Читать книгу Машина любви - Жаклин Сьюзанн - Страница 14

Отъезд Робина возмутил и Джерри Мосса. Во время ланча Робин сказал: «„Улан“, пять часов».

Джерри прождал его в баре до семи и узнал о том, что случилось, лишь от Мэри, смотревшей обзор новостей.

На следующий день он отправился к доктору Голду и провел у него много времени. Нет, доктор Голд не считал, что Робин преднамеренно мучает Джерри. По мнению врача, поведение Робина мотивировалось неосознанным стремлением избегать прочных привязанностей. Робин ничего не требует от друзей и не допускает посягательств на свою свободу.

Разговор Аманды с Иваном помог ей. Ко второму «Шоу Кристи Лейна» она вышла из состояния глубокой депрессии, которая сменилась чувством праведного гнева. Репетиции шли напряженно, но без нервозности. Все участники зрелища, настроенные празднично и доброжелательно, прониклись верой в успех шоу.

На этот раз, когда Кристи Лейн пригласил Аманду сходить куда-нибудь поесть, девушка согласилась. Они отправились в «Пристанище Данни». Их сопровождали шестерки и Агнес – статистка из «Латинского квартала». Она явно была девушкой кого-то из шестерок. Аманда сидела рядом с Кристи, но он лишь спросил ее: «Что будешь есть, куколка?», и больше они ни о чем не разговаривали. Джек Леонард, Милтон Берль и несколько других комиков подошли к Кристи, чтобы поздравить его. Кристи нравилось, что ему уделяют внимание, он пытался шутить. Увидев, что Милтон Берль направился к столу, стоящему перед сценой, Кристи сказал Эдди Флинну:

– Похоже, мы сидим на задворках.

– Нет, Кристи, – решительно возразила Агнес. – В этом зале все столики одинаково престижны. Он называется «Медвежатник». Обыватели в бежевых ботинках сидят в других комнатах. Это зал для почетных гостей.

– Откуда тебе это известно? – пробурчал Кристи.

– Я это знаю, – спокойно произнесла она, намазывая масло на хлеб. – Однажды я пришла сюда с одним провинциалом – о, это было задолго до нашего знакомства, дорогой. – Она похлопала Эдди по руке. – Нас отвели в другой зал. Я сразу поняла, что к чему, когда увидела, что всех знаменитостей сажают здесь. Но тот простофиля из Миннесоты ни о чем не догадался. Он был на седьмом небе от счастья и прихватил домой спички со стола для коллекции.

– Да, но у Берля столик ближе к сцене. Смотри – сестры Мак-Гир тоже сидят впереди.

– Марта Аллен сидит сбоку, – подал голос Кенни.

– Да, сбоку, но рядом со сценой. Когда-нибудь и я буду сидеть за лучшим столиком. Буду ходить в «Двадцать один».

– Вы там никогда не были? – удивилась Аманда.

– Один раз, – ответил Кристи. – Я встречался с одной девушкой, которая очень хотела пообедать в «Двадцать один». Я позвонил в ресторан и заказал столик. Нас посадили на втором этаже, в углу. Моя спутница не разбиралась в таких тонкостях. Она тоже собирала спичечные этикетки.

Кристи о чем-то задумался.

– Мое имя должно замелькать в газетах. От этой Этель Эванс нет никакого проку. Эдди, завтра мы наймем собственного пресс-агента. Найди кого-нибудь, кто согласится работать за сто долларов в неделю. Наше условие: мое имя должно появляться в прессе не реже трех раз в неделю. Это все, о чем я прошу.

Весь обед прошел в подобных разговорах. Кристи Лейн и шестерки строили планы на будущее. Агнес ела все, что стояло на столе. Аманда узнала, что на самом деле Кенни Дитто звали Кеннет Кеннет. Псевдоним Дитто придумал Кристи, и Кенни собирался официально взять его в качестве фамилии. Для сценариста псевдоним Дитто, набранный мелким шрифтом на афишах, подходил больше, чем фамилия Кеннет.

Аманда чувствовала себя среди них посторонней, однако девушку устраивало то, что ее предоставили самой себе. После обеда Аманду отвезли домой. Кристи остался в автомобиле, а Эдди проводил Аманду до двери.

– Как насчет завтрашнего вечера, куколка? – спросил он. – В «Копе» состоится премьера.

– Позвоните мне.

Она исчезла в подъезде.

Эдди позвонил утром. Аманда приняла приглашение. Ей не хотелось сидеть дома и тосковать по Робину. Весь вечер Кристи излучал уверенность. В «Копе» он чувствовал себя как рыба в воде. Их усадили возле сцены. За столиком, кроме Аманды, Кристи и шестерок, сидел новый пресс-агент – худощавый молодой человек из одной крупной рекламной фирмы. Он заявил, что ни один уважающий себя пресс-агент не согласится выполнять такую работу за сто долларов, если эти деньги будут поступать на банковский счет, но в случае оплаты наличными он берется обеспечить три упоминания имени Кристи в прессе за неделю.

