Читать книгу Песнь о гетерах - Ирина Покровская - Страница 3

Поверженный рыцарь

На первом курсе обучения в институте у Аврелии появился друг. И хотя они были знакомы ещё с детства, тесная дружба между ними завязалась только в этот период. Одно время он был для неё даже больше, чем друг – она была в него влюблена. Что, впрочем, неудивительно. Во-первых, из-за её чрезмерной влюбчивости, а, во-вторых, из-за его крайне благородного образа. Он был истинным воплощением её романтических представлений о рыцарях: мужественный, выдержанный, умный, с чувством долга, а ещё скромный и забавный. Зная эти его черты, она периодически устраивала ему ситуации, в которых они наиболее явно проявлялись. Например, однажды их пригласили на обед общие знакомые. Хозяйка к столу подала печёночный торт и клюквенный морс. Аврелия с аппетитом приступила к еде, а друг почему-то застыл в нерешительности. Когда хозяева по своим домашним делам на несколько минут отлучились и оставили их вдвоём, Аврелия спросила друга: «Ты чего не ешь?» На что он признался, что вообще не переносит печёнку и морс. Но всё же, не желая обижать хозяев, преодолел свою неприязнь к еде и приступил к обеду, стараясь побыстрее все проглотить, чтобы не почувствовать вкуса. В этот момент в зал вошла хозяйка и, увидев, как друг уминает её яства за обе щеки, предложила ему добавки. Он естественно отрицательно замотал головой, уверяя, что уже абсолютно сыт. Но вдруг в их диалог вмешалась Аврелия и сказала, что он действительно хотел бы выпить ещё кружечку морса, но стесняется об этом сказать. Друг практически с мольбой глядя на хозяйку, начал уверять её, что на самом деле ничего не хочет, но она, знакомая с его скромным нравом, ему не поверила и принесла кружку морса в два раза больше той, что он уже выпил. Аврелия еле сдерживала смех, а друг обречённо пил свой морс. Ей было забавно, что он, в силу каких-то нравственных принципов, не мог отказаться от того, чего не хотел. Правда, эти его принципы её всегда и восхищали, но она тогда даже не догадывалась, что однажды именно они станут первопричиной его рокового поражения.

Всё началось с женитьбы друга. На какое-то время они с Аврелией потеряли связь: он уехал в другой город, она с головой ушла в учёбу и в новые чувства. Поэтому, когда друг позвонил ей и сообщил о свадьбе, она, мягко говоря, была ошеломлена и почему-то спросила: «Ты этого хочешь?» На что он как-то неуверенно ответил: «Да, вроде, надо. Кольца купили, гостей созвали. Куда деваться?» Аврелии совершенно не понравился его ответ, и вскоре она поняла причину – невеста. Друг рассказал подробности их первой встречи и дальнейшего развития событий. Оказалось, невеста – девушка не из робкого десятка. Они познакомились в клубе, и она ему совершенно не понравилась. Но у них была большая шумная компания, там много пили, танцевали, а потом он пошёл её провожать, и самым неожиданным образом они переспали. Зная друга, Аврелия поняла, что всем дальнейшим ходом отношений рулила эта девушка, ведь он, в силу своих нравственных принципов, уже просто не смог бы снять с себя ответственность за случившееся. Всё же одно обстоятельство оставляло Аврелии надежду на некоторую свободу друга в этих отношениях – он не любил жену, поэтому, когда она в угоду каких-то своих эгоистичных целей склоняла его к нарушению принятых им нравственных принципов, ему не составляло труда ей противостоять. Но однажды она всё-таки смогла пробить толстый лёд его нравственности.

