Читать книгу Обитель Порока - Иван Мисюряев - Страница 18

Журналисты взяли перерыв и оставили в покое Джефри и его детей на какое-то время. Все ожидали приезда Милинды, которая после аварии попала в больницу, но девочку не стали долго держать в лечебном заведении с ушибом руки. Самой Милинде хотелось поскорее вернуться назад в привычную обстановку. Ее детская психика вычеркнула из памяти ту роковую ночь, и девочка вела себя так, как будто бы и не теряла отца в аварии. Стая журналистов роем налетела к госпиталю и с нетерпением ожидала выписки чудом спасшейся девочки. Джефри воспользовался минутами спокойствия в своем бывшем родном доме. Директор обошел все комнаты и заметил, как дети тревожно выбирали себе платья и рубашки для встречи с такой массой потенциальных мам и пап.

Обычно Уильям направлял в этот дом заявку от подходящих родителей, и Джефри, ориентируясь на пожелание семьи, подбирал ребенка. Настроения в различных частях приюта были разными. Самыми счастливыми казались девочки. Брошенные дети по разным причинам выучили правила этого мира на зубок, каждая девочка старалась быть более улыбчивой и приветливой, чем ее подружка. Инстинкт выживания в этот момент заставлял еще маленького человека бороться за право жить в нормальной семье и быть любимым. Мальчики были заняты своими привычными делами, кто-то играл на приставке, кто-то рисовал, но самыми хмурыми были взрослые обитатели этого дома. Статистика неумолима, и если ей верить, то выходило, что мальчикам старше десяти лет надеяться было не на что. Под началом Джефри таких детей было больше десяти человек.

Директор остановился около кучки подростков, которых вел их предводитель Джимми. Юноше уже было семнадцать, и оставался ровно год до его совершеннолетия. Мальчик уже готовил себя к взрослой и беспощадной жизни для таких как он. Джефри услышал обрывки фраз и, обратившись к Джимми, произнес:

– На что теперь ты их толкаешь? Помни, Джимми, не все после восемнадцати лет получат наследство.

Юноша терпеть не мог, когда Джефри упоминал этот факт при всех. Отец мальчика вместе с матерью погибли в авиакатастрофе. К тому моменту семья Джимми владела двумя магазинами по продажам пейджеров и телефонов. Дядя Джимми не планировал заботиться о своем племяннике, поэтому упек его сюда, пообещав долю с прибыли своему племяннику, которую тот получит по достижению восемнадцати лет. Джимми проглотил обидные слова и ответил:

– Мы обсуждаем, что нам делать, когда это все закроется. Никто из нас не хочет переезжать в другой дом определения.

– Это зависит не от вас и не от меня. Я верю, что новый дом будет не хуже нашего.

Кто-то из толпы подростков выкрикнул: «Черт из два мы туда поедим!». Директор возмущенно посмотрел на обиженных жизнью парней и хотел наказать выкрикнувшего за это, но по многочисленным звукам моторов Джефри понял, вся ватага журналистов вернулась.

Все центральные новостные каналы вели передачу в прямом эфире и смаковали возвращение девочки, чудом спасшейся в той катастрофе. Джефри вышел на крыльцо и, взяв ребенка на руки, пронес его мимо сверкающих фотовспышек, вопросов и выкриков. Когда дверь закрылась, Милинда крепко обняла своего директора.

– Я очень устала. Я хочу иметь маму и папу. Почему это так сложно?

– Милая моя, не переживай. Твои мама и папа найдутся. Я уверен, они уже в пути.

Милинда побежала к своим подружкам и, как ни в чем не бывало, помогла завязать ленточку в волосы одной из девочек. Посттравматический шок пока что помогал Милинде не думать о Найджеле. Джефри позвонил в больницу и проконсультировался с лечащим врачом девочки. Доктор посоветовал избавить свою пациентку от лишних переживаний и потрясений.

