Читать книгу Nec pluribus impar - Irina Muravskaya - Страница 10

Бондс, юго-западный округ Ребелиума

Как-то так получилось, что Робин застряла в баре на всю ночь. Они не особо общались с Алексом, можно сказать перекинулись-то всего парой фраз за все время. Тот в основном занимался непосредственными обязанностями, однако выпивка за счет заведения из одного стакана переросла еще в три, а потом и в чашку горячего кофе.

Алекс благосклонно махнул рукой и сказал, что сегодня ее угощает. Робин была только рада, хоть и удивлена. Ну и ладно, вон как удачно получилось: сэкономила и при этом посидела в теплом месте. Правда, кажется, дождь на улице уже закончился. По крайней мере, люди заходили в помещение сухими. То есть вообще-то Робин уже пора. Вопрос только: куда? Идти-то ей некуда. Так что пока она особо и не рыпалась.

Алекс же определенно заинтересовался новой знакомой. Такие ему еще не встречались. Нет, правда, один внешний вид чего стоит. Резкая, самоуверенная, глаза горят. А тесак на бедре? Много девушек разгуливает по улице с ножом? Хантер не мог похвастаться, что часто наблюдал подобную картину, а если уж откровенно, то вообще впервые. Таких девушек точно не рискнешь спаивать и соблазнять. И дело тут не в том, что ножик в случае необходимости может использоваться против тебя самого. Ну, хотя и в этом тоже.

За немногочисленными окнами светлело. Мало-помалу Робин начинало морить от усталости. Все же она не спала почти сутки и морально вымоталась. К тому же в голову дало спиртное. На голодный желудок-то. Не станет же она у всех на глазах доставать холодные сандвичи из лежащего у ног рюкзака.

Хантер заметил перемены.

– Да ты засыпаешь, – парень перегнулся через стойку. – До дома далеко?

– Даже не представляешь как, – устало потерла лицо Робин. – Да и дома меня уже не ждут.

Алекс задумчиво разглядывал девушку.

– Эй, идем, – решившись, он требовательно похлопал ее по руке. – Идем, идем.

Хантер проворно забрался на стойку, спрыгнул с другой стороны и настойчиво потянул ее за руку. Робин едва успела схватить с пола рюкзак. Миновав самых стойких горе-тусовщиков, они свернули мимо дверей туалета, и подошли к другой, с табличкой «служебное помещение», где Алекс быстро набрал четырехзначный код. Даже полусонная, Робин невольно усмехнулась. «4554», ну что за нелепость? Еще бы «1111» сделали.

За дверью служебного помещения скрывался широкий коридор, уставленный коробками с бутылками. Три двери. Алекс подвел Робин к одной из них. Небольшое помещение, можно сказать крошечное. Потрепанный жизнью диванчик с постеленным на нем не менее потрепанным бельем. Небрежно брошенные на стуле вещи. Еще пару коробок в высоту, которые явно задумывались как шкаф для одежды.

– Это что? – выгнув бровь, не удержалась Робин.

– Ну-у-у… – немного смущенно ответил Хантер, подскакивая к дивану и снимая со спинки джинсы. – Я вроде как тут живу.

– Серьезно? – хмыкнула та. – Что ж, миленько.

Ее, прожившей несколько лет в казарме, минимализм не пугал. Скудность вещей тоже особого значения не имела. Она скорее просто удивилась, услышав, что новый знакомый живет в подсобном помещении ночного бара. А вот Алексу было неловко.

– Это временно, – опустив глаза в пол, начал оправдываться он. – С жильем кое-какие трудности.

– А я здесь зачем?

– Ну, можешь занять диван… Ты с ног валишься, выспалась бы.

– А ты?

Робин была удивлена. Снова. Не так часто мужчины Арэя предлагали свою помощь.

– У меня смена еще не закончилась, потом уборка, – Алекс скинул джинсы в общую кучу. – Так что располагайся, если не побрезгуешь.

Блэк хмыкнула. Он будет рассказывать ей о брезгливости? Если сильно захотеть, можно привыкнуть ко всему. К тому же тут не так уж и плохо. Уж точно лучше, чем лавочка на улице. Робин, сбросила с плеча рюкзак и громко плюхнулась на диван, от чего тот жалобно заскрипел пружинами.

– Миленько, – усмехнулась она, уперевшись руками в просевшее сидение. – Нет, правда, очень даже миленько.

– Ладно, – махнул рукой Хантер. – Располагайся. Если что, зови.

