Читать книгу Ласточкин хвост - Карен Макквесчин - Страница 9

1983 год

Джо наблюдал из окна, как Говард и Перл забираются в седан. С этого расстояния старуха выглядела не такой грозной. Ее жесткая осанка казалась менее внушительной, пока она пыталась усесться на переднее сиденье, поднимая по одной ноге зараз. Как только дверь захлопнулась, машина рванула вперед, и они уехали. Джо предположил, что Говард действительно хотел вернуться, чтобы у них не возникли проблемы. Когда задние фонари скрылись вдали, он отошел, опуская занавеску на место.

В пустом доме царила атмосфера заброшенности, такой тишины он еще никогда не слышал. Он ненавидел «Трендейл», его нескончаемый шум, мерцающие флуоресцентные лампы, постоянный надзор. От их бдительных глаз было не скрыться. Персонал следил за его питанием, уровнем энергии, настроением. Утомительно было пытаться предугадать, чего они от него хотят, но он продолжал это делать, надеясь, что в какой-то момент выполнит их требования и сможет уйти. Теперь, уехав, он чувствовал себя немного опустошенным.

Правильно ли он поступил, уйдя из «Трендейла»? Да, решил он. Находиться здесь было странно, а узнать, что бабушка, которую он считал мертвой, жива, еще страннее, но с этим справиться можно.

Всего одну ночь.

То, что Перл уехала, выбило его из колеи. Он не очень хорошо представлял себе, где именно находится Пулман, и это слегка тревожило, но в доме был работающий телефон и даже немного еды в холодильнике. Утром он поговорит с отцом и узнает больше.

Джо думал о друзьях, что остались дома. Многие из них поступили в колледж, даже его школьная подружка, которая, как он слышал, уже помолвлена. Их жизни шли разными путями. Он встречался с другими женщинами, но ничего из этого не вышло. Одна из них, Дарлин, сказала, что он постоянно рассеян, будто что-то вспоминает и мыслями витает где-то в другом месте. Он не понял, что она имела в виду, но после этого старался быть более внимательным. Тем не менее у них все равно ничего не вышло. Отношения – это такой тяжелый труд.

С друзьями ему повезло больше. Один из его приятелей, Уэйн, устроил Джо на работу в строительную компанию, где работал сам. Джо приобрел хорошие навыки плотника и был рад получать зарплату в период тяжелой экономической ситуации, царившей в стране. Далеко не всем так повезло. Рынок труда находился в упадке, и найти работу было практически невозможно. Теперь, уйдя из «Трендейла», ему придется умолять, чтобы его взяли обратно на работу. Наверняка ему давно уже нашли замену. Тот факт, что он ушел, не предупредив, тоже был не в его пользу. Весьма сомнительно, что ему дадут еще один шанс.

Но он обязательно что-нибудь найдет. Даже если придется жарить гамбургеры в «Макдоналдсе». Он вздрогнул от этой мысли, но тут же выбросил ее из головы. Эту проблему он решит позже.

Джо обошел весь дом, включая свет в каждой комнате. Дом оказался огромным, но каждая комната была скромных размеров, не больше, чем в доме отца. Высокие потолки и большие окна создавали иллюзию большего пространства; свет от висящих светильников отбрасывал жутковатые тени.

В некоторых комнатах мебели не было, другие были обставлены, и каждый предмет укрывала простыня или покрывало. Книжные шкафы по большей части пустовали, но на стенах все еще висели картины и семейные фотографии в рамках. Создалось впечатление, будто кто-то начал собирать вещи для переезда, но его прервали, и он так и не закончил. Джо остановился в коридоре, чтобы рассмотреть фотографию двух молодых родителей и маленького мальчика. Женщина, одетая в блузку с высоким воротником и длинную плиссированную юбку, сидела прямо. Джо понял, что это Перл в молодости, значит, мужчина на фотографии был его дедушкой, а мальчик, одетый в матросский костюмчик, – его родной отец.

Впервые он подумал о том, что никогда не видел детских фотографий отца.

