Читать книгу Калейдоскоп судьбы - Жанна Ди - Страница 4

Как ни храбрилась Маша, стоило взяться за ручку входной двери центра тестирования – сердце сжалось до размера рисинки, дыхание перехватило, ладони вспотели.

«Ну ты чего? Эй! Возьми себя в руки!»

Маша обернулась, окинула взглядом пространство возле центра: ровные тропинки, аккуратно подстриженные кусты. Все так чистенько и безлюдно, будто не было здесь жизни. Настоящей жизни: с ошибками, мусором, кривостями, сломленностями. Словно тем, кто пришел на оценку, показывали: дальше у тебя все будет по правилам, все четко, без выкрутасов.

Взрослая жизнь пугала, но не рамками и запретами, которые в большей степени касались безуников, а тем справится ли Маша с новым отделом в лаборатории, не подведет ли, не натворит ли глупостей. Ее должен был ввести в курс дела дедушка, но его больше нет. Он ушел, бросил ее.

Обида снова показала зубы, Маша зажмурилась и отрывисто задышала через нос, будто каждым выдохом хотела прогнать и ненужные мысли, и щекочущие глаза слезы.

Игорь попытался поддержать, обнять, предложил проводить до дверей. Зря. Рыкнула на него Маша, сказав, что не маленькая, что справится сама. Он не стал спорить, чмокнул в щеку, не прикасаясь, и уехал.

Тоже ведь бросил. Трус! Дед бы не сдался. Он бы придумал, как переключить Машу – часто так делал. Она любила похмуриться, покукситься, посопеть словно ежик. Будь дед рядом, он бы наверняка провел большим пальцем по ее лбу, разглаживая думательные морщинки – название он придумал, еще и подтрунивал, что мысли змейками сбегают из беспокойной головушки.

Сейчас бы Маша такой ласке обрадовалась, а когда дед так сделал в первый раз, расплакалась и к бабушке побежала. «Я уже старая, да?» А было ей тогда всего шесть. Мама услышала, рассмеялась, объяснила, что морщинки бывают не только от старости, но и от умности. Маше это понравилось, и она стала порой специально морщиться и просить деда погладить ее по лбу. Это была одна из множества придуманных ими забав.

Маша вздохнула, мысленно шикнула на себя за то, что отвлеклась, нужно ведь на оценку настроиться, а не в прошлом тонуть, дернула дверь и вошла внутрь центра.

Никто ее не встретил, она даже решила, что ошиблась, что тест ей назначили на другой день или что перепутала время, но заметила на столике оценочный бланк со своим именем. Перепроверила. Дата – сегодня. Данные – ее. Рядом нашла указатель на кабинет номер пять – на бумажном кругляшке алел красным.

Нет, чтобы объяснить, где искать эту дверь, написали цифру и все. Разбирайся сама, куда двигаться, да еще и таблички на дверях будто назло перемешали. За седьмой комнатой шла не восьмая, а двадцать шестая. Рядом с третьей располагались не вторая с четвертой, а девятая и тридцать первая.

Что за бред? Где кто-нибудь?

– Эй! – Маша крикнула и зажала уши – эхо оглушило будто раскатом грома.

Так. Дыши. Все хорошо. Это просто часть тестирования. Соберись.

Маша медленно осмотрелась и чуть не выругалась. Пятая комната была совсем рядом со столиком, на котором лежал бланк. Как она ее не заметила сразу? Правду дед говорил, что Маша частенько видит вокруг все, кроме нужного, если не соберется.

Стоп! Хватит!

Она не позволила новой волне воспоминаний отвлечь. Сейчас необходимо закончить то, ради чего она здесь. Маша несмело заглянула в комнату, внутри было темно. Она обернулась, никто так и не появился. И что делать? Посмотрела еще раз в комнату, на полу загорелась пунктирная линия.

– Добро пожаловать на оценку, входите, – прошелестел голос, и Маша послушалась.

