Читать книгу Елена Ильзен - Ирина Васюченко - Страница 3

Обрили голову наголо

И сказали «Воюй!»,

И смерть обнаженная, наглая,

Первая встретилась в бою.

Вместо невесты,

Которой еще не приискано,

Вместо мамы и вместо

Жизни от двадцати до восьмидесяти.

Издыхающим дальним рокотом

Потревожена звездная твердь.

Как гулящая баба, шатается по полю

Развеселая пьяная Смерть.

Красные пальцы. Никак не поймешь —

Маникюр или кровь на ногтях.

Господи, помилуй! Спаси, Боже!

А рядом кто-то кричит «Ура!».

Заклубилось чертово курево.

Рванулся назад.

Увидели смерть и умерли

Глаза.

Чей-то ряженый-суженый

Наощупь свой дом узнал

И принес ненужные

Седые глаза.

Меняю жену на табак.

Это так.

Хорошо бы «табак» рифмовать с «кабак»,

Да закрыт кабак, и замок с кулак.

Моей девочке очень холодно,

А девочке две недели.

Это ли не молодость…

Мы вчера ели, ели, даже всего не доели!

Говорит диктор из Ленинграда.

А что он сегодня ел?

Боже, как много надо

Человечьему маленькому телу!

Должна же быть романтика.

Конечно, есть.

Ходит девушка в шинели и с бантиком,

Все ей отдают честь.

Вот отнесло в сторону

Человечью пятипалую руку,

Кончилась чья-то молодость,

А рядом еще ухнуло.

Ребята, не Москва ль за нами!

Умрем же под Москвой!

Чтоб веселым фейерверком

Разлетались звезды,

Сколько жизней исковеркано

Просто.

Рассыпайтесь, звезды, ярче,

Кровью политые,

Открывался просто ларчик —

Нету вас, родные.

Вечная слава героям,

павшим за свободу

и независимость нашей Родины!

Значит, пройдены

Рана, госпиталь, последние минуты.

А наутро

Долговязый труп

Волокут

В братскую могилу —

С чужими, немилыми.

Слезами не полита,

Песочком не посыпана

Могила та

Забытая.

Плачет жена, мать —

Мой родимый не придет,

Мой кормилец не придет,

Некого мне ждать…

Он стоит, исковерканный и большой,

А кажется маленьким и нестрашным.

А чтобы он уж наверное не пошел,

Кругом раскинулась пашня

И проросла травой,

Молоденькой, дерзкой, узкой.

И, как высшее торжество,

По гусенице танка ползет

настоящая гусеница.

Твоей неправдой наповал

В грудь навылет не ранена, а убита.

Боже правый,

Насмехайся над моими молитвами,

Детскими, глупыми.

Все обернулось ложью,

Тупо,

Безбожно.

Гляжу растерянно

На круглую злую землю…

Не в Бога я, милый, не верую,

Я мира его не приемлю.

Оборвалось – и концом в лицо.

Кровь с носу, из глаз искры;

Теперь – раны зализывать под крыльцо,

Руки кусать, щеночком повизгивать;

Теперь – ноги таскать изо дня в день,

Голову отрывать от подушки,

Пыль, пыль, тоска, лень…

Послушай…

Вот сердце живое бьется, потрогай,

Над ним грудь закруглилась…

И некому помолиться за меня Богу,

Чтоб дал мне силы.

Чем я лучше любой девки?

Жизнь моя публична, как площадь.

За угол влево

Завернула какая-то лошадь,

Вероятно, очень хорошая,

Но только немножко загнанная.

Вижу кучки прохожих

При вспышках трамвайного магния.

В чужих окнах всегда уютно,

Лучше, чем у себя дома;

На улицах сегодня людно,

А я почему-то ни с кем не знакома.

Лифт задумался меж этажами,

В клетке лестницы темно;

Луч косой ступеньку жалит

Сквозь высокое окно;

Луч сошел ступенькой ниже,

Лифт вдруг дрогнул – и пошел.

И я слышу – ближе, ближе —

Быстрый бег твоих шагов.

Россия – кривые дороги,

Всегда непрямые пути,

Я изранила босые ноги

О немилые камни твои.

Эх, яблочко,

Да куда котишься?

Ко мне в руки попадешь,

Да не воротишься.

Я в просторах твоих задохнусь,

Непонятны твои пути,

О, святая великая Русь,

Отпусти!

С исказившимся лицом

Бичевать бечевой плечи

Перекрученным концом,

А рубцами святость метить.

И Христа искать в пустыне,

Умерщвляя плоть постом,

Чтоб в неслыханной гордыне

Рассмеяться над Творцом.

И, тебя случайно встретив,

За тобой пойти рабой,

По неведомой примете

Знать, что ты мой дорогой.

И тебе детей рожая,

Щи давать тебе жирней,

Чтобы жизнь текла простая

Много-много сотен дней.

И как только устану —

Уйти,

Чтоб в жизнь обман

Не пустить.

И на Волгу богомолкой

Поплестись,

Прокатиться по дорогам,

Словно лист…

И, душой не приемля Россию,

Вдруг вернуться к святыням Кремля,

Когда небо особенно сине

И особенно пахнет земля.

Узел связан – не развяжешь.

Не порвать, не разрубить.

Ты мне сужен, ты мне ряжен,

Ты не смеешь не любить.

За тобой – хоть в омут головой.

Без тебя – хоть в омут головой.