Как-то, когда Аврелия переехала в Москву, они договорились с другом о встрече. Ей очень хотелось поделиться с ним своими последними коренными переломами в жизни и в характере, связанными с сексуальным раскрепощением. Было интересно, как он сквозь призму строгих нравственных идеалов посмотрит на это. Уверенная, что друг тут же начнёт её порицать, она заготовила целый арсенал аргументов для защиты. Поэтому, когда он вдруг абсолютно естественно всё принял и даже похвалил, Аврелия сильно удивилась. Настал черёд друга рассказывать о судьбе. Сначала он тушевался, а потом, собравшись с духом, начал своё повествование: «Ты же знаешь – я всегда довольно прохладно относился к своей жене. Меня утомляли её навязчивые звонки и сообщения, бесконечные жалобы и упрёки. Порой я даже думал, что, если бы она среди ночи вдруг позвонила мне и сказала, что ей нужна помощь, то я бы просто проигнорировал это. Так было ещё и полгода назад. Но сейчас всё изменилось. Я вдруг понял, что люблю её…» Услышав это, Аврелия поразилась и внимательно поглядела на друга. Он продолжил: «Всё произошло как-то нелепо. Не помню, кто стал инициатором, но однажды мы с ней заговорили о сексе втроём. Жена сказала, что хотела бы попробовать. Но я был уверен, что она блефует, поэтому решил развить с ней эту тему. Она сразу заявила, что вариант двух женщин и мужчины для неё неприемлем, так как её будет мучить ревность, и сказала, что, если я хочу это воплотить, то только в версии двух мужчин и женщины. Мне стало интересно, кого же она видит вторым мужчиной. Я спросил. Жена, как будто невзначай, ответила, что, может быть только того парня, которого она однажды мне представляла. Я выразил сомнение по поводу его согласия на участие в подобном. Она сказала, что попробует его уговорить на это…» Здесь друг осёкся и замолчал. Аврелия во все глаза смотрела на него. Некоторое время он собирался с духом, но потом продолжил: «Я был дома, когда они пришли вдвоём. Жена с порога заявила, что клиент готов, и мы можем приступить к задуманному. Я опешил и начал уверять её, что был совершенно несерьёзен, когда мы об этом говорили. Она расплакалась и стала укорять меня в лицемерии, сказав, что я специально так поступил, чтобы выставить её шлюхой. Мне стало стыдно. Я начал её успокаивать. Потом вдруг проснулась страсть, и совершенно молниеносно и неожиданно мы занялись сексом втроём…» Друг бросил на Аврелию беспомощный взгляд. Она подбодрила его и попросила, чтобы он продолжил. «Когда всё закончилось, на меня вдруг роем накинулись мысли. Я несколько дней размышлял: “Если всё это делается так просто и легко, и нет никаких запретов, то я же могу потерять жену, и ничто её не удержит!” Эта мысль пронзила мне сердце. Я вдруг отчётливо понял, что дорожу ею и даже больше – люблю. В этот же миг я вспомнил обо всех её жалобах и упрёках, о просьбах и желаниях. И хотя это был период, когда у меня не было свободных денег, я помчался в ювелирный магазин и оформил кредит на покупку одного из самых дорогих украшений. Вечером я с нетерпением ждал её возвращения с работы. Она задерживалась. Каково же было моё удивление, когда вдруг в квартиру они вошли вдвоём. Я понял, что жена хочет повторить тот опыт. Но этого совсем не хотел я. Попытавшись заявить об этом, я наткнулся на высказанную мне дилемму: либо я соглашаюсь, либо она уходит с ним. Жена не оставила мне выбора, и всё снова повторилось. После секса я остался в кровати, пытаясь уснуть, а они всю ночь сидели на кухне и веселились. Наутро я попытался заговорить с ней об этом. Для начала я достал украшение и вручил ей. Она сразу потеплела. Тогда я начал мягко подводить к тому, что нам пора завязывать с этими играми, ведь мы – семья. На что в мою сторону посыпался град обвинений. Жена вспомнила все обиды, что я причинил ей за годы совместной жизни. В конце концов, она вошла в раж и заявила, что любит его, и я ей больше не нужен. Несмотря на пронзившую сердце боль, я попытался убедить её, что опыт двух эпизодов слишком мал для осознания такого глубокого чувства. Жена рассмеялась и сказала, что, если бы я раньше был к ней чуть более внимателен, то заметил бы, как и сколько длятся их отношения. Я с ужасом посмотрел на неё и спросил: “Сколько?” Она, ухмыляясь, ответила: “Пять лет”. Я был в шоке…»

