Читать книгу Понарошку? - Ирина Воробей - Страница 1

Новенький был красив. Не только Саша это заметила. Все девчонки в группе на него пялились, причем не столько с любопытством, сколько с женским интересом. А в нее пуляли ревностными взглядами, потому что ей повезло сидеть с ним за одной партой. Просто, когда Саша вбегала в аудиторию за минуту до преподавателя, новенький уже занял ее место, а на поиск других свободных не оставалось времени. Саша не сразу сообразила, что впервые видит этого парня, и лишь тогда пригляделась.

Статная фигура различалась даже под мешковатым свитером. Большая голова с черными волосами утопала в объемном шарфе. Волосы отросли и лежали небрежно, как будто парень специально пытался придать себе легкости, хотя сидел с каменным лицом и в напряженной позе. Сбоку девушка видела четкие скулы, густо очерченные ресницами голубые глаза и гордый нос, идеально прямоугольный треугольник. Губы он плотно сжимал. Кого-то он ей напоминал, какого-нибудь голливудского актера или музыканта, но определить она не смогла.

– Золотов? – проводила перекличку Альбина Ивановна, ведущая семинары по межкультурной коммуникации.

– Здесь, – ответил новенький.

Доцент, еще не старая, но уже явно опытная женщина, бросила на парня хищный взгляд. Саша прочитала в нем удовольствие от увиденного и что-то еще, не поддающееся считыванию. Ей стало неловко за преподавателя.

– Добро пожаловать, – хмыкнула Альба, так ее называли студенты меж собой. Это была толком никому не понятная игра слов, что-то между созвучием с «Альфа», фамилией голливудской актрисы и ее собственным именем. Саша до сих пор не разгадала.

– Спасибо, – парень ответил зажато и чуть подвинулся на стуле.

По сторонам он не озирался, хотя Саша чувствовала, как его распирало желание обернуться и пригрозить всем, чтобы перестали разглядывать. На нее он глянул с разочарованием, как бы говоря: «И ты тоже?», и потупил глаза в раскрытую тетрадь – там было пусто. Девушка вспыхнула как спичка и тоже уставилась в тетрадь, половину которой уже исписала.

Золотов перевелся в середине четвертого курса, что было немного странно. Семестр только начался, но все равно новеньких здесь никто не ждал. Им учиться-то осталось полгода. У Саши в голове родилось множество вопросов и продолжали появляться каждую минуту. Любопытство в ней всегда побеждало приличия. Но подойти к допросу она решила деликатно, пользуясь своим положением, чтобы не спугнуть добычу.

«Напиши имя и номер телефона. Я староста группы. Добавлю тебя в общий чат, чтобы ты был в курсе орг. моментов», – настрочила она на специально оторванном листке.

Золотов глянул на записку и перевел прищур на девушку, однако представился Ильей и указал номер. Писал левой рукой. Почерк был неровный и неразборчивый, но при этом изящный, словно он пользовался пером и старинными чернилами.

Саша тут же исполнила обещанное. Внесла новенького в список контактов и пригласила в телеграмный чат «Группа ФЖ-42.10». Его смартфон лежал возле учебника горизонтально. Вслед за уведомлением о добавлении в диалог стали приходить приветствия одногруппниц. Многие присылали анимированные стикеры и смотрели на новенького вызывающе, требовали внимания к себе. Золотов ни на одно сообщение не отреагировал. И вообще к телефону не прикасался, а на одногруппников не оглядывался, старался слушать преподавателя.

«А я Саша, можешь обращаться, если понадобится помощь», – написала она в их приватном бумажном чате.

Золотов прочитал, но не ответил. Через паузу она спросила: «Ты как здесь оказался?».

Парень посмотрел на нее с недоумением и начиркал: «Пришел». Она сжала губы в одну линию и прижала рукой копну кудрявых волос к шее, но не сдалась.

«Имею в виду, откуда перевелся. И почему сейчас».

Вместо того чтобы написать, Золотов вдруг придвинулся к ней – Саша рефлекторно увела голову и левое плечо вбок, с опаской глядя ему в лицо, которое слепило красотой и самоуверенностью. Смущение девушки его ничуть не остановило. Он приблизился к ней настолько, что губы зашептали прямо у нее над ухом:

– Напомни, почему я должен отвечать на твои вопросы?

Фразу парень сопроводил насмешливым взглядом и притворно вежливой ухмылкой. Сашу как будто в пекло засунули на пару секунд. Она истлела и еще дымилась, наблюдая за тем, как сосед сминает записку и бросает в мусорное ведро. Попал с первого раза, точно всю жизнь к этому трюку готовился, чтобы выглядело максимально непринужденно. Хотя они сидели на первой парте. Расстояние оказалось коротким. Больше он на Сашу внимания не обращал.