Парень ушел, но вернулся минут через пять с откопанным в закромах кладовых пледом. Только вот Блэк уже спала. В самой нелепой позе: на боку, полулежа, свесив обутые ноги на пол. Ладонь на рукоятке тесака. И подойти-то страшновато. Еще спросонья начнет брыкаться.

Но Алекс все же рискнул и тихонько приблизился, аккуратно укрыв ее пледом. Робин даже не пошевелилась, только смешно дернулась во сне, отмахиваясь от колючей ткани, лезущей в лицо. Тогда, окончательно осмелев, Хантер расшнуровал ей ботинки и переложил ноги на диван.

Странная девица, «от» и «до». Он смутно чувствовал подвох, но понять в чем тот заключается, не мог. Но то, что она никак не состыковывался с привычным ему Бондсом и его жителями, сомнений не вызывало. Слишком уж была… ну не такая. Прямая осанка, прямо-таки военная выправка, умеет орудовать оружием, резкая как пуля… У Алекса мелькнула шальная мыслишка, но пока он решил оставить ее при себе. Утро вечера мудренее.

Робин проспала часов до девяти, и это притом, что легла где-то в пять, спасибо выработанному распорядку. Вполне себе выспавшаяся и довольная. С наслаждением потягиваясь, Блэк удивленно обнаружила берцы, осиротевши стоящие в стороне. Ага, значит, ее разули. Еще и плед принесли. Все удобства.

Расчесывая пальцами спутавшиеся волосы, Робин вышла из комнаты, закинув лямку рюкзака на плечо. Двери туалетов, которые она приметила ранее, открыты. Отлично, умыться бы. Алекс как раз проходил мимо, когда она щедро поливала себя водой.

– Доброе утро. Ты рано.

Та что-то неразборчиво ответила, из-за воды было непонятно. Выключила кран, стряхнула лишние капли с рук и только тогда посмотрела на нового знакомого, стоящего в двери с ведром и шваброй – забавное зрелище.

– Погоди пару минут, сделаю чай, – сказал он.

– Да не надо, я и так доставила хлопот.

Она, если честно, собиралась по-тихому смыться, чтобы вообще не пересекаться с Алексом. Нечего ей тут задерживаться. Помог – спасибо большое, но дальше она сама по себе. Однако видимо, не судьба.

– Две минуты и чай будет готов, – настойчиво повторил Хантер, ткнув в нее пальцем. Прозорливости ему не занимать. – Только попробуй сделать ноги.

Делать нечего и через две минуты, собственно, как и обещано, она сидела на прежнем месте за барной стойкой с горячей дымящейся чашкой. Желудок призывно заныл. Вспомним об остатках провианта, Робин полезла за сандвичем. Лицо Алекса трудно было описать. Скудный завтрак без особых церемоний полетел в мусорное ведро. Робин только и открыла рот от изумления.

– Вот только этой дряни не хватало, – покачал головой он. – Жди, – через несколько минут перед ней уже стояла тарелка, полная бутербродов с колбасой, сыром и красной рыбой. – Приятного аппетита.

Только сейчас Робин поняла, что продолжает сидеть с открытым ртом. С трудом закрыла его, но тут же, приняв эстафету, от удивления наверх поползли брови. Такие… «ухаживания» были для нее в новинку. Если кому-то могло показаться, что в том, что незнакомый парень приютил тебя и накормил не было ничего особенного, то точно не Робин. Он просто не знала такого отношения. Да и видеть мужчину, который носится с тарелками вокруг девушки, укрывает ее пледом по ночам… было до жуткого странно. Отец никогда в жизни не скакал так вокруг матери. Хоть и любил.

Алекс помахал перед ее лицом.

– Остынет, пей чай.

Робин, все еще немного растерянная, что бывало с ней крайне редко, послушно кивнула и стала давиться бутербродами, запивая их, несмотря на угрозу Хантера, почему-то никаких не остывающим чаем. Несколько следующих минут прошло в молчании. Алекс пил кофе, Робин доедала бутерброды. Лишь слышно было, как одинокая муха заблудилась в закрытой потолочной лампе и металась там от страха и беспомощности.

Бар совершенно пуст. Стулья перевернуты и поставлены на столы, окна занавешены, музыка не играет. По сравнению со вчерашней многолюдностью, сейчас… непривычно одиноко. Закончив, Блэк отставила пустую чашку и выпрямилась. Молчание затягивалось.

– Спасибо, – кивнула она. – Сколько я должна? Учти, с наличкой напряженка.

