Читать книгу Хуррит 3 - Ивар Рави - Страница 3

Помощь Этаби в общении с кузнецами оказалась кстати: мастера упорно не хотели ковать то, предназначение чего не понимали. И лишь когда мой друг рявкнул, что это по указанию Шутарны, все три кузнеца выразили согласие выполнить заказ. Как-то мне на глаза попался фильм про ниндзя, которые, надев на руки железные когти, легко взбиралась по отвесной стене. Пришлось помучиться, прежде чем смог нарисовать требуемый предмет. Один из кузнецов заверил, что к завтрашнему обеду сделает два таких образца. Если когти получатся удачными, изготовление требуемого количества – лишь вопрос времени.

– Я не смогу подняться по стене, – удручённо покачал головой Этаби. Хуррит понемногу начинал мыслить здраво. Такая перемена произошла под влиянием наших долгих бесед, Этаби просто вырос на кодексе хурритов, требовавших безумной отваги.

– Ты будешь в засаде, твой отряд – главная ударная сила, – польщённый хуррит обнял меня так, что едва не сломал ребра. В моей голове уже сложился довольно чёткий план – не стоило всей ротой лезть на стену. Выберу лучших десять воинов по ходу тренировок, остальные будут ждать в засаде. Если память мне не изменяла, Нарриш имел только двое ворот – восточные в сторону земель хурритов, и западные, обращённые в сторону хеттских владений.

Северная стена примыкала к отвесным скалам, а на расстоянии тридцати метров от южной, препятствием была глубокая пропасть. С обеих сторон у ворот располагались по две боевые башни, точнее, башни являлись опорами, на которых висели ворота. Не думаю, что в ночное время в башнях дежурили больше пяти или шести человек. Подходы к крепости просматривались далеко, а высоченные стены исключали захват с наскока. Да и никогда ранее хурриты не атаковали крепость с целью взятия, что должно было усыпить бдительность крепостной стражи.

Самым трудным моментом являлся обход самой крепости, чтобы добраться до северной стены. Придётся дождаться безлунной ночи и соблюдать максимум осторожности – единственная южная тропа проходила под самыми стенами крепости. Для себя уже решил, что атаковать будем под самое утро, когда сонливость максимально притупляет бдительность.

Когда с Этаби вернулись домой, Ада хлопотала, помогая накрыть стол. Повариха, эламитка Мули, готовила прекрасно. Она находилась в рабстве в Вешикоане, я её выкупил и даровал свободу. Женщина расплакалась, она провела в рабстве больше двадцати лет и давно смирилась с потерей семьи и родины. Я поступил мудро, даровав ей волю – женщина работала у меня за три ше в месяц и готовила очень вкусно. Хотя рабство было сильно развито среди хеттов, хурритов и сангаров, рабы имели определённые права. Их нельзя было бить посторонним, рабы имели право создавать семьи и даже выкупать свою свободу.

Позвав со двора Элсу, мы стали рассаживаться, когда появился запыхавшийся Саленко.

– Арт, я столько нового узнал, – археолог плюхнулся на подушку рядом со мной. Хурриты предпочитали есть на полу, расстелив чистую циновку или кусок ткани.

– Руки помой! – Ада ударила тонкой веточкой по руке украинца, потянувшегося за куском мяса.

– Забыл, – вскочил с места Саленко, устремляясь к колодцу. Ада заняла место справа от меня: женщины хурритов никогда не делили трапезу вместе с мужьями. В этом плане хетты и сангары оказались куда терпимее. Но Ада имела право, с которым согласился даже Этаби. Мули приготовила отварное мясо козлёнка с фасолью. Бобовые составляли половину рациона хурритов. Чечевица, фасоль, бобы – всё это присутствовало на рынке в большом количестве.

– Оказывается, первые колесницы изобрели хурриты, – вернувшийся Саленко разместился между Элсу и Этаби. – А потом лишь колесницы стали делать ассирийцы и египтяне. – Продолжая говорить, украинец ловко вытащил самый большой кусок мяса под неодобрительное хмыканье Этаби. – И клинопись у них очень древняя, возможно древнее вавилонской, надо ещё разобраться.

