Читать книгу Обитель Порока - Иван Мисюряев - Страница 11

Долгие две недели в пустом особняке без целей и знакомых стали для Стэфана мучительным временем. Из десятков работающих на Ганца людей в особняке осталось только пять человек, не испачкавших свою репутацию в устроенной Жеромом попойке. Трое из них были охранниками и старались всегда держаться особняком. Еще один был уборщиком, работавшим здесь еще на прошлых владельцев. Ганц вернул Фазиль и строго настрого запретил ей покидать особняк до его приезда. Пожилая женщина, обрадовавшись возвращению в любимый особняк, круглыми сутками сидела внутри старинных и пустых комнат.

Стэфан перестал следить за временем. Привыкший к внутренней самодисциплине мальчик теперь просыпался ближе к обеду, находил немного еды на кухне; обычно Фазиль делала очень большие порции на ужин. Стэфан любил оставлять их на завтрак. После завтрака юноша обычно брал старый плед из мастерской и шел на соседний холм, с которого открывался великолепный вид на море. В тоскливом уединение Стэфан раз за разом прокручивал в голове все, что произошло с ним за последние месяцы. Пытливый ум юноши старался добраться до сути его невыносимой тоски внутри. В каждом таком путешествии внутрь себя разум Стэфана апеллировал фактами, почему молодой мальчик не должен сейчас страдать из-за неразделенной любви. Кристин была с ним честна и наперед сказала о невозможности их союза, но ее сумбурный выбор в пользу Жерома сбивал с толку неопытное обиженное сердце юноши. В такие минуты он вскакивал со своего покрывала, смотря куда-то за горизонт, и, сжимая кулаки, тихо произносил: «Я не понимаю! Она знала его несколько часов, почему она уехала с ним?» Но ни свежий морской ветер, ни грузные облака не приносили ответа на этот закономерный вопрос разбитого сердца Стэфана. Ближе к заходу солнца, когда свет становится нежного кремового цвета, а облака замирают, ожидая захода своего светила, расстроенный паренек брел обратно к дому.

Стэфан подошел к большому дому уже после захода солнца. Весь нижний этаж сверкал огнями, что могло означать только одно – Ганц вернулся. Истерзанный внутренними переживаниями мальчик оказался прав: Ганц встретил его обеспокоенным видом и, постоянно щупая карманы, пожилой немец что-то ворчал себе под нос. Убедившись, что все на месте, Ганц обратился к Стэфану:

– Из-за уточнения маршрута мы отстали от графика, поэтому автопробег стартует ночью. Так что иди, заправь Мерседес и подготовься к путешествию.

Наконец, легкое волнение затронуло пустоту страдающего юнца. Неожиданный ночной выезд приободрил мальчика.

– Мерседес уже заправлен и готов к поездке.

– Замечательно, тогда не будем медлить. Себастьян в очередной раз возглавил автопробег. Ну, это ничего, я все равно ждал возможности вырваться отсюда.

Мальчик тоже был рад покинуть место, которое напоминало ему Кристин.

Мерседес уверенно тронулся с места и, догнав остальных, замкнул автопробег своей суррогатной персоной. Минуты волнения слишком быстро покинули сердце Стэфана, а пустота вновь завладела его молодой душой. Автомобили двигались очень медленно, у Стэфана не было прав, но, тем не менее, именно он вел серебристый Мерседес по красочным серпантинам. Впереди Себастьяна ехала полицейская машина, прикрепленная городскими властями. Полицейские своей сиреной расчищали путь для остальных участников автопробега. Ближе к утру, кода молчаливый немец уснул, Стэфан и вовсе разочаровался в этой затее, которая раньше так его привлекала. Наверное, главной проблемой был их проигрыш из-за невнимательности Ганца, почему Стэфан должен был страдать из-за рассеянности пожилого немца? Мальчик опять с удовольствием пожалел себя.

Утренние лучи, коснувшись век Стэфана, принесли на них ночную усталость. Резкий поворот ударил Ганца о боковое стекло. Немец, проснувшись, тут же начал кричать:

– Где мы едим? Мы проехали?

Стэфан, прибывая в полудреме от монотонных движений, тут же пришел в себя и попытался успокоить Ганца:

– Успокойтесь, мы все это время ехали за колонной, что мы могли проехать?

– Так, где карта?

– Вот посмотрите на навигатор, что вас так встревожило?

– Хорошо, мы еще не проехали. На следующем повороте сверни налево.

– Но колонна движется прямо.

– У них будет остановка на день в Ницце, там мы их и нагоним.

– Как скажите.

