Читать книгу Педагогика - Иван Павлович Подласый - Страница 2

1.1. Знакомый незнакомец

В этой главе цель нашего анализа – понять, каков нынешний человек, сколько и какого воспитания он требует.

Известно, что каждая наука для решения своих задач моделирует «своего» человека. Образно говоря, философия «соткала» его из этических качеств, анатомия – из мышц и сухожилий, психология – из характера и темперамента. А что собой представляет человек как цель, средство и продукт воспитания? Над этим много думал великий русский педагог К.Д. Ушинский (1824-1871). Он предпринял попытку выделить в человеке те свойства и качества, которые оказывают решающее влияние на его обучение, воспитание, развитие. Свое понимание человека К.Д. Ушинский задумал обобщить в «Педагогической антропологии», но успел подготовить лишь первые два тома с названием «Человек как предмет воспитания» (вышли отдельными книгами в 1867 и 1869 гг.). В них человек предстает обладателем многих качеств, комплексно влияющих на его воспитание, причем преимущественное значение, по мнению К.Д. Ушинского, имеют качества психические (психологические).

Современная наука постепенно отходит от методологической идеи прошлого, согласно которой каждая отрасль знаний выделяла для изучения только те свойства и качества человека, которые составляли ее предмет, и мало заботилась о том, что происходит вне выделенной системы. В результате оказались весьма детально изучены все системы человеческого организма, но целостный человек так и остался для науки «тайной за семью печатями». Как бы глубоко ни были исследованы, например, ногти, волосы или зубы, обо всем человеке они скажут мало. Сегодня наука пытается познать целостного человека. По этому пути идет и педагогика.

Поэтому ответ на вопрос о том, какого человека изучает современная педагогика, только один: целостного, взятого в единстве всех качеств и всего многообразия его отношений с внешним миром. Именно такой человек, а не его отдельные качества – физиологические, психические или физические, – является предметом воспитания.

Что мы знаем о целостном человеке? Насколько в начале ХХI в. наши знания о нем прочны и объективны? Если человек не изменился, следовательно, неизменными с древнейших времен остаются и закономерности его воспитания. Их надо принимать как данность, и, не мудрствуя лукаво, переносить на реалии новых времен. Если же человек изменялся и изменился, то в чем именно выразились эти изменения, как они повлияли на развитие ума и нравственности людей? Раздвинулись или сузились пределы, выросли или уменьшились возможности воспитания? Изменилась ли сущность главных законов постижения человеком знаний, опыта, морали?

Существует огромное количество определений человека, начиная с того, что это «существо без перьев, не умеющее летать», и завершая суперсовременными: «существо, расшифровавшее свой генотип» и даже «существо бессмертное». Последнее, разумеется, намекает на перспективы клонирования. Кроме этого, о человеке говорят, что он:

■ существо прямоходящее (homo erektus);

■ существо разумное (homo sapiens);

■ существо сознательное (homo noeticus);

■ существо-мастер (homo abili);

■ мера всех вещей (Протагор);

■ иррациональное животное (Фрейд);

■ существо приспосабливающееся (Достоевский);

■ животное слабое, способное к размножению (Гельвеций);

■ существо моральное (homo etos);

■ существо, создавшее искусственный интеллект (homo komputers);

■ существо, которое имеет душу;

■ существо, владеющее языком;

■ существо, способное к трудовой деятельности;

■ существо, которое можно воспитать;

■ духовная сущность;

■ носитель идей (Платон);

■ вместилище души (Аристотель);

■ общественное животное (Аристотель);

■ божье создание (Августин);

■ существо, уничтожающее все вокруг (homo varvarus);

■ микрокосм (Помпонацци);

■ существо, пребывающие между ангелом и демоном (Фома Аквинский);

■ существо свободное (Рафаэль);

■ продукт воспитания (Гельвеций);

■ создатель орудий (homo faber) (Бердяев);

■ живое существо, которое может сказать «Я» (Фромм);

■ видимая и невидимая натура (Сковорода).

Огромное число определений появилось, когда дополнительные основания для выведения сущности человека стали искать в самом человеке. Здесь использовалось все: как человек ест и спит, как он одевается и рассуждает, как относится к животным и т.п.:

■ человек есть то, что он ест (Фейербах);

■ человек есть то, как он одет;

■ человек есть то, что он из себя сделал (Ларошфуко);

■ человек – это поступок (Фучик);

■ ценность человека познается после его смерти (индийское изречение);

■ человека выказывает власть (Питтак);

■ человек есть существо, недовольное самим собой и способное себя перерастать (Бердяев);

■ человек есть существо противоречивое и парадоксальное, совмещающее в себе полярные противоположности (Бердяев);

■ человек – это его вкус;

■ земля имеет кожу; у этой кожи есть болезни; одна из них называется человек (Ницше);

■ земной человек – это слабая душа, обремененная трупом (Эпиктет);

■ человек – это величайшая скотина в мире (Ключевский);

■ отличительное свойство человека – желать непременно все начинать сначала (Гете);

■ человек – самое тщеславное из животных, а поэтому самое тщеславное из людей (Гейне);

■ ничего нет более жалкого и более великолепного, чем человек (Плиний Старший);

■ человек – самое злополучное и хрупкое создание, и тем не менее самое высокомерное (Плиний Старший);

■ и раскаялся Господь, что создал человека на земле, и воскорбел в сердце своем (Бытие. Гл. 6);

■ человек и очень ограничен и бесконечен, и мало вместителен и может вместить Вселенную (Бердяев); и т.д.

Эти определения взяты из многих источников. Какой вывод из них можно сделать? Только тот, что человек бесконечно разнообразен, изменчив, противоречив и все это необходимо учитывать, берясь воспитывать его, пытаясь помочь ему лучше устроить свою жизнь.

Поостережемся называть истинным знанием все то, что написано о человеке. Все определения не могут одновременно быть истинными. Истину следует искать.

