Читать книгу Лола в свадебном путешествии - Изабель Абеди - Страница 2

Говорят, что свадьба – самый прекрасный день в жизни. Но это только половина правды.

Вторая половина звучит так: свадьба может быть опасна для жизни. В особенности, для жизни невесты.

Достаточно одной крошечной ошибки, чтобы навеки погубить счастливый брак. Вы просто не поверите, сколько таких ошибок можно совершить всего за один свадебный день!

Начнем прямо с нижнего белья. Невеста должна надеть его шиворот навыворот, чтобы запутать злых духов. А если они не запутаются, то превратят первую брачную ночь в сущий ад.

Свадебное платье таит в себе в четыре раза больше опасностей. Во-первых, оно не может быть голубым. Во-вторых, его можно надевать только в день свадьбы. В-третьих, жениху нельзя видеть платье до свадьбы. В-четвертых, невесте нельзя шить свадебное платье самой, иначе она прольет столько же слез, сколько сделала стежков. Жемчуг тоже означает слезы, именно поэтому невесте ни в коем случае нельзя надевать жемчужное ожерелье, даже если оно из тех жемчужинок, которые раздают в нашей «Жемчужине юга» – а ведь они, как известно, в обычные дни приносят счастье. А еще невеста должна положить в одну туфельку монетку, чтобы у них с мужем никогда не было проблем с деньгами. Иначе ее детям придется ходить в школу босиком, потому что родители не смогут купить им даже поношенные ботинки, и есть один черствый хлеб. Лично мне кажется, что лучше пусть ноги мерзнут, чем в животе бурчит от голода.

Если невеста в день свадьбы посмотрится в зеркало слишком рано, тоже может случиться ужасная беда. Например, у них с мужем не будет детей. Она станет бесплодной, как говорят знающие люди.

Вот она какая, вторая половина правды.

Но теперь все желающие вступить в брак могут вздохнуть с облегчением: для того, чтобы свадьба прошла безупречно, надо просто обратиться к Лоле Лавкисс.

Я – организатор свадеб.

Мои глубокие познания и хорошо продуманные планы помогут сделать этот самый прекрасный день в жизни действительно самым прекрасным днем в жизни. Я не только помогу молодоженам не наделать ужасных ошибок, но и сама обо всем позабочусь: выберу церковь, организую торжественную часть, приглашу гостей и помогу спланировать незабываемый медовый месяц.

У меня много знаменитых клиентов со всех концов света. Я организовывала свадьбы поп-звезд и знаменитых журналистов, киноактеров и защитников животных, и, конечно же, секретных агентов.

Однажды ночью я как раз устраивала свадьбу русского шпиона и американской шпионки. Они должны были обручиться в ходе выполнения опаснейшей миссии. К тому же, свадьба должна была проходить в обстановке глубокой секретности, чтобы гостей не перестреляли враги. Но особенно внимательно надо было следить, чтобы не случилось никаких ошибок, иначе самый счастливый день этой пары мог превратиться в кровавую бойню.

Поэтому я арендовала подземный бункер в Гонолулу и доставила туда все, что требуется для венчания и приема гостей. На приглашениях был написан пароль. Гости должны были назвать его, и только тогда вооруженный охранник пустил бы их в бункер. Для полной безопасности я приготовила для всех присутствующих бронежилеты и проверила восьмиярусный свадебный торт с помощью специального устройства для просвечивания свадебных тортов. Только так я могла быть уверена, что никакой атомной бомбы в торте нет.

По окончании праздника я отправила молодоженов на своем суперкосмическом экспрессе для путешествий по Вселенной на планету любви Венеру, где они должны были безмятежно провести медовый месяц. И как только счастливые молодожены затерялись в космосмическом пространстве, все гости закричали: «Да здравствует организатор свадеб Лола Лавкисс!» А я в ответ завопила не своим голосом «Ай!», потому что пять острых иголок впились в большой палец моей ноги. Сначала я решила, что на меня напали враги, но потом присмотрелась, заметила подрагивающий хвост Белоснежки и, вздохнув, вернулась к действительности.

