Читать книгу В потоке творчества: личность и творчество. Книга шестая - Ирина Михайловна Соловьёва - Страница 24

1 сентября 1976 года Игорь Алексеев пошёл в 6 «Д» класс, в школу №928, расположенную прямо под самыми окнами его дома. То, какими были отношения между подростками в школе в то время, а особенно в школе района-новостройки, стоит рассказать отдельно и поподробнее. Начну с того, что в этот же день, после первого открытого урока и знакомства с теми, с кем ему предстоит учиться, Игорь тут же «получил в глаз» от незнакомого ему старшеклассника, некоего Пичугина. А произошло это на перемене, когда верзиле по кличке «Пичуга» не понравилось, что этот новенький не знает имён каких-то там местных пацанов из так называемого «девятого квартала» – района, находящегося недалеко от станции Бирюлёво- товарная. Само место было особым, да и дома, в которых жили люди, были построены ещё в конце 50-х и представляли из себя серо-кирпичные четырёхэтажки. Они-то и считались логовом самой отпетой шпаны всего района. Позже Бирюлёво был застроено общежитиями для рабочих ЗИЛа и со всей страны сюда рванули любители заработать, а заодно и выпить. Сами понимаете, что среди них было немало не только тех, кто не имел нормального жилья, но и вообще не имел ни кола, ни двора. Желание было одно – осесть в столице или же просто «срубить лёгкую деньгу». Приезжие получили общее название «лимита» и всячески пытались от него отделаться, преимущественно хамством и кулаками, мол, нечего оскорблять. Из окон угрюмых серо-стенных общаг регулярно неслась музыка, вопли и отборная матерщина. Постепенно эти люди обзаводились семьями, рожали и воспитывали детей в соответствующем срезе их собственного мировосприятия, так что в школах в основном учились дети приезжих, с навыками отстаивать свои принципы, усвоенные от пьющих родителей.

В начале 70-х, когда старую Москву начали сносить, а её обитателей вывозить в новые районы, то в посёлке Бирюлёво, как и по всей окраине города стали расти так называемые спальные районы. В первое время количество действительно коренных москвичей, переехавших сюда из центра, было критически мало в сравнении с теми, кто осел здесь по временной прописке. Досуг народа был до невозможного примитивен, и если взрослые сперва пили и только потом выясняли отношения кулаками, пытаясь разобраться кто и откуда приехал, то подростки делали это сразу, а выпивали опосля. Весь район был поделён на так называемые кварталы, а по-простому зоны, имевшие свои же местные названия типа «Китайской стены», «Муравейника», «Ромашки», «Снежинки», «Пьяного дома», «Гадюшника» или кратко «Общаги около стекляшки». В каждой зоне имелись свои собственные авторитеты, как правило ребята не старше 16 лет, выросшие из шпаны до хулиганья, и имена которых, если не хочешь, чтобы тебе наваляли, желательно было знать.

В подростковую историю того периода навсегда вошли погоняла Седой, Ерик, Серый, Евмен, Мирон, Коба, Шеф, Гога, Жилин, Геша Борзый, Гопак, Кадык, Харя, Антена, Лёха-сука и другие. Судьба многих из них продолжилась в подростковой колонии, а в лихие 90-е большинство подранков подалось в банды рэкетиров и вымогателей, «крышуя» местные кооперативы, рынки и бензоколонки, и в результате закончив свой путь, на так называемой аллее братков на Хованском кладбище.

Конечно же школа в районе новостроек не шла ни в какое сравнение с той, где Игорь учился до 6-го класса, причём не только своими учениками, но и учителями, большинство из которых достаточно слабо разбирались в собственном предмете, и почти всё внимание уделяли порядку в классе, боясь, что не дай бог, произойдёт нечто такое, за что учителя привлекут к ответственности и не только административной. А на выдумки шпана была горазда и помимо выцарапывания на партах и стенах матерных слов, засовывания спичек в замок от кабинета и подкладывания под задницу тихонь, а то и учительницы кнопок; шпана ещё мастерила брызгалки, начинённые солевыми растворами, от попадания которого в глаза, те начинали болеть и слезиться; делала из заколок для волос рогатки, а то и что посерьёзней – «духовушки» и самострелы, и даже конденсаторы, добываемые из ламп дневного света: вариант современных электрошокеров.

Но главным аргументом хулиганья были, конечно же, кулаки, ноги, ну и кастеты, а позже, когда страна погрязла в моде на восточные единоборства – нунчаки. Основным делом авторитетного, простите, недоумка – было сперва запугать, а потом и унизить того, кто не мог, а чаще не хотел давать сдачи, видимо потому, что после этого недоумок зверел и приводил с собой шалман таких же, как и он, а те уже расправлялись с дерзнувшим перечить не на шутку.

Помимо прочего шпана держала под контролем сугубо свою часть района, защищая его от посягательств «чужаков», а заодно и обирая своих, так что блатному пацанью было не до учёбы: дел, как говориться, хватало. Приблатнённые юнцы, не вписанные в шайку, работали по мелкому: отнимали медяки у всех, кто их имел, снимали ремни, шнурки, пуговицы, в общем всё, что блестело. Зарвавшаяся мелкотня, прикрываемая собратьями, а то и братьями из ПТУ и техникумов, подобно воронью, забирала себе всё, что можно было отнять. Непонятно, правда, зачем, но факт есть факт.

Иногда у местной гопоты случались приступы добра, и тогда они одаривали только что ими же ограбленного, но проявившего, по их мнению, стойкость, чем-то вроде жвачки, естественно немногим ранее стыренной у такого же чувака. Разобраться во всём этом было невозможно, а потому оставалось рассчитывать только на везение. Даже кулаки не помогали: один раз отобьёшься, а потом тебя просто забьют в подъезде всем скопом.

Шутки шутками, а выживать надо, и Игорь этому учился каждый день. Здесь так: либо драться до победного, как поступал в их школе некий Дьяконов, в результате забитый Ериком и Евменом до полусмерти, либо брать верх интеллектом, пользуясь тем, что большинство хулиганья было тотально неграмотным, порой, не умея даже нормально сосчитать в уме простейшие примеры. Игорь таким и помогал: давал списывать и решал за них контрольные и вскоре попал под защиту местной гопоты. Что поделать, но жить, вернее, выживать, хоть как-то, но всё-таки надо…

Но перелистнём эту страницу и узнаем о другой школьной жизни, всё-таки СССР – страна развитого социализма, которая старательно стремилась улучшить жизнь своего народа. И, несмотря на тоску и нищету московских окраин, люди жили и свято верили в добро. И дети тоже верили в лучшее и старались жить и учиться, «как завещал великий Ленин, как учит коммунистическая партия», а как известно из лозунгов того времени «народ и партия – едины». А теперь возьму другую ноту в своём повествовании об отроческих годах Игоря Алексеева и расскажу о том, как жили простые советские люди и их семьи на примере жизнеописания моего героя. И всё это было, и всё это правда! Прилетели ангелы и разогнали тучи!