Читать книгу Жрица Смерти - Jane Push - Страница 5

Глава 5

Оглавление

03:13

Пройдя от двери до аппарата с кофе, я вернулась к Алексу, который сидел на скамейке, откинув голову.

– Тебе надо домой, завтра на работу, – заботливо проговорила я, сев рядом с ним.

– Я тебя не оставлю здесь одну. Благодаря мне, ты еще не разгромила всю больницу. Так что я остаюсь.

Он поднес к губам кофе и, сделав глоток, заглянул мне в глаза.

– Спасибо, – прошептала я и взяла из его рук кофе.

– Я пойду еще возьму.

Парень отправился к аппарату.

«А ведь он прав. Если бы не он, я бы и в правду разгромила здесь всё!»

Мы находимся в больнице больше пяти часов и сказать, что эти зеленые стены и потрескавшаяся плитка мне надоела – ничего не сказать. Подняв глаза, я увидела мужчину в белоснежном халате, с бейджиком, на котором было написано Дроздов Никита Андреевич. Хирург Я быстро поднялась на ноги, колени противно прохрустели, но я не стала уделять этому особого внимания. На данный момент мне был важен диагноз, который озвучит доктор.

– Здравствуйте! Я…

– Что с ней? – Прервала я хирурга.

– На первый взгляд сердечный приступ, но точно мы пока сказать не можем.

– То есть? Как это вы не можете сказать точно? – Насупив брови и поджав губы, грубо спросила я.

В этот момент к нам подошёл Алекс с кофе. Он внимательно посмотрел на меня, затем перевел взгляд на хирурга.

– Мы не волшебники, и поэтому я не могу сказать вам ничего определенного.

– Могу я увидеть её?

– Ей нужен покой, приходите завтра.

Бурлящая кровь циркулировала по венам, ударяя в виски и шею. Я слышала лишь сердцебиение и собственное тяжелое дыхание. Ледяная рука сжала сердце и, не поворачиваясь на Алекса, я отправилась к выходу. На улице ветер прогулялся по всему моему телу, сильно ударяя в лицо и раскидывая волосы в разные стороны. Я услышала, как хлопнула входная дверь, и, повернувшись, увидела, как ко мне идёт Алекс.

– Не смей мне говорить, что всё будет хорошо! – Прорычала я, тыча в него указательным пальцем. Он ничего не ответил, лишь прижал меня к себе и одарил теплом. Я обвила его шею руками.

– Я не буду говорить, что всё будет хорошо, я просто буду рядом, – прошептал молодой человек, легким движением поглаживая мои волосы.

Открыв глаза, и нащупав телефон, я нехотя открыла глаза и посмотрела на время.

9:00

– Твою мать! – Крикнула я и кинулась натягивать джинсы.

«Сегодня меня точно уволят» – думала я, когда перебегала дорогу, ведущую к зданию полиции.

– Приветик, Кара! – Крикнул дежурный.

Махнув рукой в его сторону, я рванула по лестнице, повторяя, словно мантру, в своей голове одни и те же слова:

«Лишь бы он не стоял около моего стола! Лишь бы он не стоял около моего стола! Лишь бы он не стоял около моего стола!»

Поднявшись, я поняла, что мне конец. Нет, капитан не стоял около моего стола – он сидел за моим столом, сложив руки в замок, и смотрел в монитор. Я посмотрела на Алекса, который сидел за другим столом и, выпучив глаза, пытался мне что-то сказать, только вот одно «НО» – я не понимала его.

– Ох! Маккаллоу! – Крикнул мужчина в костюме, подходя ко мне. – Вот теперь Кара, прежняя Кара, вернулась.

Он сделал паузу, набирая воздух в легкие.

– А теперь, назови причину своего опоздания!

– Я…– замявшись на одном месте, я опустила глаза, рассматривая собственные кеды. Спрятав руки в карманы, я вспомнила о том, что начальнику это не нравилось, поэтому быстро убрала их за спину, но не смогла вымолвить ни слова.

– Маккаллоу, я жду от тебя объяснений!

Все в отделе понимали, что Николай Петрович никогда и ни за что не уволит ни меня, ни Александра, но всё же было чертовски страшно выслушивать его громкие замечания.

– Моя бабушка попала в больницу, – всё-таки выдавила я из себя, не поднимая головы. Начальник сочувственно выдохнул и положил руку мне на плечо.

– Могла бы мне написать, – спокойно сказал мужчина, – отправляйся домой.

– Нет, я, пожалуй, поработаю, отвлекусь, спасибо!

Я сняла куртку и кинула её на спинку стула.

Следующие четыре дня были как в тумане. Самое удивительное – я не опаздывала на работу и качественно выполняла все поручения. Однако внутри я была опустошена, не знала, чего ожидать, не знала, что с бабушкой, ведь каждый раз, когда я её навещала, мне ничего не говорили. Бабушка так же не разговаривала со мной, лишь улыбалась, словно мы видимся в последний раз, и от этого становилось невыносимо больно, что хотелось рыдать, укрыться где-нибудь, спрятаться от внешнего мира и просто существовать.

