Читать книгу Деды и внуки. Морские рассказы и повесть - Женя Маркер - Страница 7

Несильный накат отбрасывал к берегу детвору. Они рвались в море, кричали, визжали, прыгали в воду и попадали сразу на песок. Это накат быстро уносил волну за волной, обнажая песчаное дно. Эта история повторялась с большей или меньшей силой, окатывая малышей пузыристыми брызгами и зелёными водорослями. Первая волна, вторая, третья и самая мощная девятая, получившая название «девятого вала» накрывали побережье своим начинающимся штормом примерно баллов в 5—6. Вдали, у буйков шла своя борьба, которая обострялась метр за метром по мере приближения одинокого пловца к оранжевому шару на якоре.

Пловец грёб со всей силы, перебирал всевозможные виды плавания, старался, что было мочи, но волна, раз за разом, отбрасывала его, как лёгкую щепку назад, к песчаному берегу. Оттолкнувшись от дна, пловец начинал свою борьбу вновь, и через какое-то время волна его возвращала его к старту.

Невероятная сила и мощь морской волны осознается только в борьбе с ней. На берегу, разглядывая белые барашки гребней волны, кажется, что они ручные. По телевизору создаётся впечатление, будто серфингисты не покоряют волну, а катаются на ней. Картины маринистов умиляют великолепными красками и мастерством исполнителя. И только тот, кто заносит на волну руку, бросается на волну или ныряет под неё, понимает, что сражаться со стеной воды в одиночку невозможно.

Победа всегда останется за волной.

Пловец, похоже, это хорошо знал. Он принялся разговаривать с волной, просил повременить чуть-чуть и дать ему возможность всего лишь доплыть до буйка. Говорил ласковые слова и обращался к волне, как к дочери всесильной природы, ожидая милости или снисхождения. Пусть на пару минут, на несколько мгновений.

Как ни странно, но ему в ответ волна начала накатываться реже, давая время для сильных гребков. Но накатывала мощнее и отбрасывала дальше, играя с пловцом, как с ребёнком в ванне ласкается мать.

Пловец ложился на спину и грёб так, как давно не выкладывался. Бледный серп на голубом небе улыбался тщетным усилиям пловца. Казалось, луна в сговоре с морем, они подначивают волну и шутят с человеком.

Наступил момент, когда пловец понял: его сопротивление бесполезно, и тут же вспомнил, как на днях был на этом же пляже и пешком подошёл к буйкам в спокойную погоду. Пловец встал на носочки и, стараясь обмануть волну, мелкими шажками, чуть подпрыгивая, двинулся к заветной цели. Оранжевый шар рьяно трепыхался на поверхности моря в стремлении сорваться с цепи и улететь к своему берегу. На гребне волны он тонул, а после её наката улетал к чужому побережью, стремительно натягивая якорную цепь.

– Волна, миленькая, дай шанс! Не губи… Порадуй своей силой, но не уноси меня назад. Мне осталось-то совсем немножко. – Пловец говорил с ней, как со строптивой женщиной, убеждая и, в тоже время, пытался обмануть, передвигаясь по дну ногами. – Ты сильная, мощная, непобедимая!

Наконец, окутанный брызгами, он перешагнул заветный рубеж и оказался за буйком. Волна милостиво отступила и тут же медленно стала надвигаться, нависать, как бы со стороны радуясь неудержимому стремлению пловца и уступая на мгновение его желанию. Это мгновение длилось ровно столько, сколько хватило сил пловцу почувствовать снисходительное одолжение волны и быстро развернуться к берегу. Тут же волна накрыла его девятым валом, приподняла на своём гребне и вынесла почти на самый берег расслабленного и счастливого, покорённого и восхищенного силой природы.

Детвора играла на морском побережье с родителями, на вечернем небосводе рос серп луны, чайки рисовали свои маршруты в небе, а пловец устало лежал на берегу, успокаивал бешено стучащее сердце и счастливым шепотом благодарил волну.