Читать книгу Трансформация – дорога домой. Дочь воздуха - Ирина Сухарева - Страница 3

Я вспоминаю…

Ну а что еще остается делать, когда тебе уже 104 года. Только вспоминать.

А вспомнить есть что. Слава Создателю болезнь Альцгеймера не смогла подкрасться к моему мозгу, ей пришлось сдаться еще в середине нашего века, благодаря чему не забыла свое прошлое. Я из тех бабулек про которых говорят: «Есть что вспомнить, только вот нечего внукам рассказать».

У меня их двое. В смысле внуков. И трое правнуков. Единственная и обожаемая мною дочь осчастливила. Не дала прерваться нашей генетической цепочке.

Я тоже была единственной дочерью солидного представителя привилегированного класса. Все у нас было и все было хорошо. Жаловаться не на что. Хотя почему не на что? Всегда при большом желании можно найти на что. Я находила. Будучи маленькой, закатывала скандалы и истерики – мне не хватало родительского внимания. Отец вечно на работе, или на телефоне, или в компьютере. Дела. На ребенка времени не хватает. Мать вечно на шопинге, или в салоне, или на светских посиделках с такими же подружками. Я была предоставлена нянькам и воспитателям. Меня порой терзал вопрос: «Зачем она вообще меня родила?»

Склонялась к мысли, чтобы окончательно привязать к себе отца. Видимо кольца на пальце и штампа в паспорте ей было недостаточно. Нужен был хомут покрепче – им оказалась я. Вполне успешно справилась с этой ролью. Родители прожили долгую жизнь вместе, умерли не в один день, но жили дружно, хотя не столько дружно, сколько спокойно. Словно не брак вовсе, а партнерский договор. Отец всем распоряжался, мама не спорила, просто тихо мирно без скандалов делала то, что считала нужным. Таков был рецепт их счастливого брака длинною в жизнь. Я единственная, но стабильная причина их расстройств. В детстве еще ничего, сплавили на нянек, пусть разбираются с моими закидонами, но пришла подростковая пора, расстройств прибавилось. Мои выходки, гулянки бросали тень на безупречную репутацию нашей семьи. Наконец-то отец решил вмешаться. На семейном ужине был вынесен вердикт – отправляюсь учиться в универ, с проживанием в общаге, карманные деньги более не выделяются. И только тогда, когда возьмусь за ум мне будет дозволено вернуться в отчий дом на полное довольствие. Повезло, не выслали куда-нибудь далеко и надолго, оставили в столице.

Взгрустнулось…

Но ненадолго.

К началу учебного года заехала на новое место проживания. Общага оказалась не столь страшным пунктом обитания. Довольно чисто, занавесочки на окнах, растения на подоконниках, коврики у дверей каждой комнаты создавали некое подобие уюта. Если отец желал поразить мое воображение бедностью «общажной жизни» – не вышло. Во время своих загулов в «дурной компании» таких же, как и я отпрысков успешных людей, попадала в гораздо более убогие трущобы. Меня все время поражало как люди живя в подобных нищих кварталах умудряются быть счастливыми. Точнее находить причины для счастья.

В общем новый дом оказался вполне приемлем.

Через пару дней заехала моя соседка. Вот что странно. В день моего заезда, а точнее в ночь. Точно, совсем забыла вам рассказать, порой, с самого детства мне снились вещие сны, что-нибудь приснится и на следующий день, в крайнем случае через, обязательно сбудется, вплоть до мельчайших деталей. Нечасто случались подобные прозрения, но, бывало. Так вот. В первую ночь мне приснилось, что мой новый сосед – пацан. Почему я и обратила на него внимание. Разве могут заселить в одну комнату в университетской общаге девчонку и пацана? Невероятно.

Соседка оказалась обычной девчонкой из провинции. Долго и упорно штудировала учебники, чтобы поступить в универ. Зачем в наш век искусственного интеллекта нужна учеба?! Ладно раньше. Хоть какое-то образование получить, устроиться на работу, где ты будешь по 8—9 часов заниматься какой-то фигней, два раза в месяц получать зарплату, чтобы купить еду, заплатить за жилье, одежду. И все… Ну ладно, если очень повезет, то пойдешь вверх по карьерной лестнице, сможешь позволить себе чего-нибудь побольше и получше. Но сейчас зачем? Работы как таковой нет в принципе. Все делает ИИ. Начиная с заводов, пароходов, добычи почти истощившихся источников полезных ископаемых, обслуживания редких ферм для привилегированных. Почему для привилегированных? Потому что только они могут позволить себе настоящую еду. Ну в смысле обычных продуктов: мясо, рыба, злаки и т. д. Все остальные давно перешли на синтетическую пищу. Очень удобно. Раз в неделю специально созданная машина берет каплю твоей крови на анализ. На основе полученных данных составляет меню конкретно для тебя, учитывая какие и в каком количестве нужны витамины, микроэлементы, соотношение белков, жиров, углеводов и т. д. И все… В нужное время открываешь дверцу и забираешь порцию завтрака, обеда или ужина. Синтетическая, индивидуально подобранная еда решила множество проблем. Основная – голод. О нем напрочь забыли. Даже самые бедные слои населения были обеспечены полностью необходимыми калориями. Здоровье. Никакого ожирения и различных проблем с пищеварительной системой в связи с неправильным питанием, что опять же, абсолютно для всех увеличило среднюю продолжительность жизни.

