Читать книгу Моя любовь и другие животные Индии - Ирина Васильева - Страница 3

Привет! Не могу удержаться и пишу тебе.

Рассказывала ли я тебе, как впервые получила благословение и почувствовала, что есть люди, отличающиеся от тех, кого я знаю? Нет?

Внимай!

Я интересовалась эзотерикой в сугубо прикладном смысле: работала на «Фабрике» приятеля Миши, где наносили рисунки на футболки. Мы хотели занять торговую нишу среди сектантов исходя из того, что в каждой неформальной организации какого-либо душеспасительного течения от пятидесяти до трех тысяч поклонников. Можно создавать рисунки и продавать жаждущим узнавать собратьев в толпе. Боевым русским язычникам майки с Перуном, Велесом и Ярилой, буддистам – Будду, кришнаитам – Кришну, московским поклонникам Тантры – изображения Шивы и Шакти, желательно в позах Камасутры; для многочисленных йоговских клубов – изображения разнообразных асан, поклонникам Ци Гун и Конфуция – загадочные иероглифы, для всех любителей Востока – знаки ом и инь-янь.

Благо после исчезновения СССР миссионеров хлынуло на просторы немыслимое множество. Время было такое. Секты плодились, как тараканы на грязной кухне. Ошеломленные переменами и нищетой, мнительные обыватели как зачарованные шли под сладкую музыку, окутанные запахом благовоний, в очередное светлое будущее. Людям так хочется исключительности. Ну а «просветленные», ласково и елейно ратующие за братание ищущих истину людей, в царстве «истинной веры» всегда были назначены старшими братьями, строго присматривающими за большим количеством братьев меньших. Не продвинутых.

Сходила в мечеть, чтобы узнать у имама, можно ли каллиграфию сур Корана нанести на майки. Оказалось, и нарисовать можно, и продавать, но я обязана обеспечить уважение к словам пророка Мухаммеда. А как? А если труженица панели наденет футболку с эффектными арабскими закорючками, то что, секир башка? Мало ли что не устроит ваххабитов… А если кто в майке в туалет пойдет, то как понимать: осквернение или потребность организма? Нет, из‐за прибыли ни своей, ни чужой жизнью я рисковать не буду. Коран пришлось оставить Аллаху, но с мусульманскими ортодоксами в мире договориться трудно не только мне.

В конце лета я привезла товар в Подмосковье на празднование Дней индийской культуры.

Знаешь ли ты, милый, правило детективной литературы? Прости-прости… Ты же не читаешь детективы. Где легче всего спрятать труп? Конечно, среди трупов. А где спрятать секту, которую продвигает один питерский миллионер? Среди сект. Ну а назвать событие можно как угодно: Дни индийской культуры, аюрведический фестиваль, эзотерический съезд и тому подобное. Да хоть «Сорочинской ярмаркой» назови!

Распродажа «духовности»! Эх, налетай! Чистим карму и открываем нирвану для избранных за отдельную плату! Поднимаем кундалини у импотентов и обучаем практической тантре! Что еще? Ах, не забуду, страшный сон – газета «Будильник» для пробуждения сознания! И в воздухе стоит столь концентрированная благодать, что хоть топор вешай.

А как привлечь неофитов? Продемонстрировать среди фальшивок и НЛПишных болтунов золото чистой пробы. Оплатить приезд и продемонстрировать народу настоящего святого.

Я продавала майки, а вечером любовалась искусным танцем на тему любви игривого Кришны и юных крестьянок. Девушка в ярком, сказочном костюме танцевала самозабвенно, страстно, как храмовая жрица; казалось, она импровизирует, но то было высокое искусство. Руки, ноги, плечи, голова, пальцы рук и ног выполняли сложные па с легкостью, будто порхали. Неутомимо сгибался стан. Танцовщица непрерывно меняла позы. Длинная коса змеилась по спине. Четкость движений, как мысль, входила в сознание.

Марина из Воронежа изучала классический танец в Индии. Через год, решив, что ее замыслы исполнились, девушка погибла в аварии на мокром асфальте в стране своей мечты. Воплощение храмовой танцовщицы, служанки Кришны, влюбленной в Бога, завершило цикл.

Приглашенные вкушали праздничный прасад и слушали рассказы восторженных сектантов о приезде индийского старца. День у Говинды Махараджа начинается в четыре утра. И беднейший бенгальский крестьянин, и европеец в странах, где бывает с проповедью индийский гуру, может прийти к нему, чтобы задать свой вопрос. Ключевые слова: любой человек и бесплатно.

Наступал вечер перед звездной августовской ночью. Грешно спать. По дорожкам бродили русоволосые женщины в ярких сари и мужчины в белых, искусно завязанных шальварах-дхоти. Среди берез. Слышно ритмичное бормотание-жужжание-повторение мантр и пение соловьев. Запах вечерних цветов и индийских благовоний. Сплошная прана – хоть ложкой жуй! И я гуляла до рассвета в компании юного кришнаитского монашка Муралишвара Даса из Оренбурга.

