Читать книгу Амир Икам. Третья книга романа «Икам – легенда легиона» - Искандар Бурнашев - Страница 13

Проверив коня и убедившись, что с ним все в порядке, Икам собрался было посидеть на краю террасы, наслаждаясь кофе и мирным пейзажем, как его внимание привлекли два всадника, скачущих по долине во весь опор. Встревоженный Икам поспешил оседлать коня и расчистить спуск вниз. В наездниках он узнал своих фаризов, отправленных в разведку. Такое стремительное их возвращение, не сулило ничего хорошего.

Дождавшись, когда всадники приблизились, он, с деланным спокойствием, встретил их вопросительным взглядом. С облегчением узнав своего командира, в несколько преображенном виде, воины заголосили:

– Умара аль ашарам! Там ромеи! Много ромеев, целая армия! Они идут на юг.

Хотя и его бойцы-мукатилы, почтительно и незаслуженно, и назвали его «умара аль ашарам», что означает «десятник», Икам, подчеркнуто не торопясь, обрушил на них град вопросов

– Ромеи? Сколько? На каком расстоянии отсюда? Куда направляются и с какой целью?

Процесс воинского воспитания разведчиков был прерван появлением, в другом конце долины второй пары разведчиков. Только в этот раз их преследовал отряд кавалеристов с красно-желто-красным полотнищем с белой каймой, значком Гасанидов. Отряд насчитывал не более десяти человек. Было видно, что погоня длится уже долго. Морды коней были покрыты белой пеной. Рассчитывая на превосходство своих коней, преследователи не отказывались от погони. Они ожидали, когда кони беглецов начнут спотыкаться и валиться без сил. В голове нашего героя промелькнуло десятки решений, как выпутываться из данной ситуации. Дело, как всегда, решил случай. Во главе отряда Гасанидов, на белом аргамаке, погоню возглавлял молодой воин в блестящих доспехах. При виде коня, Икам забыл об осторожности. В конце концов, в возможности преподнести такой подарок сестре Даррара, он увидел добрый знак.

– Как только они пройдут мимо, я нападу на них сзади. Идите за мной и собирайте коней. Без них мы не уйдем от погони.

Переждав в кустах, когда мимо них, на начавших спотыкаться конях, проскакали его разведчики и за ними, их, тоже порядком уставшие, преследователи, Икам с места бросил своего коня в карьер.

Застоявшийся конь помчался вперед, легко догоняя уставших скакунов Гассанидов. Мощный конь ромея, в длительной скачке уступал небольшим, но выносливым степным лошадкам. Но, его силы вполне хватило на один мощный рывок. Привстав в стременах, на рослом коне, Икам возвышался над конниками почти на метр. С криком: «Аллаху Акбар!» он начал крушить палицей, растерявшихся и не ожидающих нападения, ромейских арабов. Прежде, чем воины отряда успели сообразить что-либо, четверо из них уже вылетели из седел.

При виде победы своего предводителя, его мукатилы, следовавшие неотступно за ним, тоже подняли крик. Его одновременно услышали и его разведчики, уходящие от погони, и предводитель ромейского Отряда. Посчитав, что главная опасность угрожает ему сзади, ромей развернул своего коня, чем нарушил строй и создал сумятицу, которой не преминул воспользоваться наш герой, размахивающий своей палицей над головой. Он двумя удачными ударами выбил из седел еще двоих конников. Два его воина, ободренные пришедшей подмогой, тоже, развернулись и резво погнали своих коней к месту свалки.

Теперь соотношение сил стало в пользу Отряда Икама. Ромейский отряд из четырех, оставшихся в строю, всадников оказался между пятью конными арабами. Гассаниды были опытными воинами, не раз бывавшими в трудных ситуациях. Им не понадобилось много времени, чтобы принять единственно верное решение, способное поставить в тупик противника. Поэтому, они одновременно. бросились в разные стороны, нахлёстывая изо всех сил, своих лошадок, предоставив своему молодому вождю всю Славу неминуемой победы над врагом.