Не получив собеседника для диалога, Саленко принялся есть. Я не очень любил разговоры за едой, Элса вообще мало говорил, а Этаби продолжал сверлить украинца взглядом. С его точки зрения, Саленко абсолютно никчёмное создание, продолжавшее дышать только по моей милости. Украинец словно не видел, что он раздражает хуррита, постоянно донимая его вопросами. Этаби терпел его бесцеремонность только из уважения ко мне.

– Много болтаешь, – наконец соизволил снизойти до ответа Этаби, принимаясь за еду.

– У него язык без костей, – засмеялась Ада, заставив Саленко слегка покраснеть.

– Он у всех без костей, —промямлил украинец, проглотив разжёванную порцию мяса. Ада сменила гнев на милость:

– Вик, ты поможешь мне в саду?

Обрадованный Саленко поспешил заверить, что он к её услугам. На десерт Мули подала настойку из местных ягод, похожих на тёрн. Напиток хорошо утолял жажду, а со слов повара был очень полезен для пищеварения.

Так как до ночи у всех была увольнительная, остался дома, проводив Этаби до калитки. Условившись встретиться ночью в «казарме», хуррит ушёл, оставив меня с Элсой и археологом.

– Я посплю, жарко очень, – вернувшись в дом, обнял жену:

– Может нам выкопать бассейн для водных процедур?

– С таким дефицитом воды? – удивилась Ада, ловко усаживаясь мне на колени.

– А что? Могу себе позволить, мы богаты, – начал её щекотать. Ада не переносила щекотку, вот и сейчас, задыхаясь, завалилась на спину, пытаясь блокировать мои руки.

– Прекрати, – голос Ады срывался от смеха и слёз. Вволю поиздевавшись, прекратил пытки щекоткой. Девушка незамедлительно выскользнула во двор, пригрозив жестоко отомстить. Откинувшись на подушки, почти сразу уснул, дав себе слово возобновить пробежки. Сытная кормёжка Мули уже начала вырисовываться на теле лишними килограммами.

Проснулся перед самым закатом: отказавшись от идеи разделить ужин с Адой, поспешил в «казарму». Большинство воинов уже было на месте, до темноты подошли все.

– Идём к дворцу Шутарны, – Шулим и Этаби выстроили свои отряды колону по два человека. Маршировку хурриты ненавидели, но я всё время требовал передвижения колонной. Это дисциплинировало и выгодно отличало нас от остальных воинов.

Для проверки альпинистских навыков выбрал заднюю глухую стену без оконных проёмов. Высота едва ли достигала тридцати локтей, я практически смирился с хурритской системой мер. «Локоть, коан, дука» стали повседневны в моём общении с воинами и горожанами.

– Уберите факелы подальше, – воины выполнили приказ. Нарриш придётся покорять в темноте, тренировки должны соответствовать реальной ситуации.

– Кто первым полезет наверх? – На мой вопрос откликнулись почти все. Но хурриты срывались вниз и падали на тюки с сеном, приготовленные Шулимом. Только сам командир второго отряда смог преодолеть половину высоты, прежде чем сорвался вниз.

– Невозможно залезть, не получится, – расстроенные неудачей, воины негромко делились своим мнением.

– Невозможно говорите? – сбросив с себя обувь, приготовился к подъёму.

– Арт, тебе не надо, – попытался отговорить меня Этаби, но замолчал, поняв бесплодность своей затеи.

Первую треть подъёма преодолел легко: нижний ярус дворца был сложен из крупных камней. Дальше пошли отёсанные блоки, подогнанные почти идеально. Стараясь дышать глубоко и ровно, долго ощупывал неровности стены пальцами рук и ног, прежде чем сделать движение наверх. Воины, забыв о моём приказе, поднимали факелы вверх, пытаясь разглядеть меня на стене. До верхушки стены оставалось локтей пять, когда я едва не сорвался. Чудом удалось уцепиться: повиснув на руках, нащупал неровность пальцами правой ноги. Уперевшись правой ногой, подтянул левую наверх, пока палец не почувствовал щель в кладке.

По верхнему краю стены дворца шёл орнамент из камней: дотянувшись руками, крепко ухватился и повис, ноги не чувствовали опоры. Подтянувшись, перехватил руками опорный выступ на крыше и закинул правую ногу на крышу. Секунду спустя, очутился на крыше, встреченный ликованием воинов внизу.

