Читать книгу Код человеческий - Иван Беденко - Страница 29

Дни продолжали отщипываться исподтишка – в поездках по Защекинску и восточным окраинам Мегаполиса.

«Супер-В» утратил лоск покатушечного аппарата, теперь это был бродяга с обветренным лицом и выцветшей одеждой. Игорь буднично менял расходники, износившиеся узлы и продолжал стирать покрышки о полотно бесконечных дорог.

Приходилось выживать. Выживание занимало постоянно, касаясь всех аспектов бытия. Тяжело доставались деньги, продукты, отдых редко оказывался достаточным, и в любой ситуации приходилось держаться начеку. Это меняло взгляды, очень сильно меняло.

Скитаясь по маршрутам, Игорь разучился обижаться на дорожных хамов и даже на тех, кто, нарушая все мыслимые и немыслимые правила человеческого общежития, без малого не убивал его. Не убил? Ну и хорошо, поживем еще немного, а чтоб к «немного» присовокупить чуток сверху, будем вдвойне осторожны.

Вчерашний безликий поток автомобилей теперь вписался в четкие клеточки внутренней классификации. Помимо основной массы нормальных водителей присутствовали в них и радикальные категории.

Во-первых, Игорь обозначил своих недругов. Они распадались на классы «мажоров», «спесивых», «хулиганов» и прочих и различались по признакам достатка, дороговизне машин, но объединялись одинаковой ненавистью к соседям по потоку и пренебрежением к последствиям лихого вождения. Спорить с недругами, учить их чему-либо представлялось Нерву делом бессмысленным, поэтому, завидев «спесивого» на сверкающем лаком «Круизере-300», он старался не провоцировать того на уличные гонки, объезжал аккуратно, обращая пристальное внимание на положение передних колес и звук мотора. Недруги иногда пугающе веселили! Например, когда в пробке перед мотоциклом внезапно открывалась дверь заниженного до безумных уровней авто и высунувшийся оттуда «гонщик» в четком кепи смачно сплевывал коричневую густую слюну на асфальт! Визг передней покрышки, ошалелый взгляд «гонщика», поспешно захлопнутая дверь. Бодрит!

Во-вторых, выделялись «коровы». Эти вели себя как непредсказуемое животное и попросту не умели ездить. Среди «коров» чаще всего попадались «смотрители» и «любители дерьмовых перспектив» – такие не находили ничего зазорного в езде между полосами и перегораживании пробочного междурядья. «Смотрители» и «любители» со стеклянным взором обозревали перспективу пробки и частенько виляли рулем по зову сердца и веленью души. Было что-то бессмысленно скотское в их повадках: может, фатализм, с которым они перемещались в пространстве, обреченная готовность пасть под ударом паровоза или, наоборот, растоптать мелочь, подвернувшуюся под копыта? Во всяком случае, Нерв отдавал себе отчет в собственной хрупкости и мелкости, так что с коровьими тушами предпочитал не сближаться вовсе!

И, наконец, гуарды, самые редкие и любимые Игорем участники движения. Заметив мотоцикл, гуард, как правило, просчитывал ситуацию и совершал осознанный выверенный маневр, выгодный обоим. Эти оберегали двухколесных – сигнализировали поворотниками и жестами, прикрывали телами машин на перекрестках, предупреждали об опасностях, грозящих из мертвых зон. Гуардов отличала поразительная синхронизация с мотоциклистами, та самая – или ее разновидность, – о которой Казимиров рассказывал на лекциях по НКО! Благодаря способности к синхронизации гуарды являлись чем-то особенным, а вовсе не рядовым орудием опытного мотоциклиста вроде водителей, попутными маневрами которых можно прагматично пользоваться. Нет! Гуарды все делали именно осознанно.

Кремов любил гуардов, водивших грузовики по трассам. Он пристраивался в воздушный мешок такого, чтобы отдохнуть и согреться. С приближением к грузовику ламинарный поток сменяется турбулентным, вихри треплют, норовят переставить мотоцикл на полосе, но эта напасть ненадолго – в нескольких метрах от бампера наступает затишье. Плывешь, будто в вакууме, и внимательно следишь за поведением попутчика. Если тот маневрирует плавно, тормозит слишком загодя и постепенно, значит, он гуард и не прочь позаботиться о тебе, если нет – что ж, нужно поискать еще. Уходя с маршрута опекаемого, некоторые гуарды на прощание дают гудок – в такие моменты по спине бегут мурашки.