Шли день за днём. Ветер, дождь, солнце. Погода успевала меняться каждый раз, когда я выходила на перекуры, то есть каждый час. Не менялось только мое внутреннее состояние. Я не разговаривала с начальником и не могла подпустить к себе Алекса, хотя так искренне этого хотела, но при этом боялась ранить его. Мне хотелось обнять его, спрятать лицо в его груди, сжимать руки до хруста. Но не могла. Не могла терпеть и не хотела, чтобы меня жалели.

Наступила долгожданная суббота, и я отправилась к бабушке. Передвигаться на автобусе было моим самым нелюбимым занятием. Но я не могла попросить Алекса. Интересно, как бы это выглядело со стороны? – «Привет, Ал, слушай, я тут избегаю тебя пятый день, но ты не отвезешь меня в больницу к бабушке, потому что я так не люблю общественный транспорт! Идеально. Так и надо было сказать.» Выйдя на остановке и пройдя несколько метров, я завернула за угол и увидела больницу. Мне так не хотелось идти туда. Не потому, что я не хотела видеться с бабушкой. Нет, конечно. Само помещение, каждая палата и даже коридор, были пропитаны этим ужасным запахом. Иногда мне казалось, что так пахнет сама смерть. Перед тем, как сесть на автобус, я зашла в магазин и набрала всяких вкусностей, таких как зеленые яблоки, бананы, конфеты-лимончики, плиточный шоколад "Milka" и газировку в железной банке. Пройдя по длинному коридору и зайдя в палату под номером семь, я открыла скрипучую дверь и заглянула внутрь. Увидев родное, улыбающееся лицо, я зашла.

– Кара, девочка моя! – Радостно проговорила бабушка, хотя выглядела она очень утомленной.

– Привет, бабуль! – Улыбаясь, ответила я, села на край кровати и поставила рядом пакет.

– Что ты мне там принесла? – С любопытством бабушка полезла к пакету.

– Подожди-подожди, сейчас, – расхохоталась я и стала доставать все продукты на небольшую тумбу, которая стояла возле бабушкиной кровати.

Этот маленький шкафчик был бежевого цвета и практически сливался со стенами. Плитка на полу была такой же потрескавшейся, как и в коридоре.

– А где твоя соседка?

– Она вчера умерла.

– Прости… – я опустила глаза, неосознанно перебирая пустой пакет.

– Всё в порядке. Ты себя хорошо чувствуешь?

– Очень странный вопрос, хотела у тебя тоже самое спросить! – Я улыбнулась, пытаясь спрятать своё беспокойство вселенских размеров.

– Я серьезно. Знаю ведь, какая ты впечатлительная и добрая. Попробуй выпить снотворного.

Я всегда удивлялась проницательности бабушки. Она была права: я и вправду плохо спала – по три часа и то не всегда. Меня преследовали кошмары, а именно тот блондин, бегущий ко мне из тумана.

Мысли о бабушке никак не выходили из головы. Она – единственный мой родной человек, который не закопан под землей. Я не могу её потерять.

– Мне незачем снотворное.

Я убедительно проговорила фразу и взяла её за руку. Она была такой теплой, немного шершавой и нежной одновременно, мне так не хотелось её отпускать.

– Скажи, что хорошо себя чувствуешь, прошу, – прошептала я, присаживаясь на корточки возле её кровати.

– Ты забыла, – она со всей нежностью заглянула мне в глаза, – мы никогда не врем друг другу. Ну, по крайней мере, я. Она приподняла брови, будто бы на что-то намекая.

– Да-да, ты меня раскусила с самого начала. Я не могу бросить курить. С моей-то работой.

Я засмеялась, целуя тыльную сторону ее ладони.

– Ты у меня такая красивая.

Из глаз струились слезы, и она крепко сжала мою руку. Я почувствовала, как противный ком застревает в горле и не дает спокойно вздохнуть.

– Я должна тебе кое-что рассказать.

Подняв глаза, я увидела, что бабушка стала серьёзной, казалось, смятение и страх одолевают её.

– Что же?

– Я умру и…

– Нет! Перестань! Нет, ты не умрешь! Мы… Ты будешь в порядке, я тебе обещаю.

Голос срывался и становился таким высоким, что совсем не казался моим

– Никогда не давай ложных надежд – в конечном итоге, будет очень больно.

– Перестань, прошу…

Присев на край её кровати, я наклонилась, чтобы поцеловать её, она крепко прижала меня к себе.

– Я умру, – снова начала она, и горькие слезы скатились по щеке, прочерчивая ровную линию до подбородка, – а ты должна быть сильной. Твои родители хорошие люди. Они самые прекрасные люди, которые любят тебя. Ты должна их простить…

– За что… За что я должна простить их?

– Это ты узнаешь не сейчас и не от меня. Они работали на существо, и…

Она сильно закашлялась, больно вцепившись в мою руку.

– Бабушка!

Шея и лицо покрылись багровыми пятнами, и лишь губы становились бледными. Слезы застыли на её глазах, на лбу выступила голубая пульсирующая вена.