Но подъём мне дался трудно – я затратил много времени, и мышцы всего тела дрожали словно струна гитары. Если стену Нарриша будет также трудно штурмовать, страже не составит труда перебить нас как цыплят. Единственная надежда на «кошки», пожалуй, навещу кузнецов с раннего утра, чтобы на месте контролировать работу.

Моему появлению на третьем этаже во дворце не удивились. Все крупные дома в Вешикоане имели выходы на крышу, где обычно стояли огромные глиняные чаны для сбора дождевой воды.

Выйдя наружу из дворца, обогнул строение и оказался в кругу своих воинов. Хурриты обнимали, хлопали по плечам, выражали своё уважение и восхищение всеми доступными способами.

– Любой из вас сможет подняться, надо только захотеть. – После моих слов, воины с удвоенной энергией бросились штурмовать стену. Кое-кому удалось подняться выше половины, но до конца никто не смог.

– Завтра принесу «кошки», с ними будет намного легче. На сегодня тренировка окончена, Шулим, Элса, отведите воинов в казарму.

Чтобы попасть домой, мне надо было только обогнуть угол дворца с южной стороны. Ада уже спала, и, хотя гормоны после восхождения на стену играли, не стал будить жену. Элса видимо тоже лёг, оба стражника патрулировали двор, каждый раз вытягиваясь в струнку при моём появлении.

Утром, торопливо проглотив завтрак и пообещав Аде сходить с ней на рынок после обеда, поспешил к кузнецам. Элса ночью не пришёл, видимо, решив остаться у себя. Кузнецы обычно начинали работу с первыми лучами, когда воздух ещё не прогрелся. Ближе к обеду их работа затихала и возобновлялась с вечерней прохладой. Постоянное нахождение в среде с высокими температурами, делали их лица чёрными от копоти и жара. Короткие обожжённые бороды сильно контрастировали с густыми у обычных воинов.

– Арт, ещё не готово, – приветствовал меня кузнец Марух.

– Я хочу кое-что изменить, – прямо на песке начертил изменения, что пришли в голову во время подъёма на стену. Марух долго жевал губу, пытаясь понять мой замысел.

– Ты хочешь, чтобы большой палец оставался свободным? – Кузнец, наконец, вник в мой ужасный рисунок.

– Да, нужно, чтобы когти ему не мешали, и сами когти надо чуть меньше.

– Хорошо, – Марух повеселел, когда я ему отдал сикль в счёт уплаты за работу. Прикрикнув на подмастерье, кузнец развил невиданную активность, прямо глазах куя мой заказ. Вчерашние заготовки под сильными ударами молота, принимали узнаваемую форму. Прошло часа два, прежде чем первую готовую «кошку» Марух сунул в ведро с обратом. Если где-то кузнецы остужали изделия в воде, а в других местах в масле – в Вешикоане для этих целей служил обрат в виде скисшего молока. Сепараторов у хурритов не было – молоко отстаивалось, верхний жирный слой снимался трижды, прежде чем молоко прокисало. Но на эту продукцию был спрос у кузнецов: они реально считали, что горячие заготовки лучше охлаждать в прокисшем молоке.

– Смотри, Арт! – Марух выудил «кошку» из бадьи. Приложив её к руке, почувствовал гордость. Осталось только сделать кожаный ремешок, и «кошка» готова. Три острых зубца длиной в два сантиметра, должны надёжно удержать на камнях, где есть щели, выбоины и выступы.

– Отлично, Марух, делай вторую, – я проигнорировал жалобный взгляд кузнеца на небо. Солнце уже поднялось высоко и пекло ощутимо. Со второй «кошкой» кузнец закончил быстрее. Приладить ремённые петли для кожевенников – плёвое дело, к ним и направился, поручив Маруху ковать без отдыха.

Даже без испытания приспособлений было ясно, что с ними дело пойдёт куда лучше. С кожевенниками проблему ремешков решили быстро. Спустя час, я уже оказался у стены дворца Шутарны, где Этаби и Шулим упорно гнали воинов на преодоление стены.

– Подойди, – подозвал молодого хуррита. Под удивлённые восклицания воинов. Нацепил ему на руки «кошки», проверил крепление:

– Попробуй сейчас!

К огромной моей радости, молодой хуррит шустро пополз по стене, быстро преодолев половину дистанции. Сорвался он у самого верха, когда торжествующе поднял одну руку, собираясь отпраздновать победу. Падение с такой высоты не прошло бесследно – парня рвало. Тюки с сеном смягчили падение, но сотрясение парень, похоже, заработал.