Противник Икама был молод, и наш герой уже праздновал победу. Но, его враг и не собирался сдаваться. Завизжав от злости, он бросил своего коня навстречу тяжеловозу нашего героя. Два жеребца сцепились в схватке, кусая друг друга и стараясь ударить соперника копытами. Прежде, чем Икам, успел сообразить, что к чему, его противник обрушил на него ряд колющих ударов своего прямого длинного меча. Если бы не обманчивый вид и не превосходное качество доспехов нашего героя, то неизвестно, чем бы все закончилось. Сбитый с толку туникой, ромей не стал целить в лицо, как следовало, если бы на Икаме был кольчужный доспех, а просто попытался проткнуть ткань одежды, стараясь попасть в щели кожаного доспеха. Удивленный тем, что ни один из его смертельных ударов не достиг цели, ромей на мгновение замер, подняв меч для последнего укола, но был тут же наказан скользящим ударом палицы по шлему. Теряя сознание, молодой воин медленно соскользнул под ноги своего коня. Тот, стал кружить вокруг него, взбрыкивая и не подпуская к своему хозяину никого, пока Икам не накинул коню петлю на шею.

Оглядевшись вокруг, Икам приказал, перекинув через седло, связать ромея и собрав лошадей, поскорее покинуть поле боя. Так как, три всадника Гассанидов ушли с поля боя невредимыми, не было смысла тратить время на то, чтобы добивать раненных. А обстоятельства не давали возможности, взять их в плен. Доспехи поверженных врагов, по закону принадлежали их победителю, то есть Икаму. И, если он решил не тратить время, на сбор добычи, то никто не возражал. Все понимали, что пришло время спасать себя. И спасение их было в резвости их скакунов. Да и незачем было, зря проливать кровь, добивая выбитых из седла врагов.

Икам убедился, что его бойцы не теряли время даром и собрали всех лошадей. Теперь у каждого на поводу шли запасные кони. По совету своего воина Хашима, Икам направил свой отряд вверх на холм по каменной насыпи, которая замедляла движение коней, но зато не сохраняла следов. Не останавливаясь, отряд, таясь и меняя лошадей, весь день шел в сторону Димашка. Из расспросов разведчиков, Икам понял, что большой отряд Ромейской армии движется по дорогам на юг. Подробности он надеялся узнать из допроса пленного. Молодой воин, усилиями и заботой Хашима и его друзей уже был избавлен от тяжести доспехов и оружия. На вопросы Икама он презрительно отказывался отвечать, сообщив только, что готов дать за себя хороший выкуп. Чтобы не тратить время даром, Икам приказал посадить его в седло, связав ему ноги под брюхом коня, а руки за спиной. Такая поездка, при длительном движении, превращается в пытку. Но, пленник стойко и молчаливо переносил свою перевозку.

Через несколько дней безостановочной скачки, на какую только были способны их кони, Икам привел свой отряд в пригороды Димашка. Уходя от возможной погони, он позволял своему отряду останавливаться лишь для того, чтобы покормить и напоить коней. Здесь, под стенами Димашка, словно, ничего не изменилось. Все также дымились костры в Станах. Всё так же, на стенах ходили дозорные городского ополчения, в круглых шлемах с цветными кистями.

Отправив Хашима с лошадьми к Анвару и, приказав ему, рассказать обо всем случившимся Даррару, Икам, незамедлительно повез пленника в Ставку Командующего. Белого аргамака он взял с собой, чтобы, позже самому, вручить его в подарок Кхауле. Для присмотра за конями, он приказал одному из своих воинов следовать с ним.

В Монастыре, где, по-прежнему, размещалась Ставка, внешне ничего не изменилась. Но воины стражи у ворот, узнав Икама, предупредительно рассказали ему, что по Указу Калифа Умара, Халид ибн аль-Валид отстранён от командования армией и Командующим назначен Абу Убайда ибн аль-Джаррах. Икам попросил провести его к Абу Убайда. Тот принял его в той части монастыря, где, до этого размещалась его Ставка, как Командующего Армейской группой. Абу Убайда, в белоснежном, просторном одеянии сидел, опираясь на подушки, на помосте, устланном ковром. Рядом с ним сидел писец с принадлежностями для письма. Справа и слева от помоста, стояло по два воина с черными повязками на голове, в блестящих доспехах. Они держали в руках круглые щиты и копья. На поясах у каждого висело по два меча: длинный кавалерийский и пехотный, покороче.