После «Копы» Кристи пожелал отправиться в «Брассери», но Аманда отказалась пойти туда, сославшись на то, что завтра ей надо рано вставать. Утром позвонил Иван Гринберг. Он поздравил девушку – в колонке светской хроники Ронни Вулфа сообщалось о бурном романе, вспыхнувшем между Кристи Лейном и Амандой.

– Вижу, ты поумнела, – сказал Иван.

Она сначала испугалась, но, не получив за три следующих дня ни единой весточки от Робина, решила опять встретиться с Кристи. Аманда снова оказалась на очередной премьере за одним столом с Кристи, пресс-агентом, шестерками и второразрядной танцевальной парой, надеявшейся выступить в «Шоу Кристи Лейна».

Третья трансляция проходила в атмосфере всеобщего ликования. Стали известны двухнедельные индексы Нильсена – Кристи Лейн попал в первую двадцатку. Появились спонсоры, Дантон Миллер пожимал руки, все поздравляли друг друга. «Олвисо» немедленно продлила контракт с Ай-би-си на следующий сезон. На тридцать девять недель. После шоу Дантон Миллер устроил праздничный ужин в «21». Кристи бросил своих шестерок и пошел в ресторан с Амандой. Джерри Мосс появился с женой. Они заняли столик в центре нижнего зала. Никто из официантов не знал Кристи Лейна, зато все знали Дантона Миллера, а кое-кто – Джерри Мосса. Во время ужина Дантон попытался завести светскую беседу с Амандой. Он похвалил ее, сказав, что она прекрасно выступила в рекламной вставке.

– Я привыкла к камере, – скромно объяснила она. – Труднее всего было научиться держать руку с губной помадой так, чтобы она не дрожала.

– Вы когда-нибудь играли? В кино, на сцене?

– Нет, только позировала.

Лицо Дана стало задумчивым.

– Но мне кажется, что я о вас слышал…

– Возможно, в журналах…

Внезапно Дан щелкнул пальцами:

– Робин Стоун! Ваши имена могли быть как-то связаны?

– Я с ним встречалась, – осторожно произнесла Аманда.

– Куда он пропал? И когда вернется? – спросил Дан.

– Он отправился в Бразилию.

Аманда заметила, что Джерри замолчал и повернулся в их сторону.

Дан махнул рукой:

– Пленка из Бразилии поступила неделю назад. Затем он прислал еще одну из Франции. Ему удалось встретиться с Де Голлем.

Миллер изумленно покачал головой:

– Но сейчас, я слышал, он уже в Лондоне.

Она с невозмутимым выражением лица отпила кока-колы.

– Уверена, он сделает там прекрасные записи.

Дантон улыбнулся:

– Его материалы имеют высокий рейтинг, тем более что речь идет об информационной передаче. Но ваш новый приятель для нас – сущая находка!

Дан, улыбнувшись, посмотрел на Кристи.

Ее новый приятель! Аманду буквально затошнило. К ее радости, ужин закончился рано. У Дана был лимузин. Он отвез Аманду домой. Иван оказался прав. Через два дня одна из газет посвятила Кристи Лейну целую статью под следующим заголовком: «Человек из соседнего дома». Фотография Аманды по ширине занимала три столбца: «Человек из соседнего дома встречается с ведущей фотомоделью!» Репортер цитировал Кристи: «Мы знакомы всего несколько недель, но я уже потерял голову». Аманда с отвращением швырнула газету на пол. А когда Иван позвонил ей и сказал: «Ты умнеешь с каждым днем, детка», она бросила трубку.

Аманда перечитала статью. Она была кошмарной! Девушка посмотрела на пустое, невыразительное лицо Кристи Лейна, и ее снова затошнило. Пока что их везде окружали второстепенные актеры, комики, прихлебатели. Но что будет, когда они останутся наедине?

Через несколько минут снова зазвонил телефон, и Кристи проревел в трубку:

– Куколка, ты видела, какую шумиху подняли газеты? Это только начало. Кристи заберется на самую вершину. Сегодня мы устроим себе праздник. Вдвоем. Дантон закажет нам лучший столик в «Двадцать один», а потом пообедаем в «Эль Морокко». Дантон все берет на себя – нас посадят на самое престижное место.

– Извини, Кристи, – сказала Аманда. – У меня сегодня поздние съемки, а завтра рано утром снова работа.

– Отмени все. Ты выходишь в свет с Королем.

– Я не могу отменить съемки. Я потеряю большие деньги.

– Куколка, я все тебе возмещу. Назови сумму.