Джо снял со стены фотографию в рамке и перевернул ее, но на обратной стороне не было никаких подписей. Развернув фото обратно, он начал изучать каждое лицо. В свое время Перл была сногсшибательной. Голливудская эффектность. Даже на черно-белой фотографии было видно, что ее белые волосы когда-то были золотистыми. Ее муж тоже был хорош собой: широкоплечий, высокий, чисто выбритый, с зачесанными назад волосами. Мальчик, родной отец Джо, сидел на коленях Перл, обхватив рукой ее палец. Мужчина, отец его отца, стоял позади них, положив одну руку на плечо жены. Джо подумал, что он выглядит гордым. И отец, и сын с обожанием смотрят на Перл, но она смотрит прямо в камеру, ее подбородок вздернут, а губы изогнуты в довольной улыбке.

Что случилось с этой семьей? Когда была сделана эта фотография? Они выглядели вполне счастливыми, но потом что-то пошло не так.

Джо потерял мать, но материнскую любовь ему дарила мачеха. С чего начался этот окончательный разрыв? Утром он обязательно спросит об этом Перл, а если она не захочет говорить, то расспросит отца. Он не станет настаивать, пока они не вернутся домой, но надеялся, что отец доверяет ему настолько, чтобы сказать правду. Если Джо ее не узнает, то этот вопрос будет мучить его вечно.

Джо побродил еще немного, разглядывая другие семейные фотографии. Он понятия не имел, кто все эти люди, но была одна фотография большой семьи – родителей с четырьмя дочерьми, сделанная во дворе перед домом. Одна из старших девочек почти наверняка была Перл. А остальные – ее сестры? Джо покачал головой. Так много вопросов!

Проверив шкафы и холодильник на кухне, Джо с радостью обнаружил яйца, сок, кофе и молоко для завтрака. В данный момент он не хотел есть, но знал, что завтра это изменится.

К тому времени, как он обошел весь дом, стало уже поздно. Его тело все еще жило по режиму «Трендейла»: прием лекарств в девять тридцать, отбой в десять, и ни звука после. Почувствовав, что веки закрываются, он решил немного поспать.

Поразмыслив немного, Джо подумал, что ему будет спокойнее, если оставить включенным свет внизу. Не то чтобы он боялся, но это могло бы отпугнуть потенциальных воров, если те решат, что дом пуст. А кроме того, так ему будет проще ориентироваться. Как Перл и говорила, вторая дверь слева наверху вела в комнату, в которой было чище, чем в остальном доме. Простыни и одеяла тоже пахли свежестью благодаря кондиционеру для белья. Он нашел ближайшую ванную, умылся на ночь и почистил зубы.

Раздевшись до трусов, Джо скользнул под одеяло и выключил прикроватную лампу. Он боялся, что не сможет заснуть без таблеток, которые получал в «Трендейле», поэтому обрадовался, когда на него нахлынула усталость. Было что-то приятное в том, чтобы погрузиться в сон, особенно после долгого дня. А день был долгим, по крайней мере, в эмоциональном плане.

Ему снился сон.

И снова это был не хаотичный бред, как большинство снов, а сцена, разворачивающаяся последовательно, пережитая кем-то, кто жил в этом сне. Джо использовал слово «сон» только потому, что не знал, как еще это назвать. С одной стороны, он переживал этот опыт ночью, когда спал, как во сне. Кроме того, он не контролировал происходящее. Но с другой стороны, такие видения были ярче, чем простое воспоминание, реальнее, чем просто сон, будто он находился там, лично участвовал, слышал, видел, обонял и все ощущал. Все это. У него не было выбора. В тот момент, когда он переживал происходящее, он даже не знал, что видит сон, просто его необъяснимым образом втянули в чужую жизнь. Он был другим человеком, не Джо Арнесоном, или, по крайней мере, так ему казалось. А просыпаясь, всегда испытывал шок оттого, что его перенесли в другое тело.

