Читать книгу Простой курортный роман - Ирина Насонова - Страница 2

Двадцать семь лет!

Для Жениной мамы это была катастрофа.

В день рождения дочери, 5 октября, вся семья Матросовых по традиции собралась за большим столом в родительском доме, который, как известно, начало начал.

И с этого самого «начала» вместо «Да здравствует именинница», звучали охи, вздохи, и под линзой рассматривались все её бесцельно прожитые годы.

Руководствуясь тем, что каждая уважающая себя степенная семья капала им на мозги, родители пилили Женю на мелкие кусочки.

«Незамужняя!» – повторяли они цоканье языков семьи Гавриловых.

«Бездетная!» – печально покачивали головой на манер Петровых.

«В таком-то возрасте!» – сокрушались, копируя интонацию какого-то типа, о котором прежде Женя даже никогда и не слышала.

– Что мы только не сделали, – причитала Тамара Викторовна, – и квартирой обеспечили, и выучили, и с машиной помогли. Всё, что нужно, ведь есть, чего же тебе не хватает? Красавица, умница, с хорошей работой, ну почему ты всё ещё не замужем? Вот у Петровых Катька уже второй раз под венец пошла и опять скоро родит. А мы с отцом, наверное, так и состаримся, не дождавшись внуков.

– Мама, у тебя уже есть внук. Он сидит в соседней комнате и раздражает меня даже оттуда, – сказала Женя, спокойно пережёвывая бутерброд с икрой.

Тамара Викторовна была женщиной доброй и заботливой, но переживала за семейное положение дочери так, словно Женя уже достигла возраста галактики и шансов на брак и детей у неё практически не осталось. Хотя это было и неудивительно. Раньше, до выхода на пенсию, её мама была дамой современной и, как говорится у молодежи, – продвинутой. Однако статус пенсионерки, хоть и работающей, заставил её взглянуть на мир под другим углом, и Тамара Викторовна в какой-то момент потеряла над собой контроль. Прогрессивные взгляды на жизнь ушли в прошлое, а скамейка для сплетниц и семечки были отложены на глубокую старость, и она, выбрав золотую середину, жила «на полную катушку». Правда, на пути к совершенству новоиспеченная светская львица стала сильно перебарщивать со всем, за что бралась, не исключая личной жизни дочери. Что и говорить, если даже такое обычное событие, как приход детей, теперь ставило под запрет халаты, тапочки и любую домашнюю атрибутику. Ведь нынче и стандартное чаепитие требовало королевских манер и изысканности. А уж если Женя, посещая отчий дом, не утруждала себя косметикой, то получала такой свирепый выговор, что перед визитом к родителям, на всякий случай, красилась, как продажная женщина перед вызовом.

Но, если быть честной, родители вели такой активный образ жизни, что Жене иногда было завидно, что они развлекаются интереснее, чем она. А Тамара Викторовна действительно времени зря не теряла. Поездки к многочисленным друзьям, бассейн, регулярное посещение салонов красоты, театров, концертов и всевозможных мероприятий – она успевала всё, и оставалось только догадываться, откуда черпала энергию. Этим же вопросом задавался и отец Жени, который волком выл от подобной активности, предпочитая проводить вечера дома перед телевизором.

– Ну ты хотя бы ребёночка роди, раз замуж не хочешь. Выходим, выучим, – словно не слыша, продолжала свой монолог мама, аккуратно забивая очередной гвоздь в ящик личной жизни дочери.

Жене не нравились эти разговоры, потому что каждый раз после подобных назиданий она уходила домой в полной уверенности, что на этом поприще ей уже действительно ловить нечего и старость наступила раньше положенного времени. Потому сейчас, вместо того, чтобы сесть на руки, скрывая нервозность, она снова вернулась к дурной привычке покусывать пальцы.

– Дорогая, не грызи ногти! – продолжала нотацию мама.

– Я не грызу, а изучаю, сколько их ещё осталось.

– Потому и не осталась, что грызешь. Тебе нужно сходить к моей маникюрше, у неё просто золотые руки, посмотри какая работа, – и мама протянула свои красивые и до неприличия ухоженные руки. Однако на Женю это уже не производило впечатления. Она давно поняла, что как бы ни старались рекламщики, и ногти, и волосы – это либо дано, либо нет. Так что мама могла сколько угодно пиарить своих мастеров, генетику исправить всё равно невозможно. И, к сожалению, природа распорядилась так, что мамины красивые руки почему-то достались старшему братцу. В детстве Женя даже на него за это обижалась и никак не могла понять, почему её этим чудом обделили.

– Кстати, её сын тобой интересовался, – как бы невзначай упомянула мама.

– Правда? И откуда же он обо мне узнал? Опять пустила по рукам мою фотографию и приложила к ней положительную характеристику? Мама, меня уже скоро на улице узнавать начнут, как самую большую неудачницу района! Вот мол, посмотрите, уже четверг, а Матросова всё ещё не замужем!

– Ну что за глупости, какая же ты неудачница? Просто тебе нужно научиться быть, как бы это сказать, – попроще. Немного снизить требования, иначе так и останешься одна. Принца ведь и всю жизнь прождать можно, а он возьмёт и не приедет.

