Читать книгу Живые миры - Жанна Волотова - Страница 10

Все что случилось в Священной долине гейзеров, обители Духов Хара, бурно обсуждалось в харейских домах. Через несколько дней на Совете старейшин было решено провести обряд признания короля всеми харейскими родами и семьями. В назначенный день все должны были собраться на большой площади и проголосовать "за" короля либо "против" короля. Процедуру обозначили очень просто: белый камешек – "за", а темный – "против". Камешки должны были класть в разные кучки справа и слева. Старейшины долго задавались вопросом, кто имеет право голоса и с какого возраста.

– Дети не могут голосовать, нет у них понимания и опыта, чтобы оценивать такие вещи, – говорили одни.

– Моему правнуку пятнадцать лет, а смышлен он на все тридцать, как быть? – некоторые выдвигали свои аргументы.

– Без женских голосов можно обойтись, всякая достойная харейская женщина согласна с волей мужа!

– Но разве каждый достойный харейец не должен интересоваться мнением жены? Если муж не примет во внимание мнение своей жены удача его пострадает, так нас учат Хар и Хара, а сегодня решается судьба всей Харейи, и если не будет учтено досконально мнение женской половины нашего общества, то будущее всего харейского рода может оказаться под угрозой.

– Пусть скажет Мэнгл, – сказал один из членов Совета, – пусть проявит свою богоподобную мудрость!

Наконец-то они устали спорить, подумал Мэнгл и высказался следующим образом:

– Речь шла о том, чтобы все харейцы без исключения приняли меня королём, поэтому должны голосовать все и даже дети, но по их желанию. Ещё есть время всем харейцам подумать о том, что жрецы Храмового города ушли в другие измерения и оставили нас без своей незримой опеки, которая нас направляла. Все наши проблемы решались сами собой, и сохранялась гармония в отношениях. Но уже несколько дней без жреческой силы показали, что мы стали не сдержанны в своих желаниях и высказываниях. Как дальше будет жить наше общество, теперь зависит только от нас самих! А для решения спорных вопросов нужна божественная мудрость, которую мне передали жрецы. Они взяли с меня клятву, что я буду принимать решения, руководствуясь здравым смыслом, общим благом и любовью отца к своему народу, а не собственным эго и выгодами лишь отдельных людей! – вот такой посыл направил в массы Мэнгл. Он получил особое удовольствие от своей речи, ему казалось, более убедительно не сказать, хотя он мог бы ещё на три часа затянуть изложение аргументов в свою пользу, но харейцам нужна суть, а не его красноречие. Это Мэнгл четко понимал. Всю свою жизнь он теперь планировал заниматься только тем, что важно всему харейскому народу, а не ему одному и его ближайшим соплеменникам. Знания жрецов несли собой не просто информацию, они сформировали в нём могучую цельную личность, для которой общее благо стояло выше собственного во много раз! Сколько раз Истрагор ловил на изворотливости и коварстве его огненного эго, сколько уроков он получил от своих коллег по королевскому цеху за свою несдержанность и чрезмерную вспыльчивость. Однажды Истрагор показал ему все желания, мысли, эмоции, чувства, населявшие его существо.Для сравнения Истрагор сделал так, чтобы Мэнгл увидел сущность одного из жрецов. Разница была очевидной, а многое из того, что переживал жрец, Мэнгл до сих пор не разгадал. Но тогда Мэнгл четко понял, состояние любви и радости жрец переживал практически всегда, кристальность помыслов и ни тени выгод для себя, только всеобщее благо и любовь составляли основу его души. Он спрашивал Истрагора, как достичь такого состояния души, на что Великий жрец отвечал: "Этого нельзя достичь слишком быстро, но нельзя и слишком медлить, потому что есть срок! Да, этот срок велик и соответствует он циклу жизни отдельного мира. Работа души может занять тысячи лет, но нельзя одни и те же уроки оставлять не пройденными из жизни в жизнь, иначе эго укоренится в своих заблуждениях. Трудно будет от них избавиться. Стремление к Любви оживляет душу и наполняет её энергией, потом она становится подобна бутону цветка, который нуждается в свете знаний! Любовь и знания – главные помощники человека на пути эволюции. Чтобы обрести статус жреца, необходимо воспитать в себе желание жить ради общего блага и ради истины. Когда любовь и знания пропитают человека в достаточной мере – тогда произойдет полное созревание души и её трансформация!"

Настал день голосования, все харейцы, от мала до велика, были воодушевлены и взволнованы. Это беспрецедентное событие вносило в стабильную жизнь харейцев нечто новое, заманчивое. Дух новизны летал в воздухе, разгоняя скуку и привычный уклад жизни. Глаза людей горели каким-то новым огоньком, в котором чувствовалось желание жить. Мэнгл, о существовании которого за семь лет почти забыли, вдруг воодушевил жителей огненной страны! То, что среди них теперь есть человек владеющий такой мощной силою, их с одной стороны пугало, но с другой, у некоторых закралось желание понять, как это можно повторить!

Голосование шло целый день, но уже через час шествия людей, перевес голосов "за" стал приобретать очевидную форму, в виде стремительно растущей горы из белых камней. Вечером белая гора стала занимать почти все пространство площади и тогда эта идея с камушками показалась старейшинам, мягко говоря, идиотской. А Мэнгл и Тамила заливались праведным смехом, глядя как гора из белых камней превращается в олицетворение величия первого короля харейского – Мэнгла!

