Читать книгу Тысяча ступеней - Женя Онегина - Страница 4

Часть первая
Глава третья

Оглавление

Три года назад

Клим вернулся только через год. Я удачно сдала тестирование, и была зачислена сразу на второй курс. На волне воодушевления довольно легко получила право на управление личным транспортом. Видя мои старания, родители поддержали идею повременить с переездом. Мне не хотелось жить в городе. Пусть даже в таком небольшом, как наш. Мне хотелось хотя бы видимости свободы. Например, иметь возможность выходить из дома или возвращаться тогда, когда удобно мне, а не когда пропищит напульсник. Да, в общине все были друг у друга на виду. Субботние обеды, больше похожие на собрания. Ежеквартальные взносы и очереди у пунктов выдачи продовольствия. Карточки на топливо. Условности и обычаи. Но здесь я могла дышать, могла уехать на побережье, когда вздумается, не оглядываясь на комендантский час. В городе же шел бесконечный учет времени, шагов, вдохов. Покинуть периметр проживающие внутри могли только после предварительного запроса на выезд. Те, кто жил за стеной, свободно покидали город и въезжали в него. Жизнь в общине, даже такой консервативной как наша, на этом фоне была настоящей вольницей.

В тот день я задержалась в городе, заезжала показать свои эскизы. И когда увидела припаркованный у дома «Зид», даже не сразу поняла, кто именно пожаловал. Клим вышел и остановился у калитки, держа руки в карманах брюк. Я заглушила мотор, поставила «Саву» на подножку, сняла шлем. Клим стоял, не шевелясь. Только взгляд, внимательный, немного загнанный, совсем ему не свойственный, выдавал напряжение. За прошедший год челка его отросла, и теперь он собрал волосы в пучок на макушке. Виски были выбриты, а в ушах прибавилось колец. От правого уха вниз сбегала вязь из незнакомых символов. Ее раньше не было. На щеках темнела щетина, и мне внезапно захотелось провести по ней рукой.

Копаться с байком дальше было уже бессмысленно. Я развернулась к парню и сделала пару шагов навстречу. Клим теперь смотрел в упор, ожидая моего следующего действия. И тогда я решилась. Сделала два размашистых безумно неприличных для девицы шага и оказалась в его объятиях. Он все понял верно, поймал меня за долю секунды до того, как я собралась передумать. Стремительно обнял, а я потянулась к его губам. Не закрывая глаз, убеждая, что верю. Что ждала. Он целовал меня долго. Тщательно. Неторопливо. Не позволяя отстраниться. Его ладони почти до боли стискивали мою талию, а губы лишали способности мыслить. Щетина слегка кололась, и весь мир сейчас сконцентрировался вокруг одного единственного человека. Глаза я все-таки прикрыла. И, наверное, поэтому услышала шаги за его спиной. Мягко отстранилась, Клим возмутился было, но потом тоже заметил маму, которая окинула нас строгим взглядом и позвала:

– Идем в дом.

И мы пошли. Не разжимая рук.

О нашей помолвке в общине стало известно в ту же субботу за обедом. Мама не была намерена долго ждать, учитывая, что еще год назад Клим мелькал повсюду в обществе Лиз. Да, сейчас Лиз была далеко и собиралась замуж. Но кто-нибудь обязательно припомнит это моей семье. После дежурства в заповеднике егерям полагался отпуск. И ближайшие несколько месяцев Клим от службы был освобожден. А я от школы нет. Вопрос о квартире в городе всплыл сам собой, но я так и осталась ярой противницей переезда. В итоге Клим снял небольшой коттедж (кухня, спальня и веранда над гаражом) на окраине поселения. А я все никак не решалась к нему перебраться.

