Читать книгу Девятый год черной луны - Ирина Шанина - Страница 8

На следующий день я освободилась относительно рано. Поскольку проживание Ксюхи в моей квартире подходило к концу, я решила устроить маленький прощальный вечер, для чего зарезервировала столик в любимом пивном ресторанчике. Однако на мои звонки подруга не отвечала. Я, было, подумала, что она на собеседовании в своем магическом салоне, но быстро вспомнила, что собеседование перенесено на завтра. Она навешала лапшу о своей ужасной занятости тамошней Людмиле-не-помню-как-ее-отчество.

В половине восьмого вечера, прошатавшись три часа по магазинам, я отменила заказ столика и поехала домой. Ксении не было, прождав полчаса, я в очередной раз набрала ее номер. Она ответила почти сразу, сообщила, что слышала мои звонки, но подойти не могла, так как все это время находилась в салоне красоты, где ей радикально меняли внешность.

– Скоро буду, – пообещала она и отключилась.

Видимо, она была уже недалеко от дома, примерно через пятнадцать минут в замке повернулся ключ, входная дверь распахнулась, я взглянула на Ксению и потеряла дар речи.

Ксения – девушка симпатичная. Волосы у нее темно-русые от природы, глаза серо-голубые, брови негустые и очень светлые. Облик приятный и нежный, она немного похожа на женщину с картины Ренуара «Портрет актрисы Жанны Самари». Была похожа… До сегодняшнего вечера. Женщина, которая сейчас стояла на пороге моей квартиры, более подходила под описание, данное Александром Сергеевичем Пушкиным Марии Кочубей: «Вокруг высокого чела как тучи локоны чернеют…». Мастера из салона красоты потрудились на славу, – кроме черных локонов, они «нарисовали» Ксюхе соболиные брови, размер которых примерно раза в три превышал тот, что отпустила ей природа.

– Ну, что скажешь? – спросила Ксения, переминаясь с ноги на ногу.

Я вздохнула и бестактно спросила:

– И зачем, спрашивается, ты такое с собой сотворила?

Подруга смутилась:

– Профпригодность… – прошептала она.

– Что?

– Сама знаешь, – торопливо заговорила Ксения, – на картах я не могу, сверхъестественными способностями не обладаю, порчу снимать только-только научилась… И еще неизвестно, получится ли у меня…

– Это все я знаю, – перебила я, – Я ж не то спрашивала. За каким чертом ты выкрасилась в черный цвет? Или это у них требование такое?

– Настоящая колдунья или ведьма обязательно брюнетка, – сообщила Ксения.

– Это кто тебе такую глупость сказал?

– В интернете посмотрела. Нашла целый сайт, посвященный современным ведьмам. Так там только две девочки рыжие, остальные все брюнетки.

Она открыла сумку:

– Да, вот еще, чтобы облик был цельным.

Ксения вытащила из недр сумки коробочку с контактными линзами.

– Вот, купила еще. Только не ругайся, – быстро сказала она, заметив, что я открываю рот. – На распродаже купила, недорого. Именно на эту модель чумовая скидка была, потому что цвет неходовой, черный. Народ больше голубые покупает.

Она метнулась в ванную, тщательно вымыла руки и попыталась вставить линзы в глаза. С непривычки линза выскользнула из мокрых Ксенькиных пальцев и плавно приземлилась на кафельный пол.

– Там, в сумке, – скомандовала Ксения, пытаясь ногтем подцепить линзу, – жидкость специальная для мытья линз. Достань, пожалуйста.

Пока я искала бутылочку со специальной жидкостью, Ксения успела уронить и вторую линзу. Пришлось доставать ни разу не использовавшуюся чашку, мыть ее горячей водой, споласкивать кипятком, заливать туда купленную жидкость, после чего в чашку торжественно были опущены линзы.

Мы наклонились над чашкой:

– Сколько их держать в растворе? – спросила я.

– Не знаю, – ответила Ксения, – давай подождем пару минут, чтобы лучше продезинфицировались.

Наконец, с большим трудом линзы были вставлены. Ксения сделала шаг назад, чтобы я могла оценить ее новый облик.

– Ну, впечатляет?

– Впечатляет, – согласилась я.

И в самом деле, впечатляло. Не зря матушка природа награждает темным цветом глаз людей из южных краев. Большие карие или черные глаза – это красиво. У Ксении глаза не очень большие и довольно глубоко посаженные. Серо-голубой цвет эти недостатки неплохо скрывал. Сейчас же она выглядела так, как будто ей под бровями забили два маленьких гвоздика с черными шляпками.

– У тебя во сколько завтра собеседование?

– В три, – Ксения заморгала, – как это вытащить???

Я сунулась в инструкцию, совместными усилиями мы извлекли линзы и положили их в чашку с раствором.

– Лучше все же не рисковать, – заметила я, – во время интервью ты должна чувствовать себя уверенно. У тебя и так есть несколько слабых пунктов, если говорить о профессиональных навыках. А если ты будешь все время моргать и думать, как бы линзы не выскочили, разговор может совсем не задаться.