Уже в ранней греческой философии пытались постичь человека. Но дальше того, что он «микрокосм» – существо, не уступающее по сложности самой Вселенной, – не пошли. Исходную идею софистов сформулировал Протагор (490420 гг. до н.э.), который утверждал, что человек есть мера всех вещей, «существующих, что они существуют, и несуществующих, что они не существуют».

Сократ (470-399 гг. до н.э.) попытался обнаружить объективное содержание человеческого сознания. Так он надеялся понять сущность человека. Но дальше изречения известной формулы мудрости «познай самого себя» не пошел и умнейший из людей.

Поиски Сократа были продолжены Платоном (428-348 гг. до н.э.), который попытался посмотреть на человека абстрактно. Но это достижимо только тому, кто сам не есть человек. Человек же на все смотрит по-человечески и все измеряет по своим человеческим меркам. Платон вышел за пределы чувственного мира и многообразия изменчивых вещей и сделал вывод о существовании неизменного, сверхчувственного мира идей. В человеке, как и во всем сущем, Платон обнаруживает две сферы: бессмертную, единую и неделимую душу, которая является идеальной сущностью человека, и смертное, тленное тело. Платон определяет природу человека с точки зрения того, каким он должен быть, и поэтому большое внимание в его учении уделяется воспитанию, призванному изменить природу человека и его предназначение.

Аристотель (384-322 гг. до н.э.), несмотря на его непогрешимую логику, в познании человека преуспел еще меньше. Объект его изучения – реальный человек, такой, каков он в действительности. Человек этот оказался таким несовершенным, что философ с отвращением отвернулся от реалий и потребовал совершенствования природной организации человека, признавая ум и интеллектуальную деятельность высшей формой жизни.

«Ищу человека», – отвечал Диоген, бродивший ярком солнечным днем с зажженным фонарем, на вопрос любопытных о том, что он делает. «А мы кто?» – удивлялись люди. Плохо одетый и нечесаный, но великий умом и духом, непоколебимый в своей уверенности мудрец только злобно рычал: «Вы не люди, вы собаки!».

Поиски сущности человека зашли в тупик. Наступило долгое историческое затишье. «Не знаем и никому не советуем размышлять на эту тему, ибо тайна великая есть», – отвечали в Средние века отцы церкви верующим. Размышлять о человеке позволено было только избранным. И они старались как могли. Что-то объясняли, но больше скрывали или нарочно излагали в таких выражениях, чтобы простой смертный ничего понять не мог.

Однако такие действия отцов церкви не всегда представляются бессмысленными. Ведь о том, что Земля вертится, знали те, кому было открыто знание, и до Галилея. Не для всех было открытием и прозрение Д.Бруно, равно как и другие последовавшие затем научные открытия. Но для древних хранителей знания не было тайной и несовершенство человека, и то, что слабый «мыслящий тростник» склонен лелеять свои амбиции, принимать быстрые и неправильные решения, действовать опрометчиво и неразумно. Умножая знания, оскудевший нравственно человек только приближает свою кончину и неизбежную гибель всей цивилизации. Такие предположения возникают после знакомства со старинными философскими и религиозными трактатами, истолкованием которых заняты сегодня целые научные сообщества.

Нас часто удивляет кажущаяся наивность древних истолкований человека. Вот пример из «Словопрения высокороднейшего юноши Пипина с Альбином схоластиком», который приводится в учебниках педагогики и которым хотят показать, какими несовершенными были знания в древности, как плохо они преподавались. Средневековый ученый-монах Алкуин (Альбин) пытается помочь ученикам схоластической школы постичь сущность человека. Ставил вопросы и отвечал на них, разумеется, сам Алкуин:

«Пипин. Что такое человек?

Алкуин. Раб смерти, мимоидущий путник, гость в своем доме.

Пипин. На что похож человек?

Алкуин. На плод.

Пипин. Как помещен человек?

Алкуин. Как лампада на ветру».

Ответы-символы, ответы-загадки: в них и мудрая печаль, и недосказанность, и неопределенность. Алкуин сравнивает человека с лампадой на ветру, пламя которой может и разгореться, и погаснуть, обогреть и обжечь. Человек – гость в этом мире, различный в разных обстоятельствах. Именно это и мешает узнать его лучше.

Ответы средневековых знатоков мудрости полны высокого смысла и неопределенности. Из них следует, что человек подобен Богу. Он венец его творения. Несовершенство человека вызвано не каким-то изъяном Божьего промысла, а злоупотреблением свободой воли, дарованной человеку Всевышним. Отсюда главная задача воспитания человека – добровольное ограничение его свободной воли через самое доступное человеку – подчинение плоти духовному началу. Одновременно это и самое трудное, так как лишь отдельные люди из сонмищ живших и живущих возвысились до выполнения первой части завета: есть, чтобы жить, а не жить, чтобы есть.

В Средние века усиливается внимание к внутренней духовной жизни человека, ее постижение становится основой философии воспитания.

В учении Августина Блаженного воплощаются и идеи неоплатонизма, и христианский дуализм низшего (земного) и высшего (божественного) порядка. В философии Фомы Аквинского христианская концепция связывается с учением Аристотеля. И если Августин, следуя платоновской традиции, считал душу независимой от тела и отождествлял ее с человеком, то Фома Аквинский уже рассматривает человека как единство тела и души. «По закону своей природы, – писал Фома Аквинский, – человек приходит к умопостигаемому через чувственное, ибо все наше сознание берет свой исток в чувственных восприятиях»[1].

Подобная трактовка человека встретила решительное противодействие уже в эпоху Возрождения, когда стала утверждаться идея, что человека нужно изучать в условиях его реальной жизни. Символичным стало знаменитое высказывание Монтеня: «Души императоров и сапожников скроены по одному и тому же образцу». Идеи античности возрождаются в творчестве Николая Кузанского, Леонардо да Винчи, Томаса Мора, Данте, Монтеня, Кампанеллы. В их сочинениях утверждается идея целостности человека и его органической связи с Вселенной. Сегодня она имеет большое количество приверженцев среди философов и педагогов, несмотря на то что многие века эта идея безжалостно критиковалась и извращалась.