В день открытых дверей все подъезды к осажденному журналистами зданию были забиты сердобольными людьми. Кто-то сразу пробирался внутрь, но большинство не упускали шанса и давали интервью, в котором рассказывали, что подвигло их на такой ответственный шаг как усыновление. Джефри надел свой лучший костюм и начистил обувь до блеска. Страх перед толпой вновь вернулся в душу директора и не позволил ему открыть дверь. Лоб быстро покрылся потом, а руки задрожали. Стэфан, дежуривший у окна, почувствовал эти переживания в душе Джефри. Темный дух больше не рискнул явиться в комнату, помня огненные ожоги оставленные Жеромом. Вместо этого слуга Нечто нашептал множество дурных мыслей себе в ладонь, а после пустил темную маленькую лошадку из дыма. Лошадка быстро пробиралась к голове испуганного ответственностью директора. Дым проскользнул в маленькое отверстие и, вновь собравшись в силуэт темной лошадки, продолжил свое движение к Джефри. Стэфан послал сомнения и переживания, но свет в виде Жерома пресек дым ярким светом. Светлый дух появился в комнате как раз вовремя. Жером, рассеяв лошадь Стэфана, устремил свой взгляд в окно, но на месте пребывания тьмы была только ледяная корка. Воин света подошел к Джефри и положил ему руку на плечо.

– Чего ты боишься?

– Я… ну, я… это все так быстро… а что, если эти люди здесь только из-за шумихи, и детям будет плохо с ними? Я буду виновен в их несчастье.

– Ты поможешь многим найти свою семью. Те, кто пришли сюда не из милосердных побуждений, не смогут побороть в себе жажду комфорта и уж точно не возьмут такую ответственность.

– Ты прав. Когда ты рядом, мой ангел, мне всегда так легко на душе.

Директор вышел из комнаты и отправился за своими детьми. Потенциальные родители получили обещание быстрого рассмотрения их заявок в связи со сложившимися обстоятельствами. Общество будто бы вспомнило о давнем долге сострадания и решило загладить свою совесть, помогая этим детям. Работники дома не могли сдержать натиска журналистов, и пытливые умы все-таки проникли в дом детей. Девочки все как одна ожидали этой минуты. Джефри открыл комнату и увидел россыпь счастливых и волнующихся глаз. Директор оказался в центре круга из шумных детей. Джефри дал наставление своим маленьким красавицам:

– Давайте покажем, как мы воспитаны с вами, и поздороваемся со всеми. Хорошо?

Все девочки в одном порыве прокричали: «Да!». Джефри вел за собой толпу милых созданий. Директор постарался открыть дверь мальчиков, но она была заперта. Джефри сразу догадался, кто был инициатором импровизированной забастовки.

– Джимми открой дверь.

– Мы не пойдем туда. Вы прекрасно знаете, что нас никто не возьмет.

– Послушай, Джимми не нужно говорить за всех. Быть может, не все из вас найдут себе дом, но я уверен, кто-то сегодня встретит свою новую семью.

Никто не ответил Джефри, директор решил зайти с другой стороны.

– Хорошо, раз вы все объединились против меня, я хочу говорить с самым старшим из вас. Если он скажет, что вы остаетесь здесь запертыми, я соглашусь с этим.

Мальчики были сильно зависимыми от влияния Джимми, но гордый парень был не самым старшим. Через пять дней свое совершеннолетие праздновал самый тихий юноша в комнате. Его звали Брюс, и он редко общался со своими товарищами по комнате. Брюси был замкнутым ребенком и проводил большинство времени за компьютером, моделируя различные ситуации на поле боя в собственной программе, написанной им полгода назад.

