Читать книгу Соленые реки - Ирина Рикас - Страница 5

Приближалось время сессии. И кто это выдумал – сессия в самом разгаре весны! Надо подбирать долги, сдавать зачеты, готовиться к экзаменам. Испытание не для слабаков! Сиди в библиотеке, если можешь. А как сидеть!? Лекции и семинары закончились, расписание свободное, а вокруг утопающий в весенних ароматах Киев! Да такой город только и создан для того, чтобы гулять по нему день и ночь!

Накануне сладкого и лихорадочного времени сессии, в последний день занятий, в конце лекции, Ленка шепнула:

– Кира, не убегай, после пары пойдем в «Яблоньку».

– Давай, а чего так? Вроде сперва сдать надо?

– Да нет, просто так. Поговорить хочу.

– Ладно.

Поговорить вроде и в общаге можно. Да и до общаги целых полчаса на троллейбусе трястись, говори сколько влезет. Но раз Ленка хочет, что ж, можно пойти. Погода такая, что любой повод хорош, чтобы оттянуть момент, когда придется сесть за учебники.

«Яблонька» – маленькое кафе прямо под боковой стеной здания их факультета. Несколько столиков под деревьями, дощатый ларек с посудой и небогатым ассортиментом. Там продавали спиртное в розлив, студенты-старшекурсники частенько захаживали туда после занятий. Можно было там встретить и некоторых завсегдатаев из преподавателей. Например, Язвильского – замшелого, обрюзгшего лектора по истории КПСС.

Это был самый муторный и самый обязательный предмет во всех советских ВУЗах. Лекторы, читавшие его, вдоволь издевались над студентами. Язвильский, или папа Язя, – так его называли за глаза студенты – любил пропустить перед парой рюмочку коньяка. Это, очевидно, будило его вдохновение, и на семинаре он, выбрав по списку какого-нибудь прогульщика, начинал с пристрастием допрашивать:

– Доложите, товарищ студент, какое число совковых лопат было выпущено советским доблестным тылом в период с марта по ноябрь 1942 года.

И тут уж было не до иронии. Никому в голову не приходило подмигнуть на слове «совковых». Попробуй не доложи!

– А я давал это на лекции! Лекции надо посещать, товарищ студент!

И товарищу студенту уже вряд ли кто позавидовал бы. Бывали случаи, что к папе Язе ходили пересдавать по семь раз!

Девчонки редко заходили в «Яблоньку». Спиртным они не интересовались, тортиков там не было. Можно, правда, было выпить настоящего кофе.

Когда Кира вошла в кафе, Ленка уже сидела за одноногим алюминиевым столиком. Перед ней стояла широкая рюмка с желтым вермутом и металлическая креманка с мороженым.

– Ого, Ленок, гуляем! По какому поводу? Погоди, я себе возьму.

Кира подошла к ларьку, заплатила, подождала, взяла свою рюмку и мороженое и присоединилась к подруге.

– Да какой там повод! С горя пью!

– Ну венгерским вермутом горя не зальешь, никаких денег не хватит. А что случилось?

Речь, конечно, пошла о новом парне.

– Все у нас хорошо было, – жалобно шелестела Ленка. – Он знаешь какой! Не киевлянин, конечно, но с этим я уже смирилась.

– Да ну, как же так? В Урюпинск поедешь детишек учить?

– Да что Урюпинск, я, может, влюбилась!

– Ну и?..

– Ну и вот, он так много знает, рассказывает, а я все молчу, как дура, только целуюсь.

– Чем плохо?

– Ну он и спрашивает, чего, мол, молчишь.

– Ну, а ты?

– Ну а я юмор сказать решила. Да, говорю, в моем обществе и мухи дохнут. А он, похоже, подумал, что я всерьез. Не знаю, как получилось, только он как будто стал меня избегать. Кажется мне, что он из-за мух этих. Обиделся, что ли?

– Ты что, не может быть. Это же шутка.

– Да кто его знает, не пойму. А только мухи эти не идут из головы. Слушай, Кирка, будь другом, поговори с ним. Скажи, что я страдаю, что не хотела его обидеть. Я хочу с ним встречаться, правда, хочу. Ну что тебя учить, сама понимаешь! Поговори, чтобы он ко мне вернулся.

– Ну погоди, он же тебя не бросал?

– Да нет, не бросал. Просто избегает. А если я с ним сталкиваюсь, то он как незнакомый. «Привет» – и все.

– Не знаю, как я с ним буду говорить, где? Не в комнату же к нему идти?

– Конечно, нет. Ты его как будто случайно подлови.

– Ты, что, хочешь, чтобы я под дверьми ждала? Еще не хватало.

– Зачем под дверьми. Ты с ним случайно столкнись. Они в четырнадцатой, как раз напротив лестницы. Ты на верхнем пролете подожди, а как только их выпустят, ты тут как тут. Ну Кирка! Ну пожалуйста!

– Ладно, пойду. Жди здесь.

На лестнице ждать не пришлось. Как только Кира вошла в корпус факультета, она увидела Сашу. Он стоял, согнувшись, на лестнице, одна нога на верхней ступеньке: завязывал шнурок на ботинке.

– Привет, как дела?

– А, привет. Хорошо, а у тебя?

– Все секретно, как в подполье.

– Ну и как там, в подполье? Половые вопросы беспокоят?

– Только они и беспокоят. Вас уже отпустили?

– Обижаешь! Мы – почти пятый курс. Сами решаем, кого из преподавателей домой отпустить, а кого работать заставить.

– Хорошо вам. А у меня вот сегодня только первая пара, а после третьей Баба Зина назначила зачет пересдавать. Еще полтора часа где-то болтаться надо.

– Понимаю и могу помочь. Хочешь, пойдем в Яблоньку? Могу тебя по теме погонять. Про «партию новаХа типа» все выучила?

– А у вас что, тоже баба Зина по истории КПСС была?

– Кто ж не знает Бабы Зины! «НоваХа, КраснаХа»…

– Точно! Нет, в Яблоньку не хочу. Вон в сквере у Шевченко новую стекляшку открыли. Если хочешь, пойдем, посмотрим.

– Но там только пиво.

– Ну и что? Чем пиво плохо?

– А не боишься, что Баба Зина унюхает?

– Да пошла она…

– Наш человек, вижу. Ну, так пошли.