Читать книгу Волжская Булгария - Камиль Богданурович Зиннуров - Страница 15

Да, то мудрая идея

Стать Швейцарией страной,

Но с названием Булгария

И с мечетями, с муллой.

Чтоб и реки, и аулы

Назывались как и в старь:

Ак Идель, Сарсаз, Брундуки,

Шаймордан и Тау, Турай.

Чтобы все богатства наши

Ощущали на себе,

На «татарах» ближних, дальних,

В Петербурге и в Москве.

Чтобы хитрый и коварный

Мудреца не погубил.

Думай, радуйся «татарин»,

Знай и плач, булгар ведь ты!

Да, то мудрая идея

Стать Швейцарией страной.

Только гибкостью мышленья

Победим мы косность, строй.

Я чувствую ноздрями прошлое

И запахи прошедших дней

Те образы родные и далёкие

Проснулись в памяти моей

Я чувствую как сердце разрывается

Хочу кричать и плакать от души,

Но в жизни так не получается

Ты прошлое, меня, прости

Хочу объять я необъятное

И заглянуть за край мечты

Далёкое, такое непонятное

За сумашедшего меня ты не сочти

Я чувствую, я знаю, я уверен,

Что там за тёмным бытием

Есть занавес, который приоткрою

Там Свет, он будет всем.

Сатана:

Так ты себя считаешь древним,

От Вавилона, от Шумер,

Не быть тому, я не позволю,

Ты не посмеешь – Я  Гумер.

Художник:

Да брось ты пыжиться, плеваться,

Не напугаешь, Бес-душа.

Твои слова, что ветер в поле.

Мои крепки как Иштара.12

Что ты за племя без отчизны,

Везде суёшь противный нос.

Ажь, изгибаешься до боли,

Внедриться хочешь, не пройдёшь.

Сатана:

Я растопчу тебя, развею,

Как это делал большевик.

Исчадием ты будешь вечно,

А не булгари, понял ты?

Мы сатанисты, мы везде

В духовном мире обитаем:

В культуре, музыке, в лице

Народов ближних, да и дальних.

Ты замахнулся на велику тайну

Не тронь и будешь жить, как «мих».

И вознесём твои таланты

Мы до людей, до слуха их.

Художник:

Как надоел ты мне, о Чудо.

Я Булгари, я гунн-кеше.13

Исчадием не буду ни секунды

Аллах  мой Бог, минем сузе14.

Ну что, не уловить слов наших.

Язык мой древний, он не твой.

И никогда твоим не станет:

В нём корень «Булг» занозою большой.

Атланты, Шумеры и Гунно-Булгары

Вот путь, что прошёл мой великий народ.

Пока я живу, я прславлю Булгари

Ходай мне поможет, я верю в него.

И снова головы летят,

И снова смерть идёт за нами.

Законы пишутся под нас,

А мы наивные и рады…

Бороться с теми  кто вверху

Лишь могут, братцы, единицы

Я бы назвал их «Булгар.ru»

В них сила Нура от Жар птицы

И снова взгляд исподтишка

И снова серость правит балом

Законы не для них пока

Они ж подружатся с адом.

Просторный, яркий, дивной красоты

Я вижу зал из мрамора и люстр.

И лестницу, забытую, в тиши,

Да я один с прислугой.

Предчувствие чего-то, страх,

В руках держу оружие «тринадцати»

Вдруг, вспышка ослепила мне глаза,

И шум, толпы вбегающей.

Я знаю, чтобы не пропасть мне вновь,

В глаза смотреть я должен каждому,

И вбить мой клин без всяких слов

В грудь самому дьяволу.

Спиной почувствовал я взгляд,

Метнул в него оружие.

Пронзил насквозь и пригвоздил к дверям,

И хрип, удушье, судорога.

Да, где же ты, исчадье ада, появись?

Я удавить тебя готов, я успокоюсь,

И посмотрев на лестницу, я увидал в тени

Мужчину респектабельного с проседью.

Он строен, элегантен и красив,

На нём пиджак из шахмотного ряда,

И брюки чёрныё, ботинки – лак,

Да стрижка под ежа, мерзавия.

Он усмехается, молчит,

Но мне нужны его глаза бездонные.

Поймал… и ужас охватил

Они такие тёмные

Лицо его вдруг исказилось в ширь

И стало удлиняться, страшное.

И зубы появились лошадиные,

А изо рта змея и пламя алое.

И пальцы удлинились, поползли,

Они как остриё иголки с нитками.

О, Боже, дьявольская сила красоты

И череп, уши-все такие жёлтые.

Окаменел, не шелохнуться, неспроста,

В руках лишь меч серебряный.

Исчез проклятый, да и я уснул. Пока.

Надеюсь завершить обряд свой радужный.

Больной, никчёмный человек

Страдает манией величия

Глаза его и взгляд – портрет

Глядят, блюдят до неприличия

Какой – то жёваный, в пуху

Помятый, сонный, неумытый

И запах кошек, и муму

Лишь в череде его событий

Чего изволите с? Как встать?

Хотите попку подотру.

Я всё могу и лечь и встать.

И геев быстро обслужу

Больной и слабый человек

В нём подлость выросла на веки

Не верьте вы ему в нём спесь

Ведь он предатель, мне поверьте

Нельзя, не должен управлять

Он ранит молодые души

Ведь в нём особенная стать

Появятся больные души.

Одно и тоже по утрам:

Какой срам! Какой срам!

Хотя не ведает, что сам.

Он, просто хам, он просто хам.

Униженья, оскорбленья.

Восторгается собой.

Инвалид ты без сомненья.

Чирий, гной и геморой.

Как можно уживаться с ложью,

Покрывшую историю моей страны.

Четыре века обездоленную

Тебя пытались растворить.

Нельзя смириться с вандализмом

И с варварством царя больного.

На плитах каменных, могильных

Построил он церква, как больно.

Одно лишь это разрывает

Мне душу, разум, мой покой.

Во мне проснулися страданья,

Далёких предков, гуннов вой.

Казань, Булгар, Биляр-столицы,

Вот центр, взрыв пассионарности,

Законы сохраненья массы

И разложенье нации.

Я верю в искренность свою,

В своё предначертание.

Я Родину благославлю

На возрожденье нации!

Стремительно проходит время

Пытаюсь я сорвать цветы

Цветы любви, страстей мгновения,

И голос, трепетный в ночи.

Твои прекрасные черты

В моём сознании расплылись.

Туманом, облаком ушли

Дождём пролились и уплыли.