– Мама, я, как истинный романтик, сначала должна влюбиться. Не брать абы кого, а испытывать к человеку чувство, – всё-таки не удержалась Женя, заранее зная, чем закончится эта бессмысленная песня, так как эти куплеты они пели уже несколько лет.

– Лёша, ну ты слышал?

Отец, уткнувшись в газету, деловито кивнул в такт жене, разгладил свою бородку и сделал вид, что в курсе разговора. Алексей Павлович всегда поддерживал жену молча, соглашаясь со всем на свете, а затем, то ли заглаживая вину, то ли компенсируя потраченные нервы, втихаря подкидывал дочери копеечку другую. Но сейчас, глядя на его серьёзный вид, Женя едва могла сдержать улыбку. Последнее время он зачем-то решил увеличить лицевую растительность и очень этим гордился, усиленно не замечая того, как это смешит окружающих. Бородка у него была рыхлая и неоднородная, но папа ничего не хотел слышать и время от времени величественно поглаживал все свои три волосины, ощущая себя, как минимум, Карлом Марксом или Львом Толстым.

И именно поэтому Женя очень любила родителей и была привязана к семье. Они были такими разными, но такими счастливыми, что этот позитивный настрой заряжал её энергией с детства и вселял надежду на светлое будущее.

– Вот, посмотри на Григория, – не унималась тем временем Тамара Викторовна.

«А вот и последний куплет!» – мысленно поздравила себя Женя. Ведь каждый раз всё сводилась именно к этому образцово-показательному примеру.

– Умница жена, внука нам подарили. А ведь он всего на два года старше тебя! Есть же на кого равняться.

Но вот на кого-кого, а на брата Женя смотреть точно не хотела. Родители с пеленой на глазах отказывались замечать семейные неурядицы сына. Его бесконечные загулы, слезы жены, которая выбрала золовку в качестве «носового платка». Всё это никак не помогало чтить и уважать современные семейные ценности.

– Мама, чтобы родить ребёнка, нужно его захотеть, а для этого нужен подходящий мужчина, в которого я должна влюбиться.

– Но ведь годы-то идут, и кто знает, когда ещё твой принц появится?

«И-и-и припев», – Женя улыбнулась, привычно качнула головой и, шевеля одними губами, повторила за мамой всё следующее предложение.

– Ну чем тебя не устраивает Петя? Такой чуткий красивый молодой человек, и ты ему очень нравишься, это всем видно. Вы же так подходите друг другу. Он же тебя на руках носить будет, он сам мне как-то это говорил! – завершила музыкальный номер мама. К счастью, добравшись до потенциального зятя, она замолчала и ушла в раздумья о достоинствах будущего родственника, который считался последней надеждой её непутёвой дочери, тем более что был постоянной величиной в жизни Жени уже несколько лет.

С Петей Женя познакомилась на корпоративной вечеринке, на пейнтбольной площадке, где случайно перепутала павильон и доблестно сражалась за флаг соперника с незнакомыми ей людьми. Она тогда даже вызвалась принести себя в жертву, чтобы члены её команды смогли добраться до заветного трофея. Но когда после победы вся компания сняла шлемы и принялась чествовать «героя», выяснилось, что это чужая вечеринка, а её коллеги ведут бои совсем на другой площадке. Надо сказать, Женя тогда произвела настоящий фурор и, как говорится, своей ошибкой «сделала день» всему пейнтбольному комплексу. И, конечно же, не заметить такое «чудо» Петя просто не смог, тем более что именно он и являлся капитаном команды, куда по ошибке примкнула Женя. Более того, он был, наверное, единственным человеком, который и не думал над ней смеяться. Наоборот, этот высокий статный мужчина сначала долго и вдумчиво рассматривал растерянную и лохматую незнакомку, а затем отвёл её в сторону и очень серьёзно попросил, вернее, почти потребовал продиктовать номер её телефона. Уж неизвестно, чем она его так сразила, но тем же вечером он не только организовал своей новой знакомой сказочный ужин на небольшой яхте в акватории Невы, но и, не задумываясь, признался ей в любви.

Следующие четыре года их дружбы Женя не раз размышляла о нём, как о возможном спутнике жизни, но всегда натыкалась на одно существенное «но» – она его не любила.

Тридцатитрёхлетний, высокий, крепкий, спортивный, с приличным рельефом мышц, темными вьющимися волосами и карими глазами – его можно было назвать красивым. И, безусловно, многие, очень многие женщины так считали, провожая Женю завистливыми взглядами. Ко всему прочему Петя был успешным перспективным архитектором, хорошо зарабатывал и являл собой редкого, действительно бескорыстного, щедрого и доброго человека. Всё в нём было хорошо, и рядом с ним Женя чувствовала себя любимой, нужной и защищённой. Но как бы она ни старалась подкупить свой внутренний мир, её личная аттестационная комиссия сертификата качества Пете так и не выдала.

Всем известно, что у каждой девушки есть свои собственные критерии отбора, по которым они и определяют подходящего мужчину. Кто-то западает на ноги, кто-то на волосы, нос, глаза, родинки… Некоторые даже величину пятой точки ставят первым и единственно-важным пунктом при выборе того самого альфа-самца. Мало ли в женской сущности загадок?