Значительные изменения в осмыслении проблемы человека произошли в XVII в., который не без оснований называют «веком разума» или «веком гениев». Мыслителей этого периода также волновали сущность человека, его предназначение, взаимоотношения с природой и обществом, его пороки и добродетели, наклонности и страсти, проблемы преодоления низменного в человеке и возвышения его природных добродетелей путем воспитания.

Английский мыслитель Ф. Бэкон (1561-1626) считал, что цель науки состоит в принесении пользы человеку, а французский мыслитель Р. Декарт (1596-1650) призывал к тому, чтобы сам человек получал достоверное знание о себе с помощью своего собственного разума.

Двойственность человеческой сущности наиболее точно выразил французский математик и религиозный философ Б.Паскаль (1623-1662), назвав человека «мыслящим тростником». Человек не просто самая ничтожная былинка, он мыслящая былинка, а значит, может возвыситься над природой. Все наше достоинство, как учил Паскаль, заключается в мысли.

Такое понимание сущности человека положило начало новому подходу к воспитанию. Если средневековая система воспитания, освященная церковью, выступала за сохранение традиций, то зарождающаяся новая стремилась к развитию заложенных в человеке способностей.

Основные положения философско-педагогической системы эпохи Просвещения были сформулированы выдающимся английским мыслителем Дж. Локком (1632-1704). Он не увлекся новыми формулировками сущности человека, а больше размышлял о его воспитании. Локк почти не высказался по двум важнейшим вопросам, которые в то время занимали умы просвещенных мыслителей: 1) какое положение занимает человек в природе; 2) как соотносятся мысленное и протяженное, душа и тело? Решение вопроса о том, считать ли душу существующей до или несколько позже первых зачатков организации, или начал жизни, в теле или же одновременно с ними, мыслитель великодушно предоставил тем, кто больше об этом думает и знает. А вот мысли его о воспитании как главном средстве улучшения человеческой природы действительно интересны[2].

Среди последователей Локка Д. Толанд (1670-1722), к творчеству которого почти не обращаются теоретики воспитания. В работе «Пантеистикон» он также подчеркивает, что человек – часть природы. Отвечая на вопрос, откуда человек родом, Толанд, может быть, с излишней образностью отмечает: «Солнце мне – отец, земля – мать, мир – отечество, все люди родные». Сущность человека, по его мнению, проявляется в том, что он животное общественное, которое не может ни хорошо, ни счастливо, ни даже вообще жить без помощи и содействия других.

Развивая идеи Локка и Толанда, достаточно оригинальное объяснение природы человека дает английский философ и врач Д. Гартли (1705-1757) в сочинении «Размышление о человеке, его строении, его долге и упованиях». Человек, считал он, состоит из тела и духа. Тело подвластно внешним чувствам, дух же является действующей силой, первопричиной и включает ощущения, идеи, удовольствия, страдания и произвольные движения. Бог – творец и управитель мира и поведения человека.

Еще один англичанин, о котором в педагогиках вспоминают нечасто, Э. Коллинз (1676-1729) убеждал, что человек – разумное и чувствующее существо и, более того, существо, детерминированное разумом и чувствами, т.е. подчиненное необходимости. Об этом нужно помнить, определяя стратегию и тактику его воспитания.

Свой вклад в объяснение сущности человека внес и выдающийся шотландский мыслитель Д. Юм (1711-1776) в специальном «Трактате о человеческой природе». Он не без оснований критически оценивал попытки философов предшествующих эпох проникнуть в человеческую сущность и говорил о необходимости создания единой систематической науки о человеке, которая «должна быть доведена до величайшей степени точности». Юм рассматривал человека не в контексте окружающей природы, а как существо познающее, что имело огромное педагогическое значение.

Среди французских просветителей Ж. О. де Ламетри (1709-1751) известен как один из самых противоречивых, но безусловно талантливых и оригинальных мыслителей XVIII в. Трактат «Человек-машина» снискал ему славу, но гораздо больше принес неприятностей. Проблему человека Ламетри рассматривал, опираясь на следующие исходные теоретические позиции. Познать природу человеческой души, утверждал он, просто невозможно, особенно если мыслить ее как абстракцию, оторванную от тела, некую самостоятельную субстанцию. Принципиальна для Ламетри следующая мысль: «Душа и тело были созданы одновременно, словно одним взмахом кисти». При этом душа является активным началом тела. Ссылаясь на древних философов, Ламетри выделяет растительную, чувственную и разумную душу.

Концепцию человека Ламетри можно представить в виде следующих основных положений. Во-первых, человек рассматривается как часть природы. Философ доказывал, что между человеком, животными и растениями нет пропасти и все они – различные проявления материи, самым совершенным выражением которой является человек. Во-вторых, особая природная организация человека воплощена в его теле. Само же человеческое тело – «это заводящая сама себя машина, живое олицетворение беспрерывного движения». В-третьих, взявши в руки «посох опыта», говорил философ, мы можем найти душу как бы внутри органов тела. Чрезвычайно интересно замечание Ламетри о том, что человек по своей природной организации стоит ниже животных, и помещение в один класс с животными делает ему честь. Превосходство над животными человеку дает воспитание.

Французский философ Э.Б. де Кондильяк (1715-1780) создал еще одну оригинальную концепцию человека. Он допускал существование и материальной и духовной субстанций, истинная сущность которых не поддается познанию. Тело есть протяженная субстанция, а душа есть субстанция, которая ощущает. Тело само по себе не воздействует на душу и не является причиной ее ощущений, оно лишь повод для них, или окказиональная причина того, что порождает душа, и, более того, наши органы чувств «суть лишь окказионально источник наших знаний».

Наиболее полное отражение проблема человека нашла в творчестве К. А. Гельвеция (1715-1771). В своем знаменитом труде «О человеке» (1773) философ попытался создать целостную концепцию человека. Но с какой целью? Когда философ изучает людей, размышлял Гельвеций, его предмет есть их благо. Это благо зависит как от законов, при которых они живут, так и от воспитания, которое они получают. Познать человека, чтобы его правильно воспитать, – истинная и благородная цель.