На самом деле, сообщение о том, что у жены друга был постоянный любовник, Аврелию вовсе не удивило. Она видела эту особу и смогла составить о ней достаточно полное представление. Единственное, в чём она ошиблась, так это в силе её безнравственности. Всё-таки одно дело гулять от мужа за спиной, совсем другое – вовлекать его в свои игры. Аврелия даже подумать не могла, что у неё когда-нибудь хватит на это дерзости. Поэтому после рассказа друга сидела ошеломлённая. Он молчал, ожидая её вопросов. После некоторой паузы она спросила: «Что на сегодняшний день происходит в ваших отношениях?» Он сказал: «Жена периодически пропадает где-то с любовником, но иногда возвращается домой». Тогда Аврелия спросила об её отношении к нему. Друг с грустью признался, что жена его избегает, а все попытки выяснить отношения заканчиваются обвинениями в его адрес: она уверяет, что это именно он спровоцировал её к такому шагу. Аврелия, усмехнувшись изворотливой хитрости жены друга, спросила, насколько он согласен с этим. Он сказал, что не дурак, и всё прекрасно понимает. На что Аврелия ответила: «Но тогда ты должен понимать, что наконец-таки у тебя появился шанс на свободу. Тебе надо собрать волю в кулак и уйти от неё. Поверь, пройдёт совсем немного времени, и ты поймёшь, что все бурно вспыхнувшие в тебе чувства – это только ущемлённое самолюбие. Но для этого ты должен отойти от опасного большого огня и сам зажечь много маленьких огоньков». Друг не понял образного высказывания Аврелии и попросил, чтобы она разъяснила. Она сказала: «Тебе нужно начать знакомиться с другими девушками. И не просто знакомиться, а начать соблазнять их. Без страха и жалости. Чем больше, тем лучше». Друг недоверчиво посмотрел на Аврелию, но, увидев её абсолютно уверенный взгляд, ответил, что попробует. На этом они расстались. Только эта ситуация не выходила у Аврелии из головы, и она, чтобы держать руку на пульсе, начала активно провоцировать друга на общение. Поначалу это легко удавалось, так как и ему самому был нужен человек, которому он мог бы довериться. Однако в какой-то момент друг начал отдаляться. Аврелия, почувствовав, что жена забирает власть над ним в свои руки, позвонила и настояла на встрече. Он не смог проигнорировать и приехал. Она сразу же спросила его об успехах в том вопросе, о котором они договаривались. Друг сконфуженно посмотрел на неё и признался, что ни на что не решился. На вопрос Аврелии: «Почему?» – Он ответил: «Скажи, если бы человек, которому ты безмерно доверяешь, предложил тебе попробовать серьёзный наркотик, ты бы согласилась?» Аврелия призналась, что однажды думала над этим и решила, что, несмотря на страх, наверное, всё-таки согласилась бы. Тогда друг сказал: «Значит, я слабее тебя, потому что найти в себе силы для этого я не смог и решил принять всё, как есть. А вдруг в этом тоже есть сила?» Аврелия только сочувственно посмотрела на него, но уже поняла, что любые её аргументы сейчас бессильны…

Сила «мефистофеля»

Одним из критических замечаний к «Постсексуальности» стал упрёк в недооценке мной мефистофелевского типа, потому что, согласно рассуждениям, он предстаёт в качестве переходного, а не самостоятельного. И я действительно вкладывала в него именно этот контекст. Мне представлялось, что мужчина в типе «мефистофеля», с его бесконечным пребыванием на поводу у желаний, гораздо слабее, чем мужчина в типе «эзопа», который может им противостоять. Но при этом я отметила, что для следования за желаниями также требуется колоссальная сила, чтобы оставаться в пределах человечности. Предыдущий эпизод очень хорошо это продемонстрировал. Ведь друг Аврелии, предвидя всю опасность такого следования, даже не решился ступить на этот путь. Между тем, ввиду нарушения им собственных нравственных принципов, он утратил и возможность вернуться к типу «эзопа». Я отмечала в «Постсексуальности», что рождение «эзопа» происходит в борьбе с «жульеттой», точнее, в победе мужчины над женщиной жульетовского типа. В случае же, когда противостояние заканчивается поражением мужчины, вернуться к эзоповскому типу, если, например, он был когда-то свойственен ему, без нового боя уже невозможно. Кстати, Л.Н. Толстой в «Отце Сергии» именно это и продемонстрировал, когда некогда эзоповский тип главного героя, выдержавшего противостояние с вдовой Маковкиной, после эпизода блуда с беззащитной слабоумной утратил свою силу и тщетно пытался её восстановить. Когда я буду подробно останавливаться на полноценных типах и обозначу границы и особенности каждого из них, то это утверждение станет более наглядным. А в данный момент, так как речь идёт о размытом мефистофелевском типе, важно обратить внимание на усилие, которое требуется мужчине для преобразования в «мефистофеля». То есть это вовсе не просто, и главная сложность заключается в силе «потока», который мужчине предстоит выдержать и научиться искусно двигаться в его пределах. Как правило, именно здесь многие, почувствовав скорость движения, либо отказываются от своих желаний, либо безвольно отдаются их силе, уводимые к крайним проявлениям де-садовской сексуальности. И то, и другое не позволяет мужчине удержаться в типе «мефистофеля». Именно поэтому, выявив, как необходимость мефистофелевского типа, так и его силу, я отошла от заявленного в «Постсексуальности» утверждения и признала равенство «эзопа» и «мефистофеля».