А вот в случае Жени – это были пальцы и губы. И, к несчастью, ни то, ни другое у Пети идеалу не соответствовало. Если к коротким трапециям его ногтей она, возможно, смогла бы привыкнуть, то тонкие губы молодого человека заставляли Женю расстраиваться, потому что жить рядом с такими губами она просто не могла. Каждый раз во время поцелуя ей казалось, что Петя её нежно, но щипает. И это было скорее смешно, чем возбуждающе. А Женя любила целоваться. Любила тонуть в этом ощущении, чувствовать бархат и мягкость прикосновений и потому придавала этой части лица такое значение.

Она, как истинный романтик, ждала настоящее всепоглощающее чувство и растрачиваться на «может быть» не хотела, по крайней мере, чтобы ни говорила мама, время ещё позволяло.

Женя была однажды влюблена, но, как это часто бывает, не в того, да не так. И, пережив трудный, болезненно-неприятный разрыв, старалась с любовью осторожничать и не кидаться сразу в омут с головой. Именно поэтому Петю она любила только как друга и ничего не могла с этим поделать.

Он же из своих чувств секрета не делал и терпеливо ждал своего часа. Конечно, Жене это льстило. И хотя она не хотела быть с ним, отказываться от его внимания не спешила и быстро привыкла к постоянному обожателю, с благодарностью принимая ухаживания.

Однако всё изменилось около двух лет назад. Тогда, после очередного неудачного романа и приличной порции алкоголя, призванной подавить приступ отчаяния, Женя позвонила своему преданному другу. Слово за слово, слеза за слезой, и Петя остался у неё на ночь.

После того случая она бегала от него несколько месяцев, давая понять, что всё это ошибка. Но Петя выглядел таким счастливым, так невероятно красиво за ней ухаживал и говорил такие волшебные слова, что в конце концов Женя сдалась и решила дать шанс их отношениям. Это было чудесное время, и Петя был великолепен во всем. Никогда раньше она не была так желанна, и никто не окружал её подобным вниманием и заботой. Однако шло время, а любовь всё никак не приходила. Более того, в какой-то момент Женя поняла, что её к нему даже не влечёт. Так что, устав обманывать и себя, и его, она в резкой форме заявила, что у неё новый роман, и между ними всё кончено. Конечно, никакого романа не было, но она предпочла отрезвить кавалера и взять ответственность на себя. Пусть лучше считает её разгульной и ненадёжной, пусть злится, чем услышит от любимой женщины, что он не устраивает её ни как любовник, ни как спутник жизни. Однако Петя тоже дураком не был. Поняв её мотивы, он нежно обнял Женю и сказал, что всё понимает, что даст ей время, более того, будет ждать столько, сколько потребуется.

В тот день, отправившись с подругой в клуб, Женя рыдала, как девочка, от несправедливости судьбы и неспособности полюбить единственного достойного человека. А в середине ночи под одобрение той же самой подруги она позвонила Пете и уверенным, гордым голосом осчастливила его сообщением, что если к тридцати пяти годам у неё ни с кем ничего не получится, она родит от него ребёнка. То ли от чувства вины, то ли в приступе нежности, то ли от душевного расстройства, то ли от большой дозы коньяка, Женя так и не узнала, как и зачем пришло такое понимание. Но в том, что Петя всегда будет её ждать, она почему-то ни капли не сомневалась.

Как ни странно, после этого их дружба ещё больше окрепла. Её неизменный поклонник всегда приходил по первому звонку, прибивал гвозди, возил в сервис её «ситроен», менял колёса и бегал в аптеку, когда она болела. В квартире даже была его сменная одежда, на всякий случай.

Конечно, со временем у Пети стали появляться подружки, но он всегда это так тщательно и трогательно скрывал, что Женя никогда даже не подавала виду, что догадывается об этом. Естественно, она прекрасно понимала, что любой молодой здоровый мужчина испытывает время от времени определённого рода потребности, а так как сама она помогать ему в этом не собиралась, приходилось мириться с кратковременной потерей внимания.

Однако, руку с пульса Женя всё-таки не снимала. И когда у Пети пару раз случались затяжные романы, она ничего не могла с собой поделать и эгоистично, как собака на сене, давала ему ложную надежду. После этого он, конечно, бросал всё на свете и мчался к возлюбленной, а Женя снова успокаивалась и ослабляла поводок. Ведь это был её мужчина, хоть и не был ей нужен. Наверное, именно поэтому, оберегая чувства верного поклонника, с другими мужчинами в его присутствии она старалась не кокетничать и своих кавалеров с ним никогда не знакомила. И пускай для многих общих знакомых эти отношения казались странными, сами их участники и близкие друзья не видели в этом ничего противоестественного.

Это была аксиома: Петя любил Женю – Петя всегда был рядом – Петя этого хотел – Женя позволяла.