Человека Гельвеций определял как природное существо, имеющее только одно начало – физическую чувствительность. Человеческая душа есть тоже не что иное, как способность ощущать, и поэтому является элементом природной организации.

Больше других Гельвеция занимал вопрос о причинах умственного неравенства людей. Не от силы тела, не от «свежести» органов и не от большей или меньшей тонкости чувств зависит большее или меньшее умственное превосходство. Философ видел две причины неравенства умов: различное стечение событий и более или менее сильное желание учиться. Даже явление гениальности не смущает философа. Вера в то, что талант – дар природы, порождает леность и небрежность и мешает в учении. Гениальность человека чаще всего дело случая, а не следствие воспитания.

Социальная человеческая сущность также обусловлена природной организацией. По мнению Гельвеция, в человеке безраздельно господствует гедоническое начало, и наслаждение есть единственный предмет желания людей. Человек стремится к самосохранению, желает себе добра, и только это направляет его социальное поведение. Чтобы внушить людям любовь к добродетели, писал Гельвеций, достаточно подражать природе. Удовольствия указывают на ее требования, страдания – на ее запреты, и человек послушно ей повинуется.

К числу характеристик сущности человека Гельвеций относил эгоизм, себялюбие и индивидуализм, которые являются вечными и неизменными чертами человеческого характера и движущими силами общественного развития. Проанализировав природную организацию человека, он пришел к следующему заключению: «Воспитание нас делает тем, чем мы являемся»[3].

Мысль о человеке как части природы была доведена до абсолюта самым влиятельным деятелем французского Просвещения Ж.-Ж. Руссо. В трактате «Эмиль, или о воспитании» Руссо попытался создать персонифицированный идеал естественного человека. Его Эмиль представлял некую идеальную норму мужчины, София – образец идеальной женщины. Женщина по своим природным способностям, считал Руссо, равна мужчине, однако каждый из них выполняет предначертания природы и уготованную ему особую роль. Руссо много говорит о различиях в природном предназначении мужчины и женщины, но не забывает об их природном единстве.

Руссо настойчиво подчеркивает мысль о совершенстве природной организации человека (у природы ошибок не бывает), но это не означает, что люди равны по своим природным задаткам. По мнению Руссо, каждый от рождения наделен особым темпераментом, определяющим его склонности и характер. Каждому человеку отведено особое место в мироздании, надо лишь найти его, «чтобы не портить общего порядка». Руссо говорит о том, что разнообразие умов и дарований создано самой природой. Люди способны развиваться в дурном или хорошем направлении. Принцип совершенствования человека, отстаиваемый Руссо, сформулирован однозначно: следовать своим природным наклонностям[4].

Существом между ангелом и животным назвал человека итальянский философ Дж. Пико делла Мирандола (14631494). Созданный Богом человек стоит в центре мира, не будучи ни земным, ни небесным. Он может опуститься к животному уровню или стать богоравным. Пребывание между ангелом и зверем – данный ему диапазон существования. Но если человек будет развивать свою способность к познанию и самопознанию, то он станет ближе к ангелам. Если же он станет жить своими инстинктами, то будет опускаться все ниже. Человек, как учил Мирандола, мастер, скульптор своего собственного образа, он есть то, что он сам из себя сделал. В этих словах – вера в возможности человека, его здравый смысл. Это обобщенная программа воспитания человека как усовершенствование его духовности.

Великий Вольтер (1694-1778) был не согласен ни с чем и ни с кем и считал, что взгляды философов на проблему человека глупы и тенденциозны: «Один говорит: человек – душа, сопряженная с телом... Другой уверяет, что человек – тело, в силу необходимости мыслящее. Однако ни тот, ни другой не доказывает свое положение». Сам же Вольтер предпринял попытку, исследуя человека, выйти за пределы сферы человеческих интересов, отделаться «от предрассудков философа».

Что же собой представляет беспристрастная концепция Вольтера? Прежде всего знаменитый мыслитель иронизирует по поводу загадочности человека, полагая, что ее вообразили, дабы доставить себе удовольствие ее разгадать. Он критикует Б. Паскаля за попытку представить человека дурным и жалким, но вместе с тем считает, что нельзя преувеличивать его совершенство (им обладает только Бог) и утверждает, что притязания на более совершенную природу, которая нам не дана, весьма заносчивы и дерзки. Человек, по мнению Вольтера, занимает более высокое, чем животные, место в природе, которых он напоминает своей конституцией, и более низкое, чем другие существа, которым он уподобляется своей способностью мыслить.

Поиронизировав, не согласившись ни с кем из оппонентов, Вольтер благополучно завершает ничем свои сочинения, в которых читатели, ослепленные яркостью языка и образов, не заметили недалекости рассуждений[5].

Немецкий философ Г. Э. Лессинг (1729-1781) высказал мысль о единстве человеческого рода. Наряду с понятием «человек» он употребляет понятие «человечество», резонно полагая, что оно появляется лишь тогда, когда эта общность осознается. По мнению другого немецкого мыслителя И. Г. Гердера (1744-1803), человек – результат эволюционного развития природы, «игры природы». По этому поводу он говорит, что от камня к кристаллу, от кристалла к металлам, далее к растительному миру, от растений к животным, от них к человеку – всюду мы видели, как совершенствовалось форма их организации, как вместе с ней разнообразнее становились силы и инстинктивные стремления созданий природы и как, наконец, все они объединились в образе человека. Каждый человек неповторим и уникален. Если внешне он похож на других, то внутри он – особое существо, не соизмеряемое ни с каким другим. Несмотря на то что человек – часть природы и его цель находится в нем самом, Гердер все же называет его «искусственной машиной», одаренной врожденными склонностями, ибо он формируется благодаря искусственным приемам и является итогом человеческого воспитания.

И. Кант (1724-1804) в своей «Всеобщей естественной истории и теории неба» (1755), отметив глубочайшую пропасть между душой и телом, все же приходит к выводу, что человек получает все свои понятия и представления от впечатлений, которые Вселенная через его тело вызывает в его душе. Связь между душой и телом мешает развитию человеческих способностей, и из всех существ именно человек меньше всего достигает цели своего существования. Если силы человеческой души ограничивает и тормозит грубая материя, с которой они связаны, то совершенство самой этой материи тем больше, чем дальше она находится от солнца.