Мне было до странного приятно ловить на себе взгляды однокурсниц, когда он встречал меня после занятий. Тогда мы непременно обедали в городе, а потом ехали к морю. Мне было немного неловко целовать его на глазах столпившихся у входа ребят, когда утром он привозил меня в школу. Я гораздо уютнее чувствовала себя на своей «Саве», но у Клима был отпуск, и он старался быть рядом постоянно. А потом меня позвали на вечеринку у маяка. Позвала Нина, соседка по парте, которая жила в городе, и для нее ночь за периметром представлялась необычным приключением. Впрочем, как и для большинства приглашенных. Для меня, жительницы общины, такие посиделки у костра уже не были чем-то необычным. Даже в отсутствие Клима я несколько раз ездила с ребятами на ночевки, несмотря на то, что девицы из общины никогда не посещали такие мероприятия в одиночку. Только с сопровождением. И поэтому очень удивилась, когда Клим сказал:

– Ты не пойдешь.

– Нет? – я даже поперхнулась кофе. Мы сидели на его кухне. В планах была вечерняя прогулка, но пошел дождь.

– Ты не пойдешь, Крис, – глухо повторил он, затягиваясь сигаретой и отворачиваясь от меня к окну.

– И почему же?

– Потому что развлечения с городскими ребятишками ты уже переросла.

В чем-то он был прав. Хотя большинство однокурсников были мои ровесники или совсем немного моложе (в городе все поступали в школу в тринадцать), никто из них конечно не был помолвлен. В городе взрослели позже. Но было обидно от того, что мне отказывают в такой малости как вечеринка с ночевкой на пляже.

– А мне нужно твое разрешение?

– А разве нет? Кто-то из нашей общины будет там?

– Клим, кажется, что мне нужно твое согласие меня сопровождать, – я пыталась говорить мягко, – но никак не твое разрешение.

– А есть разница? – он скептически приподнял бровь.

– Для меня – да, – ответила, как можно тверже, отчего-то напрягаясь под этим взглядом.

      Впервые задумываясь всерьез о том, что будет потом. После венчания.

Он снова отвернулся к окну и, казалось, целую вечность курил свою длинную горькую сигарету. Последнее время головные боли у него усилились, сказывалось долгое нахождение на дежурстве. Клим не жаловался, но я знала, что он плохо спит ночами. Когда я оставалась у него, то лежа в кровати слышала, как на кухне постоянно скрипит под его тяжестью диван, хлопает на ветру приоткрытая оконная рама, его тихие шаги под дверью спальни. Но порог он не переступал. И каждый раз, слыша, что он возвращается на диван, я успокаивалась, сама удивляясь своего страха.

– Ты не поедешь, Крис! – Клим не повысил голос, не повернулся ко мне лицом, но я откуда-то знала: продолжать разговор бессмысленно.

А на следующий день выход нашелся сам собой. Тим, мальчишка, предложивший мне флягу на пляже целую вечность назад, учился на год старше и был знаком с Ниной. И, конечно, она пригласила его на свою вечеринку. Тим договорился, что придет с сестрой, только что поступившей в школу, а это означало, что вопрос с моим сопровождением решился сам собой. Чеканя слова, я сообщила об этом Климу, он дернул щекой, но промолчал, отвез меня домой, кивнул, не слезая с «Зида» и уехал. Просто взял и уехал. Я постояла немного, глядя ему в след и пошла домой сдаваться маме. Та неодобрительно покачала головой, но останавливать меня не стала. Приличия были соблюдены.

Тим и его сестра приехали уже в сумерках на стареньком «Жуке» ярко оранжевого цвета. Я открыла пассажирскую дверь, и Тим весело подмигнул мне, а Ирис, так звали его сестру, радостно помахала рукой и перебралась на заднее сидение, которое под ее весом, к слову сказать совсем небольшим, жалобно скрипнуло. Но тут Тим нажал на газ, и «Жук» довольно резво покатил в сторону шоссе. Когда мы прибыли на маяк, вечеринка была уже в разгаре. На берегу был установлен шатер, в тени которого спрятался стол с закусками и напитками, рядом на гриле готовилось мясо, чуть поодаль виднелось несколько палаток для ночлега. Ребята в основном толпились у стола с закусками. Громко смеясь и потягивая пиво, они то и дело кивали в сторону моря. Оно было уже прохладным, но манило городских своим беспокойным величием. Мы с любопытством наблюдали за происходящим через лобовое стекло «Жука», но тут на наш апельсиновый автомобиль обратила внимание виновница торжества.