– Вот что бывает, когда раньше времени празднуешь победу! Ты и во вражеском городе будешь так кричать?! – Парень сгибался под каждым моим словом, пока я не отпустил его домой отлежаться.

– Утром продолжишь, а теперь иди и лежи. Не вставай, не ходи, пей меньше воды и молока.

Хуррит мгновенно ретировался под оскорбительные выкрики товарищей. «Кошки» оказались удачным изобретением: вначале стену покорил Шулим, затем ещё семь человек. Остальные, оказавшись у самого верха, теряли концентрацию и падали. Чтобы избежать травм, заставил притащить ещё тюков с сеном.

– Этаби, Шулим, продолжайте. Они должны легко и бесшумно преодолевать стену. Сегодня тренируемся до темноты. Завтра днём будем отдыхать, тренироваться будем ночью. Марух успеет приготовить ещё «кошки», будем отрабатывать одновременный подъём в темноте. Нужно, чтобы у нас было десять – двенадцать человек, которые смогут легко и без шума преодолеть стену.

– Ты куда, Арт? – окликнул меня Этаби.

– В храм надо кое-что узнать у Сартамана.

Как я и предполагал, Саленко оказался в храме: они сдружились со жрецом и общались преимущественно на хеттском.

– Великий Арт, – приветствовал меня жрец, поднося правую руку к груди. Мои пожертвования храму приносили свои плоды: даже Саленко здесь стал своим человеком.

Ответив витиеватой фразой на пожелания мне здоровья, обратился к археологу:

– Нужно выяснить, знают ли хурриты про нефть. Узнай всё, что сможешь – есть ли нефть на поверхности, слышали ли о ней и как достать.

– А зачем она, – начал было спрашивать Саленко, но быстро исправился: – узна́ю всё, что смогу!

Тепло попрощавшись со жрецом, быстрым шагом направился домой, чтобы выполнить обещание, данное Аде.

На рынке мы сразу заметили новый караван касситов: об этом народе было известно, что они приходят с Загросских гор, хотя раньше жили северо-восточнее. Внешне они напоминали азербайджанцев, возможно, что касситы имели иранское происхождение. Так, по крайней мере, утверждал Саленко, знавший об этих вещах куда больше моего.

– Артур, смотри, это шёлк, самый настоящий, – женское чутьё не подвело Аду, в руках торговца переливался яркими цветами кусок шёлка. Если женщина запала на вещь, трудно её отговорить. Я выложил пит сикль за кусок шёлка, которым едва можно было покрыть голову.

– Откуда это? – Кассит притворялся, что не понимает вопроса. Мне и раньше встречался шёлк, но такого качества – никогда. Практически невесомый, он изящно струился в руках Ады, завораживая своим блеском. Когда я дотронулся до рукояти кинжала, кассит решил не испытывать судьбу:

– Народ Ся, – махнул торговец рукой на восток.

– Далеко до них?

– Месяц пути, может, больше, – торговец хорошо говорил на языке хурре. Даже моих скромных познаний в истории человечества хватало, чтобы понять, откуда мог быть шёлк. Только Древний Китай владел искусством получения этой ткани. И если я правильно всё понял, на моих глазах предпринимались первые попытки закладки будущего Великого шелкового пути. Если бы не такая сложная ситуация с внешними врагами, Митахни могла процветать на этом пути. Этот Великий шелковый путь будет существовать тысячи лет, принося баснословные прибыли караванщикам.

Ещё не успев отвести угрозу хеттов, мой мозг уже лихорадочно рисовал возможную картину путешествия в Китай и получения шелкопряда.

– О чём ты задумался?

– Да так, ни о чём, – голос Ады вернул меня к реальности. Какой шелкопряд или шёлк, когда на кону стоит судьба всего этого государства, приютившего меня с женой. Моя первоочередная задача – смягчить угрозу со стороны хеттов. А после следует заключить прочный союз либо с Вавилоном, либо с Египтом. При всех моих усилиях хурриты не пойдут на союз с хеттами и ассирийцами, которых называют презрительно эсорами. Но вначале надо взять Нарриш и преградить хеттам путь на восток. Даже на рынке открыто говорили о скором нападении хеттов, количество эсоров в городе тоже уменьшилось – верный признак надвигающейся беды.