Жаль, их мало, но встреча с ними – как глоток чистого воздуха в предельно загаженной атмосфере. Особенно для Нерва, утомившегося бесконечным негативом, ожесточенностью и эгоизмом окружающего мира. Игорь ощущал себя нужным, встречая гуардов, с удовольствием рассказывал об этом Казимирову, а тот, потрясая указательным пальцем, в свою очередь всякий раз восклицал: «А некоторые негодяи еще смеют утверждать, что НКО не наука, а онаученная мистика!»

Конечно, внутренняя предрасположенность того или иного шофера к присущему гуардам вождению играла на практике определяющую роль, но что-то подсказывало Нерву, что проявления «гуардовости» теоретически не исключались ни для кого, даже для самых отъявленных дорожных хамов. Вот только суровая действительность этому не способствовала. Напротив, «благодаря» последней, любой природный гуард скорее мог ожесточиться и мутировать в хама. Такие рассуждения здорово помогали Кремову быстро прощать и «спесивых» и «смотрителей междурядья», ведь каждый из них мог оказаться падшим ангелом-хранителем – и это стоило прощения.

Заказы слились в серую массу. Вспомнить в конце дня о прошедшей смене еще получалось, но на следующий день память очищалась до состояния белого листа.

Впрочем, некоторые эпизоды откладывались в чуланчик.

Например, на Игоря произвела впечатление одна проститутка, рыдающая в раздевалке низкопробной сауны. К жрицам телесных услуг он относился с сочувствием, признавая в каждой почти коллегу: те были нужны для секса, он и прочие ребята из «Пули» – для посылок. И там, и там – грубое помыкание и пренебрежительное отношение. Рекламный слоган «пулевской» доставки даже гласил: «Мальчики по вызову всего за сотку!» Чем не проституция своего рода?

Та проститутка сидела голой на корточках и, обхватив колени руками, сотрясалась от всхлипов. Из какой парной ее вышвырнули, было совершенно непонятно: в помещение выходило несколько дверей. Игорь собирался пройти в «греческий зал» с бутылками заказанной водки, но невольно замер, потрясенный внешностью девчонки. По щекам у нее текли реки черной туши, челка прилипла ко лбу, но это не могло скрыть необычайной красоты. Кремову сделалось тоскливо. Такой цветок втоптан в грязь. Как ее вообще угораздило? Он не поленился позвать администратора. Та бросила ленивый взгляд на проститутку и брезгливо поинтересовалась, чем может ей помочь. Девчонка, подвывая, мотнула головой. Администратор пожала плечами.

Игорь доставил пойло по назначению и вернулся в проходную раздевалку. Девчонка успела натянуть майку и трусы.

– Тебе чем-нибудь помочь? – повторил он вопрос администратора.

– Кто ты? – спросила она.

– Ночная смена, – ответил Игорь.

– Не надо, дорогой, – улыбнулась она вымученно. – Я на сегодня пас, а тебе еще тарабанить. Такси уже едет.

Только теперь Игорь заметил, что у нее разбита губа и темнеет огромная гематома на правом боку, даже майка не могла ее скрыть. Наверняка у девчонки сломано ребро, а может, и несколько. Кремов достал из нагрудного кармана болеутоляющего, проститутка закинула таблетки в рот.

На выходе из сауны повстречалась колонна свежих тел, шествующих на замену незадачливой подруге. Они шутили и подмигивали Игорю, из обрывков фраз он понял, что какой-то «татарин» сегодня не в духе.

Предельно чистое скотство той истории еще не раз встречалось в его ночных скитаниях, и привыкнуть к нему не выходило. Мелькнула мысль, что секс-роботесса Ариэль пришлась бы «татарину» впору, ту можно пинать хоть до одури – максимум починка и счет за ущерб. Но живые проститутки не допустят конкуренции, они отпинают Ариэль похлеще ненавистного татарина, лишь бы не лишиться ненавистной работы.

Гораздо веселее получалось с заказчицами пиццы, встречавшими доставку в коротеньких халатиках и ненавязчиво предлагавшими курьерам разделить трапезу. У Сержа даже имелись номера постоянных клиенток, к которым ездили определенные ребята. Матвей относился к секс-вояжам с пониманием – обычно голодные тетки доплачивали ребятам «за труды», и они могли присовокупить к дневной выручке приятный довесок.

