Читать книгу Горячее северное лето - Жасмин Майер - Страница 3

Зачем мужчине член?

Казалось бы, думал Федор Радов, с членом все предельно ясно. Хотя бы потому, что выбора у мужчины нет. С членом мужчина рождается, с ним и мучается каждое утро, начиная с пубертата, когда по утрам, перефразируя Маяковского, у мужчины стоит так, как будто это кому-нибудь действительно нужно.

На большой земле и при наличии жены или женщины – возможно и нужно, но в условиях крайнего севера на труднодоступной метеорологической станции для закоренелого холостяка уже проблема. Член никому не нужен. Но он стоит. Упрямо и несгибаемо.

На часах 5:30, и в комнате руководителя метеостанции еще темно. Полярная ночь уже кончилась, а белые ночи начнутся позже. Какое-то время можно насладиться естественным течением времени, когда днем светло, а ночью темно. Мелочь, но от нее так тяжело отвыкнуть.

Его «срок», как называли метеорологи смену в шесть часов, вот-вот начнется. Радов откинул одеяло и сел на кровати. Жгучее желание все не утихало. Кого же он трахал во сне? И почему так не вовремя проснулся?

Конечно, его предупреждали, что без семьи на Вайгаче жить трудно. Федор начальнику в Амдерме не поверил, махнул на секс рукой, мол, какое большое дело, справится и без женщины. Ага.

Федор запустил пальцы в волосы, все еще задумчиво глядя на оттопыренные боксеры.

Спящий за дверью в коридоре Муфаса встрепенулся, безошибочно почуяв пробуждение хозяина, зацокал когтями по дощатому полу.

Внимать голосу разума, что для того, чтобы найти женщину, нужно промахать 370 км до Нарьян-Мара, член не желал. Еще бы. Мужчина существо примитивное – одновременно обе системы жизнедеятельности работать не могут. Или мозг, или член. Так что до расстояния кувалде в штанах не было никакого дела.

Это на большой земле только свистни. Даже не вставая с дивана можно выбрать ту, что сама приедет и все сама же и сделает. А здесь? В условиях крайнего севера?

Но ведь справлялся раньше! Да и на материк нет-нет, да ездил. А сейчас замотался, некогда ехать и искать кого-то. Уже даже не по вкусу, а лишь бы была женщиной.

Двое работников метеостанции ушли в положенный отпуск, третий работает вполсилы из-за сломанной руки. По уму, Пашу надо было бы списать на землю, но его оставили, потому что работать на станции больше некому. А четвертый работник метеостанции под началом Федора Радова – двадцатилетняя студентка, которую за каким-то чертом именно сюда отправили собирать материалы для научной работы.

Вот с прибытием Светки Соколовой, прямо как в песне «Веселых ребят», у Радова и начались проблемы.

Как он ее только не перетрахал за это время во снах. Но одно дело сны и совсем другое реальность. Ни за что на свете не будет он спать с этой студенткой. У него даже дочь старше.

Так что пусть эта гибкая девочка, которая вся вытягивается в струнку, когда тянется к гигрографу, и знать не знает, какие мысли одолевают в этот момент Федора Радова, который, как ее старший научный сотрудник и куратор диплома, должен следить за ее работой. За работой, а не за задницей! Не за тем, как она выгибается, когда считывает показания с термометров на поверхности почвы.

Но Федор Радов, черт возьми, мужчина. И за это Господь Бог дал его члену способность наливаться кровью, когда перед тобой низко, очень низко, и недвусмысленно наклоняется женщина. И плевать, что она, в общем-то, делом занята. И неважно, что в этот момент Радов объясняет девушке обязанности гидролога. Член считает, что в этот момент нужно нагнуть студентку и взять прямо на земле у реки.

У члена всего два агрегатных состояния: «хочу» и «больше не хочу». И вот член Радова заклинило, как заржавевший рычаг у трактора, и неясно, как сделать так, чтобы перейти на полшестого. Вернее, ясно, действие старо как мир, но удовлетворения от кулака – как сморкаться во время насморка. Помогает, но через пять минут все по новой.

Как давно у него не было женщины? В последний раз он ездил в Амдерму весной прошлого года, а на большой земле был… Давно был, в общем. Вот оттуда это неудовлетворение и берет ноги.

Физиология, ничего личного. Только как объяснить это члену? И как выбить из руководства отпуск, когда на станции и так почти никого, кроме него? Студентка и инвалид. Как он оставит их одних, чтобы уехать и перетрахать все, что движется? Они же загубят все к чертям собачьим, если Светка до сих пор путает гелиограф и гигрограф1.

Федор поднялся с кровати и впустил в спальню собаку, которая все это после его пробуждения тяжело и шумно вздыхала за дверью. Черноподпалый мастиф величественной баржей вплыл в комнату, хлестнув хозяина хвостом.

Радов еще раз посмотрел на боксеры, вздохнул и стал одеваться.

Не с кофе, ой не с кофе начинается утро настоящего мужчины.