Читать книгу Лонтано - Жан-Кристоф Гранже - Страница 26

На борту вертолета «Дофин SA 365N» (который все, бог знает почему, называли «Педро»), сидя рядом с Ле Ганом, Эрван перебирал в голове всевозможные клише, мифы и дантовские видения. Он представлял, как из ночи возникнет «Шарль де Голль», плавучий город в свете огней – нечто вроде футуристической резиденции арабского эмира, сияющей в темноте.

А пока что он подводил итоги расследования. Много времени это не заняло. С причалом ничего не прояснилось. Ни свидетелей, ни исчезнувшего судна. Жандармы, которые свое дело знали, проверили уровень заправки школьных «Зодиаков» и сравнили с тем, который был вписан в журнал регистрации: все совпадало. Ни один десантный корабль не выходил в море в ночь с пятницы на субботу.

Одежда и личные вещи Виссы были немы. Его друзья и преподаватели в Ле-Мане тоже ничего нового не добавили. Копт был верующим, воздержанным и одиноким. Никаких пороков, никаких подводных камней. Он вложил все свои силы во вступительный конкурс в воздушно-морскую школу – и преуспел. Точка. Единственный факт на заметку: никакого мореходного опыта. Он никогда не доплыл бы ночью до Сирлинга. По мнению специалистов, для этого необходимо уметь следовать по фарватеру, читать морские карты, знать расположение рифов в этой зоне.

Все возвращало к той же версии: дикое линчевание, паника у палачей, погрузка трупа на борт… Только какого судна?

Отпечатки пальцев в его комнате были идентифицированы – только первогодки. Приятели подтвердили: он был королем наркоты в «Кэрвереке». Что до органических следов, результаты еще не пришли, но Эрван ни на что уже не надеялся.

Данные с мобильника еще анализировались – звонки всех курсантов школы с утра пятницы до вечера воскресенья, а также перечень всех контактов, прошедших через зональную антенну. Материала было не так много: бретонцы не склонны болтать по телефону, а в «Кэрвереке» просто отобрали все мобильники на период посвящения.

На каждого курсанта было составлено досье – все пилоты имели схожие характеристики, а драконовским критериям отбора в К76 можно было доверять. Эрван конфиденциально попросил Крипо покопаться в прошлом Бруно Горса; ничего примечательного.

Эрван хотел бы восстановить все перемещения каждого курсанта в последние дни, но без видеокамер единственными свидетелями оставались сами подозреваемые. Воздушно-морская база все больше походила на черную дыру, засасывающую весь свет и всю информацию.

– Приближаемся! – прокричал Ле Ган, тыча пальцем в стекло.

Эрван напряг зрение. Увидел он только ночь и светящиеся чешуйки. На уровне воды тысячи серебряных зубов смеялись, насколько глаз хватало. Он наклонился вперед: на море вырисовывалось огромное черное пятно. Неуклюжий в своем спасательном жилете, он наконец догадался, что за невероятная масса распласталась под ним: «Шарль де Голль».

Ни света, ни сигнала. Слепое судно. Корабль-призрак размером с нефтяной танкер. Контуры монстра выделялись только потому, что были темнее моря и неба.

Сооружение не вписывалось ни в какие человеческие мерки. Шестидесятиэтажная башня, положенная на воду и нетонущая как по волшебству. Единственная вертикальная конструкция стояла слева, утыканная антеннами и радарами. Эрван вспомнил, что эта часть называется «замок». Название было придумано точное. Только неясно, что этот «замок» напоминал: бред Людвига II Баварского[53] или логово королевы из «Белоснежки». Цитадель, ощетинившаяся броневыми башнями и утыканная бойницами. Без малейшего признака жизни.

– Впечатляет, а?

Аршамбо, сидевший рядом с пилотом, повернулся к Эрвану. Тот улыбнулся, не желая разочаровывать его, но ночь, грохот лопастей, необъятность корабля – все это скорее вызывало ощущение, что он погружается в какой-то кошмар.

– Стрелки́ из боевого охранения нас встретят! – добавил Долговязый, прежде чем повернуться обратно.

Эрван покачал головой. Из наушников шлема в голову ввинчивался свист. Они были всего в нескольких метрах от палубы корабля. Посадочную полосу заливал алый свет. Они нацелились прямо в гигантское море крови.

– С наступлением комендантского часа, – пояснил Ле Ган, – все огни переключаются на красный цвет. Даже вне зоны боевых действий на авианосце не должно быть ни одного белого огонька.

Подбежали люди в желтых плащах, оранжевых жилетах и голубых касках. Маневровщик открыл дверцу «дофина». Эрван расстегнул страховочный пояс и спрыгнул на землю.

Несмотря на капли, секущие глаза, он оглядел уходящую во мрак палубу. Ни одного самолета. Эрван невольно почувствовал разочарование. Так хотелось увидеть, как катапульта выстреливает «рафалями» или как «миражей» принимают тормозные тросы, а желтые псы кружат вокруг аппаратов, как секунданты вокруг боксеров между раундами.

Подошел офицер морской полиции. Приветствия, взаимные представления, предостережения. Под капюшонами лиц было не видно. Эрван не понял ничего, что ему говорили. Каждое второе слово уносилось ветром или терялось в лязге.

Они сняли спасательные жилеты и двинулись к замку. Металлические двери распахнулись, звякнув, как подбитые гвоздями башмаки. Эрван представлял, что они окажутся в огромном ангаре, заполненном истребителями и вертолетами. Но перед ним открылся лабиринт узких коридоров, проходов и лестниц. Все было красным. Не только свет, но и сигнализация и спасательное оборудование.

Они вошли в первый лифт, потом во второй.

– В судне больше десяти ярусов, – уточнил офицер.

Все молчали, в этом шествии было нечто похоронное, торжественное. Дверь открылась с очередным металлическим лязгом. Обстановка, словно пронизанная пурпуром, напоминала раскаленную конструкцию, едва покинувшую плавильную печь.

Опять коридоры, трубопроводы, двери с поворотными механизмами. Навстречу шли люди, говорившие в высокочастотные микрофоны что-то о «патруле» и «папе Чарли».

Офицер остановился перед дверью без всяких обозначений:

– Адмирал Ди Греко может уделить вам тридцать минут.