– Я люблю тебя, – уже хриплым голосом произнесла она. Глаза её невольно закрылись, рука, державшая меня, ослабила хватку.

– Нет-нет-нет! – Ринувшись к двери, я позвала на помощь, и ровно через десять секунд меня выставили за дверь.

«Она не может погибнуть, не может оставить меня! Это несправедливо и неправильно!»

Поднявшись на слабые ноги, я прошла до аппарата с кофе и вернулась обратно. Спокойно сидеть на месте было невозможно. Я слышала голоса за дверью, но не могла разобрать, что именно они говорили. Было под силу разобрать только интонацию: врачи разговаривали очень взволнованно и обеспокоено. Дрожащей рукой я убрала волосы назад и, держась за голову, прошла несколько шагов вперед.

«Что она хотела сказать? Почему мне не говорят, что с ней? Почему сердце так бешено колотится! Я не хочу потерять её, прошу!»

***

Я не знала сколько прошло с того момента, как меня выгнали из палаты. Лишь ходила туда-сюда, пытаясь успокоиться, поверить в то, что всё будет хорошо. Но вдруг в памяти всплыла фраза, сказанная бабушкой:

«Никогда не давай ложных надежд, в конечном итоге, будет очень больно»

Прислонив руку к губам, поняла, насколько я прозябла. Руки были ледяными, ноги неконтролируемо тряслись, а сознание будто бы не принадлежало мне. Я устало спустилась по стене на пол и, обняв ноги, уткнулась в них. Через несколько минут в коридор вышел хирург. Я быстро поднялась на ноги. По его темным, уставшим глазам стало ясно, что что-то не так.

– Как она? – Спокойно, почти шёпотом, спросила я.

Он не ответил, лишь опустил голову. По коже побежали мурашки. Что-то сдавило ребра, и я не смогла вздохнуть.

– Как она? – Повторила я уже громче.

«Ответь же ты!»

– Мне очень жаль, мы боролись за её жизнь, прикладывая все усилия и знания.

– Нет-нет-нет, – протараторила я, делая несколько шагов назад, и смотря так, словно меня предали.

– Девушка, – он что-то мне говорил, только вот я не слышала.

Я делала медленные, слабые шаги назад и, оторвав от него взгляд, ринулась к выходу. Я не могла, не могла и не хотела здесь находиться. Резко толкнув дверь, я выбежала на улицу. Лил холодный дождь, быстро остужая тело. Тяжело дыша, я подняла голову к небу. Слезы сливались с каплями дождя, тело, словно не принадлежало мне, а гравитация будто перестала существовать. Хотелось убежать, спрятаться, исчезнуть… С этими мыслями я рванула и побежала вперед. Одежда противно прилипала к телу, кеды наполнились водой, а я не останавливалась, словно убегала от кого-то. Скорее от самой себя. Через полчаса я была дома. Ничего не помнила… Не помнила, как оказалась дома, не помнила мимо чего пробегала. Сейчас я просто находилась дома. И громко толкнув дверь, упала на колени, голова невольно опустилась к полу. Мысли разрывали голову, сердце – грудную клетку. Я кричала что есть мочи, а когда силы закончились, прижалась к стене и, закрыв лицо руками, навзрыд заплакала. Когда человеку больно, он принимает обезболивающие препараты. И не важно, что болит, просто нужно сделать то, что облегчит твоё состояние. Достав телефон, я всмотрелась в экран.

«Алекс!»

Нажав на вызов, я ожидала ответа.

Он поможет мне, он – моё обезболивающее средство, он спасёт меня. Только подними трубку и скажи что-нибудь, мне будет этого достаточно

– Да! Алло! Кара, привет, – весело проговорил парень

– Алекс! – Рыдая, произнесла имя молодого человека.

– Кара? Кара, что случилось? Ты где? – Его голос сразу же стал низким, беспокойство передавалось даже через телефонный провод, а меня душил противный ком в горле.

– Кара, не молчи, слышишь? Включи GPS, слышишь?

– Алекс, она умерла, её больше нет.

– О… Господи! – Голос в трубке тяжело выдохнул, – Ты, где сейчас?

– Дома…

Парень повесил трубку и, через десять минут я услышала, как заскрипела входная дверь. Подняв глаза, я увидела парня с растрепанными кучерявыми волосами, испуганными глазами и в мятой рубашке. Я попыталась встать на ноги, но у меня не вышло.

– Эй-эй, тихо! Тихо, маленькая, тише…. Тш-ш..

Алекс крепко обнял меня, сгибаясь в спине. Опираясь на него, я перекинула руку через его шею. Он быстро поднял меня на руки и отнес в комнату. Мы провалились в мягкие подушки. Слезы прочерчивали линии от глаз до мочек ушей, оставляя соленые следы, которые обжигали кожу. Александр мягко и нежно поглаживал мою руку, всматриваясь в глаза, из которых текли слезы.

– Ты не уйдешь? – Хрипло спросила я. Грудь слабо дергалась, выталкивая стоны и рыдания.

– Нет, нет, конечно. Я всегда буду рядом, обещаю….

Жрица Смерти

Подняться наверх