Дети смотрели на Джимми, ожидая его ответа, но теперь единство обиженных детей было порушено парочкой мальчиков. Они боялись выступить напрямую против своего вожака, но каждый из них усердно готовился к этому дню. Одним из этой мальчиков был Кевин. Кевин достал свои новые туфли, подаренные ему по одной из благотворительных акций, организованных Джефри. Кевин сам себе пообещал надеть их только в день переезда в новый дом с мамой и папой, так что ребенок не мог позволить Джимми разрушить его планы. Кевин ответил за всех:

– Да, пусть говорит Брюс. Это будет справедливо, он самый старший из нас.

Этот порыв поддержали еще трое ребят. Джимми, обиженный таким предательством, открыл замок.

– Да, пожалуйста! Я не держу вас, – гордо произнес Джимми. – Хотите унижаться перед толпой напыщенных придурков, выбирающих вас как колбасу в лавке, вперед.

Джефри услышал эти слова и поэтому не открыл дверь. Директор хотел, чтобы этот конфликт был решен без его вмешательства. Большинство детей тут же осело после циничных слов Джимми. Каждый почувствовал, что-то обидное и неприятное к людям ожидающим их внизу. Только Кевин, заулыбавшись, сказал:

– А я люблю колбасу.

Мальчик открыл дверь и первым побежал вниз по лестнице, за ним последовали еще пять мальчиков. Все они были примерно одного возраста, не старше семи лет. Самые старшие дети продолжали заниматься привычными делами. Брюс, сидевший все это время в наушниках, даже не знал, что вообще происходит.

Джефри спустился вниз к толпе, ведя за руки маленьких девочек. Дети сами стали подходить к взрослым и знакомиться с ними. В эту минуту в приюте происходило что-то волшебное. Чистые дети всецело верили, что сегодня они попадут в новую семью и никак иначе. Взрослые люди, пришедшие сюда изначально из-за чувства долга, заражались этими эмоциями от воспитанников детского дома Джефри. Директор увидел, как вся стая журналистов незаметно проникла внутрь и наперебой вклинивалась в общение ребенка и потенциального родителя. Джефри обратился к многочисленной публике:

– Я попрошу удалиться всех журналистов. Давайте не будем мешать первому знакомству.

Журналисты на секунду замерли, но было понятно: уходить они явно не собираются. Тогда Директор сказал следующее:

– Хорошо, пусть останется один телеканал. Какой? Решайте сами.

Эти слова были опасней всех пуль и бомб. Масса корреспондентов начала тут же кричать и спорить с конкурентами и объяснять, почему именно их телеканал должен остаться здесь и продолжить съемку. Тогда Джефри ткнул пальцем в ближайшего журналиста и сказал:

– Он остается. Остальных прошу покинуть помещение.

Вся стая удивленно посмотрела на двадцатилетнего Жака, молодой человек представлял собой местные СМИ и никак не надеялся на такую удачу эксклюзивного репортажа. Его коллеги, покидая приют, по-разному смотрели на своего конкурента. Кто-то кидал в него взгляд ненависти и разочарования, кто-то награждал Жака взглядом презрения. Большинство журналисток смотрели на непривлекательного парня как на что-то очень сексуальное и, подмигивая, намекали на тесное знакомство за полученный им материал. Жак с видом лауреата нобелевской премии продолжил свой репортаж.

Одна из пар в отличие от прочих людей вскользь смотрела на детей, будто бы они икали определенного ребенка. Джефри очень боялся этого, ему казалось, что после той истории с Милиндой все захотят только ее. Директор подошел к молодой паре.

– Здравствуйте, – обратился к молодым людям Джефри. – Я заметил, вы ищете кого-то конкретно? Если это Милинда, то она вон в том круге из людей.

Глава семейства Чаки ответил Джефри:

– Простите? Нет…. не то, чтобы…. – глава семейства Чаки пытался ответить директору.

– Мой муж не хотел обидеть вас или Милинду, – супруга Чаки Орлин помогла своему мужу сформулировать мысль. – Нам правда ее очень жалко, но мы хотели бы увидеть мальчика.… По-моему, его зовут Брюс.