Было в нем много надменного. Саша сделала однозначный вывод: «Сложный тип», и посмотрела на Альбину Ивановну, которая шаркала мелом по магнитной доске.

Сердце успокоилось только минут через пять, а приятные мурашки от слабого прикосновения его губ к мочке щекотали нервы до конца пары. Неловкость и обида не отпустили девушку и после. Она хотела проявить дружелюбие, а он ее так грубо отшил. «Блин, неужели подумал, что я подкатываю?» – запылало в душе. Саша решила, что больше с ним за одну парту не сядет, даже если свободных мест не останется. Лучше посидит на полу или на подоконнике, чем с этим высокомерным гадом. Потому что обещала себе больше не навязываться. Над ней и так посмеивались. Из-за бывшего.

– Напоминаю, что прием заявок на участие в семинаре истекает на этой неделе, – пытаясь перекричать шорохи и шум, сказала Альбина Ивановна, когда пара закончилась. – Александра занесите мне взносы за день до дедлайна.

Саша кивнула и крикнула следом, пока все не разбежались.

– Взносы можно кидать мне на карту или отдавать налом. Подробная информация в закрепленном посте в чате.

Альба подозвала новенького к себе. Саша краем уха услышала, что говорила преподаватель:

– Приходите в часы консультаций для сдачи. Здесь все написано.

Она дала ему половинку листа А5 и коварно улыбнулась, как будто там было что-то еще, помимо учебной информации. Или Саше померещилось.

– Хорошо, спасибо, – Золотов схватил бумажку и вернулся к парте.

Обернувшись, попал на любопытный взгляд Саши, который она не успела отвести, оттого порыжела почти до цвета своих волос и судорожно засобиралась. Парень беззвучно усмехнулся.

Остальные торопились сменить локацию.

– Вторая группа, – кричала Саша всем вслед, – половина еще не прошла соцопрос по качеству обучения. До среды всем пройти. Всего пять минут. Ссылка в чате.

Одногруппники последнее предложение уже слышали плохо. Все толпились на выходе. Золотов что-то печатал в телефоне у парты.

– У нас тут запутанный корпус, – подошла к нему Миронова Варя, считавшая себя самой классной.

Самомнение девушки подогревали сразу несколько однокурсников, которые за ней безнадежно ухаживали, и бойфренд-мажор с факультета менеджмента, тоже местная звезда. Его наличие не мешало Варе кокетливо посматривать на новенького. Она откинула накрученные золотые локоны и расплылась в белоснежной улыбке. Густо покрытые тушью ресницы хлопали, как два расправленных веера.

– Трехсотый кабинет вечно никто найти не может, – Миронова вложила в улыбку всю свою милоту. – Можем проводить.

За ней стояли подружки, Слепцова, Григорьева и Катун, девчонки постремнее и покладистее, которые хвостиками бегали за Варей. Саша чуть не фыркнула, но сдержала себя: «Разумеется, Миронова думает, что, наконец, нашла себе самца под стать».

Гримаса недовольства на доли секунды скривила лицо парня.

– Спасибо, – отозвался он совсем неблагодарным тоном и поднял рюкзак с пола на стол, чтобы сложить туда вещи. – Я просто пойду за всеми.

– Да пожалуйста, – хмыкнула Миронова, не ожидавшая равнодушия к своей персоне.

Подружки остались в шоке, но по команде альфы поплелись следом к двери. А Саша радовалась в душе, что не только ее отшили, что даже Миронова осталась в ауте, хотя такое трудно было предположить, ибо сексапильность вкупе с милым личиком редко кого из мужчин оставляли бесстрастным.

Саша вышла следом. Золотов, казалось, специально очень медленно собирался.

Следующая лекция проходила в большой аудитории на третьем этаже, до которой, действительно, приходилось долго и путано петлять по коридорам и лестницам между пристроенными друг к другу зданиями. Не успела Саша выскочить за дверь, как к ней сбежались девчонки: кокетка без коварства Тоня Капустина и глас разума в этой компании Катя Долгановская. Саша одарила всех усталым взглядом.

– Что он тебе нашептал? – первой набросилась Тоня, чернявая красавица с южными чертами. Она любила странные аксессуары, потому из блестящей шевелюры всегда торчало какое-нибудь насекомое, то серебряная бабочка, то родиевый скорпион, то золотая пчела.

– Ничего, – Саша немного раздражалась, потому что никак не могла найти в бездонной сумке визитницу с картами.