В науке и творчестве нас так же заменил ИИ. Мощные компьютеры занимались изучением вселенной в целом и нашей планеты в частности, выдавали готовый результат. Десятки, а то и сотни открытий в день. Большие любители науки еще продолжали работать в научно-исследовательских институтах, таких было еще много, но, как по мне, так делать им просто нечего. Творчество. Хочешь картину новую на стену? Закажи ИИ – он нарисует за считанные минуты. Причем можешь заказать любого художника, он нарисует не хуже или в точности воспроизведет. То же касается музыки, книг, скульптур и прочего. Но и там, конечно, не без фанатов. Пишут, рисуют, лепят.

Вернемся к моей новой соседке. Ну что о ней рассказать? Обычная среднестатистическая девчонка. Светло-русые длинные волосы собраны резинкой в хвост, голубые глаза, настолько светлые брови и ресницы, что их почти не заметно, небольшой прямой нос, узкие губы. Не страшненькая, довольно милая, но и далеко не красавица. Невысокого роста, худенькая, она кивнула в знак приветствия, продолжая мяться на входе.

– Да входи уже, – махнула рукой, показывая на ее кровать, – что ты там на входе мнешься?

Она засеменила к своей кровати. Поставила чемодан, развернулась и вышла из комнаты. Через пару минут вернулась, неся в руках «питательный шкаф», довольно тяжелый.

– Ты зачем его сама тащишь? – удивилась я.

– Отпустила робота уже. – махнула рукой. – Он мне до комнаты донес, я и отпустила.

– Зачем? – не поняла хода ее мыслей.

– Да мне не тяжело, – снова махнула она рукой.

– В комнату зачем его притащила? Есть же кухня, туда тащи. – уже откровенно начала смеяться над ней.

– Точно. – хлопнула себя по лбу соседка.

Развернулась и потащилась на кухню, застряв у двери, которая почему-то решила не сразу перед ней открыться. Через пару минут вернулась.

– Давай знакомится, меня зовут Наташа, как тебя?

– Меня Оля.

– Замечательно. Значит так, Оля, жить нам тут с тобой вместе четыре года, если, конечно, тебя не выгонят раньше, так что сразу установим правила.

– Какие? – присела на краешек кровати девчонка, сложила ладошки на коленях.

– Правило одно единственное и неповторимое – ты не лезешь в мои дела, я не лезу в твои. Договорились?

– Да. – кивнула она.

– Ну вот и чудненько.

И тут до меня дошло:

– Слушай, а у тебя брата случайно нет? – спросила ее, больно она была похожа на парня из моего сна.

– Нет. – от испуга ее глаза округлились, зрачки слегка расширились. – Почему ты спрашиваешь?

Ее реакция меня насторожила. Обычный вопрос, с чего пугаться?

– Да так… – не сводя с нее глаз ответила я. – Сон мне приснился, парень ко мне заехал, больно похожий на тебя, а тут смотрю – девка, а мои сны всегда сбываются…

– Все правильно тебе приснилось. – грустно опустила она глаза и стала пальцами теребить край летнего легкого платья. – Я – парень.

– Ты че транс? – уже заинтересовано спросила я.

– Хуже, – махнула опять рукой, на глаза навернулись слезы, – болезнь у меня, генетическая, синдром Морриса называется или иначе синдром тестикулярной феминизации.

– Это еще что такое? – до этого вольготно развалившись на своей кровати, я вскочила, села в позе лотоса поджав под себя ноги.

– Внешне я как девочка, а внутри нет женских половых органов, внутри мужские. До 14 лет уверена была, что я девочка. Пока ненастала пора полового созревания, тут все и выяснилось. Родители были просто в шоке. Во всем винили себя.

– Почему? – все более заинтересовано, слегка склонив голову на бок, продолжила расспрашивать ее.

– Считали во всем виноваты они. Просто папа очень хотел мальчика, мама девочку, до моего зачатия и рождения все время спорили на эту тему.

– Круто. – усмехнулась я. – Получилось у них 2 в 1. И мальчик и девочка. Во истину пути Господни неисповедимы и бойтесь ваших желаний, ибо они могут исполниться! Короче, мудак твой папаша, и маман недалеко ушла. Но ты не переживай, не только у тебя такие. Мои не лучше.

– Не виноваты они. Они ж не хотели, не думали, что все вот так выйдет, – развела она руками.

– Ладно, проехали, а ты сама как считаешь, кто ты? Точнее кем ты хочешь быть? Какая проблема? Засунем тебя в медкапсулу, хочешь быть девочкой – сделаем тебя девочкой, хочешь пацаном – будешь пацаном. 21 век как-никак!

– Я пока не знаю, – тяжело вздохнула, – я до 14 лет была девочкой и мне было нормально, а теперь вот не знаю кем хочу быть…

– Ну знаешь ли к 18 годам можно было бы определиться. Но я знаю, как тебе помочь.

– Как? – вскинула она голову и заинтересовано посмотрела на меня.

– Очень просто, моя дорогая, – откинулась обратно на кровать, закинула руки за голову, процитировала школьных учителей и родителей, – у нас четыре года «самых замечательных студенческих лет», походим, познакомимся с остальными, вот кто тебе первый понравится – пацан или девчонка, в того и перевоплотишься, точнее ему или ей в пару. Тебе вообще кто-нибудь когда-нибудь нравился?

– Нет, – отрицательно мотнула головой Оля, – никто, никогда.

– А ты?

– Нет. Городок наш маленький, языки длинные, вскоре как мне поставили диагноз все были в курсе, кому я могла понравиться? Генетический урод?

– Сами они урод! Разберемся. Ну что, Оленька, добро пожаловать в новую жизнь! – обведя рукой нашу комнату, поздравила ее. – Чувствую будет весело…