– Крис, – с диким визгом она кинулась к нашей машинке, и я распахнула дверь, выходя ей навстречу.

Нина крепко обняла меня и с интересом воззрилась на моих спутников:

– Тима я, разумеется, знаю. Но откуда ты знаешь Тима? Признавайся, Крис, – и подруга ткнула меня в бок локтем. Довольно острым, кстати.

– Нина, ты забыла, что я тоже из общины? – встрял Тим, – познакомься, это моя сестра Ирис.

Нина кивнула девушке и вновь вернулась к нам:

– Тим, но если ты с Крис, то где ее красавец егерь?

– Клим занят сегодня вечером, – я постаралась произнести это спокойно, но внутри снова что-то взбунтовалась, и от воспоминания о нашем последнем разговоре защипало глаза, – Тим с Ирис согласились подвезти меня.

– Ну тогда не вижу причин не начать веселиться, – объявила Нина и за руку потащила меня к шатру.

Давно перевалило за полночь. Пара выпитых бокалов вина хорошо отразились на моей нервной системе, и я легко влилась в компанию отдыхающих. Тим постоянно крутился рядом. Старше меня не больше, чем на пару лет, довольно рослый и широкий в плечах, как и все парни из общины. Голубоглазый. А короткие выгоревшие на солнце волосы топорщились жестким ежиком. Мы шли вдоль прибоя, немного отдалившись от костров. И здесь была уже настоящая ночь. Тим рассказывал что-то забавное, то и дело забегая вперед меня, пятясь спиной и размахивая руками, помогая то ли удерживать баланс (а выпил он изрядно), то ли просто привлекая внимание. Я кивала, вовремя вставляя удивленные возгласы, и не прекращала думать о Климе. О том, что мы могли сейчас вот так вдвоем идти по пляжу, болтая обо всем на свете, или даже укрыться в маяке от любопытных глаз и… из раздумий меня вырвал оклик Ирис:

– Тим, там Крис какие-то ребята ищут.

Тим резко обернулся, я последовала его примеру. В отсвете костров было хорошо видно, как Нина что-то объясняет незнакомому парню, то и дело показывая рукой на нас. Вот парень кивает ей в ответ, машет в сторону парковки, и я вижу пару байков с седоками, в одном из которых узнаю Клима. Сердце пропускает удар, я со всей силы сжимаю кулаки.

Однако Клим не торопится спешиваться, он лениво откидывается назад в седле, уперев ноги в песок. Как делал тысячу раз до этого. Я хорошо знала эту обманчиво расслабленную позу, и даже успела представить ленивый прищур синих глаз… Пока я рассматривала моего жениха, его посланник уже достиг нас с Тимом. Высокий. Плечистый. На вид явно старше Клима. Протянул руку в знак приветствия, но не представился. Я пожала ее в ответ, Тим тоже, а потом спросил:

– Вы кого-то ищете?

Полагаю, что вашу спутницу, – легкий кивок в мою сторону, – Крис?

– Я думаю, вы это и так уже выяснили, – я злилась.

Злилась на Клима и его приятеля. Сейчас я хорошо рассмотрела его форму и, конечно, узнала символику на кителе.

– Крис, а можно на пару слов?

Тим немного отстал. Мы же пошли дальше вдоль берега. Мой спутник заговорил, когда я уже собиралась прервать затянувшееся молчание:

– Крис, дело в том, что вашему жениху грозит гауптвахта.

– Простите, – мне показалось, я не расслышала.

Я ожидала упреков, возможно попыток вернуть меня домой. Но не этого. Я остановилась и непонимающе уставилась на собеседника.