Через два часа после ужина с родителями Женя с друзьями сидела в шумном баре, заливая алкоголем расстроенные нервы. Вообще-то, до последней лекции мамы, её вполне устраивали и возраст, и собственная жизнь. Однако теперь она ощущала себя старой скрюченной неудачницей в вязаных колготках и нелепым пучком волос на голове. Женя очень надеялась на поддержку друзей, но и здесь к её персоне отнеслись не так, как она ожидала. Выдав короткую порцию поздравлений, компания очень скоро перешла к обсуждению планов на новогодние каникулы. После холодного петербургского лета, которое пронеслось, как один пасмурный день, среди друзей и знакомых началась подготовка к зимнему сезону. Разговоры всё чаще сводились к лыжам и доскам, строились планы на поездки, активно обновлялись шенгенские визы.

В том, что сани готовили летом, а коттеджи на новогодние праздники заказывали в сентябре-октябре, ничего нового не было, но Женя всегда от этого грустила. Странно было наблюдать, как окружающие, не успев высушить плавки, сразу пускались мыслями в сугробы, а холод Женя не любила. Ей нравилось лето, тепло и солнце. Тем более что в этом году она толком не отдохнула и даже не догуляла отпуск. Две недели, которые она провела в Испании, удовлетворения не принесли, ей, скорее, было одиноко и грустно. Компания, с которой её по старой дружбе дёрнуло поехать, состояла из двух скучных семейных пар, которые обещали ей беспрерывное веселье, а вместо этого только и делали, что выясняли отношения. Причём деться от этого кошмара было решительно некуда. Путешествие было спланировано так, чтобы посмотреть как можно больше, и они постоянно переезжали с места на место. А так как в целях экономии взяли одну машину на всех, не помогали даже наушники, и Женя всё равно ежедневно становилось невольным свидетелем того безобразия, что в народе гордо зовётся институтом брака. Последней каплей стало то, что она, спасаясь от своих женатиков, с трудом и скандалом отбилась в одном из местных клубов от горячих испанцев, и одна ходить уже никуда не решалась. Так что единственными положительными моментами в этой поездке стали большое количество дешевого вина, которое она использовала как лекарство от стресса, и красивый ровный загар, который, видимо, в качестве компенсации, всё ещё героически цеплялся за кожу.

И вот теперь Женя сидела с кислой миной и вместо поздравлений рассеянно слушала, как Петя с воодушевлением сообщал, что новогодняя поездка – вопрос решённый.

– Всё уже заказано. А в качестве дополнительного подарка все твои расходы за мой счёт. Единственное, что от тебя требуется, это не забыть паспорт, как в прошлый раз, – непонятно чему радовался он.

Из дальнейших разговоров стало понятно, что едут они большой весёлой компанией в маленькую скучную Финляндию. И место её будущего заточения находилось не просто на севере, а ещё и где-то у полярного круга. Как объяснял Петя, этот горнолыжной курорт был выбран из-за присутствия в компании собак, детей и каких-то ещё причин, в которые Женя уже вникать не хотела. Она-то наивно надеялась хотя бы на Альпы, где есть люди, тусовки и солнце, но оказалось, что её мнение никому не интересно. И как бы ни мечтало юное женское сердце о райском местечке, других альтернатив всё равно не было. Не сидеть же из гордости одной в городе все праздники. Тем более что даже лучшая подруга, на поддержку которой Женя очень надеялась, её сторону не приняла. Алина, как обычно, имела какой-то свой собственный план, но пока почему-то им не делилась.

– Да, и не забудь предупредить маму, чтобы кормила твоих питомцев, – продолжал занудничать Петя. Но на этот раз его слова не остались без внимания. Вся компания тут же громко рассмеялась, а Жене ничего не оставалось, как обиженно откинуться на стул и сделать большой глоток вина. Она уже привыкла к тому, что друзья частенько посмеиваются над её несобранностью и невнимательностью, но именно эта шутка ей уже порядком надоела.

Всё началось несколько месяцев назад, когда Женя, в попытке самоутвердиться и доказать всем, что они ошибаются, завела рыбок. Она тщательно изучила вопрос и подошла к делу со всей душой и ответственностью, на какую была способна. Но результат оставлял желать лучшего. Несчастные водоплавающие постоянно всплывали брюхом кверху, и Жене уже порядком надоело тратить на них деньги. Она, конечно, очень расстраивалась и переживала, но ещё больше её удручало то, что друзья оказались правы, и она действительно не была способна справиться даже с самыми неприхотливыми представителями аквариумного сообщества.

– Кстати, как там дела в подводном царстве? – улыбнулся Петя.

– Очередная драма. Дори1 вчера всплыла, – неохотно призналась Женя, на что компания, вместо положенного сочувствия, снова рассмеялась.

– Ох, Женя, – вступилась за подругу Алина, – завтра подарю тебе, раз обещала, очередную популяцию гуппи, но имей в виду, это в последний раз. И перестань давать им имена, меньше расстраиваться будешь. А вообще, хватит мучить природу. Признай – это не твоё. У тебя бы даже искусственные цветы завяли, если бы были.

– У меня есть цветок, – обиделась Женя.

– Ага, и жив он только потому, что в отличие от хозяйки – малопьющий, и твоя мама раз в месяц его несчастного нет-нет, да польёт, – хохотнула подруга. – Его давно надо в НАСА на исследования отдать, думаю, он запросто смог бы стать первым на Марсе, с такой-то тягой к жизни.

– Алина, как непатриотично! – поддержала насмешки Ольга, их старшая давняя подруга и по совместительству личный гинеколог.