Своеобразным художественным воплощением концепции человека служит философская трагедия И. В. Гете (1749-1832) «Фауст». Уже в прологе Гете обозначает две противоположные позиции по вопросу о том, что такое человек и в чем смысл его существования. Первая изложена Мефистофелем, который дает уничтожающую характеристику человеку, утверждая, что разум, вызывающий чувство гордости как «отблеск божественного света», чаще всего употребляется человеком для того, чтобы «из скотов скотиной быть». Гуманистическая позиция, пронизанная верой в человека, высказывается Господом: «Чистая душа в своем исканье смутном сознаньем истины полна». Как видим, уже в самом начале произведения намечено оптимистическое разрешение данного противоречия. Гете уверен, что человек обязательно найдет дорогу к истине.

1.2. Невидимая и видимая натуры

Рассмотрим концепцию человека, созданную нашим великим философом Григорием Саввичем Сковородой (1722—1794).

Г.С. Сковорода родился в 1722 г. на Украине под Лубнами. Закончил философское отделение Киевской академии. Некоторое время жил в Петербурге, затем отправился странствовать по свету – учиться и учить. Исходил пешком Венгрию, немецкие земли, Польшу, южно-восточные области Российской империи. Слушал лекции в нескольких европейских университетах. На родину вернулся «наполнен ученостью, сведениями и знаниями».

Начал учительствовать в Харькове. Но от жалованья отказался: «удовольствие учить – больше оклада...». Начальство и коллеги его не поняли. Пришлось уйти. Сковорода не занимал никаких постов, но был так знаменит, что еще в конце XVIII в. благодарные потомки составили и издали его биографию «Житие Сковороды», которая печаталась в Петербурге, Москве и Киеве.

Молва за Сковородой ходила и добрая, и худая. Биографы так писали о нем впоследствии: «Многие хулили его, некоторые хвалили, все хотели видеть его», «Он мог бы составить себе подарками большое состояние. Но что ему ни предлагали, сколько ни просили, он всегда отказывался, говоря: „Дайте неимущему", а сам довольствовался простой серой свитой» (свита – верхняя одежда из грубого сукна. – И. П.).

Свое педагогическое кредо Сковорода выразил словами: «Учитель – не учитель, а только служитель природы». Это следует понимать так: учитель должен развивать то, что заложено в человеке природой. Недаром свою первую лекцию по благонравию в Харьковском училище он начал словами: «Весь мир спит. Спит, глубоко протянувшись... А наставники... не только не пробуждают, но еще поглаживают: „Спи не бойся, место хорошее, чего опасаться!"».

Выдающийся мыслитель ясно и четко излагает идею природосообразности воспитания. «Любое дело имеет успех, – пишет Г.С. Сковорода, – если природа способствует. Не мешай только природе и, если хочешь, уничтожай преграды, будто очищая ей путь. Клубок сам от себя покатится с горы: убери лишь камень, лежащий на пути. Не учи его катиться, а только помогай. Не учи яблоню родить яблоки: уже сама природа ее научила. Учитель или лекарь. лишь слуги природы, единой настоящей врачевательницы и учительницы. Будет так: кто хочет чему-то научиться, должен к этому родиться. Не от человека, а от природы суть всего»[6].

«В крайней бедности переходил Сковорода... из одного дома в другой, учил детей примерами непорочной жизни и зрелым „наставлениям"»... Проживши несколько времени в одном доме, где ночевал в саду под кустарником, а зимой в конюшне. пускался дальше. Никто, во всякое время года, не видел его иначе как пешим», – писал о Сковороде Т. де Кальве.

Г.С. Сковороду больше других занимали проблемы человека. Он, как и многие нынешние философы, придерживался мнения, что первичные, божественные, некогда данные людям знания о человеке постепенно, но неуклонно терялись. Даже в древней Элладе от настоящей мудрости мало что осталось. «Они не знали, как и ты, человека, ухватившись через слепоту свою не за человека, а за обманчивую тень его, и этот их человек – вранье, отвел их от истины. Не надейся на свое знание, а слова пророков не считай пустыми. Не все то ошибочное, что тебе непонятное. Ерундой тебе кажется, так как не понимаешь. Не щеголяй своей прозорливостью. Чем кто глупее, тем более гордый и напыщенный»[7].

«Не диво дорогу найти, – размышляет философ, – и никто не хочет искать, каждый своим путем бредет и другого ведет, в том-то и трудность. Проповедует о счастье историк, благовестит химик, извещает путь счастья физик, логик, грамматик, землемер, воин, откупщик, часовщик, знатный и незнатный, богат и убог, живой и мертвый. Все на седалище учителей сели: каждый себе науку эту присвоил... Да их ли это дело учить, судить о счастье? Это удел апостолов, пророков, священнослужителей, богомудрих проповедников и просвещенних христианских учителей, которых общество никогда не лишено. Из всех сотворений лишь человек остался для духовности, да и в нем самом портной взял одежду, сапожник сапоги, врач тело; только властитель тела остался для апостолов»[8].

Согласно учению Г. С. Сковороды весь мир и человек в том числе состоит из двух натур: одна – видимая, другая – невидимая. Цель жизни человека – познание этих натур, познание природы и самого себя. Усовершенствование человека, пишет Г. Сковорода, зависит от того, насколько он осознал и познал невидимый мир своей собственной духовной сущности. Счастье человека – в постижении самого себя. «Да и чем отличается от скотины и зверей человек, который не познал себя?» – спрашивает философ, и на его вопрос нет ответа. Самопознание равнозначно постижению истины. Оно доступно каждому человеку, а потому каждый человек может быть счастливым. Но беда в том, что большинство людей заботятся не о своем внутреннем самоусовершенствовании, а лишь о материальных благах, богатстве. «Имеем глаза те, которыми ничего не видим, и ноги, которые не могут ходить, и такие же руки, лишенные ощущения, язык и уши такого же состава. Вот как хорошо понимаем, что такое человек»[9].