Такого счастья Мэнгл не испытывал ещё в своей незаурядной жизни, люди стали зажигать факелы и скандировать:

– Мэнгл – наш король!

Мэнгл – король всей Харейи!

Слава Хару и Харе за нашего короля!

Мэнгл взойди на эту гору! Она твоя по праву!

Мы возведем из этих камней твой белокаменный трон!

Новоиспеченный король вне себя от радости и гордости стал взбираться на вершину этой белой горы, а народ скандировал:

– Покажи нам свое величие, покажи нам твой дар – подарок Духов Хара!

Вершина далась Мэнглу не очень легко, ноги и руки вязли в мелких белых камушках с перепелиное яйцо, но он добрался, встал во весь рост и закричал во весь свой королевский голос:

– Дорогие мои, харейцы! Все вы были моими братьями и сестрами, а теперь вы стали моими детьми, по-другому я не могу вами править, так мне велел Великий жрец Истрагор! Наши Духи Хар и Хара наделили мой клинок удивительной силою, и эта сила принадлежит всей Харейе!

– Покажи Мэнгл, покажи нам своих огненных лучников! Покажи всем нам! – заглушая его, требовала толпа!

Тогда Мэнгл вынул свой клинок из ножен, и тут в тёмном небе, над толпой, заполыхало тысячное войско огненных лучников. Это огненное свето представление ввергло людей в состояние шока. Мэнгл силой мысли повелел своим воинам выпустить огненные стрелы высоко в небо в одну точку. Стрелы взметнулись с великой скоростью и соединившись в одну точку произвели взрыв, который осветил на несколько секунд практически всю Харейю.

Следующие несколько дней харейцы посвятили воплощению чьей-то шальной мысли, которую так лихо все подхватили во время прославления Мэнгла. Они стали строить огромный постамент с троном, используя белые камушки и белый песок, которого было в избытке по руслам многочисленных пересыхающих ручьев. Белый трон Мэнгла выглядел внушительно на довольно высокой пирамиде с четырьмя ступенчатыми гранями.

– Настоящий королевский трон – кто автор этой идеи? В чьей голове возникла эта мысль, кто-то просто её выкрикнул во время всеобщего ликования, и она поглотила всех! – так размышлял король Мэнгл, разглядывая творение своего народа. – Трон!? Что это такое вообще? Больше похоже на эгоистическое возвеличивание, но это не моя идея, а их! Как мне теперь быть с этим подарком судьбы? Я должен там сидеть?! Я мог бы сидеть и на обычном стуле, нет лучше даже просто на камне, а они мне сделали трон! Зачем? Почему у них возникло желание меня отделить от себя, выделить. Пожалуй, мой особый статус требует и особых атрибутов, – последняя мысль очень удовлетворила его, даже как-то согрела сердце.

Память вернула Мэнгла в Храмовый город, к стопам его Учителя Истрагора.

– Сознание людей порой будет принимать причудливые формы, но вы не беспокойтесь. Многое будет лишь его реакцией на вашу отличную от них энергоструктуру. Люди и другие существа будут воспринимать вас интуитивно, считывая и воплощая то, что будет соответствовать вам. Стремитесь превратить ваши отношения с миром в единый поток. – Эти слова Истрагора не были до конца ясны для Мэнгла, но этот белый трон многое прояснил. Намерения Мэнгла были чисты в отношении людей, образ чистой души того жреца, которого Истрагор выбрал для примера, часто возникал в его уме. Эти воспоминания были как маяк в темноте, хотелось достичь такого состояния чистоты, потому что безмерное счастье исходило от него, как же велико было искушение самому стать источником подобного состояния.

Старейшины Харейи как люди, продвинутые и мыслящие, а главное ответственные, до некоторой степени, за общественные процессы, глядя на трон не могли себе позволить искреннюю радость от обретения короля, да ещё позиционирующего себя отцом всего харейского народа. В умах представителей этой, так сказать, неявно сформировавшейся прослойки правящих кругов, возник сложный воспалительный процесс. Угроза, которую представлял собой Мэнгл, наделенный богоподобной мудростью жрецов, превращала авторитет старейшин практически в пыль.

– Одного теперь понять не могу, что на меня нашло в тот момент, когда я потребовал от него доказательств? – ударяя кулаком по столу, сказал Крут. Дарс и Картэс сокрушенно качали головами. – Я ещё никогда так не ошибался. Признай мы способности Мэнгла сразу, он мог бы стать просто одним из нас, пусть более авторитетным, но ровней нам. Мы всегда с уважением относились к талантам наших собратьев. Почему я просто не признал его способности, а стал так яростно ему сопротивляться. Друзья мои, клянусь вам, я не могу объяснить свое поведение на том Совете.

– Да, маху мы тогда дали, а теперь мы имеем, что имеем. Я говорил с людьми, они видят в нем чуть ли ни Бога! – сказал Дарс с сожалением в голосе.

– Только не надо так сокрушаться, пока Мэнгл ведет себя очень разумно, а строительство этого белого атрибута власти его удивило не меньше чем нас! Пусть сделает свои следующие шаги. Тогда и будем думать, с чем нам яичницу готовить, – заключил Крут, используя фразу из гастрономической области.