– Ну, да, просто так решил тебя в ушко поцеловать, – засмеялась Катя, высокая шатенка в брючном костюме – она предпочитала откровенной женственности элегантность. Волосы стригла коротко, макияж использовала по минимуму, почти незаметно, ничего лишнего на себя не навешивала и обладала подходящим строгим лицом, квадратным и плоским.

– И я видела, как вы переписывались. Захапала красавчика и не делится! – Тоня натурально возмущалась.

Саша посмотрела на нее с улыбкой. Тоня давно искала любовь и постоянно находила, но ненадолго. Всем уже казалось, что поиски увлекают ее больше, чем отношения. Округлая, с утонченным лицом и пышным задом, она многих мужчин привлекала. У Саши промелькнула мысль, что с Тоней за сердце Золотова она бы конкурировать не смогла, а значит, не стоило и пытаться, но все равно завидовала привлекательным формам подруги и обижалась на природу за собственные: угловатые, чересчур прямые и едва заметные под свободной одеждой.

– Разумеется, нет. Отшил он меня, – пришлось признаться, потупив взгляд.

Подруги подняли брови, требуя выложить им все как на духу. Саша вздохнула и, наконец, нащупав визитницу, переложила ее в карман джинсов, а сумку перевалила за плечо. Они завернули за угол к лестнице – там прятались вендинговые автоматы. Путей к трехсотому кабинету было несколько. Саша изначально выбрала самый длинный, специально. Надеялась, что так меньше вероятность наткнуться на однокурсников. Тоня шла рядом, Катя позади.

– Со стороны было так сексуально. Я бы от такого вся разом и вытекла, – Тоня состроила блаженное лицо, проведя глазами круг, и положила ладонь на мощное декольте. – А ты стойкая.

– Я тоже чуть не вытекла, – зарумянилась Саша.

Было приятно узнать, что не одна она такая легковозбудимая. Катя сдержанно кивнула, будто и ее такая участь не миновала бы, окажись она на месте подруги.

– Откуда он такой взялся? – вопрос звучал риторически, но Тоня смотрела с требованием предоставить четкий и быстрый ответ. – Как будто сразу с Олимпа.

– Угу, – поддакнула Катя. – Его появление – фурор. Уверена, весь журфак на ушах стоит.

– Не знаю, – Саша подошла к аппарату с едой и выбрала батончик «Твикс». – Я решила, что мне до него дела нет.

Сладость застряла в пружине на полке. Пришлось хорошенько треснуть автомат сбоку, чтобы шоколадка выпала в ящик для выдачи. Девчонки аж вздрогнули.

– Не смеши нас, Фомина. Тебе всегда до всего дело есть, – не верила Катя.

Она встала напротив Саши и уткнулась плечом в автомат с напитками.

– Хоть имя узнала? – в нефритовых глазах Тони искрила надежда, а в руке блестел смартфон с открытым приложением «ВКонтакте». – Давайте, найдем.

– Золотов Илья, – шепнула Саша, оглядевшись по сторонам заговорщически, боялась, что сам новенький или кто-нибудь еще может услышать.

Пока Катя делала себе какао, а Саша вскрывала упаковку шоколадки, Тоня искала нужную страницу.

Парень нашелся быстро. На аватарке он стоял в пальто и без шапки на фоне московских небоскребов. Фотограф снимал снизу, чтобы здание уходило в высокую перспективу, наваливалось на модель своим гигантизмом. Лицо при этом было видно хорошо. Золотов не улыбался, лишь слегка поджимал уголки губ наверх. Ракурс придавал ему высокомерия. Хотя скорее то была уверенность в своей неотразимости. Он как будто говорил: «Я знаю, что нравлюсь тебе». И, действительно, нравился. Саша сама загляделась, а потом оглядела подруг – те всасывали глазами картинку. Даже черствая Катя изучала его с желанием. От такой красоты трудно было оторваться, не до мужицкого грубой и не до девчачьего нежной, идеально подобранной под него. Золотов был в ней естественен. Отлично слажен, в меру изящен, слегка небрежен. Всего было ровно настолько, чтобы казаться безупречным, и при этом оставаться органичным и настоящим.

– Москвич, значит, – озвучила Тоня и полезла в раздел «Фотографии», которых было немного, в основном старые, еще школьные, где Золотов мелькал на общих мероприятиях.

Обычно черная голова с голубыми глазами торчала позади всех с ровным лицом без каких-либо эмоций и гримас – ничего интересного. И качество фотографий оставляло желать лучшего – его было видно плохо. Нашлось несколько спортивных, где он плыл в резиновой шапочке и очках. Вся красота терялась за брызгами.