– За что должна? – не понял тот.

– Ну, за все… За то, что накормил и спать уложил.

– Шутишь? Нисколько.

Робин кивнула. Она так почему-то и думала.

– В общем, спасибо, – еще раз поблагодарила она, вставая из-за стула и подбирая рюкзак. – Думаю, я и так засиделась, так что…

– И куда пойдешь? – спокойно спросил Хантер. Он даже не удивился такому переходу. Вроде только что мирно завтракали, а ту бац – и я пошла.

– Не знаю, но на всякий случай, подальше от окраины города.

– У тебя проблемы?

– Проблемы есть у всех.

– И все же?

– Слушай, – нахмурилась Робин. – Я разберусь сама. Не в первый раз, так что ничего. Без обид. Я благодарна и все такое, но короче… пока. Рада была познакомиться.

Желая прекратить разговор, Блэк поспешно выскользнула за дверь. Это было не очень красиво, но она в принципе не умела прощаться. Как и сходиться с людьми. Порой ее же резкость выходила ей боком и то, что она считала нейтральной интонацией, звучало как грубость. Так и сейчас. Наверное, нужно было сгладить, распрощаться помягче, но все равно уже поздно. Робин ушла, а Хантер не стал ее окликать. Лишь задумчиво проводил взглядом.

Куда податься она не знала. В насмешку вчерашнему ливню, сегодня светило слепящее солнце. Робин опять моментально взмокла, но на этот раз от пота. Рюкзак натирал плечо и вообще, все было как-то по-дурацки.

Внутреннее раздражение постепенно выплескивалось наружу. Ну убежала она, и что дальше? Бродит тут по улицам и не знает, что делать. Прохожие то и дело оборачиваются вслед, и гадай-думай, по какой причине: лицо чрезмерно замученное, подозрительная сама по себе или тесак на бедре привлекает внимание?

Бондс ей не нравился. Тусклый он какой-то, нелюдимый и недоброжелательный. Несмотря на то, что сегодня воскресение и народу по улицам шаталось прилично, складывалось ощущение, что все попрятались в скорлупу. Ни доброжелательного взгляда, ни разговоров. Про улыбки так вообще заикаться глупо.

Нет, все какие-то пришибленные, замученные, с понуро опущенными плечами. Видимо, расцветали тут только к ночи. Этакие своеобразные вампиры-полуночники. Не сказать, что Арэй отличался особым радушием, но Робин с удивлением призналась самой себе, что там народ все же куда дружелюбней.

А еще в Бондсе редко встречались люди преклонного возраста. Куда не посмотри, одна молодежь. Самый край, лица лет сорока. И куда девались старички и старушки? Сидят по домам, закрывшись на десять засовов? Доживают последние деньки в окружении кошек? Сюда бы ту сварливую бабку из автобуса. Ох, она бы поохала над принятой в торговой подлокации модой. Всех по струнке бы поставила. Потому что одевались тут… можно сказать, вообще не одевались.

Робин все гуляла по городу и поражалась открывшемуся ей миру. Грязные от мусора, бутылок и окурков улицы, дымящие тубы, копоть на стенах, изуродованные крепкими словечками дома, обцарапанные вандалами лавочки, вытоптанные клумбы, скособоченные подъездные двери. В конце концов, бомжи, вперевалочку бегающие от одного мусорного контейнера к другому с таким шлейфом, что даже не брезгливой по натуре Робин хотелось зажать нос.

И всем плевать. Люди проходили мимо, не оборачиваясь на очередного пьянчугу, согнувшегося в три погибели на тротуаре. И не поймешь, то ли умирает мужик, то ли ему просто хорошо. Вероятно, на холодный труп посередине улицы у них была бы такая же реакция. Да уж, Бондс полностью заслужил свою репутацию. Вина ли это самих городских или они всего лишь несчастные пленники сложившейся ситуации… кто знает, но находиться тут было удовольствием малоприятным.

Робин бесцельно прошаталась по городу несколько часов, к обеду успев проголодаться. Хорошо, что в заначке остались вафли и бутылка воды. Покупать на углу дома сосиску в тесте у толстого мужика в заляпанном фартуке, она не решилась. Мало ли, из чего сделана та сосиска. Может, вовсе и не из свинины?

Так Блэк и бродила от улочки к улочке, жуя на ходу вафли и запивая их теплой водой. В последнем письме сказали, что с ней свяжутся. Все замечательно, и она почти не сомневалась в этом, но все же хотелось бы, чтобы неизвестный адресат сделал это как можно скорее. Ловить в этом местечке явно нечего.