– Зачем же такие ценные образцы мужественности и стойкости передавать за границу? Нужно связаться с представителями Роскосмоса и обрисовать ситуацию. Мол, яблони на Марсе, конечно, не обещаем, но… Что там у тебя за растение? – обратилась она к Жене.

– Сансевиерия, – недовольно пробубнила она, но тут же гордо и немного небрежно вскинула голову в лёгком приступе мании величия, потому что компания неожиданно замолчала и удивленно посмотрела на именинницу. – В народе – щучий хвост, – ещё раз блеснула эрудицией Женя, всем своим видом давая понять, что только глупец может этого не знать. Уточнять, что это единственное латинское название, которое она вообще знает, Женя, конечно, не стала. Раз уж поднялась в глазах окружающих на ступеньку выше, спускаться уже не хотелось. Да и им совершенно необязательно было знать, что она запомнила это странное слово только потому, что помешанная на народной медицине коллега на протяжении двух недель утомляла её лекциями о целебных свойствах данного растения и просила срезать несколько листков.

– Так вот, – вернулась к планированию светлого будущего Ольга. – Представьте заголовки газет. «Сансевиерия на Марсе!» или «Щучий хвост – кто он? Первый абориген или экзотика для марсиан?»

– «От простого горшка до Марсианских холмов!» – предложила свой вариант Алина, театрально разводя руками.

– «Мой долгий путь к комфортным условиями.» – подхватил Петя.

– Ага, – снова влезла Алина. – Вот так и вижу его, сидящего перед камерами на первом интервью и передающего привет землянам: «Дорогие мои соотечественники! В эту радостную минуту я хочу передать привет всем жителям Земли и особенно своей бывшей хозяйке, Евгении Алексеевне Матросовой. Сейчас, когда я оглядываюсь назад, я понимаю, что всё было не напрасно, и потому искренне благодарен этой милой, но непутёвой женщине за то, что она, хоть и несознательно, но воспитала во мне стойкость и мужество. Мой путь был нелёгок, и зачастую я терял надежду, но я выжил. Я научился быстро отращивать длинные корни, чтобы хоть как-то добираться до необходимой мне влаги. Зато теперь, здесь, на этой засушливой далёкой планете эти навыки стали бесценными, и теперь я и мои собратья заселим этот безлюдный мир. Да и, честно признаться, местные условия, пожалуй, даже более привлекательны… Бла-бла-бла-бла, бла-бла, бла-бла», – гордо закончила подруга.

Дальше компания, перебивая друг друга, принялась фантазировать о бесценном вкладе зелёного друга Жени в благоустройство марсианских колоний, и ей понадобилось довольно много времени, чтобы отвлечь их от своей несовершенной персоны и вернуть на грешную Землю к нейтральной теме планирования земного отдыха.

Хотя и этот вопрос положительных эмоций в её сознании не находил. Женя совершенно не хотела посещать Финляндию, но, в конце концов, была вынуждена признать, что бессильна и спорить просто бессмысленно. Даже если бы она, всем на зло, решилась на своё собственное путешествие, на этом пути сразу вставали два препятствия. Во-первых, ехать одной скучно и неинтересно. А во-вторых, и в этом она никому никогда не сознавалась, Женя с трудом представляла, как происходит организация всех этих мероприятий. Она даже не знала, как заказывать билеты на самолёт или бронировать отель. Не то чтобы она совсем не умела, она просто никогда этого не делала. Женя всегда путешествовала в компании, где был какой-нибудь активист, берущий на себя решение вопросов. И всё, что от неё требовалось, это подтвердить готовность ехать и отправить паспортные данные. Правда, каждый раз после очередной поездки она давала себе обещание быть в курсе и сделать что-нибудь самой, но до сих пор до этого руки так и не дошли.

Так что всё, что ей сейчас оставалось, это смириться с текущим положением дел и постараться настроить себя на положительный лад. В шумном обсуждении по рассадке в машинах, утрамбовке снаряжения и прочей чуши Женя участия не принимала. Ей действительно было глубоко плевать, кто и на чём повезёт её в это вынужденное изгнание. Так что, остаток вечера она обиженно покачивалась в кресле и потягивала красное сухое вино из трубочки, чтобы не ухудшить сияние недавно отбеленных стоматологом зубов.

По мнению Жени, последнее время вокруг неё все словно с ума посходили с этим катанием. Она никак не могла понять, почему даже её тучный, не приспособленный к спорту сосед Олег, которому вообще, наверное, было вредно напрягать тело, вдруг начал считать себя великим лыжником и не пропускал ни одного выходного, если только позволяла погода. А ведь комплекция оного заставляли скрипеть не только снег у него под ногами.

Правда, просвещённая Алина (а Женя искренне считала подругу Василисой-премудрой современности, потому что та действительно всегда была права и вообще разбиралась во всём лучше других) пару лет назад со знанием дела и со всей ответственностью попыталась объяснить ей и причины, и правила.