Мерседес будто бы непослушный ребенок, отделившись от общей группы, повернул налево и, наконец, расправив крылья, поехал больше пятидесяти километров в час. Ганц ничего не объяснил своему водителю, лишь указал новое место прибытия. Только через час, когда немец окончательно отошел ото сна, он умерил свою старческую ворчливость и впервые за все время в пути заговорил со Стэфаном:

– Скажи мне, мальчик мой, кем ты хочешь быть по жизни?

– Я не знаю… Точнее, мне кажется, от меня в этой жизни ничего не зависит.

– Ну, что за вздор? Вот если бы я отдал тебя учиться в престижное заведение, после которого ты был бы всегда в достатке, ты бы стал противиться воли старшего и понимающего в этой жизни человека?

– Нет, я бы не стал, но обо мне так никто не заботился.

– То, что ты ведешь Мерседес по роскошной дороге прекрасным зимним утром, но не замечаешь зимы, разве это не забота?

– Наверное, вы правы, сэр.

– Я редко бываю не прав. Еще немного и мы будем на месте.

– Разрешите узнать, куда мы едим?

– В еще один домик Градских. Он не такой большой как мое поместье, но зато очень уютный.

Крутой изгиб дороги обрывался большими чугунными воротами, у которых стоял оцарапанный и испачканный Порше. Утомившийся из-за дороги мальчик, увидев этот автомобиль, тут же почувствовал, как сердце бешено начало стучать и нервно замирать после нескольких ударов в грудь. Ганц посмотрел на автомобиль.

– Ты так и не привел его в порядок. Как только мы вернемся в поместье, он будет на твоей совести.

Стэфан не слышал слов Ганца. Он чувствовал себя странно. С одной стороны юноша и мечтать не мог, чтобы еще когда-нибудь увидеть Кристин, но, с другой стороны, что это за мечты, в которых Кристин была с Жеромом. Жером сидел в деревянной резной беседке и пил утренний кофе. Увидев Мерседес, он обрадовался, поставил чашку кофе и встретил любимого дедушку.

Ганц не мог сдержать улыбки, он не видел своего внука пять лет. За этот срок он успел сильно соскучиться по нему, поэтому выдержав паузу за устроенный кавардак Жеромом в особняке, пожилой немец бросился на шею своем внуку. Жером тоже был рад этой встрече. Стэфан сидел за рулем и не собирался выходить наружу. После долгих объятий Ганц сказал:

– Ну, рассказывай, как так произошло, что ты решил порадовать мое старое сердце своей свадьбой?

– Ну, дедушка, я еще не уверен, одобрит ли мама этот союз.

– Ты помнишь, что я тебе сказал, сажая в поезд до Лондона? Если ты вернешься без диплома, я приму тебя только с кольцом на пальце.

Жером показал руку, на которой красовалось новенькое кольцо, указывающее на помолвку Жерома и Кристин. Ганц прослезился от чувств и добавил:

– Одно мое слово, и вся наша родня одобрит любой твой выбор. Если, кончено, я одобрю его первым.

Услышав этот разговор, Кристин, вышла на улицу, прикрывая свою ногату халатом, девушка подошла к своему парню и обняла его.

– Вот она, – сказал Жером.

– Ну, это просто замечательно. В наших краях лучшей партии для тебя не сыщешь, я одобряю ваш союз, дети. Тем более Кристин хорошая хозяйка, и я уверен, она станет тебе хорошей женой.

Жером проводил Ганца в беседку. Кристин налила всем троим кофе. Жером спросил своего деда:

– Слушай, а, может, вы побудете у нас этот день? Отдохнете, а завтра с утра поедите?

Ганц выпрямил спину и почувствовал хруст позвонков. Сон в кровати был бы ему сейчас очень полезен, поэтому он с радостью принял приглашение своего внука. Только после завтрака Жером вспомнил про Стэфана. В это время Ганц рассказывал Кристин какую-то историю из своей молодости. Жером подошел к Мерседесу. Стэфан все это время наблюдал картину идеалистической семьи и с каждой последующей минутой все больше и больше хотел вернуться назад домой в барак. Слишком чужым он оказался в этих краях.

Жером постучал в окно.

– Все никак не можешь нарадоваться своему новому автомобилю?

Стэфан открыл окно.

– Этот Мерседес принадлежит Ганцу.

– Понятно. Ну, хватит сидеть здесь. Пошли, поешь. Если ты и дальше будешь строить из себя обиженного, то просто останешься голодным. Я знаю своего деда, он даже глазом не поведет на твои чувства, а дорога у вас еще очень долгая.

Стэфан понимал, что ненавистный ему братец говорит правду. Открыв дверь, он вышел из автомобиля. Как только юноша присоединился к Ганцу и Кристин, пожилой немец удивленно посмотрел на своего водителя.

– Ты, чего там сидел все это время? Еще насидишься. Ешь и иди спать. Завтра едим до Милана без остановок.