Сон, приснившийся ему этой ночью, начался позитивно. Эмоции, которые он испытывал во сне, были большей частью радостными. Он видел девушку, сидящую за фортепиано и играющую драматическую, яркую музыку. В комнате находились и другие люди, но он не мог сказать, кто они и сколько их. Он смотрел только на нее. Ее руки порхали над клавишами, как крылья птицы. На ней было простое голубое платье, а волосы были собраны на макушке, обнажая шею. О, какая музыка! Она играла со страстью, изливая душу в клавиши, музыка нарастала, и вместе с ней поднималось и его настроение. Над ее головой и за спиной мерцал свет, и это озадачивало его, когда он потом вспоминал этот сон. Что это было? Свет пульсировал сильно и неравномерно, и внимание всех присутствующих в зале было приковано именно туда.

Джо стоял рядом с девушкой в виде неизвестного ему мужчины. Он подошел ближе и присоединился к ней, сев на скамейку, тем самым удивив ее. Она улыбнулась ему краешком губ, но продолжила играть. Теперь он был так близко, что мог видеть убранные назад волосы. И снова он обратил внимание на изящный изгиб ее шеи. Ему пришлось перебороть желание поцеловать ее; он чувствовал, что они не близки и что целовать ее в присутствии других людей было бы как-то постыдно.

Ее волосы были теплого золотисто-коричневого цвета. Лицо ее разглядеть было очень трудно. Руки маленькие, но это не мешало ей ловко порхать пальцами по клавишам. Склонившись к фортепьяно, она играла страстно, и музыка то нарастала, то стихала. Над головой дрожали огни, отбрасывая на нее лунные лучи. Люди за спиной вздыхали. Он осторожно наклонился, желая вдохнуть ее, всю ее, понимая, что это его момент, что он может физически соединиться с ней, пока все остальные отвлечены. Все, чего он хотел, – это прикосновения, и притом невинного – коснуться рукой ее руки или коленом ее колена. Он согласился бы на один короткий миг связи.

Но этому не суждено было случиться.

В тот момент, когда он наклонился, кто-то схватил его за воротник рубашки и, дернув, отбросил назад с такой силой, что он упал на пол, и от боли у него перехватило дыхание. Комната поплыла перед глазами, и в мерцающем свете появилась мутная фигура, угрожающе склонившаяся над ним. В тусклом освещении он смог разглядеть над головой мужчины хрустальную люстру.

Лица он разглядеть не мог, услышал лишь угрожающий голос:

– Убери от нее свои поганые лапы!

Когда Джо проснулся, слова все еще звучали в его ушах, а сердце колотилось так, словно он столкнулся с реальной опасностью. В «Трендейле» он обсуждал этот конкретный сон с доктором Дженсеном, и тот предположил, что в его силах изменить исход.

– Это твой разум создает такие образы, Джо. В следующий раз ты будешь готов к встрече с этим парнем. Будешь знать, когда он повалит тебя на пол. Повернись до того, как это произойдет, и встань. – Доктор Дженсен усмехнулся. – Пусть это будет честный бой.

Все, что говорил доктор, имело смысл, но ничего из предложенного им не помогало. В глубине души Джо задавался вопросом, действительно ли он психически болен и обречен на то, чтобы эти ужасные сны преследовали его до конца жизни. Он не был уверен, что его сердце выдержит такое.

Лежа в постели, Джо мысленно воссоздал в памяти хорошие моменты: вспомнил руки девушки, ее шею, собранные густые волосы. И то, как увлеченно она играла на фортепьяно: ее руки бегали по клавишам, а правое колено покачивалось в такт.

Он отчетливо помнил то острое ощущение, когда его тянуло к ней, все ближе и ближе. Это чувство захлестнуло его и даже сейчас, вне сна, не покидало его. Джо никогда не влюблялся, поэтому говорить о любви было сложно, но тоска? Он хорошо знал, что значит тосковать, и, сидя на той скамейке за фортепьяно, ощущал, как это чувство до боли сжимает его сердце.

Когда он снова заснул, девушка все еще не выходила у него из головы. Он был так близко. Если бы только увидеть ее лицо.