– Глупая ты, Женька, где ж ещё в нашем климате девушке мужика искать? Не знаю, правда, зачем им самим это нужно, может, действительно нравится, а, возможно, выискивают самочку повыносливее да погибче. Сама понимаешь, ничего просто так не делается. Но мы об этом думать пока не будем. Смотри, всё очень прозрачно – на автобусе на склоны ездят только неудачники и без своего снаряжения. Они же берут инвентарь в прокат, и на них можно не обращать внимания. А вот интересующий нас контингент передвигается на машинах и со своей амуницией. Тут-то как раз и можно прикинуть, что у кого, к чему и почему. Спорт этот не дешёвый – одежда и снаряжение денег стоит не малых. Ну а то, что ты пока в прокате будешь брать, это ничего, девочкам можно.

Правда, сама Алина давно обзавелась и неоправданно дорогим костюмом, и доской, которыми очень гордилась, хотя на уровень катания это, к сожалению, не влияло. Да и подходящих мужчин за всё это время они так и не встретили.

– И последнее, – наставляла подруга. – Хотя все лыжники и сноубордисты смотрятся крайне привлекательно, в шлемах, очках и спортивных униформах, – она мечтательно подняла голову, – но! Нужно быть очень осторожной, к сожалению, тут легко обмануться, потому что любой оборванец может выглядеть прилично.

Вообще-то, Алина не была алчной охотницей за богатым мужем, она и сама хорошо зарабатывала, да и к браку относилась с холодком. Однако в поисках спутника жизни придерживалась определённых стандартов и считала, что если человек за столько лет (а рассматривались только кандидаты от двадцати семи) не смог себя хоть как-то обеспечить, он не был достоин их внимания.

Алина Шемаева появилась в жизни Жени на первом курсе университета. Девушки тогда жутко повздорили из-за худощавого конопатого третьекурсника, так и началась настоящая женская дружба.

Пышногрудая высокая длинноволосая блондинка – Алина безусловно привлекала к себе внимание. А светло-карие глаза, остренький специфичный носик, бархатная кожа и мягкие губы заставляли мужчин оборачиваться, а женщин давать им за это подзатыльники и кидать в её сторону завистливые взгляды.

Но сама она красоткой себя почему-то не считала. В зеркале Алина видела толстуху и сидела на диете, сколько Женя её помнила. На самом деле, для своего роста она весила даже меньше, чем рекомендовали врачи, и диета ей была ни к чему. Но Алина всё равно усиленно, с рвением маньяка, строго следила за каждым килограммом, уверяя окружающих, что поправляется даже от запаха еды. Правда, Женя подозревала, что причина здесь в другом. Диета давно была в моде, а за последней Алина следовала по прямой и никогда не сворачивала. Так что, образ страдающей от недоедания балерины был скорее стилем жизни, который просто вошёл в привычку. И хотя видимых результатов это никогда не приносило, Алина всё равно была настоящей красавицей. Эффектная и интересная, она никогда не лезла за словом в карман, всегда знала, где какая распродажа, что сейчас модно и как следует жить в этом сезоне. Подруга носила яркие наращенные ногти и не менее яркую брендовую одежду. А работа пиарщика часто вдохновляла её на самые смелые эксперименты по самодемонстрации.

Среди мужского населения Алина слыла слоном в посудной лавке сердец, самоуверенной и гордой женщиной. Однако мало кто знал, что чаще всего разбивалось именно её сердце. Ведь, как ни странно, при всей открытости и сексуальности отношения с противоположным полом у неё не складывались. Ведь за внешней непроницаемостью скрывалась тонкая, ранимая натура, и потому Алину, как истинного мечтателя, обычные мужчины не устраивали, а совершенства всё ещё никак не появлялись.

И вот, прислушавшись к советам подруги и поддавшись давлению со стороны остальных друзей, Женя нехотя, но всё же присоединилась к всеобщему горнолыжному психозу. Не то чтобы все недавно стали вдруг кататься. Просто её это никогда не волновало, и до слов Алины она как-то пропускала мимо ушей всё, что касалось данных увлечений.

Спорт как спорт Женю вообще интересовал мало. У неё, конечно, был абонемент в фитнес-клуб, но занятия в нём воспринимались скорее как модное средство от скуки. И после написания узелковых писем собственными конечностями на йоге или тренажерах Женя всегда поднимала моральный дух пирожным или булочкой. А ещё предпочтительней было расслабить напряжённые мышцы бутылочкой вина или коктейлем с подругами.

Последних, кстати, становилось всё меньше и меньше. Окружение Жени толпами переходило на женатую сторону, обзаводилось детьми и словно пересекало некую границу, за которой были другие правила и странная законодательная база. И единственное, что смягчало факт эпидемии замужества, было наличие в соседнем доме ирландского бара, который, как магнитом, притягивал одиночек и неудачников. Именно там Женя часто находила успокоение и поднимала самооценку. Глядя на всех этих людей её маленькие проблемы казались незначительными, да и всегда можно было пожаловаться на жизнь очень красивому, но неприлично голубому бармену Коле.

Что же до чётких указаний Алины влиться в коллектив команды какого-нибудь из зимних видов спорта, то пренебрегать советами подруги она, конечно же, не стала. Однако, впервые проведя ревизию одного из горнолыжных курортов, Женя пришла к трём выводам:

Первое – не ездить туда на своей машине, так как там есть бары, и, чтобы влиться в тусовку, кататься не так уж и обязательно, достаточно выглядеть соответствующе.