На стене не осталось ни одной записи. В музыке и видео тоже было пусто. В подписках висели самые популярные паблики с мемами, новости спорта и тематические блоги про плавание. Следов того, что искали, девушки не обнаружили. И это не обнадеживало.

– Личную жизнь, конечно, скрывает, – цокнула Тоня.

– Может, ее и нет, – усмехнулась Катя. – Парень явно – спортсмен. Походу ему не до этого.

– Ой, да всем всегда до этого, – Тоня небрежно махнула телефоном. – Просто многие признаваться не хотят. У такого не может не быть подружки. Сто пудов он не хочет ее палить.

– А может он гей, потому и скрывает? – предположила вдруг Саша, хотя сама не хотела в это верить, а потом в душе над собой посмеялась, что вообще на что-то рассчитывает.

Она еще не отошла от Паши, который бросил ее с формулировкой «Тебя слишком много». И года не прошло, а ее опять тянуло на авантюру с предсказуемо печальным концом. Пашу она добивалась месяцев семь. Его и красавцем-то язык не поворачивался назвать. И не то чтобы за ним толпы девчонок бегали, соперниц практически не было. И даже так ее запала и его терпения хватило на пару лет. Они договорились остаться друзьями, как адекватные люди, но Саша так не умела. Писала ему и звонила, якобы по дружбе, но каждая встреча заканчивалась сексом, причем по ее инициативе. Наутро она себя проклинала, потому что это не восстанавливало отношения, но все равно каждый раз ему отдавалась. А Паша этим пользовался, перекантовывался, пока искал новую девушку. Перед Новым годом Саша решила, что больше не будет так легко на все соглашаться. Хотя порывалась периодически напомнить о себе. С трудом сдерживала себя вечерами, когда накатывала тоска по нему. Однако шанс проверить свою силу воли целиком пока не представился. Она перестала навязываться, и Паша о ней не вспоминал. «Видимо, уже нашел», – догадка царапала сердце.

– Нууу… похож, кстати, – Катя стянула губы трубочкой, а носик морщила. – Слишком красивый.

– Только геи бывают такими ухоженными, – поддакнула Тоня.

Саша выдавила невеселый смешок.

– И скрытными, – добавил мужской голос сзади.

Девчонки подняли ошарашенные глаза над Сашиной головой, а ей пришлось обернуться. Золотов стоял всего в полуметре и смотрел в экран Тониного смартфона, где красовался на аватаре.

– В друзья не стучитесь, не добавлю, – сказал ровным голосом, будто говорил с компьютером.

– Ой, извини… – Саша скорчилась в гримасе сожаления, по всему телу забегали иголки. – Не подумай, нам просто… интересно… Ты же новенький.

Пальцы так переплелись, что ломали друг друга, а сердце превратилось в гранату, которая застряла во временной петле и каждую секунду взрывалась и собиралась обратно.

– Вы для меня тоже новенькие, я же по вашим страницам не лажу, личную жизнь не обсуждаю, хотя, может быть, вы тоже похожи на полиаморных лесбиянок.

Тоня с Катей не удержались и коротко хихикнули. Саша заливалась стыдом по самые уши.

– Как неловко получилось, – промямлила она и прикусила ноготь большого пальца, боясь сказать что-нибудь еще, что только усугубит ситуацию.

– Забейте, я привык, – Золотов подошел к автомату и вставил купюру.

Девушки, все три, смотрели на него в ожидании непонятно чего. Потом переглянулись между собой и опять уставились на новенького. Он как ни в чем не бывало поднял выпавший батончик и направился к лестнице.

– Вы идете? Я, вообще-то, за вами увязался, чтобы найти тот кабинет, который трудно найти.

– Варя же тебе предлагала помощь, – буркнула Саша и зашагала вперед, все еще злясь на собственную неосторожность.

Девчонки только после нее двинулись с места. Золотов прищурился на секунду.

– Не люблю, когда мне навязываются.

– Поэтому навязываешься сам? – Саша не сдержалась от нервного сарказма.

– Предпочитаю.

Тоня с Катей почему-то посмотрели на Сашу с улыбкой, она закатила глаза. У нее была стремная репутация. Все из-за Паши, потому что она, действительно, ему себя навязала и делала это на глазах у всего факультета. Он был на год старше и уже выпустился, но со многими из ребят с ее курса тесно общался. От этой репутации ей было уже не избавиться. Оставалось только окончить университет и больше не встречать однокурсников.