Потрясенный моей несказанной красотой и нечеловеческим обаянием, юноша после прогулки под звездами год писал стихи в надежде еще раз лицезреть мои черты. Семилетняя преданность Кришне, прожитая в воздержании от соблазна, была брошена к моим ногам, и… я оказалась замужем.

Я и представить не могла ничего подобного!

Он-то и рассказал о том, что я могу прийти к гуру и получить ответы на любые вопросы. Привыкнув сладко спать на рассвете, я никогда бы не смогла прийти на судьбоносную встречу, но ночью я не сомкнула глаз, поэтому и была первой в темном коридоре. Преданный переводчик присел на пол и заснул у порога на коврике. Он должен был помогать во время разговора, но не проснулся, когда загорелся свет и дверь тихо приоткрылась. Не знаю, о чем я думала, но, самоуверенно решив, что дверь открылась для меня, я вошла внутрь…

Старик, одетый в странные оранжевые одежды, сидел на постели и смотрел на меня сияющими глазами с такой любовью, как будто я была его родной, единственной, любимой дочерью, потерянной и счастливо найденной после безнадежной разлуки.

Да на меня родители никогда так не смотрели!

Я ощутила, как меняет присутствие настоящего святого и настроение, и атмосферу в помещении. Беспричинное счастье распространялось осязаемо. Опьяняло. Старик что-то невозможно ласково мне говорил тихим голосом. Появившийся переводчик сказал мне, что Говинда Махарадж просит у меня прощения, так как ему нужно еще десять минут, чтобы приготовиться к беседе. Разрушились рамки ограниченного опыта. И я в замешательстве вышла в коридор, уже заполненный людьми. Сказать, что я была удивлена, – ничего не сказать.

Решив, что мне будут рекламировать чуждую религию, я заготовила каверзные вопросы. Индийский «дедушка» внимательно выслушал… И? А он просто-напросто не повелся на беспомощные провокации: светло посмотрел мне в глаза, как будто прочитал что-то обо мне, как в книге, и сказал: «К богу ведет один путь – вера, а множество тропинок ведет к сомнениям. Что бы ты ни выбрала, главное, чтобы ты сама, а не кто-то другой, верила всем сердцем. Я благословляю тебя на все, что ты делаешь. Ты любимое дитя Господа и всегда находишься в его ладонях».

«Ага, вот, оказывается, почему, попадая в опасные ситуации, я не умею бояться. Только руки у моего бога жесткие и неласковые, но, видимо, так бывает для отличившихся детей», – думала я. И правда, позже попались в старой книге слова: «Если богу кто-то понравится, то ему он отдаст все. А если бог кого-то полюбит, то все у него отнимет».

Три темы главные в любой судьбе: рождение, смерть и зачатие – создание нового человека.

Рождение… Как много в жизни определяют близкие! Юность надо или потратить на борьбу с домашними, доказывая свою независимость, или придется плыть по течению, старательно подтверждая амбиции родителей. «Враги человека – домашние его», – было сказано еще в Ветхом Завете.

С детства люблю и уважаю смерть. Мои интересы редко кому близки: о смерти, о страхе и боли не принято говорить. Почему? Ведь мы приговорены с рождения. Самурайский кодекс Бусидо говорит: «Из всех возможных путей благородный человек выберет путь смерти. Ибо никакого другого нет». Смерть рядом. Присмотрись, и ты увидишь, как она следит за тобой. Memento more… Она всегда права и справедлива. Важно быть готовым к неизбежной и, возможно, внезапной встрече.

Зачатие – потрясающее занятие. Или искусство? Создание человеческого существа, передача дживе – душе, – кроме телесной оболочки, букета грехов и искупления, навсегда изменит тебя – не важно, сознаешь ты это или нет. Любовь и секс сопровождают зачатие – и не всегда совпадают. Про «это» люди обожают почесать языками. Фильмы и книги, поэзия и изобразительное искусство. Огромный пласт мировой культуры посвящен любви и сексу. Но часто забывается о том, что приятный процесс с любимым человеком не должен быть стерильным, как онанизм, а обязан, осознанно и закономерно, привести к рождению ребенка. Ведь творение нового человека, жертвоприношение физических и творческих сил для будущей личности, с грузом прегрешений или, наоборот, духовных продвижений, – и есть твоя реализация, которая определит дальнейшую судьбу новорожденного – здоровье и любовь или, наоборот, обеспечит бесконечные проблемы и болезни.

Часто недалекие мужчины гордятся тем, что не знают, сколько у них детей, сколько абортов было сделано из‐за отсутствующего презерватива… Еще не случившиеся грехи потомков могут пасть на судьбы безответственных самцов.

Оказывается, древнейшее понятие, индивидуальная совокупность поступков, грехов и искуплений – карма (извините, слово заезжено неприлично), то есть «дело, деяние» на санскрите, зашифрована в хромосомном наборе каждого человека и влияет на дальнейшую жизнь при рождении. Однако некоторые люди обречены проживать несколько жизней за одну судьбу. Как будто умирая и через боль, рождаясь другими, они получают новую личность, привычки и способности.