Она задумалась на мгновение. Утром у нее не было съемок, а сегодня последняя заканчивалась в пять часов.

– Три часа вечером и два – утром.

– Сколько это долларов?

Она услышала, как он жует кончик сигары. Принялась считать.

– Что-то от трехсот семидесяти пяти долларов до четырехсот.

Он свистнул:

– Ты получаешь так много?

– Семьдесят пять долларов в час.

– Брешешь!

Она положила трубку.

Спустя минуту он перезвонил.

– Извини, куколка. С языка сорвалось. Я едва удержался на ногах. Агнес, девушка Эдди, позирует для женских журналов и получает десять долларов за час. Пятнадцать, если она снимается в купальном костюме, и двадцать – без него.

– Я не позирую в таком виде.

– Надо подсказать Агнес. Похоже, она снимается за сущие крохи.

– Кристи, мне пора уходить, я и так уже опаздываю.

– Ты права. Ради таких денег, куколка, надо высыпаться. Мы еще с тобой погуляем по высшему разряду. Но мне сегодня придется пойти в «Двадцать один». Какая-то дама из «Лайфа» хочет встретиться со мной. Жаль, что ты не сможешь там быть. Если «Лайф» опубликует статью обо мне, она могла бы стать для тебя хорошей рекламой.

– Извини, Кристи.

Она положила трубку и приняла решение никогда больше не видеться с Кристи. Никогда!

Снова позвонил Иван.

– Думаю, ты уже прочитала все газеты, – сказал он. – Материал о Кристи Лейне поможет тебе сохранить лицо, куколка.

– Что ты хочешь этим сказать?

– Я полагал, ведущая американская фотомодель просматривает светскую хронику. Ты что, еще ничего не знаешь?

– Нет.

Она принялась листать газету.

– Двадцать седьмая страница. Я подожду, пока ты будешь резать себе вены.

Она увидела фотографию Робина. На его лице была усмешка. Он обнимал баронессу Эрику фон Грац.

– Ты жива, куколка?

– Тебе нравится мучить меня, Иван?

– Нет, Аманда, – тихим серьезным голосом произнес он. – Просто я хочу, чтобы ты посмотрела правде в глаза. Если я тебе понадоблюсь, позвони мне домой.

Она медленно опустила трубку и уставилась на газетный лист. Баронесса Эрика фон Грац была красива. Робин стоял в раскованной, непринужденной позе. Аманда начала читать.

«Баронессу Эрику фон Грац не видели в Лондоне со дня смерти ее мужа, барона Курта фон Граца. Тех, кому недоставало последнее время этой блистательной пары, обрадует весть о том, что баронесса наконец-то появилась в свете после траура по мужу. Ее видели в обществе американского телерепортера Робина Стоуна. Барон погиб во время автогонок в Монте-Карло. Многие боялись, что Эрика фон Грац не скоро справится с охватившей ее депрессией. Но за последние десять дней она несколько раз была в театре и обедала наедине с Робином Стоуном. Сейчас эта пара отбыла в Швейцарию. Они намерены погостить у Рэми Блэктона в его замке. Трудно судить, в чем тут причина – в горных лыжах или новом романе, но мы рады снова видеть нашу очаровательную Эрику улыбающейся».

Она пролистала другую газету. Снова увидела фотографию Робина с баронессой. Бросилась на кровать и зарыдала. Принялась молотить кулаками подушку, словно это было улыбающееся лицо Робина. Затем ее настроение резко изменилось. Она села на кровати. Господи, в три часа у нее съемки. Гальстон подготовил новую коллекцию летних шляп. Аманда побежала на кухню, достала из холодильника кубики льда, завернула их в полотенце и приложила к глазам. Затем пустила горячую воду: многократная смена холода и тепла за полчаса вернет ей нормальный вид. Она не имеет права опоздать – нельзя рисковать работой из-за Робина. Он-то точно не намерен ее содержать!

Поддавшись внезапному порыву, она позвонила Кристи Лейну. Он тотчас снял трубку.

– Куколка, я уже был у двери. Ты чудом застала меня.

– Я отменила вечернюю съемку.

– Знаешь, я пошутил, сказав, что возмещу твои потери. Мне это не по карману, – испуганно сказал Кристи.

– Можешь ничего мне не платить. Я вдруг решила, что слишком много работаю.

Его голос немедленно изменился.

– Чудесно! Тогда мое приглашение в силе. Встретимся возле «Двадцать один» в половине седьмого. Дама из «Лайфа» придет туда к этому часу.

Вечер прошел лучше, чем предполагала Аманда. Видно, Дан проинструктировал официантов. Их усадили за лучший столик в нижнем зале. Аманда заставила себя выпить виски. Девушка из «Лайфа» держалась весьма почтительно. Она объяснила, что ее послали «поговорить» с Кристи Лейном насчет интервью. Она должна была записать свои впечатления, а старший редактор, прочтя ее заметки, решит вопрос о целесообразности проведения интервью с мистером Лейном.