– Брюса? – удивленно переспросил Джефри. – Он наверху, чем-то занят в компьютере.

Чак поправив очки с толстой оправой, произнес:

– Да, мы знаем, точнее, он писал мне, – поправив очки, ответил Чаки. – Видите ли, два года назад, когда Брюс попал к нам на работу, его заинтересовало программирование. И вы направили его к нам в контору на стажировку. Мы там сдружились с ним, и я помог ему написать его великолепную программу. За этим мальчиком большое будущее, мы с женой хотели бы помочь ему, взяв его к нам.

Директор был в восторге от услышанного и радовался такому проявлению человеческой доброты. Джефри, заулыбавшись, сказал:

– Я сейчас приведу его.

Джефри, воодушевленный такой новостью, зашел в комнату мальчиков, Джимми сидел на окне и рассматривал странную лошадь, стоявшую неподалеку от забора ограждающего приют от леса. Стэфан видел Джимми и его взгляд. Заблудившийся в темноте дух почувствовал что-то больное внутри себя, этот мальчик возвращал Стэфана к свету. Его боль и одиночество были знакомы Стэфану. Стэфан и Джимми были заворожены взглядом друг друга, и каждый ощущал что-то родное. Джефри прервал этот момент словами:

– Брюс, можно тебя на минутку?

Юноша оторвался от монитора и посмотрел на директора. Джимми, вспылив, выбежал из комнаты.

– Ты спугнул ее!

Джимми, спустившись по лестнице, выбежал на улицу и тут же попал в окружение журналистов, кричащих что-то ему в лицо. Темный рысак начал бить копытом, зазывая Джимми к себе. Разозлившейся юноша начал пробивать себе дорогу, распихивая журналистов по сторонам.

Все корреспонденты, оставшиеся за бортом, быстро потеряли интерес к агрессивному парню и принялись сторожить кого-нибудь помилее.

Джимми осторожно подошел к темному рысаку.

– Да ты копия Тенегрива! Какой красавец.

Темный дух ощущал родство с Джимми и, поклонившись, пригласил мальчика прокатиться. Джимми кое-как забрался на рысака. Слуга Нечто, чувствуя такую же вражду к окружающему миру, как и Джимми, решил показать ему скорость и жизнь, которую заблудший дух Стэфана потерял и которой ему так не хватало. Ледяная лошадь быстрее стрелы неслась по опушкам леса. Карабкаясь на возвышенности за один шаг и спускаясь к речке в следующий, Стэфан превращал живую воду в лед под мертвыми копытами. Джимми чувствовал абсолютную свободу и счастье от единения с лошадью и природой, расступающееся перед ее величием.

Директор взял Брюса за руку и радостно повел вниз. Замкнутый мальчик тихим голосом спросил Джефри:

– Зачем вы меня ведете к этим незнакомым людям?

– Не бойся, сейчас увидишь.

Джефри и Брюс начали спускаться по лестнице. Милинда осталась на секунду без внимания, девочка была сконфужена таким количеством улыбок и рук вокруг себя.

– Моя мама! Наконец она нашлась! – посмотрев на Орлин, вскрикнула Милинда.

Все резко посмотрели на Орлин и ее супруга, стоявших немного позади большой толпы. Милинда подбежала к Орлин и, обняв ее ногу, закричала:

– Мамочка, обещай, что больше не бросишь меня!

Орлин не ожидала таких слов от девочки. Чак посмотрел на Милинду, и искренность девочки не могла оставить сердце мужчины без ответа. Мужчина, обычно тщательно скрывающий свои порывы, поднял малышку в воздух.

– Мы теперь никуда тебя не отпустим.

Орлин посмотрела на мужа и без слов поняла, они должны помочь несчастному ребенку, если она сама выбрала их. Джефри замедлил шаг. Директор, поняв, что произошло, остановился и посмотрел на Брюса с большим сочувствием.