Внимательно посмотрев на экипировку Икама, Военачальник вопросительно и сурово посмотрел Икаму в глаза. Икаму показалось, что если бы не черная повязка Курайшита, то его, вообще, не допустили бы к Командующему.

Приложив правую руку к груди, наш герой, стиснув зубы, склонил голову в поклоне.

– Мой повелитель. По приказу моего амира Даррара ибн аль-Азвара, я проводил разведку востоке. Там мои воины обнаружили большой отряд ромеев. Их много, очень много. Целая армия. Они движутся на юг. Я захватил в плен знатного Гассанида. Он может рассказать все об этом отряде. Вот эта печать была при нем.

Внимание Абу Убейда переключилось на пленного. Тот стоял, гордо развернув плечи с высоко поднятой головой. Взгляд его был презрительно спокоен. На нем была светлая шелковая рубашка и короткие штаны, великодушно оставленные ему воинами Икама. На ногах ему оставили сандалии из хорошо выделанной кожи. Даже связанные за спиной руки не мешали ромею сохранять гордый и независимый вид.

– Я командующий армией Калифа Абу Убейда. Назови себя.

– Я рад приветствовать благородного Абу Убайда Амира ибн Абдуллах ибн аль- Джаррах ибн Хиляль ибн Ухайб ибн Дабба ибн аль-Харис ибн Фихр ибн Малик ибн ан-Надр аль-Кураший аль-Фихрий. Я племянник «стратегоса паремболон», шейха племени Бану Гассан Джабалы ибн аль-Айхама ан-Нуман ибн аль-Мунзир Джафниди.

Абу Убейда дал знак своему слуге и тот развязал руки пленнику. Следующий жест Командующего был расценен им, как приглашение садиться. Не обращая внимания на стоящего рядом Икама, ромейский араб подошел к помосту и присел на его край, приветливо улыбаясь и растирая запястья, со следами веревки. Абу Убейда с улыбкой кивнул. Затем, словно вспомнив об Икаме, бросил ему

– Можешь идти. Все, что нужно, тебе передаст твой господин Даррар ибн аль-Азвар.

Икама захлестнуло холодное бешенство. Не задумываясь о последствиях, он нарочно спокойным голосом четко произнес.

– Встань, ромей! Я, Икам ибн Абихи, побратим Даррара ибн аль-Азвара из племени Курайш, твой господин. Если, раб, ты еще раз посмеешь сесть в моем присутствии, без моего разрешения, то я сломаю тебе хребет, и ты никогда больше не сможешь встать на свои ноги. Ты жив только потому, что ты можешь быть полезен Командующему нашей армии, рассказав ему все, что ты знаешь о планах Ромейского Императора. Смотри не ошибись, раб. Из твоего десятка я выбил из седла шестерых, а трое бросились наутек, бросив тебя одного. Чего еще можно ожидать от трусливых гассанидов-насара! Чтобы ты знал, твоего коня и твои доспехи я подарю сестре своего брата. Кхаула бинт аль Азвар любит блестящие погремушки и давно хотела такого коня. Веди себя как подобает, и проживешь еще немного.

Ан-Нуман вскочил на ноги. Его лицо побледнело, трясущимися губами он произнес

– Прости, мой господин.

В разговор посчитал нужным вмешаться Абу Убейда.

– Извини Икам, что сразу не признал тебя. Конечно же. слава о тебе, как о знаменитом мубаризуне, всем известна. Меня сбил с толку твой вид. Я не догадался, что ты поспешил ко мне, не сменив одежды после похода. Позволь мне, поговорить с твоим пленником. А потом мы обсудим вопрос о его выкупе. Если он тот, за кого себя выдаёт, мне придется просить тебя, уступить его мне.

– Извините, господин. Но, о выкупе не может идти и речи.