Множество других – ярких, категорических, порой излишне резких, но чрезвычайно метких и отточенных формулировок человека содержится в произведениях философа.

На склоне жизни Г.С. Сковорода поселился на хуторе у брата. Накануне своей смерти вечером он спокойно гулял по саду. Потом сказал: «Завтра я умру». Лег и наутро умер, завещав написать на могиле: «Мир ловил меня, но не поймал».

Идеи Сковороды продолжают жить и будоражить умы людей. Сковорода пишет, что духовность – одна из двух натур человека. Духовность – невидимая, но главная сущность человека. Большинство людей развиваются физически и интеллектуально, но не духовно. Развитие духовности требует наибольших усилий, а также подталкивания и квалифицированного руководства. Обычный человек, поглощенными ежедневными заботами и примитивным процессом накопления материальных благ, не имеет ни способности, ни времени, ни силы подняться к духовному прозрению и не знает, от чего он получит большее наслаждение. Современная наука мало чем может ему помочь. Религия призвана стоять на стороже духовности, но многие столетия ее дискредитации привели к атеизму и нигилизму, обрекли миллионы людей на бездуховное существование.

Духовность – главное в жизни каждого человека и общества в целом. Надо восстанавливать в обществе непреложные законы духовности. Чем же еще человек отличается от собаки, как не духовной жизнью? Человек может понять духовность, а собаке это не дано. Это единственная разница между ними. Если люди в обществе находятся на уровне собак, то можно ли рассчитывать на согласие между ними? Заприте несколько собак в комнате и посмотрите, как через определенное время они начнут грызться между собою. Так же происходит и с бездуховными людьми: если общество будет состоять из людей, духовность которых находится на уровне собачьей, то нетрудно предсказать, к чему приведет их сосуществование. Так рассуждал философ.

Вот как представлял духовного человека Г. Сковорода: «Тленный кумир ограниченный, закрытый теснотой. Духовный же человек свободен. В высоту, вглубь, вширь летает без границ. Не мешают ему ни горы, ни реки, ни моря, ни пустыни. Предвидит отдаленное, просматривает скрытое, заглядывает в прошлое, проникает в будущее, ходит по поверхности океана, входит через закрытую дверь. Глаза его голубиные, орлиные крылья, быстрота оленя, львиная отвага, верность горлицы, признательность аиста, незлобливость ягненка, скорость сокола, журавлиная бодрость. Тело его – бриллиант, изумруд, сапфир, яшма, фарсис, хрусталь и рубин. Над головой его летает седмица божьих птиц: дух вкуса, дух веры, дух надежды, дух милосердия, дух совета, дух прозрения, дух чистосердечности. Голос его – голос грома. Неожиданный, как молния, и громкий, как буревей. Где хочет, дышит»[10].

Обязанность государства – заботиться о том, чтобы детей учили, как стать духовными людьми. Человеческое общество без духовности – общество животное. «Совершать беззаконие означает: духовное превращать на плотское, а божье дело – на человеческие и физические сплетни», – объяснял Сковорода[11]. Если религия и педагогика, которые главными стоят на страже духовности, приходят в упадок, то люди в скором времени становятся полуживотными. Наше образование построено так, что дети не получают наставлений по вопросам, касающихся важнейших духовных принципов жизни. И это, как видно из ежедневных примеров, очень опасно для существования общества.

1.3. Интегральная модель

Какую же модель человека как цели, средства и продукта воспитания мы выстроим? Куда направим главные воспитательные усилия? Будем ли развивать только мышление и память, формировать волю и характер, наращивать физические качества или больше внимания уделим нравственному, эмоциональному, духовному воспитанию? Научные исследования подтвердили, что какого-то особого центра воспитания у человека нет, он весь единый центр воспитания. Следовательно, в модели должен быть представлен целостный человек, во всех его многообразных связях и отношениях.

Построить такую модель в принципе можно, но она будет весьма громоздкой и мало поможет нам в постижении сущности человека. Современная наука пошла по пути вычленения важнейших свойств (качеств) человека, на развитие которых необходимо направять главные усилия воспитания (самовоспитания). Такая модель получила название интегральной (объединяющей, комплексной).

Прежде чем ее выстраивать, необходимо ответить на вопрос: какое качество (или свойство) человека наука считает главным? На этот вопрос нет пока однозначного ответа, но многие ученые считают, что стержневым качеством человека, определяющим его поведение, является агрессивность. Это пытались доказать ученые различных времен.

«Мы должны вынести над собой один и тот же приговор: мы злы, были злыми и будем злыми», – заявлял Сенека. На сотни ладов повторили эту мысль философы Нового времени. «Что производят люди, живучи вместе? Азот, т.е. истребляют друг друга» (П. Чаадаев). «Стоит ли возмущаться тем, что люди черствы, неблагодарны, несправедливы, надменны, себялюбивы и равнодушны к ближнему? Такими они родились, такова их природа и не смириться с этим – все равно, что негодовать, зачем камень падает, а пламя тянется вверх» (Ж. Лабрюйер). «Всяк старается во что бы то ни стало, любой ценой, то есть всякими подлыми средствами, всплыть на поверхность среди общего бедствия. Всяк думает только о себе, и опять-таки о себе, и всегда только о себе» (Малле дю Пан). «Терпимости не существует. Ей нет места в сердце человека, но по древней заплесневелой привычке все, захлебываясь и брызгая слюной, бормочут о ней. Нетерпимость – это все для себя и ничего для других. Такова основа природы человека» (М. Твен). «Богатый, сильный меж людей в моих глазах всегда злодей» (Д. Свифт). «Род человеческий, дряной по своей натуре, стал еще хуже под влиянием цивилизованной жизни» (Де Шамфор).

Современные психологи также полагают, что агрессия лежит в основе ключевых стремлений человека – к власти и богатству. Личная выгода для человека всегда на первом месте. Это характеристика генетическая, изменить ее трудно.