Кристин сидела очень близко, но теперь ее запах был не таким знакомым как раньше. В этом аромате женского тела отчетливо ощущался привкус Жерома. За все время разговора Кристин ни разу не заговорила со Стэфаном и всячески старалась избегать его взглядом. Ближе к вечеру, когда Ганцу и Жерому надоело травить истории для Кристин, все разошлись по комнатам. Стэфану досталась комната на самом верху. Это было сложно назвать полноценной комнатой, скорее захламленным чердаком с кроватью посередине. Стэфан лег на постель и невольно заплакал. Все время, проведенное вместе с Кристин, он сверлил ее взглядом и задавал один и тот же немой вопрос: «Почему?».

Поздней ночью, когда ненависть ко всему человечеству, наконец, покинула душу Стэфана, молодой человек закрыл опухшие глаза и тут же уснул. Только его сон длился недолго. Юноша открыл глаза от странного шороха и был очень удивлен, увидев рядом со своей кроватью Жерома и Кристин. Кристин села рядом со Стэфаном и, коснувшись его ноги, произнесла:

– Послушай, у нас есть к тебе разговор.

Стэфан отшвырнул руку Кристин и, встав с кровати, ответил:

– Мне не о чем говорить с вами.

Жером вставил свое слово:

– Послушай, Стэфан, ты сказал мне, что Ганц не отдал тебе этот Мерседес, разве тебя это не бесит?

– Это уж точно не твое дело.

– Послушай, мы все настрадались от этого жадного немца. – Кристин встала рядом со Стефаном и провела рукой по его щеке.

Стэфан сжал руку Кристин и опустил ее вниз.

– Что вы от меня хотите? – Стэфан сжал руку Кристин и опустил ее вниз.

Жером подошел к Кристин и обнял ее сзади.

– Все просто, мы поможем тебе восстановить справедливость. Ганц обещал тебе автомобиль, и ты получишь его, точнее деньги за него. Ты же, как говорила Кристин, хотел продать его?

– Вы хотите угнать Мерседес Ганца? Зачем вам это? Ты же, Жером, очень богат и его наследник.

– Послушай, это будет выгодно и тебе и нам. Возьмем Мерседес, продадим его и поделим выручку пополам. – Кристин ответила за своего будущего мужа.

– Ну, уж нет, я не буду вором. В самые голодные времена я не опускался до воровства и сейчас не буду.

– Ты думаешь, Ганц будет вечно с тобой возиться? – ухмыльнулся Жером. – Или что Калип вернется и поможет тебе? К твоему сведению, я говорил с дядей Калипом недавно, и он сказал, что ты для него не нужная обуза. У тебя есть возможность больше не жить с протянутой рукой. Так воспользуйся ей.

– Нас посадят за угон.

– Я знаю своего деда. Он не станет заявлять на своего внука. Тем более, я уже угонял у него редкие машины. Как видишь, все забывается. У меня есть покупатель на этот Мерседес. Нам нужно только пригнать его в Зальцбург до завершения автопробега. Все устроено лучшим образом: покупатель думает, что купит флагман автопробега, а, когда он хватится, будет поздно. Мы с Кристин будем далеко. Ну, и ты сможешь, наконец, перестать быть таким жалким.

– Да, я понял тебя Жером. Ну, хорошо. Я согласен, только есть одно маленькое условие: Кристин поцелует меня по-настоящему в губы, а ты, наконец, увидишь, что ей безразлично все в этой жизни, кроме денег.

– Я не буду его целовать, – сказала Кристин, повернувшись к Жерому и обняв его.

Жером подошел к Стэфану и угрожающим голосом произнес:

– Послушай ты. Не заставляй меня бить твою щуплую физиономию. Мы взяли тебя в долю, только потому что покупатель меня знает, и нам нужен человек, владелец Мерседеса, которым ты, по сути, и являешься. Так что не зарывайся!

– Все хорошо. Я понял вас, я не буду портить вашей семейной идиллии. Я в доле, но только мне шестьдесят процентов на ваши сорок, или я все расскажу Ганцу.

– О, в тебе видимо течет кровь жадности Градских, – злобно зашипела Кристин.

– Что скажешь? – произнес Стэфан, не обращая внимания на слова Кристин.

Жером протянул руку и тем самым заключил соглашение со своим сводным братом. Нужно заметить, что, не смотря на свою фамилию, Жером был беден. Сам по себе без денег матери Жером мало чем отличался от Стэфана. Кристин поняла это сразу же, как только они покинули особняк и приехали сюда. После помолвки и трех ночей любви Жером рассказал о проблемах с деньгами и плане с продажей Мерседеса. Кристин так долго выбирала себе спутника, что решила теперь всегда быть рядом с Жеромом и помогать ему во всем.