Сколько она успела обойти, Робин сказать не могла. Казалось, что много, но куда не посмотри, вид одинаково унылый и безнадежный. Можно подумать, что она как дура ходит по кругу. Часам к шести ей надоело утаптывать неровную, с выдолбленными ямами, дорогу. Нужно поискать место для ночлега и немного передохнуть. Она определенно, задержится тут еще на день. А то и на несколько.

Ее плану помешало мельтешение впереди. Робин увидела знакомую до боли военную форму. Несколько мужчин шли ей навстречу, осматриваясь по сторонам. Дерьмо. Значит, на ее поиски все же отправили людей, а она-то так надеялась, что на какую-то там девчонку махнут рукой и отпустят с богом. Не тут-то было.

К тому же, вероятно пограничники на стене обнаружили открытую дверь. После этого было бы тяжело не догадаться, что кто-то незаконно проник на территорию Бондса. Робин тихонько выругалась. Дерьмо, а те на пункте наблюдения? А если они решили, что это она с ними…? Значит, мало того, что она дезертир, еще и преступница. И почему ей не пришло в голову это раньше? Вот это подстава, так подстава. Дерьмо, дерьмо, дерьмо.

Солдаты ее пока не видели, а значит, был шанс быстренько сделать ноги. Несколько драгоценных секунд понадобилось, чтобы Робин заприметила узкий проход между домами и нырнула туда, слившись со стеной. Те неторопливо приблизились, и даже не посмотрев в ее сторону, двинулись дальше. Блэк облегченно выдохнула.

Решив не испытывать удачу дважды, она пошла по темному проулку и вышла с другой стороны. Теперь точно нужно залечь на дно. На улице опасно светиться. Может, за весь день бесцельной прогулки уже кто-то успел сдать ее. Внешность-то примечательная, будь она неладна.

Робин собрала волосы в высокий хвост и пошла по улице, стараясь ни с кем не пересекаться взглядами. Ни к чему лишние знакомства. Один поворот, второй, третий… На очередном из проулков, вышла к гаражам, стоящим сплошной стеной. Дерьмо. Тупик.

Робин выругалась. Уже было собиралась выйти обратно той же дорогой, как ей перегородили путь шесть мужчин. В форме. Не Арэйской синей, какая спрятана у нее в рюкзаке, а пограничной, темно-зеленого цвета. Ей вдогонку отправили специальный отряд со стены. А они куда противнее и злее, чем городские. С ними точно не договоришься.

Блэк застыла на месте, расставив ноги в более удобной стойке, если придется отбиваться, что сразу же было замечено и встречено с легкой ухмылкой. Рука на рукояти тесака. Только рюкзак неудобно висит на плечах и будет мешать в ближнем бою. Разумеется, в бою. Так просто сдаваться и соглашаться на клеймо изменницы она не согласна. Сражаться – так сражаться.

Мужчины тоже остановились, выстроившись в ряд. Очень удобно остановились, полностью закрывая единственный путь отхода. Не протиснешься. Все дородные, крепкого телосложения. У каждого лапища с голову самой Робин. Государство что, именно по этому критерию отбирает пограничников? Чтобы они были здоровенными верзилами?

– Старший сержант Блэк, – сказал один из них гнусавым басом. – Вас велено доставить на военную базу, где вашу дальнейшую судьбу будет решать собранное дисциплинарное слушание по делу о правонарушениях.

Ага, Робин прекрасно представляла, что там будет за слушание. На нее спустят всех собак и, в лучшем из раскладов, отправят на пожизненное заключение в тюрьму строгого режима на границе между Регулумом и Бондсом. Ну, уж нет. Дудки.

– Мальчики, кажется, вы обознались, – улыбнулась им Робин.

Двое мужчин переглянулись. Один из них достал сложенный лист и, расправив, повернул так, чтобы было видно и ей. Отлично, фотография из ее личного дела.

– Солдат Робин Блэк, номер жетона №790643. Будете отрицать, что на фотографии вы? – с усмешкой, обнажающей отколотый передний зуб, поинтересовался тот.

– Я бы попробовала, – дернула плечом Робин. – Вдруг прокатит.

– Довольно, – покачал тот головой. Да, эти верзилы не настроены на шутки. – Нам велено доставить вас обратно в Арэй. И мы сделаем это.