Ксения согласилась со мной. Чтобы не дать ей возможности передумать, я самолично выбросила линзы в унитаз под аккомпанемент Ксенькиных вздохов. Мы договорились, что как только она выйдет с собеседования, сразу же наберет меня.

При любом исходе. В глубине души я надеялась, что Людмила Станиславовна раскусит Ксению на раз-два. В магов, ведьм и колдунов я не верю, но считаю, что в таких салонах должны работать специалисты с психологическим образованием, или, как минимум, хорошо разбирающиеся в людях.

Ксюха же, история с Алексеем очередное тому подтверждение, в людях разбирается плохо, против опытного «душеведа» она не выстоит и пятнадцати минут, после чего будет с позором изгнана. И, странное дело, я знала, что Ксении будет обидно, если ее не возьмут, я знала, что ей сейчас очень нужна работа и нужны деньги, я знала, что шансы найти приличную работу у нее невелики… Но, несмотря на все это, я почему-то страшно не хотела, чтобы ее взяли в этот магический салон. Нежелание было столь сильным, что я даже попыталась это проанализировать, но так и не пришла ни к какому выводу. Попытки убедить себя, что надо смотреть на все как на веселую игру, на развлечение (нельзя же всерьез думать о карьере в этой области), также не дали результата. Я сидела на работе, ждала ее звонка, и с каждой минутой мне становилось все тревожнее и тревожнее…

Наконец я не выдержала и набрала ее. Приятный женский голос сообщил, что абонент вне зоны действия сети и предложил перезвонить позже. Я пыталась дозвониться до Ксении в течение почти трех часов, – безуспешно. Домой я ехала мрачная, попала в пробку, что также не улучшило настроения. К моему удивлению, окна в квартире горели, стало быть, Ксения уже дома. На всякий случай я еще раз набрала ее номер, телефон по-прежнему не отвечал.

Она действительно была дома, – собирала свои вещи в большую дорожную сумку.

– Ты куда, на ночь глядя? – спросила я.

– Больше не хочу тебя стеснять, – ответила она.

Тон ее показался мне подозрительным. Мы, конечно, обговаривали, что она вернется к себе сразу после получения первого взноса от жильцов. Но как-то странно все совпало, ее собеседование в оккультном салоне и такие нарочитые сборы.

Я направилась в ванную, по дороге заглянула в Ксенькину комнату:

– Как прошло собеседование?

Она странно и недобро посмотрела на меня, запихнула в сумку стопку маек и процедила сквозь зубы:

– Нормально.

– Когда приступаешь к работе? – я сделала вид, что не заметила ее недружелюбный тон.

– Сегодня уже работала.

– Неужели? – ахнула я. – И как?

– Нормально.

Ксения затолкала в сумку пакет с обувью и застегнула молнию. Она явно не была настроена на длительную задушевную беседу.

– Какая муха тебя укусила? – спросила я.

Опять короткий недобрый взгляд, после чего она отвела глаза в сторону:

– Никакая. Не хочу больше тебя стеснять.

Я немного покривила душой:

– И вовсе ты меня не стесняешь.

Ксения вышла в коридор и протянула мне ключи от квартиры. Я сделала последнюю попытку:

– Давай я тебя отвезу домой, поздно уже.

– Спасибо, я вызвала такси.

У нее зазвонил мобильник.

– Да… Да, второй подъезд. Что, что? Серебристая Дэу леганза, номер восемьсот сорок девять… Спасибо, я выхожу.

Она открыла входную дверь.

– Машина пришла.

Я пожала плечами, в конце концов, если она по какой-то причине на меня обиделась, лучше всего дать ей эту обиду переварить. Ксения – она такая, придумает себе что-то и начинает накручивать, при этом тебе ничего не говорит, считает, что ты должен сам догадаться, что, как и почему. Когда мы только познакомились (тому уж лет восемнадцать будет), я пыталась ей звонить, спрашивать, отчего она только еще больше дулась и замыкалась в себе. Один раз я пожаловалась Владу. Бубен сообщил, что я не одинока, что и на него Ксения периодически «рисует зуб». На мой вопрос, как ему удается помириться с ней, Бубен, будучи мужчиной нечутким, ответил, что когда Федосеева начинает хандрить и бросаться на людей, он просто перестает с ней общаться. Оказавшись в информационном вакууме, она очень скоро сама выходит на связь.

– Как доедешь, позвони, – спокойно сказала я.

Ксенька явно удивилась и даже замешкалась в дверях, видимо, она ждала другую реакцию.

– Ну, я пошла, – полувопросительно сказала она.

– Да, конечно, я закрою за тобой дверь.

Поводов задерживаться больше не было, Ксения подхватила сумку и вышла, сильно хлопнув дверью, а я отправилась в душ. В ванной комнате я с удивлением обнаружила, что Ксения перед своим эффектным уходом навела чистоту: все краны блестели, раковина была начищена до белоснежного цвета, и даже на моей расческе не было ни единого волоса.

В нормальном состоянии Ксенька не отличается любовью к порядку, но тут, видимо присутствовало желание что-то мне доказать. Ничем иным ее трудовой подвиг объяснить невозможно.