Кристи засмеялся через силу:

– Это нечто новенькое – интервью насчет интервью! Ваш журнал очень высокого о себе мнения!

Кристи почувствовал себя оскорбленным. Аманда поняла, что своей бравадой он пытается скрыть неуверенность в себе. Ее охватило сочувствие к Кристи. Она взяла его за руку.

Девушка из «Лайфа» также заметила перемену в настроении Кристи. Она заставила себя непринужденно рассмеяться:

– Они поступают так со всеми, мистер Лейн. На прошлой неделе я собирала материалы об одном важном сенаторе, а редакторы отвергли их.

Кристи почувствовал себя немного уверенней. Он настоял на том, чтобы девушка отправилась с ними в «Эль Морокко». Аманда видела, что ему очень нужна эта статья. Кристи рассказал журналистке о своих первых шагах, о бедной молодости, дешевых ночных клубах, где он выступал. К удивлению Аманды, девушка слушала его с неподдельным интересом. Когда она начала делать записи, у Кристи прибавилось энтузиазма. Обняв Аманду, он подмигнул девушке:

– И вот теперь бывший бродяга встречается со сногсшибательной фотомоделью, портреты которой не сходят с обложек журналов.

После ресторана Аманда попросила, чтобы Кристи отвез домой сначала ее. Войдя в свою квартиру, она устало закрыла дверь. Аманда еле держалась на ногах. Из последних сил сняла с себя одежду. Стерла макияж и, как обычно, сто раз провела щеткой по своим густым светлым волосам. Посмотрела на щетку. Господи, там было полно волос. Больше она не будет пользоваться лаком «Олвисо». Как бы ни расхваливал его Джерри, этот лак губил ее волосы. Она бросила аэрозоль в корзину для мусора. Потом упала на кровать и обрадовалась тому, что сильно устала, – по крайней мере, она не будет лежать без сна и думать о Робине и его баронессе.

Следующие четыре вечера она провела с Кристи. Их сопровождал репортер из «Лайфа» и фотограф. Но Аманда не могла забыть Робина Стоуна. К концу недели статья была готова. Но, как сказал журналист, пока материал не поставлен в номер, он не может дать никаких гарантий. Напоследок фотограф снял Аманду в рекламной вставке.

Кристи, стоя за сценой рядом с Амандой, проводил взглядом сотрудников «Лайфа».

– Дело в шляпе! – воскликнул он, обнимая Аманду. – Сегодня нам есть что отпраздновать. К тому же стал известен новый рейтинг. Я в первой десятке! Слышишь, куколка? Две недели назад я был девятнадцатым! Сейчас я на восьмом месте! Мне осталось побить семерых конкурентов! Мы должны отпраздновать. Мы еще ни разу не оставались одни. Сегодня мы с тобой отправимся в «Пристанище Дэнни» – только ты и я.

Когда их подвели к столику, расположенному у сцены, Кристи обрадовался, как ребенок. Аманде казалось, что рейтинги опубликованы на первой странице «Таймс». Весь ресторан, похоже, знал об успехе Кристи. Все посетители, включая Клиффа, агента по связям с общественностью, подходили к нему, чтобы поздравить. Кристи наслаждался обретенной известностью. Он приветствовал других артистов, подсаживался к ним. Затем Кристи заказал для себя и Аманды по бифштексу. Аманда сидела почти неподвижно, едва прикасаясь к еде, в то время как Кристи ел с жадностью, поставив локти на стол и склонив голову над тарелкой. Расправившись с бифштексом, он двумя пальцами вытащил изо рта кусочек мяса, застрявший меж зубов.

Он посмотрел на ее недоеденный бифштекс:

– Что, мясо плохое?

– Нет, просто больше не хочу. Положу в пакетик для кота.

– Ненавижу котов.

Кристи улыбнулся:

– Он запрыгивает ночью к тебе на кровать?

– Да, он спит возле меня.

– Тогда сегодня мы отправимся ко мне.

Он посмотрел на расшитое бисером платье, в котором она выступала.

– Заедем к тебе, ты покормишь кота и переоденешься.

– Зачем мне переодеваться?

Он смущенно усмехнулся:

– Представь себе, куколка, как это будет выглядеть – завтра утром ты появишься в вестибюле «Астории» в таком наряде.

– Я не собираюсь появляться в вестибюле «Астории» завтра утром. Я буду спать в своей кровати.

– Ты хочешь потом вернуться к себе?

– Я хочу поехать домой. Сейчас.

– А как насчет того, чтобы потрахаться?