– Ты любимое дитя Господа, – сказал мне старик. Что видел Говинда Махарадж? Почему во время беседы он благословил меня на ВСЕ, что я смогу сделать в будущем? Откуда доверие? Не знаю. Но так все и было.

В следующий раз мы увиделись через несколько лет в Западной Бенгалии, в городе Навадвипа. Закончив дела в Дели, я приехала в монастырь Сарасват матх в попытке обрести душевный покой и посоветоваться о том, как же мне быть дальше. Семейная жизнь превратилась в сущую пытку. Проблемы пригибали к земле, и я не знала, как сообщить старику о чудовищных изменениях его переводчика Муралишвара Даса, моего мужа. Глупо пытаться защитить святого от разочарования! Как будто он не знает, что люди ничтожны перед пороком.

– Как поживает Мурали?

– Плохо.

– Что же случилось?

– Наркотики, но вы не волнуйтесь, все-таки это легкие вещества, не опасные. Он спрашивает вашего совета. Не знает, как быть.

– По какому поводу нужен совет?

– Господь Кришна имел шестнадцать тысяч жен в городе Дварка, а Мурали преследует женщина, и он, получая от нее наркотики, хочет, чтобы она была счастлива, и не желает уходить от меня. Он спрашивает, можно ли перестать страдать от греха и стать мужем двух женщин.

Не зная, как описать мерзкую ситуацию, я подбирала слова, понятные монаху, человеку, никогда не имевшему семьи, незнакомому с грязью. На деле было еще хуже. Любовница содержала притон для наркоманов и алкоголиков. Не знаю, кто привел туда Мурали, но не замутненный вредными привычками вегетарианец оказался легкой добычей и должен был стать источником дохода. А конца кошмару не было – хоть тресни. Я зря выбивалась из сил.

– Зачем ему наркотики?

– Он хотел увидеть бога и попробовать шиваитские практики для достижения цели, – отвечала я.

– Шиваиты оправдывают наркотическую зависимость тем, что господь Шива курил, но в Ведах об этом не сказано. Когда во время пахтанья океана богами и демонами, кроме нектара вечной юности амриты, появился яд, божественный йогин Шива выпил смертельный яд – калакуту, предназначенный для уничтожения мира. Его горло почернело, и он стал называться Нилакантха. Однако опасные практики поедания ядов – большая редкость среди его поклонников, – говорил, медленно перебирая четки правой рукой, Говинда Махарадж. – Что хочет узнать твой муж?

– Он запутался и не знает, как жить. Мурали спрашивает, что ему делать.

– Передай мужу, что если он хочет увидеть божеств и достичь духовных высот, то ему ничего не надо специально делать, а надо только оставаться твоим мужем, и тогда он достигнет самых высоких и духовных, и материальных успехов. А что касается еще одной женщины, то если Мурали может, как Кришна, поднять одним пальцем Говардхан, то тогда – да, он может быть мужем двух и более женщин, как господь Кришна.

Мне была знакома история об одном из подвигов Кришны: божественный пастушок поднял холм Говардхан (Коровье процветание) как зонтик, защищая друзей – коров, телят и пастухов – от ливня разгневанного громовержца Индры, наславшего семидневный дождь на окрестности Вриндавана.

Ясный разум, четкие формулировки.

Беспричинное счастье рядом с Говиндой Махараджем получилось испытать, но не осмыслить. Зато оно осталось в памяти навсегда. Через несколько лет я узнала из умных книг, что невероятная радость и уверенность в своих силах, то есть СОСТОЯНИЕ, ЗНАНИЕ и СИЛА, что подарил мне в тот день гуру, называется шактипат. Алгоритм постижения откровения нельзя описать словами, а можно лишь почувствовать, к сожалению ненадолго. Его знаешь ровно столько, сколько длится подключение к состоянию.

Мне кажется, Говинда Махарадж знал, что будет.

Получив наказ, раскаявшись, муж держался четыре месяца без наркотиков и притонов, а потом… Тщетные надежды – псу под хвост. Просьба святого не может остановить наркомана. Если бы не развод, если бы ненасытный глава секты не прибрал мой магазин к своим рукам, то я не поехала бы опять в Индию. И не написала бы завещание. На всякий случай. Захотела получить ответы на вопросы, каленым железом выжженные у меня в мозгу. Вопросы не кончались, порождая друг друга бесконечно. А затянув путешествие на несколько лет, я повстречала тебя. И опять случайные встречи… каждый раз в другом штате Индии.

Спасибо наркоману Мурали. Судьба нуждается в посредниках: ими, как прочными звеньями, скреплена цепочка совпадений.

Являясь гражданами разных стран, людьми, не подходящими друг другу ни по возрасту, ни по образу жизни, мы никогда бы не смогли встретиться. Если бы не Индия…

До свидания. До новой встречи.