Читать книгу Людмила Георгиевна Алексеева: ВСЯ ЖИЗНЬ – СЛУЖЕНИЕ ДОБРУ - Ирина Соловьёва - Страница 11

Впрочем, стражи порядка помнили о необходимости быть бдительными и «чистить» свои ряды. И, как показывает история, не всегда беззаветное служение долгу и народу защищало от произвола. В 1934 г. в пылу ссоры с кем-то из коллег Георгий Филимонов с вызовом бросил на стол партбилет и заявил, что не партия за него, а он сам лично принял решение работать в милиции и защищать страну от разбоя и бандитизма. За этот проступок Георгий заплатил высокую цену: последовал анонимный донос, Георгий был выдворен из рядов ВКП (Б) и… сослан с семьей в Сибирь, в лагерное поселение у станции Карымская, известное как часть БАМлага.

Марии Васильевне было 26 лет, она ждала ребенка. Для семьи Филимоновых начиналась новая, непредсказуемая жизнь в далекой и неприютной Сибири. Никакой надежды на прощение и возвращение поначалу не было, только молодость и природная родовая сила поддерживала их в эти годы.

Рожденную в ссылке девочку назвали Розой. «Я безо всяких сомнений дал дочке имя Роза, потому что понимал с какими трудностями всем нам и, прежде всего, ей придется жить здесь, – рассказывал впоследствии Георгий, – я ничего не мог ей дать хорошего, потому что, кроме холода и голода, ничего не было. Но пусть хоть имя, думал я, напоминает моей дочке о том, что где-то есть праздник и радость. На этом было основано моё решение».

Увы, в тяжелейших условиях девочка прожила чуть больше года и умерла от недоедания. Такая же участь ждала многих новорожденных в тех краях, но вопреки всему люди всё-таки надеялись на чудо, стремясь продолжить род. Сила духа и надежда помогали во все времена переживать превратности судьбы в нечеловеческих условия жизни. Именно надежда давала силы вопреки всем бедам и несчастьям превозмочь, казалось бы, непреодолимые обстоятельства, сохраняя при этом человеческое достоинство.

Строительство дороги в исправительном лагере «Бамлаг».

Из дневников Людмилы Георгиевны:

По праздникам родители собирались за столом, беседовали, играли в лото, пели песни. Неизменной спутницей всякого застолья была песня, начинающая словами:

Эту тюремную песню мама привезла из Сибири, и она навсегда осталась в нашей семье. Длинная и заунывная, она, как правило, заканчивалась мамиными слезами от нахлынувших воспоминаний о пережитом в ссылке и о потере своей первой малютки-доченьки Розы в лагерном бараке4».

Отец Людмилы тоже привез из лагеря музыкальный «сувенир». Во время семейных встреч он затягивал песню тамбовских повстанцев5, которую он много раз слышал и пел вместе с другими ссыльными: