Читать книгу Шабёр - Irina Tis - Страница 4

Не придумав ничего лучшего на еще хмельную голову, я потянула ручку входной двери на себя. Сосед выгнул бровь и сложил руки на груди, наблюдая за моим фиаско.

Закрыто.

Но и это меня не остановило. Стук стих, нежданная гостья скорее всего думала, что это Розье летит на крыльях любви открывать. А это я. Голова немного кружилась, пальцы не слушались, а мозг еще не проснулся. Пить, Амелинда, – это просто не твое.

– Влево, – подсказал сосед, и я справилась с замком, гордо задирая подбородок и одновременно открывая дверь.

– Чем могу вам помочь? – за спиной послышался смешок, Джейми точно веселился. Дама, стоявшая передо мной, была точно удивлена, когда вместо высоченного мужчины на пороге появилась я. Заспанная, с гнездом на голове и в его футболке.

Но девушка, кажется, проглотила язык, и просто хлопала ресницами, точно не настоящими. Она в целом была больше похожа на эксперимент пластического хирурга. С губами варениками и неприлично острыми скулами.

– Это квартира Джейми? – она нашла в себе силы и задала интересующий вопрос. Изучая меня гневным взглядом, периодически пытаясь заглянуть за мое плечо.

– Да, а что вы хотели от моего мужа?

Блондинка напротив почти уронила челюсть, за спиной слышался лающий смех, который пытались удержать в себе. Вообще я просто хотела сказать, что сосед переехал, но после такого пренебрежительного взгляда захотелось наговорить глупостей. Рассказывать о том, что я просто девушка, было слишком мелочно, особенно зная, как часто они обновляются. А звание «жены» звучит почти гордо. То есть, я не одна из многих, а единственная, кого позвали не просто потрахаться, а потрахаться в браке. Но как говорила моя покойная бабуля: «Хорошее дело браком не назовут».

– Мужа? – почти завизжала мадам, больше не смотря на меня и оборачиваясь в разные стороны, будто ища выход.

Я не придумала ничего лучше, чем облокотиться плечом о косяк двери, поправляя взлохмаченные кудри, радуясь, что вчерашний пучок пригодился, спасая волосы от последствий алкогольного отравления.

– Что-то ему передать? – не сдержав зевок, я прикрыла рот рукой, без интереса рассматривая девушку напротив. Она выглядела очень удивленно, явно не зная, как себя вести – выдать себя за любовницу или сбежать. Брови ее хотели полезть к линии роста волос, но, кажется, врачи свое дело знали. На коже не появилось ни одной складки.

– А как давно вы, ну, это…

Делая паузы и запинаясь, она повременила с побегом, но шаг назад все же сделала, возможно, ее пугал мой свежий запах вчерашнего перепоя. Меня, по правде, он тоже пугал.

– Пару месяцев, – убрав несуществующую ниточку с рукава футболки, я посмотрела на левое запястье, намекая, что там должны быть часы. Которые показывали стрелками на выход. – Так что мне передать мужу? Как вас, кстати, зовут?

Даже из-под толстого слоя штукатурки на лице было видно: по коже начал проступать румянец. Я бы на ее месте: первое – никогда бы не искала встречи с тем, кто меня кинул; второе – при слове «жена» убежала бы быстрее, чем закончится фраза из четырех букв.

– Амелинда Розье, – я протянула руку, ту самую, в которую скрывала громкий зевок. Блондинка без имени медлила, а я мысленно делала ставки. Угадал ли сосед, как ее зовут, или нет.

– Бритни.

Не знаю как, но я почти хрюкнула. Отличное имя, цвет волос тоже подходил, чтобы побыть певицей из нулевых. Бритни, но скорее всего не Спирс, пожала мою руку слабо и бегло. Отступая дальше к выходу. Правильно, беги. Иначе я начну петь прямо в коридоре.

– Я хотела кое-что забрать, – она что-то придумывала на ходу, отступая от меня. То ли как от победительницы, то ли как от прокаженной.

– Боюсь, вашу честь Джейми уже не сможет вернуть.

Бритни остановилась, уже открывая рот, но я отдала ей честь и сделала шаг в квартиру, давясь одновременно от смеха и строчек, которые так и играли в моей голове.

Oh baby, baby

О, малыш, малыш,

The reason I breathe is you

Причина, по которой я дышу, – это ты.

Boy you got me blinded

Милый, ты ослепил меня,

Oh baby, baby

О, малыш, малыш,

There's nothing that I wouldn't do

Я готова на все.

Кажется, я все еще была пьяна, иначе объяснить это было сложно. Пела я плохо, но старательно. Розье, и без того сдерживающий смех слишком долго, терпеть больше не мог. Он засмеялся так искренне и легко, совершенно не стесняясь своих эмоций. А я просто улыбалась, давая себе затрещины, пусть и мысленные.

Амелинда, не смотри ты так на него. С такими, как он, хорошо проводят время, но не связывают жизни клятвами.

– После такого шоу, – он убрал волосы, спадающие на лоб, – я просто обязан сопровождать тебя на свадьбу.

Веселость как рукой сняло, а реальность вернула в мир обещаний и долгов. Сосед подхватил недопитую кружку чая и понес ее в сторону кухни. Сегодня был понедельник и случилось сразу несколько вещей: я сделала все возможное, чтобы Рон мне не перезвонил; проспала отправку отчета и старательно старалась не думать об этом – притворюсь полуживой, хотя это будет больше похоже на истину; забыла покормить кота перед сном, а тут уже оправданий мне не было.

Оглянувшись в поисках своих вещей, я нашла подочечник на столе, связку ключей и, главное, телефон! Он так и остался в режиме «полет» после свидания. Вернув настройки, начала пролистывать последние новости.

– Ну блин, – не подумав о том, что ругаюсь вслух, я подпрыгнула, почти теряя обзор из-за копны растрепанных волос, почувствовав дыхание около уха.

– Ничего себе, какие грязные словечки.

Сосед наигранно возмутился, проходя в сантиметре от моей спины, казалось, заглядывая в сообщение. Я прижала телефон к груди: никогда не любила, когда читали чужие письма. Оглянувшись и вернув обзор, я прищурилась, смотря на Розье.

– Ты подсмотрел в мой телефон? – голос был серьезный и строгий.

Сосед даже бровью не повел на мое обвинение, удобно устроившись в кресле, в котором я его обнаружила после пробуждения.

– И не думал. Так что же вызвало у тебя такие блинные сквернословия?

Шутка была засчитана, но я не улыбнулась, вспоминая про сообщение. Вообще, рассказывать Розье я этого была не должна. Ему это и не было интересно. Но то ли пары невыветрившегося вина, то ли отчаяние сыграло свою роль.