Читать книгу Боже, какое божоле! Повесть и рассказы - Ирина Збарах - Страница 3

Хочешь жить – умей плужить

Оглавление

– Вам необходимо пробежать пять километров на беговой дорожке, сто пятьдесят раз подпрыгнуть со скакалкой, две минуты держать «планку», тридцать раз сделать упражнение для пресса, – сказал мне преподаватель физкультуры.

А? Ну, что же, назвалась студенткой – сдавай сессию. Поступая в художественный техникум на шестом десятке жизни, я и думать не думала про физкультуру.

– Если я отожмусь тридцать раз, это будет последним моим достижением на этой земле, Дмитрий Сергеевич.

Преподаватель с пониманием посмотрел на меня.

– Ну, тогда пишите реферат, – предложил он.

– Реферат? О чём?

– О спорте. Какой вам спорт нравится?

– Лыжи! – выпалила я первое пришедшее в голову.

– Лыжи? – физрук задумался.

– А что вас смущает, Дмитрий Сергеевич?

– Да какой-то не актуальный для Калининграда вид спорта. – Мы почти одновременно посмотрели в окно: зеленел газон, накрапывал декабрьский дождик.

– А какой актуальный?

– Футбол, например, тем более чемпионат мира на носу.

– Где футбол и где я? Лыжами я хотя бы в юности занималась, я люблю лыжи.

– Ну ладно, пишите про лыжи, только всё, как положено. Титульный лист, содержание, вступление, изложение темы, заключение, список литературы.

– Хорошо.

Когда я села за реферат, я даже не предполагала, сколько воспоминаний он оживит во мне.

* * *


Ярославль. Зима. Семь тридцать утра. Темно, метёт. Отворачиваясь от хлопьев снега, которые норовят залепить мне глаза и нос, я еле плелась в школу. Кроме портфеля приходилось тащить лыжи с палками, лыжные ботинки, мешок с тёплыми рейтузами, свитером, варежками потому, что физкультура в расписании. Осенью и весной мы занимались в школьном спортзале. А зимой все уроки физры проходили на улице. Почти пять месяцев мы бегали кроссы, оттачивали попеременно-приставной шаг, скольжение и бег на лыжах.

Лыжная гонка продолжилась и в университете. В здании нашего факультета не было спортзала. Мы учились в старом ярославском доме недалеко от набережной Волги, и круглый год бегали по набережной. Зимой там прокладывали отличную лыжню, на которой мы сдавали нормативы. Девушки бежали три километра, юноши – пять. К финишу я приходила не первая, но и не последняя.

– А поехали в Архыз, покатаемся на горных лыжах, – предложила на третьем курсе моя подруга Лена. (Архыз – небольшое поселение на Северном Кавказе)

– Я там уже была. Хорошая лыжная база. И красотища! – развивает тему подруга, – только ботинки для горных лыж лучше иметь свои… и маску.

Ботинки даже без маски, это сильный напряг для моего студенческого кошелька. Сто пятьдесят рублей против сорока пяти рублей моей стипендии!

– Это твоя блажь. Сама и зарабатывай на ботинки, – ответил отец на мою просьбу о помощи. Думал, я передумаю.

Я согласилась, что это блажь и устроилась в ближайший к нашему дому гастроном, мыть по вечерам подсобные помещения.

– Ты хоть соображаешь, в каком свете ты нас выставила? – возмущались родители. Все соседи отовариваются в этом гастрономе. Все нас знают. Что они подумают о нас, увидев тебя, дочь доцента и начальника отдела, поломойкой.

Страх вынудил свернуть мою трудовую деятельность в гастрономе. Но не страх за реноме родителей. А страх… крыс! Огромные крысы бегали между мешками с крупой и макаронами в подсобках магазина. О, Щелкунчик, как мне тебя не хватало тогда!

Тогда…. Тогда я устроилась на моторный завод шлифовальщицей самого низшего не то пятнадцатого, не то семнадцатого разряда. Я должна была отшлифовать на станке за смену немыслимое для меня количество каких-то штуковин. Станок бешено гудел и вращал ось со шлифовальным диском. Я его жутко боялась. Количество и качество отшлифованных мной штучек-дрючек оставляло желать лучшего. Рабочие, переговариваясь за моей спиной, незлобно посмеивались и матерились. Да, именно на ЯМЗ я услышала впервые другой «русский» язык во всей его красе и приняла твёрдое решение приложить все усилия, чтобы не распределиться на завод.

– Она, наверное, б…, залетела и одна растит ребёнка, – услышала я о себе новость в женской раздевалке (меня не заметили за открытой дверкой шкафчика).

Как бы то ни было, но свои сто рублей через месяц я получила и купила вожделенный ботинки.

– Это стоило моих страданий! – думала я, стоя на склоне горы в Архызе. – Господи! Как прекрасно!

Слёзы непроизвольно катились по моим щекам. В Архызе и на следующий год в Домбае меня не покидало чувство восторга раскрепощённой души среди заснеженных гор, чистейшего неба, ослепительного солнца и величественных елей.

Первым делом инструктор нас научил правильно падать: головой к склону, ногами от склона, чтобы лыжи автоматически отстёгивались, если что…. И учил потихоньку спускаться плугом, то есть носки вместе, пятки врозь.

– Хочешь жить – умей плужить! – орал на нас красавец – инструктор из местных. Чёрная шевелюра, карие с задорным блеском глаза. Мы в него сразу влюбились.

Я довольно быстро освоила спуск с горы и подъём на бугеле. Даже быстрее некоторых ребят. Пригодилась ярославская школа.

После окончания университета мы с мужем поехали по распределению в Великий Новгород. Опять морозы под тридцать градусов, сугробы в метр высотой и, конечно, лыжи! Вокруг Детинца, новгородского Кремля, прокладывалась лыжня с освещением. И Волхов хорошо промерзал. Я беременная неслась на лыжах по замёрзшей реке и кричала мужу: «Не отставай!» Он еле полз где-то позади меня. Он не лыжник. В Ярославле он занимался вольной борьбой. И в Новгородских лыжных прогулках сопровождал меня из чувства супружеского долга.

* * *


В Арабских Эмиратах есть лыжный склон длинной 400 метров, куда поставляют сотни тонн искусственного снега. Но Калининград не Эмираты… к счастью для меня.

Реферат я сдала, зачёт получила и заскучала по снегу. А может написать одноклассникам и махнуть в Ярославль на лыжную базу?

Боже, какое божоле! Повесть и рассказы

Подняться наверх