Сделав паузу, и подождав, когда лицо Абу Убайда помрачнело, Икам продолжил

– Я могу только просить, великодушно принять этого раба в дар, от имени моего брата Даррара ибн аль-Азвара и от меня лично. Ну, а если он Вас разочарует, то Вы можете поступать с ним, как Вам заблагорассудится. А теперь, я прошу Вашего разрешения убыть в свой Стан.

– Подожди, Икам. Ты славный воин и заслуживаешь награды. Я принимаю твой дар. Прими и ты, в подарок от меня мой меч.

Абу Убейда вынул из-за пояса короткий меч в золотых ножнах и протянул его Икаму.

Икам подошел и с поклоном, принял подарок.

Выдвинув клинок на ширину ладони, оценив превосходную сталь клинка, он поднес его ко лбу

– Этот меч будет отныне хранится в моей семье, как реликвия. Он будет передаваться от отца к сыну, как доказательство того, что сам Абу Убаща Амир ибн Абдуллах ибн аль-Джаррах-ибн Хиляль ибн Ухайб ибн Дабба ибн аль-Хщэис ибн Фихр ибн Малик ибн ан-Надр аль-Кураший аль-Фихрий в минуту хорошего настроения, вручил его мне в подарок. Благодарю за столь щедрое вознаграждение за мои скромные труды. С Вашего разрешения, я удаляюсь.

Дождавшись, когда фигура Икама скрылась за воротами, Абу Убейда примиряюще произнес

– Садись, ан-Нуман, угощайся. Ох, уж эти выскочки из плебеев. Они вообразили, что Ислам может их уравнять с благородными людьми знатных фамилий. А что, он и вправду. выбил из седла шесть конников твоего отряда?

– Да, это правда. Он напал на нас сзади и своей палицей свалил шестерых. А, потом, победил и меня. Но, я не могу понять, почему от его одежды мой меч отскакивал, как деревянный. А ведь я им пробивал насквозь любую кольчугу.

– Ладно, не будем больше о нем, Угощайся и рассказывай, что там в этот раз, задумали Ромеи.

– Уважаемый Абу Убейда. От Вас у меня нет тайн. Император Ираклий собирается охватить вашу армию с юга и отрезать её от Аравии. И если Вы еще задержитесь у Димашка, то вас зажмут между городскими стенами и солдатами Имперской армией.

– Спасибо, тебе, ан-Нуман ибн аль-Мунзир. Арабы остаются арабами, а благородные остаются благородными, даже в минуты временных невзгод, несмотря на различия в вере и служа разным правителям. Передавай привет своим уважаемым отцу и дяде. И помни, что в моём шатре, тебе всегда будут рады. Сегодня же, ты можешь отправиться к своим шатрам. Ты свободен. К сожалению, я не могу вернуть тебе твоего коня и оружие. Они теперь принадлежат Икаму. Но, ты получишь оружие и коня не хуже потерянных.

– Благодарю за добрые слова. Я ваш должник. А коня и оружие я обязательно верну себе сам.

– Ну хватит разговоров, угощайся. Утки здесь особенно жирные и нежные. Ну, а вино ромеев для тебя не нуждается в представлении.

* * *

Когда Икам со своим спутником подъехал к шатрам их эскадрона – курдуса, то их появление было встречено приветственными криками. Причина столь уважительной встречи стала понятна, когда возле своего шатра наш герой увидел, выставленных на всеобщее обозрение трофейных лошадей и доспехи. Чтобы все желающие могли оценить качество ромейской брони, Анвар соорудил крестовину, на которую, как на манекен, повесил кольчугу и шлем. Вокруг лошадей толпилось немало зевак, которым Хашим, в сотый раз, скромно раздуваясь от гордости, рассказывал, как они впятером разгромили десяток ромейских конников. С каждым повтором, его рассказ обрастал все новыми и новыми героическими подробностями. Представленные доказательства, в виде военной добычи, заставляли умолкнуть скептиков, которым оставалось, лишь завистливо вздыхать и выискивать все новые, скрытые изъяны у захваченных лошадок. Поступали и предложения, продать некоторых из них, но эти вопросы ожидали прибытия Икама. Предложений продать доспехи не поступало. Бегло оценив качество брони, все признавали, что дать за неё истинную стоимость, может только очень богатый человек.