Наверно, мне ничего не надо вам объяснять, но так уж положено. Поэтому повторяю: каждый раз, когда я не могу уснуть, я представляю, кем бы я могла стать, если бы не была собой. Вот уже три недели подряд я представляю себя организатором свадеб.

На самом деле я Лола Фелозо – дочка мамы и папая, внучка бабушки и дедушки, племянница тети Лизбет, подруга Алекса из Парижа, лучшая подруга своей лучшей подруги Фло и хозяйка Белоснежки – черной кошечки, которая перепутала мой палец со своей игрушечной мышкой.

– И вовсе не смешно, – проворчала я и покосилась на будильник. Двадцать минут двенадцатого. Самый прекрасный день в моей жизни приближается с каждой минутой.

Нет, только не подумайте, что я собираюсь замуж. Я, конечно, влюблена, но мне всего лишь десять, а значит, я еще слишком молода, чтобы, как говорится, «вступить в брак». Вместо этого женяться самые близкие и дорогие для меня люди. А именно – тамм-тамм-та-та-а! – мои родители.

Все начнется через семь часов десять минут. Правда, это будет еще не свадьба, а отъезд в аэропорт.

Потому что сначала мы летим в Бразилию, на родину папая. Мои родители хотят пожениться именно там, они уже давно об этом договорились. И это гораздо лучше, чем свадьба в подземном бункере или в суперкосмическом экспрессе для путешествий по Вселенной, или даже на Венере.

Наконец-то я смогу познакомиться с бразильской половиной моей семьи: бабушкой Елизаветой и семью сестрами папая, у которых все имена начинаются на букву «М». Одна из них, тетя Мема, недавно открыла свой мотель. Это что-то вроде гостиницы. Он находится в Сан-Паулу, на маленьком острове Морро. Папай утверждает, что это одно из самых волшебных мест в Бразилии.

Папай еще на прошлой неделе разослал приглашения всем бразильским гостям. Одно было для бабушки и моих семерых тетушек с семьями. Я украсила все карточки красными сердечками и темно-фиолетовыми отпечатками губ и побрызгала конверты любимыми мамиными духами. Мы запланировали свадьбу на следующие выходные в Бразилии. Но в списке приглашенных были и гости из Германии: моя подруга Фло и ее мама Пенелопа решили отправиться вместе с нами. Кроме того, с нами летела тетя Лизбет.

Это были хорошие новости.

Плохая новость – маман Алекса опять сказала «нон». Маман – французское слово, оно означает «мама», и произносится так, как будто вам в нос что-то попало. Ну, а «нон» по-французски означает «нет». Это значит, что Алекс не сможет полететь в Бразилию, потому что должен ходить в школу во Франции.

Небольшим утешением для меня была промежуточная посадка в Париже. Там живет Алекс, и он обещал, что приедет в аэропорт, чтобы побыть со мной хоть немного.

– Лучше четверть часа, чем вообще ничего, – сказала я Белоснежке, которая снова разлеглась на моем одеяле. – Как думаешь?

Кошечка зевнула, а я вздохнула, потому что сон пропал. Планировать чью-нибудь свадьбу сегодня мне не хотелось. А больше всего хотелось убедиться, что мама и папай уже собрали все, что может понадобиться для свадебного путешествия.

Я прокралась в прихожую, где уже стояли три чемодана. Большой желтый – это мой. Я упаковала его еще пять дней назад.

Папай еще не вернулся из «Жемчужине юга», где они с дедушкой обсуждали все важные моменты на следующую неделю. Впервые со дня открытия папай оставляет ресторан так надолго. Но это не страшно, потому что половина ресторана принадлежит дедушке. А Пенелопе, которая по-прежнему работает у нас официанткой, тоже нашли замену.

В бабушкином книжном магазине, к сожалению, замены ей не нашлось. Поэтому бабушка тоже сначала сказала «нет», когда тетя Лизбет пожелала слетать в Бразилию.

– Вики и Фабио устроят еще одну свадьбу в Гамбурге, – сказала она своей младшей дочери. – Тогда ты тоже сможешь принять в ней участие и будешь бросаться цветами, сколько душа пожелает!

