Читать книгу Про Петю и косточку - Иван Барминов, Иван Алексеевич Барминов - Страница 11

Тот же четверг, 06:00, Киргизская степь.

Петр Вениаминович проснулся в своей палатке. Ему было пятьдесят шесть лет, и он обладал удивительной способностью – просыпаться ровно в то время, в какое он накануне задумал проснуться. Он считал, что это потому, что его внутренние часы работают лучше, чем у других людей. Причину возникновения в его организме такого свойства он видел в своих занятиях спортом в детском и юношеском возрасте. Тогда, почти пятьдесят лет назад, он ходил на секцию баскетбола в родной Москве. В неделю у него было не менее пяти тренировок, обычно три или больше в будние дни и обязательно в выходные – и в субботу, и в воскресенье. А в летнее время, когда дети были свободны от школьных уроков, его тренер иногда умудрялся тренировать их дважды за день на выходных. Следствием такого напряженного и регулярного графика была необходимость часто вставать рано утром, и если с понедельника по пятницу и другие домочадцы тоже поднимались спозаранку, то в субботу и в воскресенье часто Петр был одинок в этом. Пару раз он забывал завести будильник, но с удивлением обнаруживал, что все равно просыпался примерно в то же время, в которое тот должен был прозвенеть.

А когда сломался старый будильник и родители купили ему новый, с противным резким звонком, Петр Вениаминович стал просыпаться за пять минут до его звонка, так что как раз успевал выключить его, не дожидаясь раздражающего звука.

Теперь это свойство было не очень востребовано, ведь в археологической экспедиции у него были с собой надежные часы с будильником, но ему нравилось иногда не заводить его, а просто сказать себе перед сном: «Завтра встаем в шесть», и проснуться ровно в загаданное время, как этим утром.

В обязанности руководителя экспедиции входила проверка готовности лагеря к новому рабочему дню, поэтому он не мешкая оделся, вылез из палатки и пошел разжигать костер, чтобы можно было приготовить завтрак. Он прошел мимо палаток Ани, Ирины и Сергея, думая: «Небось опять надеются подрыхнуть подольше, черти! Ну да ладно, пока дров накидаю, пусть еще минут пятнадцать поспят».

Он проходил ближайшую к костру палатку Алексея, когда оттуда послышался пиликающий звук. Петр Вениаминович продолжил движение, дошел до костровища и уже собирался взяться за топор, как из палатки показалась взъерошенная голова Алексея, который окликнул начальника:

– Петр Вениаминович, доброе утро! А вот и я, спешу вам помочь. Думали, никто кроме вас не старается встать вовремя?

Алексей старался подбодрить и развеселить начальника, создать хорошее настроение на новый рабочий день.

– Доброе, Леш! Да я уж хотел дать вам еще немного поспать, ну раз уже ты сам проснулся, давай выходи. Поможешь с костром.

– Я с удовольствием, – ответил Алексей, – выползаю!

Он вышел из своей палатки, забыв застегнуть вход.

– Леш, а вход за тебя кто застегивать будет? Или ждешь пока скорпионы и фаланги к тебе наползут, хочешь чтобы в экспедиции стало на одного здорового человека меньше? – спросил Петр Вениаминович, невольно вглядываясь во вход Лешиной палатки. На какой-то миг ему даже показалось, что там есть еще кто-то, какой-то человек.

– Петр Вениаминович, подловить меня хотите? Скорпионов тут немного, а фаланги не ядовиты, так что даже если бы они ко мне заползли, вряд ли был бы какой-то вред, – парировал Алексей, подойдя к палатке и застегнув вход.

– Да знаю, знаю я, какой ты у нас умный, не то что эти черти необразованные! – радостно похвалил своего любимого участника экспедиции Петр Вениаминович.

Алексей знал, что тот хорошо к нему относится, и очень любил получать этому подтверждение. В какой-то мере в Петре Вениаминовиче он находил себе образ строгого, организованного, но в глубине души доброго отца, которого так не хватало ему в его детстве. Алексей подошел к костру и залюбовался лицом Петра Вениаминовича: строгие, немного аскетичные черты, седоватые брови и волосы, несколько морщинок в нижней части лба, впалые щеки, разрезающие нижнюю часть лица резкие складки вокруг рта.