Услышав о прибытии Икама, из шатра вышел и Даррар со своей сестрой. Икам, соскочив с коня, передав его своему воину, который, выполнял у него обязанности конюха. Наш герой уже привык вести себя, как вельможа, что, к его удивлению, воспринималось окружающими с пониманием. Взяв, загарцевавшего аргамака под уздцы, он подвел его к своим друзьям.

Даррар с одобрением смотрел на коня. Кхаула, с широко раскрытыми глазами, выглядывала у него из-за спины.

– Поздравляю, Икам! Славная добыча! На таком коне и в такой броне не стыдно ходить и амиру!

– Я мерил, этот доспех, он мне тесноват. Да и конь, для меня, мелковат.

– Зря ты, так говоришь. Это настоящий персидский аргамак. Он неутомим и резв, как ветер. А мастера оружейники, легко подгонят доспехи под любой размер.

– Не стоит портить хорошую работу мастера кустарными вставками. И мой конь мне нравится больше. Даррар, я хочу просить, твоего разрешения, подарить этого коня твоей сестре. Правда, у меня есть одно условие.

Взглянув в загоревшееся от радости лицо сестры, Даррар, помрачнев, произнёс

– Икам. Я вижу, что твой подарок пришелся бы ей по душе. Но о каком условии идёт речь? Икам, помни, что ты говоришь о моей сестре!

– Я помню. И я готов подарить ей этого коня только при условии, что она примет в подарок и эти доспехи. А этот меч я решил оставить себе.

– Мне жаль Икам, но это – слишком дорогой подарок для моей сестры. Я не смогу сделать тебе, даже наполовину, такой же ценный подарок в ответ.

– Почему же не можешь? Тебе достаточно, просто помочь Кхауле организовать мне обещанную ею, встречу с женой своего родича, Икрима ибн Абу Джахль, в его имении, которое находится где—то здесь, неподалёку. Поверь, мне этого будет достаточно. А если, эта женщина окажется той, кого я ищу, то я одарю вас еще более дорогими подарками.

Даррар посмотрел на сестру. Та, закусив губу, умоляюще сложила руки перед грудью. Постепенно, лицо брата посветлело. Заметив эту перемену, Кхаула, благодарно пожала ему руку и стрельнув глазами в Икама, забрала у него поводья и повела коня за шатер. Конь, словно почувствовав хозяйскую руку, покорно пошел за ней, картинно изогнув шею и высоко поднимая ноги.

Вскоре показалась служанка Кхаулы Вардия в сопровождении Джамбо, рослого черного раба, бывшего личным слугой и телохранителем Кхаулы, который и унес в её шатер ромейские доспехи. Появление девушки вызвало шутливые замечания воинов. Но, служанка была под стать своей госпоже. Её острого язычка и крепкой ладошки побаивались многие. Она была щедра на оплеухи и как говорится, «за словом в карман не лазила».

– Икам, мне нужно с тобой поговорить.

– Даррар, дружище, я только что приехал в лагерь. Позволь мне искупаться в реке и смыть с себя дорожную пыль. И я сразу приду к тебе.

– Хорошо, но я не понимаю, зачем человеку нужно лезть в холодную воду. От воды кожа становится сухой и плохо переносит и жару, и холод. Благородному человеку достаточно умаслить волосы и кожу благовонным маслом. Но, если тебе, не терпится, как дикарю плескаться в воде, но постарайся хоть не заходить в глубину, чтобы тебя не утащил под воду огромный сом.

– Даррар. Я умею плавать. А если на меня нападет сом, то вечером я угощу тебя жаренной сомятиной. Ты не представляешь, какая это вкуснятина!

– Не говори вздора, брат. Есть мясо сома – харам! У сомов нет чешуи, и значит есть их нельзя!

– Как и верблюжатину, конину и ослятину! Даррар, уж поверь мне, что если я поймаю сома, то это будет самый чешуйчатый сом в мире!