Она заметно покраснела:

– Кристи, не вынуждай меня встать и уйти. Если ты еще раз заговоришь со мной таким языком, я это сделаю.

– Послушай, куколка, я не хотел тебя обидеть. Я буду следить за собой. Черт возьми, я рос за кулисами и узнал подобный язык еще в том возрасте, когда мои сверстники учили детские стишки. Вот что – каждый раз, когда у меня будет вырываться изо рта бранное слово, я плачу тебе доллар. Нет, лучше четверть доллара – иначе при моем языке ты сможешь оставить свою работу.

Она, пересилив себя, улыбнулась. Он пытался быть милым. Он не был виноват в том, что вызывал у нее физическое отвращение. Ей хотелось как можно скорей расстаться с ним.

– Крис, я хочу пойти домой. Одна. День был длинный, у меня болит голова.

– О, конечно, ты так долго стояла с этой тяжелой губной помадой. А я только пел, танцевал и разыгрывал сценки.

– Ты талантлив. Ты занимался этим всю жизнь. Меня же охватывает паника каждый раз, когда я оказываюсь перед тремя камерами. Присутствие зрителей также отнимает у меня силы. Ты же – прирожденный артист.

– Возможно. Ладно, тогда мы потрахаемся – займемся любовью – завтра вечером. Нет, завтра у меня бенефис, тогда послезавтра. Договорились?

– Я не знаю.

– Что ты хочешь сказать?

– Я предпочитаю не спешить с этим.

– Мы уже провели вместе много времени.

– Три недели и четыре дня. – (С исчезновения Робина прошло четыре недели и три дня.)

– Я, видно, тебе не безразличен, коли ты ведешь счет дням. Ну, когда? Или ты еще любишь Робина Стоуна?

Аманда поняла, что своей реакцией выдала себя. Вопрос Кристи застиг ее врасплох.

Он казался довольным.

– О, я провел небольшое расследование.

– Это не секрет, что я встречалась с Робином Стоуном. Он мой близкий друг. Я знаю его больше года.

– Так ты уже не влюблена в него?

– Кто тебе это сказал?

– Этель Эванс.

Аманда умолкла. Она не предполагала, что Этель столь наблюдательна. Сегодня вечером, находясь вместе с Этель за сценой, она вела себя так, будто на всем свете ее интересует лишь один Кристи Лейн.

Кристи ошибочно решил, что Аманда молчит из смущения.

– Ты помнишь Этель Эванс – это толстозадая дамочка с длинным языком, которая отвечает за связи с общественностью. Она переспала со всеми мужчинами от Западного побережья до Восточного и хвастается этим. Господи, ты видела, как она вешалась на шею приглашенной звезде? Она оправдывает свое прозвище – Трахальщица Звезд.

– Возможно, такую репутацию ей создали люди вроде тебя.

– Что ты хочешь сказать?

– То, что ей дали такое прозвище и распустили сплетни. У тебя-то была с нею связь?

– Нет, но все звезды, которых я знаю, спали с Этель.

– Выходит, ты пересказываешь чужие сплетни.

– С чего это ты ее защищаешь? Слышала бы ты, как она отзывается о тебе.

– Отвези меня домой, – сухо сказала Аманда.

– О господи. Извини, куколка.

Он взял Аманду за руку и внимательно посмотрел на девушку. Приложил ее руку к своей груди.

– Я на тебя запал, Манди. Впервые я говорю это абсолютно искренне. Крепко запал. Возможно, навсегда.

Она увидела мольбу в его больших голубых глазах. Перед ней сидел легкоранимый человек с добрым, открытым лицом. Она знала, что Кристи говорит правду. Сегодня в своем шоу он специально пел «Манди» – песню, которую Эл Джолсон сделал популярной. Добравшись до слов «Манди, пойдем в церковь», он повернулся и посмотрел на Аманду, стоявшую за кулисами. Она не хотела причинять ему боль, она знала, что это такое, – сама долго жила с нею. Аманда похлопала Кристи по руке:

– Кристи, ты станешь большой звездой, у тебя все впереди. В том числе и миллионы хорошеньких, красивых девушек.

– Они мне не нужны. Я хочу тебя.

– Крис, мы провели вместе всего лишь несколько вечеров. Ты не можешь любить меня, ты не знаешь меня.

– Куколка, я многое повидал на своем веку. Видел третьесортные ночные клубы с вульгарными девками. Всю жизнь я стремился к чему-то лучшему. Поэтому и не женился. Спал иногда со шлюхами, но ни к кому не прикипал душой. Понимаешь меня? Наконец – это шоу. И ты! Все разом. Впервые я попал в высшую лигу. Обрел успех и встретил настоящую девушку. О, я повидал немало классных девок в тех бенефисах, где я выступал, так что мне есть с чем сравнивать. Но только все они были плоскодонками. А у тебя все на месте – и я хочу тебя.