– Брюс, ты уже взрослый и должен понимать, что этот мир не справедлив. Ты сам сможешь позаботиться о себе, а Милинде нужна забота и тишина. Эти люди смогут защитить ее. Понимаешь?

– Я… ну, я не хочу обсуждать это с вами. Вы просите меня уйти? Чаки писал мне, что заберет сегодня.

– Посмотри, они выбрали Милинду, и мы с тобой не вправе осуждать их. Потому что это выбор девочки, а ты знаешь, что ей пришлось пережить?

Брюс больше не хотел говорить, и, вбежав вверх по лестнице, обычно замкнутый и не общительный мальчик импульсивно принялся собирать свой чемодан.

Его планы должны были сбыться. Чаки и Орлин были предназначены ему и могли бы дать мальчику хорошее образование. Брюс мог стать полезен стране как военный программист, но Стэфан перечеркнул эти планы света на талантливую душу. Филипп должен был спасти Найджела, и тогда бы Милинда не вернулась назад, украв Чаки у Брюса.

Брюс чувствовал, что так быть не должно и это несправедливо. Интроверт от рождения, успокоившись, вышел в интернет и отыскал неподалеку от Лиона однокомнатную квартиру. Мальчик имел небольшое количество денег, но на первое время их должно было хватить. Никто не заметил, как Брюс выходит из приюта. Джефри обсуждал с Чаки и Орлин, которая держала Милинду на руках, условия переезда девочки к семейной паре. Жак, притаившись за стеной, вел свой репортаж. Он боялся спугнуть сенсацию из первых рук. Остальные репортеры, пихаясь, пытались заглянуть в окно и стать свидетелями того, как Милинда находит себе новую семью. Красивая концовка для сердобольных масс. Брюс открыл дверь и спокойно прошел мимо корреспондентов, даже не заметивших его побег.

Все это время Жером был поодаль от Джефри, придавая ему уверенности. Свет начал тревожно колыхаться в нем, Жером почувствовал еще одну жертву эгоизма Стэфана – Брюса. Воин света не мог позволить мальчику сгинуть в суровом мире, так и не раскрывшись в своем предназначенье. Воин света без всяких приказов исчез из этого дома определения и появился рядом с обиженной несправедливостью душой Брюса. Застенчивый паренек сидел на остановке и дожидался автобуса. Жером встал прямо перед ним, но душа мальчика его не распознала, а это значило, что ей пока что не требовалась помощь света. Жером все равно не смог оставить Брюса и сел рядом с ним в автобус до Лиона. Мрачные мысли стали терзать душу мальчика, в такие минуты многие подвергаются тяжелому испытанию, и только единицы способны, выдержав его, не изменить себе. Жером держал руку на плече мальчика, но свет, исходивший от Жерома, не помогал и не успокаивал Брюса. Его душе предстояла сложная дорога взросления и осознания себя в окружающем мире.

Путь был долгим. Женщина, сдающая комнату, жила напротив. Осмотрев понурого паренька, Матильда запросила за два месяца вперед. Брюс достал все свои деньги и, пересчитав, убедился, что ему едва хватало на один. Предприимчивая хозяйка забрала все до евроцента у юноши и только после этого отдала ему ключи. Брюс вошел в свой новый дом. Все было в удручающем состоянии, от ржавого туалета до обычного матраца на полу вместо кровати. Брюси аккуратно достал маленький ноутбук. Прошлым летом Джефри имел договоренность с Ганцом Градским о труде старших ребят на винодельне немца, за который мальчики получали неплохие деньги. Брюсу хватило только на слабенький аппарат, который не мог потянуть программу талантливого мальчика, но хотя бы был выход в интернет из этого свинарника. Жером осмотрел новое жилище несправедливо обиженного юноши. Воину света стало понятно, что мальчик вряд ли будет развиваться дальше в правильном направлении, тем более после того, как Брюс уснул, оставив открытой вкладку в браузере с вакансией в местный ресторанчик официантом.