Игорю тоже приходилось нарываться на подобных дам, но ни одна не вызвала желания «делить трапезу» даже за довесок.

Еще его пару раз грабили. Но мандраж из-за случившегося поразительно быстро улетучивался, не оставляя малейшего следа. Несколько шустрых гопников, подкараулив спешившегося курьера, буднично совали нож и требовали денег. Игорь буднично протягивал требуемое и предлагал отвалить. Гопники буднично отваливали, но во второй раз зачем-то огрели напоследок битой по голове. Вот на это стоило обидеться – и Игорь немедленно обиделся, когда пришел в себя. Шлем защитил от крупных неприятностей.

У Сержа имелся и перечень номеров, с которых подонки заманивали в свои сети курьеров, и те два случая его пополнили.

Как-то приключился совершенно уникальный случай.

Игорь продирался через мертвую пробку. Справа послышалось надсадное бибиканье. «Очередной идиот на четырехколесной помойке ревнует к мотоциклу», – пронеслась мысль. Игорь не ввязывался в перепалки с такими, но все же устало обернулся. Немного позади, стиснутая со всех сторон собратьями по несчастью, застыла машина. Ее водитель сигналил именно Кремову, но не для себя, а для пассажира на переднем сиденье. Бородач средних лет отчаянно жестикулировал, силясь что-то донести, и потрясал спортивной клетчатой сумкой. Он не мог открыть дверь, а заинтригованный Игорь не умел читать по губам. Тогда бородач высунулся по пояс в открытое окно и проорал:

– Братан! Довези до банка! Пятнадцать минут до закрытия! Вопрос жизни и смерти!!! Десять тысяч дам!

Кремов мгновенно указал рукой на сиденье «Супер-В». Ну и что, что пассажир без шлема, в шлепанцах и шортах? Вопрос же жизни и смерти! И десяти тысяч. Десять тысяч определенно сыграли роль в принятии Игорем рискованного решения.

Бородач, извиваясь змеей, перетек через окно на капот, а с него взобрался прямиком на сидушку «СВ»:

– Липовая аллея, сто девяносто шесть! Гони!!!

Игорь нажал аварийку и выбрался на встречную полосу. За пятнадцать минут трудновато будет, но постараться можно.

«Принципиальные» намеренно мешали проехать, мигая фарами, показывая оскорбительные жесты. Бородач грязно матерился и проклинал всех вокруг, а когда Игорь разгонялся в коротких спуртах, заходился восторженным хохотом. Получалось что-то вроде: «Сука! А-ха-ха-хах!!! Тварь! Уху-хух!..»

Игорь вложил все умение и всю храбрость в тот дикий заезд, он приноровился к наваливающемуся сзади неумелому пассажиру, ни на секунду не потерял концентрации, моментально использовал любую возможность протиснуться вперед. Сколько он нарушил правил движения тогда!

К банку они успели за три минуты до закрытия. Бородач соскочил с сиденья и стремглав помчался по ступеням ко входу. Игорь слез с мотоцикла, огляделся. Копов не наблюдалось, это давало надежду, что залихватские выкрутасы с бесноватым пассажиром на борту сойдут с рук. Интересно, тот заплатит? Или растворится в недрах офисной высотки, наплевав на обещание? Какая теперь разница.

Минут через десять бородач показался на горизонте. Он с видом победителя шествовал к Игорю, попутно закуривая сигарету.

– Вот это мы дали копоти! – восхищенно заявил он, приблизившись. – Ну, ты хорош, паря! Держи восемь с половиной, остальное придется подождать с полчасика, когда банкиры мою наличку оприходуют. Закуришь?

– Не курю, – ответил Игорь, принимая деньги. – Остатка не надо, и так хорошая сумма.

– Красавчик! – с улыбкой ответил бородач то ли на отказ от сигареты, то ли на щедрый жест.

На те деньги Игорь впервые за долгое время капитально обслужил «Супер-В»: поменял изношенные цепь и звезды, масло, фильтры. Еще осталось на новый дождевик.

Жаль, бородачи каждый день не попадались. Да что там каждый день, кроме того случая больше ни разу. Однозначно его – в чуланчик памяти, на полку приятных эпизодов.