Она побледнела, подумав о своих маленьких грудях. Но какое это имеет значение? Он их никогда не увидит. Она посмотрела на Кристи:

– Ты мне нравишься, Кристи. Но я не влюблена в тебя.

– Этого для меня достаточно, – сказал он. – Я согласен ждать. Обещай, что ты дашь мне шанс. Встречайся со мной, назначай мне свидания, и в конце концов ты захочешь лечь со мной в постель. И если мы подойдем друг другу, мы сможем навсегда остаться вместе. Даже пожениться.

Он не дал ей возразить.

– Подожди. Просто подожди – это все, о чем я прошу.

Она знала, что он сейчас испытывает. И если надежда сделает Кристи счастливым, какой от этого вред? По крайней мере сегодня он будет засыпать с мечтой. В конце концов он станет известной звездой, и чем выше он поднимется, тем меньше для него будет значить она, Аманда.

Возле своего дома она поцеловала Кристи на прощание. Войдя в квартиру, заметила брошенную под дверь телеграмму. Подняла ее и машинально раскрыла – наверно, очередное приглашение на открытие дискотеки.

«Прилетаю в Айдлуайлд в два часа ночи рейсом ТВА номер три. Если ты по-прежнему моя девушка, возьми такси и приезжай в аэропорт. Робин».

Аманда посмотрела на часы. Без четверти двенадцать. Слава богу, она успеет! Аманда бросилась к телефону и заказала машину. Робин непредсказуем! Он не потратил десятицентовика, чтобы попрощаться с ней, однако известил телеграммой о своем возвращении. Ей требовалось время, чтобы сменить макияж и платье – она должна выглядеть превосходно. Протирая лицо кремом, Аманда пела. Впервые за четыре недели и четыре дня она не испытывала усталости.

Она стояла у выхода номер семь. Самолет только что приземлился. Пассажиры начали появляться в зале. Она увидела Робина. Он выделялся среди других мужчин. Они шли, а он точно плыл среди толпы. Поставив на пол свой кейс, Робин обнял Аманду.

– Ну, как себя чувствует новая звезда телеэкрана?

– Счастлива видеть величайшего журналиста, – ответила она в тон ему и решила ничего не говорить о баронессе.

Он повел ее к автомобилю.

– Ничего не понимаю. Я считала, что ты в Лондоне. Но телеграмма пришла из Лос-Анджелеса.

– Я летел через полюс и остановился на несколько дней в Лос-Анджелесе.

Он сунул руку в карман и вручил Аманде маленький сверток.

– Подарок тебе. Я забыл упомянуть его в декларации. Я контрабандист.

В машине она прильнула к нему и раскрыла сверток. Там находилась прелестная антикварная сигаретница из веджвуда. Аманда поняла, что это дорогая вещица, но она предпочла бы более интимный подарок, пусть даже стоящий в два раза меньше.

– Надеюсь, ты по-прежнему куришь.

Он засмеялся, вынул из кармана мятую пачку английских сигарет и протянул ее Аманде.

Она сделала затяжку и едва не задохнулась – табак оказался весьма крепким. Робин взял у девушки сигарету и поцеловал Аманду в губы.

– Соскучилась?

– Ты исчез, оставив меня с двумя бифштексами. Я была готова убить тебя.

Он рассеянно посмотрел на девушку, словно пытаясь что-то вспомнить.

– Ты мог позвонить мне и сказать: «Привет, детка, вытащи бифштексы из плиты, я не смогу приехать».

– Разве я этого не сделал? – с искренним удивлением в голосе спросил он.

– Забудь. Кот остался доволен.

– Но ты знала о том, что я улетел.

Его охватило какое-то смутное беспокойство.

– Да, я слышала твое выступление по телевизору. Робин, ты исчез так надолго.

Он обнял ее, прижал к себе:

– Теперь я вернулся. Устала?

– Для тебя – никогда.

Его поцелуй был долгим, страстным. В глазах Робина появилась нежность. Он дотронулся до ее лица рукой, точно слепой человек.

– Моя прелестная Аманда, ты великолепна.

– Робин, в твое отсутствие я встречалась с Кристи Лейном.

Робин, казалось, пытался вспомнить, о ком идет речь.

– Он – звезда нового шоу, – пояснила Аманда.

– А, да, я слышал, его акции растут. Я следил за рейтингом.

– В светской хронике наши имена упоминались рядом.

– Это помогло тебе добиться повышения гонорара?

Робин добродушно усмехнулся.

– Мне и так много платят.

– Это хорошо.

Она посмотрела на него:

– Кое-кто считает меня его девушкой. Я хочу, чтобы ты знал – это только разговоры. Я бы не хотела, чтобы ты придавал им значение.