Одним из косвенных доказательств превалирования агрессивного начала в человеке служит стремление людей наблюдать сцены жестокости, насилия, смерти. Телевидение никогда бы не сумело и не посмело показывать агрессию на экране, если бы люди не хотели это видеть.

Отсюда главная цель воспитания выводится сама собой. Очеловечить появившееся на свет существо, помочь ему распознать в себе человека, облагородить его душу, побудить к добрым делам, развить духовность, дать силы противостоять злу – вечные и неизменные задачи правильного воспитания. Конечно, прагматичная современная педагогика подобными понятиями не оперирует и в схематизированных моделях отражает реальные, практически достижимые направления и компоненты воспитания. Смысл приведенной ниже модели человека заключается в том, чтобы свести его многочисленные качества к более общим свойствам (параметерам), опираясь на которые можно было бы производить интегральную диагностику развития его важнейших качеств. Под интегральной диагностикой человека будем понимать комплексное соединение его свойств и качеств. Выше мы уже установили «набор» этих качеств. Теперь попытаемся узнать, насколько интегральная диагностика окажется приспособленной к целостному познанию и воспитанию человека. Теоретически она обеспечивает максимум того, что позволяют возможности современной науки.

Какую сферу человека выделить в качестве главной? Несомненно, биологическую (генетическую), к которой по принципам иерархического соподчинения присоединяются духовная, социальная и воспитательная. Их соотношение оказывает прямое воздействие на все другие характеристики человека, а все вместе они находятся в единстве и взаимообусловленности.

Логика диагностической модели человека исходит из принципа природосообразности. Суть его сводится к тому, что в соотношении биологического и социального начал в человеке приоритет принадлежит первому. По оценкам исследователей (Ш. Ауэрбах, Г. Айзенк, Д. Адамс, В. Мют), степень врожденного (природного) в человеке колеблется в пределах 70-80%. В сложном процессе регулирования человеческих способностей ведущая роль принадлежит природе, проводящей естественный отбор в течение многих тысячелетий. Достаточно сказать, что генетический код, выработанный в древние геологические эпохи, так и остался в первобытном состоянии. А богатое разнообразие биологического мира – лишь многочисленные вариации на одну и ту же тему.

Признавая объективную реальность и подчиняясь ей, следует постепенно совершенствовать человеческую природу путем познания законов природы-творца. Современные возможности евгеники, медицины и педагогики уже сегодня позволяют развивать воспитание не только в направлении, указанном природой, но и вносить в него существенные коррективы.

Рассчитав объем и последовательность тщательно подобранных воспитательных влияний, можно путем систематических упражнений достаточно эффективно воздействовать на все уровни личности, включая и глубинные. Возникающие при этом системы вновь приобретенных условно-рефлекторных связей образуют вторичную природу человека, его социальный опыт. Условные связи нового порядка в тесном взаимодействии с безусловными позволяют в значительной мере расширить общий диапазон возможностей человека в его борьбе за прогресс и выживание.

Комплексная диагностика человека соединяет в целом следующие уровни и показатели.

Большинство выделенных показателей (кроме духовных) могут быть оценены, а некоторые даже измерены. Имеются и математические модели всевозможных комбинаций и сочетаний основных свойств и качеств человека, которые могут быть «проиграны» на ЭВМ в реальном или «сжатом» времени. Нужно только обеспечить надежность исходной информации.

Интегральная диагностика – это почти вершина современной теоретической педагогики, который мы достигли на основе традиционных представлений, попытавшись соединить их с новыми открытиями. Однако полученные таким образом знания пока весьма неполные и упрощенные. Человек, каким он предстает перед нами в философских учениях, неизмеримо богаче и сложнее. Может быть, именно то, что мы мало знаем и плохо учитываем его самые тонкие, потаенные свойства, не позволяет нам достичь существенного прогресса в воспитании. Все настойчивее входят в нашу жизнь новые идеи, основанные на иных представлениях о человеке, предлагаемые в том числе и неофициальной наукой. На них и предстоит выстраивать новую парадигму человеческого воспитания.

1.4. Жизнь и воспитание современного человека

Наука о воспитании человека должна успевать за жизнью. Помня об этом, будем исходить из нужд современного человека, рассматривать его жизнь в современных реалиях. Только тогда мы правильно поймем его потребности и сможем ответить, как помочь человеку воспитанием.

В последнее десятилетие появились условия, которые требуют перестройки человеческого поведения. Они требуют введения новых программ, в том числе программ выживания, иных сценариев взаимоотношений между людьми. К таким новым реалиям можно отнести следующие.

1. Увеличение количества живущих на Земле людей. Согласно закону народонаселения Мальтуса на Земле могут хорошо жить, не мешая природе и получая с минимальными усилиями все необходимое для жизни, не более 500 млн – 1 млрд человек. Пусть этот закон излишне строг, но все же в XXI в. Земля вступила с населением 6 млрд человек. Что происходит при огромном скоплении людей, постоянно наблюдает тот, кто живет в большом городе.

Модели поведения ужесточаются, люди вынуждены отвоевывать жизненное пространство, вступать в жестокие схватки. В этих условиях даже такая вечная и неоспоримая ценность, как человеческая жизнь, дешевеет с каждой минутой. Естественно, к жизни вызываются программы поведения, повышающие шансы на выживание.

2. Такие формы поведения, как насилие, грабежи, воровство, обман, становятся привычными в современном мире.

3. Люди обретают все большую автономность, независимость друг от друга. До 70% населения живет в городах, где межличностные и общественные связи очень слабы. Это позволяет человеку жить и действовать, не обращая ни малейшего внимания на окружающих.

4. Люди все больше теряют личную ответственность друг перед другом. Отчуждение между родителями и детьми нарастает. Каждый занят собой, выстраивает собственную жизнь по собственному усмотрению. Люди все больше полагаются только на собственные силы и возможности. Общество превращается в простую сумму индивидов.

