Читать книгу Неотправленное письмо - Ирина Серебренникова - Страница 3

Нас двое в комнате,

                        за шторой майский дождь

То зашумит, то снова затихает.

И силуэт твой в полумраке тает.

Но вижу я, ты руку подаёшь.

Откуда столько нежности в твоих

Руках, в твоих губах,

                                  давно знакомых?

И я воспринимаю по-иному

Чуть слышный вздох

                             и ласки близкий миг.

Откуда столько нежности во мне

И столько позабытого волненья?

Стучит в висках, чуть-чуть дрожат колени,

И сердце бьётся где-то в стороне.

Такого мая не было у нас,

И, может быть, потом уже не будет.

Нас двое.

                 Из свидетелей и судий

Лишь майский дождь

                               за шторой

                                              в поздний час.

Короткие встречи, случайные встречи,

Ты кем-то совсем ненадолго отмечен.

Какой-нибудь час или, может быть, вечер,

Пытливые взгляда, туманные речи…

А после разлука на целую вечность.

Но память, как ноша, ложится на плечи…

И сердце шалит – ненадежный советчик.

Короткие встречи, случайные встречи…

Нагрянуло

                 и жизнь перевернуло

За день на все грядущие года.

Как пламя обожгло

                               и полыхнуло,

Лишило и рассудка, и стыда…

Отхлынуло. Не сразу отрезвило.

И долго сердце продолжало ныть…

Не понимаю я, что это было —

Любовь или

                    желание любить?

Я слышу голос в трубке телефонной,

До боли обжигающей знакомый.

Опять сама изобрела предлог.

Развязывая быстрых мыслей путы,

Секунду раздвигая до минуты,

Затягивая моно-диалог.

По капле принимаю униженье,

Свело на трубке пальцы в напряженье,

А сердце… будто кто в кулак зажал.

И всё же я молю тихонько Бога,

Чтоб разговор продлился хоть немного,

И голос мой – предатель – не дрожал.

Мне говорят, что годы пролетели

И растворились в дымке суеты.

Быть может, так и есть на самом деле,

Но что мне скажешь ты?

Но что мне окажешь ты?

Мне говорят – уже всё было, было,

А впереди прозрачность пустоты.

Зачем же так на мир смотреть уныло?

И что мне скажешь ты?

И что мне скажешь ты?

Мне говорят, что истина есть в спорах,

Да умников не переубедишь.

Я не люблю досужих разговоров.

Вот только ты скажи…

                            Но ты молчишь…

Мелькнула осень у ворот,

И лист желтеет.

А время движется вперёд —

Нас не жалеет.

Не уберечь нам головы —

Морозный иней.

Наверно, стали я и Вы

Чуть-чуть иными.

Я не согласна, что года

Прошли напрасно;

Что мы стремимся в никуда —

Я не согласна.

Не убоясь худой молвы,

Грешу – не каюсь.

Но вспомню, что есть где-то Вы,

И я… смиряюсь.

Та, первая любви весна —

С неслышно робким придыханьем,

С нетерпеливым ожиданьем —

Своя у каждого она.

А осень поздняя – одна,

С её слезами и стенаньем,

И веток голых прозябаньем,

Одета в серые тона.

Но и осеннею порою

Весны забытые приметы

Вернут ушедшее давно.

Взыграет тайно ретивое,

А что потом не будет лета,

Не всё ль равно?

Говорим и про то, и про это,

Но, увы, получается так,

Что из ящика каждое лето

Вынимает он старый рюкзак.

Он кладет в него старую майку,

Старый свитер и пару сапог,

Торопливо мне бросив: «Бывай-ка!»,

Устремляется он за порог.

В мыслях там он, где новая стройка,

Где ему не знакомы места,

Люди неприхотливы и бойки,

Жизнь здорова, легка и проста.

Я с балкона смотрю ему в спину,

На заплатанный тощий рюкзак,

Как когда-то отцу —

                               нынче сыну.

И с собою не справлюсь никак.

Что-то не так сказала,

Как-то не так взглянула, —

Кажется, обещала,

Вышло, что обманула.

Скажешь – одно притворство —

Это во женской части.

Может быть, годы просто?

Нету на них напасти.

В это жаркое, душное лето

Нет письма от него, сам он где-то,

Телеграмма всего в полстроки,

Телефона чужие гудки.

В это жаркое, душное лето

Нет письма, и не надо ответа,

И не надо двойного листа,

Паста сохнет, страница чиста

В это жаркое, душное лето…

Под проливным дождём

                          из лабиринта улиц

Не выбраться —

                          бес, видно, сбил с пути.

Свернули не туда,

                          и Вы мне улыбнулись —

Мне было всё равно,

                         куда теперь идти.

В грохочущем метро

                         о чём-то говорили.

Мне было всё равно,

                            лишь только бы вдвоём.

Спасибо Вам за то,

                           что Вы мне подарили

Один вечерний час

                           под проливным дождём.

Когда мне руки жизнь

Заламывает круто,

И, как ни горячусь,

Не справиться мне с ней,

Подарите Вы мне

Всего одну минуту,

И утихает боль,

И на душе светлей.

Казалось, вечер был —

Вдруг сразу стало утро.

Там, на дворе – зима,

А к нам весна пришла.

Но я Вас не прошу

Побыть ещё минуту —

Я знаю, что у Вас

Другие есть дела.

А если иногда

Взгрустнется почему-то,

И нужная строка

Никак на ум нейдёт,

Я вспомню, что была

Всего одна минута,

И снова буду ждать

Неделю, месяц, год…

Свободная, как бег балтийских вод —

Она любить и быть любимой смеет.

В чужой душе сомнение посеет

И урожай обильный соберет.

Не даст вселиться в сердце пустоте,

Отчаянью не даст укорениться

И слабости переступить границу

По резко обозначенной черте.

Свободна от условностей и мод —

Сама себе условность и отчет —

Чем горше будни, тем она смелее,

Та, что любить и быть любимой смеет.

Мужчина в доме.

Он сказал:

– Вот деньги, вот вино!

А груда грязного белья

Пусть полежит еще два дня —

Воды нет все равно!

Теперь мой полон кошелек,

И полон жизни дом!

Мы пьем вино,

Ну, а белье, —

Ему, конечно, все равно,

Уж после простирнем!

Что может женщина?

                               И всё и ничего.

Она щедра безумно, без расчёта,

Когда с ней рядом есть надежный кто-то

И мелочная скряга – без него.

Нет женщин без мужчин —

                                          закон таков.

Душа тучнеет и дряхлеет тело,

А красота, проглянув в мир несмело

Не расцветет, не подарит плодов…