– Почему они должны меня беспокоить?

– Я думала, что…

Он закурил новую сигарету.

– Наверно, с моей стороны было глупо волноваться об этом.

Робин рассмеялся:

– Ты – знаменитость. Имена знаменитостей всегда мелькают в газетных колонках.

– И тебе безразлично, что я встречалась с Кристи?

– Почему это должно меня огорчать? Я тоже не жил в Лондоне, как монах.

Она отодвинулась от него, повернула голову к окну. Уставилась в ночную тьму, сквозь которую мчались встречные автомобили. Робин приблизился к Аманде, взял девушку за руку. Она отдернула ее.

– Робин, ты стараешься причинить мне боль?

– Нет.

Он посмотрел на нее честными глазами.

– И ты не стараешься причинить боль мне.

– Но я – твоя девушка, верно?

– Ну конечно.

Опять эта его проклятая усмешка!

– Но я никогда не держал тебя на привязи.

– Ты хочешь сказать, что тебе все равно, буду я еще встречаться с ним или нет?

– Меня это не волнует.

– А если бы я спала с ним?

– Это твое дело.

– Тебя бы это не задело?

– Да, задело бы – если бы ты мне об этом сказала.

– То есть ты хотел бы, чтобы я это скрывала.

– Хорошо, Аманда: ты спишь с ним?

– Нет. Но он этого хочет. Даже говорит о браке.

– Поступай, как считаешь нужным.

– Робин, попроси водителя сначала отвезти меня домой.

– Почему?

– Я хочу побыть у себя – одна.

Он обнял ее, прижал к себе.

– Детка, ты приехала ночью в аэропорт, чтобы встретить меня. Что за дурацкое настроение?

– Робин, неужели ты не видишь, что…

Он поцеловал ее, и она замолчала.

Они провели ночь вместе, в объятиях друг друга. Больше не говорили о Кристи Лейне. Казалось, Робин никуда не улетал – все было как в самом начале. Как всегда, когда они были в постели. Они предавались любви с нежностью и страстью.

Позже, когда они курили в постели, наслаждаясь покоем и близостью друг друга, она спросила:

– Кто эта баронесса?

Слова вырвались из уст Аманды помимо ее воли. Она тотчас пожалела об этом.

Выражение его лица не изменилось.

– Обыкновенная шлюха.

– Послушай, Робин, я читала о ней, она – настоящая баронесса.

– Да, титул у нее подлинный, однако она шлюха. Дитя войны. В двенадцать лет она отдавалась американским солдатам за плитку шоколада. Потом вышла замуж за барона – он был гомиком и вуайеристом. Эрика – весьма искушенная дама. Получила с помощью замужества титул и деньги. Она помешана на сексе. Я познакомился с ней во время оргии.

Аманда села на кровати:

– Во время оргии?!

– В Лондоне бывают грандиозные оргии. Говорят, эта мода дошла и до Лос-Анджелеса.

– И тебе это нравится?

– А что тут плохого? – усмехнулся он. – Не смотреть же все время телевизор. У них там только два канала.

– Робин, ты шутишь.

– Я вполне серьезен. Ты знакома с Айком Рианом?

Эту фамилию она уже слышала. Внезапно Аманда вспомнила – Риан был американским продюсером, работавшим в Италии и Франции. Он успел сделать себе имя.

– Он тебе понравится. Мы познакомились в Лондоне. Я чувствовал себя неважно. Погода действовала угнетающе. Он пригласил меня на одну из своих вечеринок. Там присутствовали три итальянские киноактрисы, Айк и я. Это была «Ночь в турецкой бане».

– И ты принимал в этом участие?

– Конечно, почему нет? Сначала дамы развлекались одни, потом занялись мною и Айком. Эрика превзошла всех – немцы в любом искусстве способны достичь вершин, – поэтому я уехал с ней. Айк – мировой парень. Он собирается перебраться в Лос-Анджелес и создать там собственную кинокомпанию. Он растормошит этот город.

– Оргиями?

– Нет, своими фильмами. Он по натуре – игрок, у него бездна вкуса. Очень хорош собой. Нравится женщинам.

– По-моему, он отвратителен.

– Почему?

– Потому что занимается подобными вещами!

Робин рассмеялся:

– Значит, я тоже отвратителен?

– Нет. Ты похож на маленького проказника, который решил продемонстрировать свою удаль. Но затеял все Айк Риан, он…

– Детка, подобные забавы пришли к нам из Древней Греции.

– И ты хочешь познакомить меня с таким человеком? Хочешь, чтобы меня видели в его обществе? Тогда все решат, что я такая же, как он. Это тебя устраивает?

Повернувшись, он посмотрел на нее очень серьезно:

– Аманда, обещаю тебе: мы не будем появляться на людях с Айком Рианом.

