Читать книгу Эстетический заговор. Заметки о перформансе - Ирина Мист - Страница 11

Перформанс с таким названием я задумала год назад. Можно было провести тестовое занятие, но я была б не я, если б не бросила вызов себе самой. Есть такой тип людей, который живёт, только когда нужно бороться. Иначе скука выхолащивает душу. Я – из таких.

Перф – так перф, впервые что ли? Подготовка, как всегда на потом. Это ж честно должно быть. В моменте. А как готовиться к тому, что будет в моменте?

На выступление пришла наполовину готовой. Зато – с кучей идей, как привлечь зрителей в интерактив.

Взяла за основу концепцию пустых слов. Мир вокруг насыщен пустыми словами. Что ни пни – так пустое слово. Вот только табуретка – полное. Слышишь – и понимаешь: это нечто на трёх или четырёх ножках без спинки.

А что такое любовь? У каждого из вас – своё определение. И, скорее всего, оно сильно отличается от моего. Или моих. На этом я решила сыграть.

Любовь. Более тридцати значений. И я струсила.

Неудача. Провал. Каменные лица. Мне не удалось расшевелить зрителей. Я струсила. Я сбежала.

Вышла и поняла, что из всей любви, вот такой замороченной, беснующейся, как волки пред красными флажками, у меня перед глазами лишь одна. Любовь дочери ко мне.

И в моменте мне было наплевать на весь тот БДСМ, с которым я изощрённо флиртовала ещё полгода назад.

На сцене мне не хотелось думать ни о любви к человечеству, ни к мужчинам. Вся любовь сфокусировалась на одном человеке – моей дочери, которая была на расстоянии нескольких часов на самолёте. И в ушах звучали слова о то, что она скучает и любит.

Зрители хотели любви. Настоящей. Всех оттенков. Пятидесяти или ста. Но их не было. Происходило глобальное переосмысление ценностей. Даже та изощрённая и извращённая любовь меркла без настоящих чувств. Стоп, настоящие – тоже пустое слово. Чувств, от которых разрывается сердце, взрывается мозг, кровь становится вязкой и на её клетках покачиваются слова «Я люблю»… А, может, я просто трусливо сбежала в самую приличную из всех возможных любовей – любовь к моей дочери.

Я провалила тот перформанс. Гнусно и непрофессионально. Рыдала, корила себя за желание превзойти саму себя. Ненавижу провалы. Я теряю лицо в них. Меня утешают, но я вижу в их глазах лишь мелкую ничтожную жалость и ни капли искренности.

Прошёл почти год. Что такое честность, я не знаю. Но тоже пустое слово. «Я честная» – всего лишь субличность, одна из многих, живущих внутри. Перформанс – не самое честное доступное мне действо. Писать получается сильнее и честнее. Я бываю разной. Может, это моя сущность такая. Идеально встраиваюсь и ношу чужую кожу, потому что у меня нет своей. И не может быть.

Я думаю о любви. Последний год. Разной. Я сознательно не занималась больше года сексом. И не только им.

И сейчас я позволяю себе среди сильной жёсткости такую же бескрайнюю нежность. С обычными человеческими отношениями. Поцелуями, прикосновениями, от которых кожа покрывается мурашками, а я беспощадно теку. И хочу заняться сексом сейчас, потому что вновь растворяюсь в уже знакомых когда-то глазах.

И я заканчиваю редактуру книги «Записки на простынях». Записки, без начала и конца. О детстве, играх, безграничной любви и беспощадной ненависти. Она более честная, чем тот перформанс «Оттенки любви», который я, возможно, повторю.