Как только она переступила порог, дверь закрылась, щелкнул замок, пунктирная линия словно пригласила пойти вперед.

Маша снова послушалась, пошла медленно и почувствовала, как с каждым шагом становилось все неуютнее и неуютнее. По телу побежали мурашки, зачесались предплечья, живот, словно ткань костюма вдруг стала жесткой и начала раздражать, хотя до этого казалась мягкой, поддерживающей.

«Не выдумывай! – шикнула на себя Маша, закрывая глаза. – Будь собой. Все хорошо».

Маша вспомнила детскую забаву, как утыкалась носом в цветок, если переполняли эмоции. Дед называл ее пчелкой, просил мед принести, Маша смеялась, признаваясь, что так успокаивается. Вот и сейчас она представила, что держит в руках букет. Пусть невидимый. Но даже это поможет.

Вдох. Легкая сладость побежала по носу. Выдох. Спокойствие потекло по венам. Его поток пока не справлялся с бурлящей паникой, но уже стало чуть легче. Вдох. Еще порция эликсира. Выдох. И вот уже появились силы открыть глаза и сделать очередной шаг.

Мурашки остались, теперь они не щекотали слегка, они будто перешли в наступление, стали покалывать, пробуждать желание почесаться: не в одном месте, хотелось почесать сразу все тело.

Вдох… Выдох… Вдох… Выдох…

Маша представляла то ромашки, то лилии, то одуванчики.

Вдох… Выдох… Вдох… Выдох…

Покалывание перешло в жжение, казалось, что кожа плавится, что сейчас Маша опадет прямо тут лужей. Бесформенной? Нет. Она назло всем растечется здесь лепестками. И будет постоянно менять форму рисунка. То лепестки станут продолговатыми, то начнут пухнуть, то напоминать неровный круг, то…

Вдох… Выдох… Шаг… Еще шаг…

Вот уже стало чуть проще дышать, только в горле запершило, и глаза заслезились.

Вдох… Выдох… Шаг… Еще шаг…

Зашумело в ушах, а в волосах будто жучки закопались, захотелось встряхнуть головой, но ее будто зажали сильные невидимые руки. Паника мигом заставила закипеть кровь.

«Мамочки… Мне страшно… Это когда-нибудь закончится?»

Маша снова представила ромашки. Много ромашек. Еще больше. Вокруг сплошные ромашки. И их будто кто-то начал обрывать и гадать. На что?

«Нет-нет-нет!»

Маша представила, что она сама ромашка, что это ее лепестки какой-то гадатель вырывает, она вцепилась в них изо всех сил.

«Не отдам! Это все мое!»

Ее будто услышали, неприятные ощущения раз и пропали. Маша даже сперва не поверила. Прислушалась в себе. Ни жучков, ни зуда, ни жжения – ничего. Она приоткрыла один глаз. Туман будто развеялся, а впереди теперь виднелась дверь.

«Все?»

Маша недоверчиво осмотрелась, заметила, как от нее отползал к темноте у стены туман, и замер, будто его застали, а он этого не хотел. На всякий случай Маша отвернулась от него и почти побежала к двери, оказавшись в комнате типа прихожей, выдохнула.

Здесь тоже никого не было, но пустота ощущалась иначе, Маша догадалась, что за ней наблюдали.

«Ну и что дальше? Видимо, ждать?»

Спустя целую вечность с потолка спланировал конверт. Маша его поймала и с трудом сдержалась, чтобы не отбросить – не самые приятные ощущения он вызвал. В лопатке засвербило, да так сильно, будто вернулся один из жучков и хотел пробуриться сквозь тело Маши, чтобы самостоятельно посмотреть на конверт.

Маша повертела бумагу и увидела цифру пять.

Наверное, это обозначение, что результат из пятой оценочной секции.

Но вскрывать конверт все еще не хотелось. Закрадывались сомнения – а в ту ли комнату она зашла? Может, не зря дверь ускользала? Может, это часть испытания?