Они едва ли не синхронно сделали шаг навстречу. Блэк была не глупа. Она прекрасно понимала, что шансов кот наплакал. Да, она владела навыками боя и умела управляться тесаком, но только вот их было шестеро. ШЕСТЕРО. Против одного.

Трое в несколько шагов преодолели препятствие и кинулись на Робин. Завязалась потасовка. Рюкзак, как она и боялась, мешал и сковывал движения, но одному Блэк смогла зарядить в солнечное сплетение, так что мужик согнулся пополам. Этого хватило, чтобы дезориентировать его окончательно.

Со вторым пришлось провозиться дольше, так как третий маячил сзади и в какой-то момент, схватив за рюкзак, дернул ее на себя. Уже падая, Робин успела расставить руки в стороны, чтобы лямки соскользнули, и тут же вскочила снова. Лезвие ножа порхало в ее руках, как живое. Трижды она смогла задеть острием по лицу и плечу второго нападающего, а третьего боднула локтями в корпус. У Робин еще было мелькнула в голове мысль, почему остальные трое стоят и не пытаются нападать, когда услышала щелчок.

Все замерли, как по команде. Блэк, выдохнув и разочарованно поджав губы, повернулась на звук, сжимая тесак в руке. Ну, конечно. У них припасены пушки и сейчас один из табельных пистолетов смотрел прямо на нее.

– Поиграла? – спросил тот, что держал ее на прицеле. – Теперь сдаешься? Нам велено тебя доставить. Какой, неважно. Я могу прострелить тебе ноги. От потери крови не умрешь, но и сопротивляться не будешь.

Мог. Мог и сделает. Это читалось на его лице. Робин быстро соображала, хотя понимала, что выбор невелик. Те трое, что с ней сражались, уже поднялись на ноги. Один, особо злой, вытирал кровь от пореза на скуле. В любом случае, их снова шесть, а она одна и почти беззащитна. Хотя… если она отберет хоть у одного пушку, то будет шанс…

Ее мысли перебил оглушительный рев. Верзила, что держал ее на прицеле, отскочил в сторону, стирая ладони об асфальт. Другие тоже кинулись врассыпную. Из проулка навстречу Робин, мигая фарами и продолжая реветь, вылетел мотоцикл. Он круто и с поднявшимся дымом от резких тормозов, остановился у ног Блэк. Еще немного и отдавил бы ей пальцы, но та этого даже не заметила, так как удивленно смотрела на всадника.

– Ты здесь что делаешь? – вырвалось у нее.

– Момент неудачный. Потом поговорим. Давай руку, живо, – Алекс требовательно схватил ее за локоть.

Пограничникам не потребовалось много времени, чтобы прийти в себя. Тот, что упал, уже тянулся к отлетевшему пистолету. Бесценные секунды уходили. Робин быстро забралась на сидение и обхватила Хантера. Тот надавил на газ. Мотоцикл, взревев как раненный буйвол, подскочил на дыбы и, прокрутившись на месте, еще больше разгоняя дым, помчался к единственному выходу.

Вслед послышались выстрелы, и явно уже не из одного пистолета, но все ушли мимо. Пускай теперь хоть обстреляются, не попадут. Они неслись с такой скоростью, что прохожие испуганно шарахались, вжимались в стены и вскакивали с ногами на лавочки. Еще и тесак в руке, о котором Робин запоздало вспомнила и уже на ходу убирала в ножны.

Алекс долго петлял между домами, выезжая то на широкую дорогу, то гнал едва ли не по пешеходному тротуару, чудом не задевая замешкавшихся зевак. По всему видно, что он то точно знал, куда и в какую сторону надо повернуть. Это был его город и его улицы. Не то что ее сегодняшние блуждания.

Они ехали достаточно долго, пока серые дома не сменились на зеленые холмы и пустынную дорогу. Вдалеке маячили верхушки гор, но не тех, что видела вчера Робин. Другие. Такие же зеленые, как и холмы. Бескрайняя зеленая равнина. Было бы время, с удовольствием насладилась бы видом. На тот серый и унылый Бондс, что она видела сегодня, совсем не походило. И кто мог подумать, что такую красоту можно тут вообще отыскать?

Хантер съехал вниз по склону и только тогда затормозил. Отключил зажигание, поставил мотоцикл на подножку и всем корпусом развернулся к Робин.

– А теперь расскажи, как девица из Арэя оказалась в Бондсе? – поинтересовался он.

– Э… что? – растерялась та.

Алекс, молча, оттянул ее футболку, обнажив татуировку на ключице.

– Вот что. Ну так, я слушаю.