Робин встал с кровати, проглотил таблетку снотворного и запил ее пивом.

– Я еще живу по европейскому времени. Ужасно устал. Хочешь таблетку?

– Нет, мне надо проснуться в десять.

Он снова лег в постель и обнял Аманду.

– Моя прекрасная Аманда, мне очень хорошо с тобой. Не буди меня утром, когда встанешь. Я хочу основательно выспаться – днем у меня масса дел: встречи с людьми, чтение почты.

Утром она оделась и быстро покинула квартиру. Весь день ее преследовала слабость, работа шла не очень хорошо. И волосы по-прежнему выпадали. Она позвонила Нику и попросила его порекомендовать ей какого-нибудь дерматолога. Он засмеялся.

– Ты линяешь, дорогая. Это нервы.

– Наверно. Робин вернулся.

– Сходи к своему терапевту, попроси его выписать тебе витамин В₁₂ и, ради бога, не занимайся любовью каждую ночь до утра.

– У меня нет врача, – Аманда засмеялась, – он никогда не был мне нужен. Вы знаете хорошего доктора?

– Аманда, дорогая моя, ты просто неприлично молода и здорова. Я пользуюсь услугами шестерых врачей. Один занимается моими ушами и горлом, другой – предстательной железой, третий – выскочившим диском. Хочешь услышать мой совет? Держись от них подальше. Выспись хорошенько, а когда выйдет статья в «Лайфе», все твои волнения рассеются.

Вероятно, Ник прав. Съемки закончились в три. Она вернулась домой, чтобы вздремнуть. Слаггер запрыгнул на кровать и устроился возле Аманды. Она поцеловала его рыжевато-коричневую голову.

– Еще не ночь, дорогой. Мы просто отдыхаем.

Он довольно заурчал.

– Ты – единственное существо мужского пола, на которое можно положиться, но Робин вернулся, так что не обижайся, если вечером, когда он придет, я прогоню тебя в гостиную.

Проснувшись, Аманда резко оторвала голову от подушки и села. В комнате было темно – она попыталась понять, где находится. Какой сегодня день? Она зажгла свет. Девять часов. Слаггер спрыгнул с кровати и зарычал, требуя обеда.

Девять часов! А Робин так и не позвонил! Она набрала номер телефонистки. Нет, звонков не было. Она позвонила Робину. После нескольких длинных гудков опустила трубку. Больше Аманде не удалось заснуть. Слаггер, чувствуя, что с его хозяйкой не все ладно, до утра ластился к ней.

На следующий день она прождала до шести часов, затем позвонила Робину. В конце концов, он мог заболеть. Робин снял трубку. Нет, он здоров. Просто у него скопилось много работы. Он пообещал позвонить завтра.

Утром, просматривая газеты, она наткнулась на его имя:

«Айк Риан и Робин Стоун посетили „Эль Морокко“ в обществе двух красивых итальянских актрис со столь длинными фамилиями, что ваш корреспондент не запомнил их, однако он никогда не забудет лица и прочие прелести этих женщин».

Аманда бросила газету на пол. Он зондировал почву, зная о скором приезде Айка Риана в Нью-Йорк. О боже, зачем она сказала, что не желает, чтобы ее видели рядом с Рианом?

Вечером она встретилась с Кристи. Они отправились к Данни. Аманда была молчалива. Кристи испытал разочарование: их посадили за маленький столик у стены. Один из столиков возле сцены занимала компания голливудских знаменитостей. Другой престижный столик пустовал: на нем красовалась табличка «Стол заказан».

– Вероятно, тоже для какого-то голливудского пижона, – бросив туда завистливый взгляд, сказал Кристи. – Почему все так носятся с киношниками? Готов поспорить, я известен большему числу людей, чем многие голливудские звезды.

Аманда попыталась ободрить его. Что получится, если они оба начнут жалеть себя?

– Кристи, это прекрасный стол. Мне нравится сидеть здесь, отсюда виден весь зал.

– Я везде должен сидеть за лучшим столом!

– Где бы ты ни сидел, твой стол автоматически становится лучшим.

Он посмотрел на Аманду:

– Ты правда так считаешь?

– Важно, чтобы ты так считал.

Усмехнувшись, Кристи сделал заказ. Вскоре к нему вернулось хорошее настроение.

– Статья для «Лайфа» уже поставлена в номер, – сообщил он и посмотрел на Аманду. – Манди, кое-что для меня важнее этой публикации. Я люблю тебя. Держа тебя за руку, чувствую себя робким школьником. Я много думал о нас. Как ты можешь полюбить меня, если ты не спишь со мной? Я знаю, что сейчас у тебя никого нет. Эдди пытался убедить меня в том, что, по слухам, ты по уши влюблена в Робина Стоуна. Но сегодня я прочитал в газете…