Лестница на каждом полуэтаже разветвлялась на две. Петлять пришлось долго. Все вчетвером шагали молча, пока Саша не разрушила тишину.

– Да, тут сложно. Здание историческое, – кивнула на неровные стены без окон. – Четыре года здесь учимся, а я до сих пор путаюсь.

Золотов это замечание проигнорировал, даже головы не повернул на ее голос, зато через несколько секунд задал вопрос:

– А бассейн в этом корпусе?

– Отдельное здание, во дворе, – девушка поводила рукой в воздухе, не указав ни в какую сторону.

– А как работает?

– С девяти до девяти.

– Но там днем дофига народу, – вставила Тоня, поравнявшись с Сашей и Золотовым. – У мелкоты физра обязательная. Они все в бассейне тусят, потому что там самая халява.

– После шести обычно свободнее, – добавила Катя сзади.

– Отлично, спасибо.

Золотов первым заметил табличку с номером аудитории и открыл поцарапанную дверь из массива дерева. Девушек пропустил вперед. Когда он вошел за ними, Саша поймала на себе недовольный взгляд Мироновой, которая обустраивалась в среднем ряду с подружками.

Парень кинул рюкзак на первую парту у входа, за которой обычно сидела Саша. Золотов уже обошел стол и хотел сесть на стул, но она его остановила.

– Вообще-то, это мое место, – выпалила неуверенно. – Саша на этом месте сидела на всех лекциях все четыре года, все на курсе это быстро запомнили и не претендовали на него.

– Здесь написано? – новенький поднял бровь и посмотрел на парту.

Там, действительно, ножом была высечена надпись «Тут сидит Саня», оставленная Александром Неизвестным много-много лет назад. Золотов усмехнулся и вскинул ладони.

– Понял, Саня, не претендую.

Он вышел из-за парты и схватил рюкзак. Девчонки подхватили его смешинку и переглянулись.

– Блин. Я – Саша, а этой надписи лет двадцать, – она выдохнула неловкость громко и плюхнулась на свое место у стены.

Новенький прошел меж рядов в самый конец и сел на отшибе в одиночестве. Однокурсники все за ним следили, девушки особенно внимательно. Секунду стояла тишина, а потом ребята вернулись к своим разговорам. Девчонки стали перешептываться. Саша была уверена, что все обсуждали Золотова.

– Я его инсту1 нашла, – цыкнула Тоня, рукой притягивая внимание подружек.

Она выложила смартфон на парту. Они с Катей сидели сразу за Сашей. Ей сверху вниз смотреть было не очень удобно, но мозг постепенно перестроился. На этой странице было гораздо больше фотографий, причем все качественные, выполненные профессионалом или давнишним любителем. Подписчиков набралось чуть больше миллиона. Стало любопытно, откуда столько.

Последний пост он выложил еще в декабре. Парень стоял на фоне городской елки на Красной площади. Другие фото были сделаны в похожем стиле в разных местах, городах и странах, чередовались с фотографиями со спортивных состязаний и подиумов, мероприятий, вечеринок, интервью. Публикаций вышло около тысячи.

Красота делала Золотова фотогеничным. В любую локацию он вписывался идеально. И если бы не фото соревнований, то можно было бы принять его за типичного блогера, берущего своей бессодержательной привлекательностью. В основном на него подписывались женщины и в комментариях чуть ли не кипятком писались. Там было на что. На некоторых снимках он оголялся по пояс, но даже в одежде выглядел сексуально. Позировал свободно, не специально, а как будто попутно, невзначай. И всегда фотографировался с неизменным выражением лица «Ты меня хочешь». Возбуждение от такого взгляда само просыпалось и нарастало за считаные секунды.

Саша уже чувствовала, как живот наполняется вязким желанием чего-то одновременно чистого и грязного. Инстинкты работали подсознательно, даже когда сознание верещало: «Тебе ничего не светит. Лучше не связывайся». В душе еще болели старые раны. Взаимной любви девушка не знала. Разве что в садике у нее был муж, который вряд ли понимал, что это значит. Саша и сама тогда ничего не понимала.

Но изрубцованное сердце безотказно влюбилось. С пятого взгляда на спортивный торс и с шестого на симметричное лицо с голубыми глазами и черными волосами – такое сочетание редко встречалось.

Девушка посмотрела в другой конец аудитории, где Золотов глядел в окно. Взгляд был пустым, а лицо без эмоций ровным. Ко всему окружающему он не проявлял интереса, даже если в него уставилось не меньше десятка пар любопытных глаз. Оторвать свои Саша смогла, только когда в аудиторию вошел преподаватель.