Ну почему… почему никого нет?

– Эй! – крикнула Маша в пустоту.

Ладно. Я могу быть терпеливой. Дед бы сейчас, конечно, посмеялся. Уж чем-чем, а терпением Маша не отличалась.

Она походила по комнате, обмахиваясь конвертом, вгляделась в возможные щелочки, откуда еще какой-нибудь документ мог появиться. Но ничего не происходило.

Маша попыталась открыть дверь, откуда пришла – неудачно. Села на пол, скрестив ноги, и, наконец, заглянула в конверт.

Ну точно. Он не мой!

В итоговой строке бланка алела цифра пять.

– Эй! Кто-нибудь!

Сегодня ведь оценку проходило еще несколько человек. Результат не мой. Или мне предстоит еще один этап?

Маша вскочила, начала колотить по двери, по стенам – метаться по комнате заблудившейся мухой. И не заметила, как появился скучающий мужчина в сером халате.

– Выход там, – он указал на открывшуюся за спиной Маши дверь.

– Погодите, я не могу, мне рано. Я не завершила оценку, – Маша помахала бланком.

Мужчина закатил глаза, взял бумагу.

– Выявлены способности – три штуки. Первая на единичку, самая простая, банальнейшая – считаете быстро, этим может похвастаться каждый второй. Две на полтора балла, неярко проявились, хотя интересные, в цветах разбираетесь и стрессоустойчивы. Хотя… если посмотреть на третью, она аж на целых два балла, – прочитав описание способности, он хмыкнул, – а, кажется, на все десять.

– Знаете, что!

– Ну точно на десять, жаль, не придумали еще способ снижать проявление такой вот несдержанности.

Маша забрала бланк и снова им потрясла, тыча пальцем в итоговую строку.

– Здесь цифра пять!

– Не слепой.

– У меня должно быть больше!

– Да вы что? И кто же это сказал? Маменька с папенькой, целуя ваши пухлые ручки в младенчестве?

– Дедушка, он ученый, – поникла Маша, – был.

– Девушка, выход там, – указующий перст пронзил воздух и будто подтолкнул неугомонную девицу.

Вот только сдаваться Маша не собиралась.

– Но это ошибка! Это не мой бланк! – она тоже ткнула, только не пальцем, а документов в грудь мужчины.

Он взял бумагу и скучающим голосом произнес:

– Мария?

– Да, – нетерпеливо брякнула Маша, она хотела, чтобы ее не опрашивали сейчас, а выдали верный бланк.

– Кумнешева?

– Ну да, да.

– Родились в семь тридцать восемь утра?

Маша кивнула, чувствуя набухающий в горле ком.

– Место рождения по меридиану…

– Вы издеваетесь? – она вырвала из рук мужчины бланк, пробежалась по нему глазами, выискивая закрывающуюся ошибку. – Да, в шапке все про меня. Но результат не мой. Он должен был быть другой.

– Все вы так говорите, – мужчина открыл дверь и, перешагнув порог, обернулся. – Радуйтесь, что у вас верхняя граница. Еще бы каких-то пол бала ниже и…

У Маши ухнуло сердце под щелчок замка. Мужчина ушел, оставив ее одну с оценкой, которую она не ожидала. Пять… Всего пять… Или целых пять? Как их интерпретируют? Какой меткой ее наградят?

Дедушка, как же так? Ты говорил, что у меня есть уникальная способность, что ее обязательно выявят на тестировании. Неужели, она не проснулась? Или… я просто не подпустила жучков к ней.

– Эй! Позвольте пройти комнату еще раз!

Дверь за спиной Маши раскрылась, явно намекая, что ей пора.

Хорошо, сейчас я уйду, но обязательно добьюсь переоценки!

Маша скомкала бланк и сунула в карман, а перед глазами алела цифра пять.

Это она меня сбила, это был не мой кружок. Не моя комната. Я докажу, только бы дали шанс.