– Клим, – он замолчал, подбирая слова, – был несколько несдержан вчера на выезде из города. И получил предупреждение и запрет покидать квартиру в течение двух суток. Но когда пришли проверяющие – он не открыл.

– Он нарушил приказ?

– Он проспал.

– Проспал? – я опять решила, что ослышалась.

– Он выпил лишнего, вернувшись домой. И проспал проверку.

– А что вы хотите от меня?

– Если вы подтвердите, что были с ним в его квартире, то я смогу замять эту ситуацию с проверкой. Ну проспали, отключили сигнализацию. Дело молодое.

– А вы кто?

– Простите, не представился. Я его друг. Глеб. Старший егерь. Клим числится в моем корпусе.

– А если я откажусь?

– Ему грозит гауптвахта на пару недель, а может и больше. Он хорошо раззадорил патруль.

– А почему он тогда здесь?

– Вам, наверное, лучше самой к нему подойти, – в этом месте Глеб отвел глаза.

Я пошла, на ходу отметая мысль, что за мной сейчас наблюдает пол школы точно. Пусть смотрят. Сам Клим лениво следил за моим приближением, щелкая зажигалкой. Когда я подошла почти вплотную, он, наконец, прикурил сигарету, свободной рукой притянул меня к себе и, выпустив мне в лицо колечко дыма, поцеловал. Я приняла сухие шершавые губы, почувствовав горький терпкий вкус табака во рту. Ответила смело. Почему-то казалось, что по-другому сейчас нельзя. Клим усмехнулся, прошептав, не разрывая поцелуя:

– Какая смелая взрослая у меня девочка. У меня же, Крис?

Я не выдержала и укусила его губу. Клим лишь глухо зарычал, теперь уже удерживая меня за бедра обеими руками. Целовались мы долго. И я успела простить ему и его отказ меня сопровождать, и те два дня, которые он не появлялся. Но тут рядом кто-то многозначительно кашлянул, и я отпрянула:

– Ребят, – голос Глеба звучал чуть насмешливо, – я все понимаю, но может домой? Холодно. Да и поздно.

Я высвободилась из объятий Клима и обернулась. Глеб смотрел на нас, широко улыбаясь. А за его спиной хмурился Тим. Поймал мой взгляд, поднял руку в прощальном жесте и устремился к морю. Клим протянул шлем, заботливо застегнул на мне куртку, поплотнее обмотав шею шарфом. Чмокнул в нос и отвернулся, заводя мотор. Глеб запрыгнул на свой байк и рванул в сторону шоссе, Клим вывел «Зид» следом. Спустя полчаса мы были у него в коттедже. Глеб что-то отметил в листке с гербовой печатью у входа, приложил свой жетон и отсалютовал, прощаясь. Мы сняли куртки и прошли на кухню. Я поставила чайник на плиту, достала кружки, потянулась за кофе. Клим подошел неслышно, обнял меня со спины, вжимая животом в столешницу, прошелся руками вдоль бедер, легонько укусил за шею. Я прикрыла глаза, боясь пошевельнуться. Незнакомая нега разлилась от живота до кончиков пальцев. Клим потерся носом о щеку, провел рукой по волосам, скуле, губам. Я потянулась за его рукой, ожидая продолжения ласки, но тут засвистел чайник, и Клим отпрянул, усаживаясь на высокий барный стул у окна. Я приготовила кофе, подала ему кружку. Он сделал пару глотков и произнес:

– Пора спать.

В ту ночь он впервые остался в спальне. Укрыв меня одеялом, устроился рядом. Притянул к себе, поплотнее закутал и уснул. Я долго лежала, по привычке слушая тишину. А когда проснулась, на кухне меня ждал хмурый Глеб, который протянул мне письмо.

«Моя взрослая девочка, признаю, я был неправ. И очень зол. Но я думаю будет справедливо, что пока я отдыхаю на гауптвахте, тебя тоже немного помучает совесть. Послушная жена – залог спокойствия в доме, верная – в душе. До встречи через месяц, моя девочка Крис».

Тысяча ступеней

Подняться наверх