– Икам, я прошу тебя не задерживайся. В Ставке, что-то зашевелились. Кажется, наша спокойная жизнь, наконец-то, заканчивается.

* * *

Икам с наслаждением вылез из рва. На этом участке во рве текла вода из реки Барада, или как говорили арабы, Аль-Барада, что значит «Холодная». Вода здесь была относительно чистая и Икам, с наслаждением, смыл с себя походную грязь. На противоположном берегу высились городские стены и нашему герою были видны воины, с интересом наблюдающие за ним через зубцы стен. Икам заметил, как стражники, глядя на него, что-то обсуждают со своим офицером в богатых доспехах. Икаму на мгновение показалось что-то знакомое в облике этого офицера, и он, сделав приветственный жест рукой, начал одеваться. Он взял свой мокрый хитон и встряхнул его. Подняв его двумя руками, Икам посмотрел через него на солнце, проверяя нет ли в ткани прорех. Держа одежду перед собой на вытянутых руках, наш герой, на время, упустил из виду и стены, и стражников на ней. Поэтому, когда ткань хитона вздрогнула и он почувствовал сильный удар в живот, наш герой растерялся. Удивленно оглядевшись по сторонам, он не увидел на стене уже никого. А к его ногам упала стрела, запутавшаяся в кевларовых нитях хитона.

Стрела не смогла пробить ткань, но все равно удар оказался очень чувствительным. На животе образовался синяк и из треснувшей, от сильного удара, кожи, тонкой струйкой потекла кровь. Решив, что найти, покушающегося на его жизнь врага, все равно не получится, Икам решил здесь больше не задерживаться и поспешил одеться и отправиться с лагерь.

Лагерь встретил его непривычной суетой. Пришел приказ Командующего свернуть шатры, собрать все имущество и приготовиться к походу. Воины споро, без суеты вязали вьюки и отправили коней и верблюдов на водопой. Прервавшись на полуденный зухр-салат, перед которым амиры смогли еще раз проверить наличие своих бойцов-мукатилов, воины, собравшись в кружки у своих стреноженных животных, в ожидании приказов, коротали время, развлекая себя и своих товарищей солдатскими байками.

Икам, с тревогой, ожидал возвращения из города Анвара, который убыл туда, закупить все необходимое для их маленького отряда. Наконец появился и Анвар, приведший нагруженных верблюдов. Сегодня торговля была особенно удачной. Предчувствуя скорое падение спроса, купцы скинули цены, бойко спуская залежалый товар. Выполняя указания Икама, Анвар купил с большой выгодой на весь отряд одежды, сандалий, посуды и многое другое, что облегчает жизнь солдата в походе. Отложив отчет о покупках на вечер, Икам, незаметно придирчиво осматривал своих новых воинов. Анвар не терял времени даром. Он завербовал еще пятерых молодых земляков, выдав им из отрядных резервов оружие, доспехи и верблюдов. Все они были хорошими лучниками и отлично управлялись хиджазскими луками в рост человека. Анвар убедил Икама, что лучше иметь в отряде хороших пеших лучников на верблюдах, чем плохих кавалеристов. А для престижа достаточно иметь трех конников с двумя заводными конями у каждого. При необходимости, на запасных коней можно будет посадить по воину и тогда, любая проверка покажет, что у Икама в отряде имеется девять кавалеристов с правом получения тройной доли добычи. А передвигаться воинам привычнее на верблюдах, ведя коней на поводу. И сражаться им привычнее в пешем строю.

Помня о своем обещании, данном Халиду ибн аль-Валиду, наш герой приказал продолжать подготовку девятерых воинов к будущим действиям в конном строю. А пока не наберутся опыта, пусть готовятся сражаться пешими.

Похвалив Анвара за труды, Икам собрал свой отряд и объявил, что он назначает Анвара «умаром аль ашарам», то есть командиром десятки лучников. В честь этого назначения он вручил ему серебряную цепь на шею с круглым кулоном, чем растрогал своего друга до слез. Его помощником и заместителем он назначил Хашима. Оставив отряд обсуждать это событие, Икам направился к прибывшему из Ставки Даррару.