

– Тебе? – изумилась директриса. – Ты не понимаешь? Ты его жена по сегодняшний день. Здесь его дом. Здесь его дети. Я тебе когда говорила – подавай на развод. Неспокойно мне что-то. И попроси Рашида замок сменить. А я, если узнаю что-то новенькое – сообщу.

Август выдался очень жарким, но ближе к вечеру зной спадал, словно осень потихоньку начинала осваивать свою территорию.

Надо было выходить на работу – готовить библиотеку к новому учебному году: перемыть окна, добавить полки, привести в порядок картотеку, подклеить и обернуть особо зачитанные книги – обычные дела библиотекарши. А ещё хотелось развесить по стенам портреты писателей и поэтов в тонких рамочках. И была ещё одна мечта – организовать крошечный уголок – что-то типа читального зала – прямо на полу. Шахноза обещала отдать старый коврик, останется добавить несколько подушек и там можно будет собираться и читать вслух. Это здорово подойдет для малышей.

Ольга с изумлением прислушивалась к себе – её, столько лет проработавшую педагогом, совершенно не тянуло в класс, на прежнюю должность. Она уже привыкла ложиться спать пораньше, а вставать чуть позже; привыкла к строгой тишине библиотеки, в которой даже отъявленные озорники разговаривали вполголоса. Она не несла ответственности за оценки и поведение своих учеников и не должна была больше тратить вечера на родительские собрания. А дети – её любимые ученики – всё равно были рядом. Они, как бабочки на свет, тянулись в небольшое помещение, которое Ольга изо всех сил старалась сделать удобным, комфортным, привлекательным. Она была уверена, что многое начинается именно с того момента, когда ребенок берет в руки книгу – не по принуждению, не потому, что этого требует школьная программа, а просто по велению души, потому, что хочется, потому, что подружка посоветовала. И она пыталась стать этой подружкой – подсказать, посоветовать – и радовалась, когда читать начинали дети, совершенно не проявлявшие интерес к книгам.

А ещё – и она знала это с прошлого визита – ей предстояло на несколько дней лечь в больницу.

– Это ненадолго, – сказал ей тогда Константин Львович и, поймав испуганный взгляд Ольги, поспешил успокоить ее:

– Всё нормально, абсолютно нормально, просто иногда мы проводим более обстоятельную проверку. Нужно было раньше, но я бы хотел совместить это с приездом профессора Касминского. Он пробудет у нас неделю. Так что, 25-го августа мы тебя ждём. На 2-3 дня, не больше.

Лады?

– Да, конечно, лады.

Она ничего тогда не рассказала детям, но в начале августа сообщила Владе.

– Как вы тут без меня, справитесь?

– Ну, мам, ты прямо, как маленькая. Только мы уже взрослые, забыла?

Гуля и так у тети Барно пропадает целыми днями. И это всего-навсего три дня. Всё будет нормально.

"Все будет нормально". Эти слова повторяла Ольга в автобусе, но на душе было неспокойно.

Почему ей предложили лечь в больницу? Разве нельзя те же анализы делать амбулаторно, как это делалось раньше? Что нового может увидеть профессор Касминский? Того, что не видит Константин Львович? Она с абсолютным доверием относилась к своему лечащему врачу. Он умел двумя-тремя словами снять её тревожность, вселить уверенность. И да, он не профессор, но очень знающий врач. Она достаточно наслушалась о нем, когда лежала в больнице и от пациентов, и от медсестер, для которых он был Бог и царь. Его не боялись, зато любили и уважали безмерно все – от врачей-коллег и до нянечек. Что ж, раз он сказал – значит, так надо. Она вернётся прямо перед началом учебного года, а ей так хотелось провести вместе с дочками эту последнюю неделю каникул: сходить в кино, поесть мороженое в единственном кафе их городка.

И вот ещё… Гульнора… Она просто живёт у Барно. Это не дело. Да, эти соседи стали их семьёй, но Ольга предпочитала держать дистанцию – тонкую, незаметную на первый взгляд, грань. Там своих детей пятеро, так ещё и Гуля не вылезает из их дома. Да, они с Дилечкой очень дружны, просто, как сёстры, а Батыр, Дилин брат-близнец, он глаз с её Гульноры не сводит. Такие вещи всегда видны со стороны. Интересно, чувствует ли это ее дочка.

Приеду – поговорю с ней серьезно, – решила Ольга.

Автобус потряхивало на неровностях дороги, и она, незаметно для себя, задремала.