Второе – она выбирает доску, потому что:

а) меньше на себе носить;

б) походка в сноубордических ботинках намного красивее, чем у тех несчастных лыжников, которые ходят, выгнув колени в обратную сторону, как псайклы в фильме «Поле битвы: Земля».

И третье – да, Алина безусловно права, мужчины на склонах и правда выглядят довольно привлекательно.

И, пожалуй, только этот последний факт толкнул Женю на то, что она позволяла своей свите вывозить её время от времени на невысокие питерские горки. Она даже разорилась на красивый костюм и ботинки, но за два неполных сезона купить доску у неё так и не получилось. Она дважды ужимала на это свой бюджет, однако путь к спортивному отделу всегда пролегал через другие магазины и потому был тернист и труден. В итоге, в первый раз Женя обзавелась шикарными изящными сапожками, а во второй милым колечком, решив, что с неё достаточно будет и доски из проката.

Поначалу Женя действительно планировала научиться и даже воспользовалась услугами инструктора. Но тогда всё её катание свелось к флирту с этим самым педагогом. А завершилось таким катастрофическим свиданием, что слова проницательной подруги о том, что любой оборванец здесь может выглядеть прилично, теперь воспринимались почти как заповедь.

Второй раз Петя практически силой заставил Женю отрабатывать усвоенные уроки, но бугельный подъёмник наводил на неё такой панический страх, что после четырех удачных попыток неудачно с этого бугеля упасть, она отправилась в бар лечить нервы. На склоны Женя так и не вернулась, и в итоге, несчастному Пете, который, кстати, больше не делал попыток её обучать, пришлось заботливо грузить перебравшую с «лекарством» горе-сноубордистку.

В третий раз Женя героически, сама! поднялась на вершину и даже смогла спуститься, упав всего три раза. Но как только она вошла во вкус и заинтересовалась, кончилась зима.

Так что теперь, когда вся компания, с трудом дождавшись снега, почти каждые выходные проводила на тренировках, Женя всем своим видом выказывала недовольство и до поездки вообще решила себя не утруждать. Всё равно ей навязывали проводить за этим занятием каждый день, больше недели, да ещё и где-то на северном полюсе. И по мнению юной спортсменки, этого было более чем достаточно, причём на весь зимний период.

Вместо этого Женя решила серьёзно заняться своим здоровьем и внешним видом, чтобы встретить новый год, так сказать, во всеоружии. Она записывалась на всевозможные омолаживающие процедуры, изводила себя масками и отварами и, на всякий случай, приобрела дорогущий крем для стареющей кожи.

Вообще-то, если бы не мама со своими нотациями, зарождающими в душе массу сомнений, она была бы вполне довольна собой. Женя знала, что окружающие считают её милой и привлекательной. И хотя друзья частенько подшучивали над её рассеянностью и постоянным диалогом с внутренним миром, к которому она всегда очень серьёзно прислушивалась, Женя всё равно считалась душой компании, потому что без неё данная реальность была «слишком проста и предсказуема», как любил смеяться Петя.

Конечно, ни роковую красавицу, ни похитительницу сердец она в себе, как ни искала, обнаружить так и не сумела. Более того, в моменты слабости Женя даже не хотела встречаться со своим отражением. Однако большинство мужчин с которыми она сталкивалась, считали её желанной, и она убедила себя в том, что не блистает на обложках журналов лишь из-за глупых современных мировых стандартов.

– Подумаешь, невысокий рост, – фыркала Женя, разглядывая себя в зеркале. – Вон, Мэрилин Монро тоже гигантизмом не страдала, да и формы имела такие, что по нынешним меркам считалась бы толстухой.

Дальше Женя обычно грустно вздыхала и размышляла о том, что добраться до легендарного стандарта из мира красоты ей мешают всего несколько лишних килограммов. А всё потому, что вместо того, чтобы перенаправлять все калории к груди, её любимые булочки почему-то усиленно потакали закону гравитации и оседали не там, где нужно. И хотя всё было не так плохо – её талия всё ещё начиналась с шестёрки, но если бы Жене предложили округлять по правилам математики, она бы тут же нагло соврала, что в школе этот предмет ей не преподавали.

– Ну и пускай, я всё равно хорошенькая, – убеждала она себя, обиженно надувая губки. Да и несмотря на все свои, по большей части надуманные, недостатки, расставаться с ними Женя не очень-то и спешила. Любовь к мороженому и различного вида сладостям полностью лишала её силы воли, и, в отличие от Алины, никакие диеты она не признавала, объясняя это тем, что: «Похудеть совсем не трудно, и если я захочу, то смогу сделать это завтра же».