5. Усиливаются космополитические тенденции, это преподносится как новое и более высокое качество жизни. Быть гражданином мира становится модно. Молодежь утрачивает патриотические чувства – любовь к своей стране, своему народу. Даже малую Родину – естественную основу привязанности каждого человека к месту рождения – и то забывают. Родина там, где хорошо, где больше платят – таков расхожий девиз большинства. Молодежь уже не понимает, как можно отдать жизнь за Родину. Печальный пример некоторых государств СНГ это подтверждает: от 50 до 70% выпускников средних школ заявляют о своем намерении эмигрировать в богатые страны.

6. Растет число психически ущербных и больных людей. Известно, что параметры жизни для больных людей искривляются, ведь только в здоровом теле здоровый дух. Мораль больного человека не только своеобразна, но и опасна, так как оказывает влияние на моральность окружающих людей.

7. Утрачено сдерживающее влияние церкви. Распространение различных сект, объединений, непрекращающаяся межконфессионная борьба не только не способствуют укреплению морали, но до основания расшатывают прежние ценности. Нет таких грехов, которые церковь не сняла бы за большие деньги. Религиозный бизнес – страшная примета нашего времени.

8. Мрачные прогнозы будущих войн за нефть, за пресную воду, за среду обитания не оставляют молодежи надежд на стабильную и спокойную жизнь. Крепнет психология жизни одного дня. Суициды среди молодежи достигли критической отметки.

9. Нарастание темпов глобализации. Создается новый мир с иными правилами игры, тебующий новой морали и немыслимых прежде сценариев поведения.

Таковы новые параметры, задающие моральные отношения между людьми, новые ориентиры нового воспитания. Не считаться с ними нельзя.

Новый феномен нашей жизни – отклоняющееся поведение детей, подростков и юношества. Это поведение, которое выходит за рамки общепринятой нормы. Причины отклонений следует искать в обозначенных выше новых реалиях жизни людей.

Современная жизнь, отношения между людьми характеризуются повышенной напряженностью. Среди общих причин, ее породивших, выделяются экологические, техногенные, социальные, экономические, информационные, моральные, бытовые и др. Их сильное и одновременное воздействие приводит к тому, что обычный человек чувствует себя незащищенным, испуганным, зависимым. Он не может ничего изменить, ни на что повлиять, ему приходится ко всему приноравливаться. Везде в мире эта картина примерно одинаковая. За мнимым благополучием граждан богатых западных стран стоят те же проблемы отчуждения, безысходности, обреченности. Жестокие вспышки насилия, бунты, терроризм, религиозная и межнациональная нетерпимость – закономерный результат распрямления пружины человеческого напряжения. Если ученик второго класса, как это случилось в одной американской школе, хладнокровно расстреливает из ружья своих одноклассников, то и тут сработал защитный механизм снятия напряженности: ребенок таким способом хотел в одночасье освободиться от гнетущих его переживаний, осознать которые он не в силах.

Особенно возрастает экологическая напряженность, которая становится источником возникновения острых социальных проблем. Реальная угроза жизни, непредсказуемость завтрашнего дня рождают страх, неуверенность, безысходность.

Продолжаются кровавые войны. Бандитизм и терроризм – это уже почти повседневная норма нашей жизни. Дети, испытавшие силу разрушительной стихии, побывавшие в заложниках у террористов, вкусившие хлеба беженца, воспринимают мир совсем по-другому, смотрят на жизнь недетскими глазами. Долгая реабилитация и коррекция требуются для их возвращения к нормальной жизни.

Давно известно: школа – зеркальное отражение общества. Все происходящие в общественной жизни процессы и их последствия, как положительные, так и отрицательные, немедленно переносятся на школу и в ней закрепляются. Любые неблагоприятные перемены в жизни взрослых больнее всего бьют по самым беззащитным – по неокрепшим детским душам. Пока будет плохо в обществе, в семье, будет плохо и в школе. Не бывает, чтобы в замкнутой системе в одном месте было хорошо, а в другом нет.

Взрослым нужно оглянуться на себя и чистосердечно признать, что угроза детям исходит от созданного ими мира. Мир ужесточился. Жить в нем стало трудно. Люди не выдерживают напряжения, растет количество нервных срывов, психических расстройств, заболеваний и смертей. Видный американский психолог А. Маслоу (1908-1970) пришел к выводу, что индивидом в современном мире движет прежде всего необходимость уменьшения напряжения и сохранения внутреннего равновесия.

Именно нестандартным, неестественным, нервным поведением реагирует ученик на внутреннюю и внешнюю напряженность, именно так он пытается разом сбросить с себя накопившуюся тяжесть проблем. Отклоняющееся поведение – естественная защитная реакция ребенка.

Педагогика обязана реально смотреть на условия жизни современного человека. Лишь тогда она сможет помочь ему.

Вопросы для самоконтроля

1. Почему невозможно дать однозначное определение человека?

2. Правильно ли утверждать: человек – то, что сделало из него воспитание?

3. Зачем педагогике познавать человека, его жизнь?

4. В чем смысл жизни человека?

5. Чем отличается воспитанный человек от невоспитанного?

6. Какой смысл заложен в разработку интегральной модели человека?

7. Какие качества (характеристики, свойства) человека могут быть измерены?

8. Какими новыми реалиями характеризуется жизнь современного человека? Как их учесть в воспитании?

Литература

Основная

1. Аристотель. О душе. М., 1937.

2. Волков А.Н. Проблемы духовной философии. В 2 кн. М., 1995.

3. Какурин А.А. Теория духовности. СПб, 1997.

4. Мир философии. Ч. 2. Человек. Общество. Культура. М., 1991.

Дополнительная

1. Азаров Ю.П., Азарова Л.Н. Трансцендентальная педагогика: теория и практика. В 2 ч. М., 2001.

2. Гайсин Ф.А. Духовность – сущность человека. Уфа. 1995.

3. Наука и вера. Сб. М., 1989.

4. Поляков С.П. Разумная жизнь Вселенной. М., 2000.

5. Фролов И.Т. О человеке и гуманизме. М., 1989.

6. Юнг К.Г. Проблемы души нашего времени: Пер. с нем. М., 1994.