Но тут тетя бросилась на пол, замолотила кулачками по полу и завизжала, как поросенок.

Говорить как следует моя тетя еще не умеет, но визжать у нее получается просто гениально, особенно, если она хочет чего-то добиться. Обычно тетю Лизбет можно чем-нибудь отвлечь и успокоить, но на этот раз об этом не могло быть и речи. Тетя визжала так, словно речь шла о жизни и смерти. Со стороны можно было подумать, что включили на полную мощность пожарную сирену. Лицо малышки покраснело, потом стало фиолетовым, а потом синим. Тетя начала махать руками и задыхаться. Она хватала воздух ртом, а на выдохе визжала, и делала это все быстрее и быстрее.

Бабушка от страха побледнела, как свадебное платье. Я тоже испугалась. А вдруг и в самом деле можно умереть от визга?

К счастью, этого я так и не узнала. Бабушка встряхнула свою дочку за плечи и крикнула:

– Лизбет, ты слышишь меня? Я говорю – да! Да, ты можешь ехать в Бразилию!!!

Тут тетя перестала визжать, и вопрос был окончательно решен.

Наверно, думала я, пробираясь босиком в прихожую, стоило бы позвонить Алексу и объяснить ему, как можно уломать маман. Хотя, учитывая ее характер, она, пожалуй, позволила бы ему умереть, чем поменяла свое «нет» на «да».

Тут я услышала озабоченный голос бабушки. Он доносился из кухни.

– Обещай мне, что будешь хорошо присматривать за Лизбет! Особенно в Сальвадоре и на пляже, и рядом с лошадьми, и там, где бегают на свободе всякие там обезьяны…

– Мама, – успокоила ее моя мама, – у меня самой когда-то была маленькая дочь. Уж как-нибудь я справлюсь с трехлетним ребенком.

Бабушка ничего не ответила, только вздохнула. Я уже хотела войти в кухню и напомнить, что там будем еще и мы с Фло, так что тетя Лизбет не останется без надзора, но тут бабушка спросила:

– А ты? Я из-за этих переживаний все забыла. Ты была вчера у Франца?

– Да, – ответила мама.

– И? – бабушкин голос дрогнул. – Говори, Вики!

– Да, – подтвердил мамин голос.

Не знаю, что меня встревожило. Имя Франц, которого я никогда раньше в нашем доме не слышала, или дрожь в голосе бабушки, или то, как мама дважды произнесла «да». Негромко и как бы… с опаской, что ли. Такое впечатление, что ее «да» повисло в воздухе, а потом наступила тишина. Насчет этой тишины было непонятно, хорошая она или плохая.

Мне стало не по себе. Я бы, может, и прижалась ухом к кухонной двери, чтобы узнать, чем закончится этот разговор. Но тут я вспомнила, как уже однажды подслушивала, стоя босиком в прихожей. Ночью перед моим десятым днем рождения. Только в кухне тогда были дедушка с папаем. Они беспокоились за «Жемчужину юга», потому что у нас не было денег, и через пару недель ресторан пришлось бы закрывать.

Не хотелось бы мне сейчас услышать что-нибудь в этом роде.

Собственно, мне вообще ничего не хотелось ни слышать, ни знать.

Я хотела радоваться свадьбе моих родителей, первому в своей жизни полету через океан, моим бразильским родичам, лошадям и обезьянам, пересадке в Париже, – словом, всем предстоящим пяти неделям каникул. Поэтому я зажала уши ладонями и на цыпочках пробежала в свою комнату.

Белоснежка все еще сидела на кровати, а когда я забралась под одеяло, моя маленькая кошечка мяукнула.

– Я буду скучать по тебе, – шепнула я. – Но Вивиан Балибар за тобой присмотрит.

Я осторожно протянула руку к кошке. Вивиан Балибар – наша соседка. Несколько недель подряд она была единственным человеком, которому удавалось погладить мою кошку.

Но теперь Белоснежка и мне доверяла. Она ткнулась мне в руку своим холодным носом, потом забралась ко мне на живот и начала тихонько мурлыкать.

Под эти успокаивающие звуки я и уснула.