Но и близкие, и сама Женя прекрасно понимали, что это всего лишь слова. Ей вообще часто не хватало терпения. Взять, например, давнюю мечту отрастить длинные косы. В детстве короткие стрижки оправдывались тем, что Женя всегда являлась домой с прогулок такой чумазой, что мать родная с трудом узнавала. Да и в волосах она умудрялась приносить не только проволоку и репейник, но и различных гусениц и жуков. А после того, как в конце первого класса, когда у Жени, наконец-то, стали получаться вполне приличные косички, она с одноклассницами немного поиграла на стройке со смолой, в классе осталось только три девочки с волосами. И если остальные со временем вернули себе прежний вид, Женя больше за собой длинных локонов не помнила. И в подростковом возрасте, и в дальнейшем длиннокосая затея всегда находила причины не сбыться. Как только они начинали отрастать и торчать в разные стороны, Женя тут же переставала себе нравиться и, как бы ни убеждала её Алина, сразу же неслась в парикмахерскую и приводила себя в «нормальный» вид. Тем более что по её мнению, стильная причёска более выгодно подчеркивала её красивый овал лица и выразительные скулы. А ещё, и в этом Женя никому не признавалась, такая стрижка безболезненно позволяла аккуратно и незаметно подкрашивать светло-русые от природы волосы так, чтобы окружающие считали, что этот чудесный, едва уловимый золотистый оттенок – не что иное, как прихоть матушки-природы. Многие верили, учитывая, что весной одна-две веснушки всё же проступали на переносице, и Женя тут же, старательно и как бы невзначай, охала, жалуясь на такую жизненную несправедливость по отношению к своему лицу, и всем существом «завидовала» обладательницам чистой кожи. Плюс ко всему, благодаря этой маленькой хитрости, её большие зелёные глаза cо слегка направленными кверху уголками приобретали более густой оттенок и придавали лицу изящное выражение. Ну и, конечно же, завершили композицию длинные густые ресницы, которые для всех достались Жене от отца, а на самом деле были искусно подкорректированы и являлись ещё одним важным секретом, о котором знали только избранные.

Женя вообще всегда уделяла много времени своему внешнему виду. Она свято верила в бога увлажнённой кожи, фею глазных капель, и была большим специалистом по втираниям и нанесениям. Но больше всего внимания всегда доставалось губам, которыми Женя очень, и вполне по праву, гордилась. С удивительно чёткими контурами, в меру пухлые, они от природы имели необычный карамельный цвет и всегда выглядели так, словно с ними поработал стилист. Однако, как бы ни была щедра природа, терять бдительность Женя себе не позволяла, и потому многочисленные гигиенические помады, так же как зубная нить и дежурный крем, всегда были лучшими друзьями и талисманами её сумочки.

Внешне она была очень похожа на мать – глаза, улыбка, фигура, но вот нос! Нос Жени являлся семейной тайной, и как бы ни приставала любопытная Алина с этим вопросом, говорить об этой генетической наследственности у Матросовых не любили. Аккуратный, небольшой, без намека на горбинку или курносость, он скорее походил на произведение искусства или мастерскую работу пластического хирурга. Однако, в данном случае ни форма, ни размер не имели никакого значения, потому что Женя, по своей натуре, всё равно умудрялась совать его куда не следует и чаще чем нужно, тем более что этого требовал и род её занятий.

Получив диплом журналиста в лучшем вузе Санкт-Петербурга, она не видела преград ни для какого рода деятельности. Ведь что за журналист, который не может справиться с чем угодно?

Но и излишними амбициями Женя не страдала. Она уже давно смирилась с тем фактом, что никогда не станет претендентом на Пулитцеровскую премию, а всё потому, что в конце второго курса чуть не вылетела из университета из-за светлых волос и голубых глаз одного из сокурсников. К счастью, этот роман быстро себя исчерпал, что позволило Жене вполне успешно закончить образование. Она даже сумела отличиться, да так, что вопрос с трудоустройством решился сам собой. Правда, должность девочки на побегушках, пусть и в известном журнале, Жене быстро наскучила, но на этом поприще везение её никогда не оставляло, потому работу она никогда не искала. Там пригласили, тут позвали, у неё в жизни вообще очень многое получалось как-то само собой. Так что, набравшись опыта в различных газетах и фирмах, сейчас Женя, можно сказать, плавала как сыр в масле.

На своё нынешнее место, в крупную интернет-компанию, она, по ходатайству и наставлениям заботливого Пети, устроилась два года назад. И хотя поначалу новая работа не вызывала у неё особого энтузиазма, уже через очень короткое время Женя зарекомендовала себя как бесценный и незаменимый сотрудник по части контента и очень быстро пошла вверх по карьерной лестнице. Талант, везение и природное обаяние… Работа давалась ей с такой лёгкостью, что она уже не раз получала очень «вкусные» предложения о повышении. Однако все они требовали от неё полной отдачи, а тонуть в пучине бизнес-океана Женя не очень-то хотела. Она находила удовольствие в профессии, но смыслом жизни та для неё не являлась. Конечно, как любой офисный планктон, она плавала в море оргтехники и больших стеклянных окон большую часть своего времени, но самое интересное всё равно происходило «на суше». Кстати, здесь Жене тоже повезло. Команда подчинённых всегда очень трепетно и ревниво оберегала спокойствие своей рассеянной, но бесконечно милой, как они говорили, начальницы и всегда была готова «прикрыть» не только своей спиной, но всем, чем она попросит. К счастью, подобные жертвы были не нужны, потому что её непосредственный босс был от Жени в не меньшем восторге и, как говорится, души в ней не чаял, чем она беспрепятственно пользовалась, нередко позволяя себе излишние вольности. Так что, в общем и целом, работа для неё была вполне приятным времяпрепровождением, за которое ещё и неплохо платили.