Читать книгу Звёздные Войны. Republic Commando. Тройной ноль - Карен Трэвисс - Страница 8

ТИПОКА, КАМИНО, ЗА ВОСЕМЬ ЛЕТ ДО БИТВЫ НА ДЖЕОНОЗИСЕ

Кэл Скирата совершил крупнейшую ошибку в своей жизни, притом что крупных ошибок на своем веку он совершил немало.

На Камино было сыро, что совсем не радовало раздробленную лодыжку. Хотя нет, сыро – совершенно не то слово, которым стоило описывать погоду: от полюса до полюса не было ничего, кроме вспененного штормами океана. И честно говоря, Кэлу стоило об этом узнать до того, как он согласился на столь заманчивое предложение Джанго Фетта, подразумевавшее весьма долгую командировку в местечко, которое его старый товарищ не удосужился четко описать.

Но сейчас это было далеко не главной проблемой.

Пахло здесь как в госпитале, а не как на военной базе, а уж на казарму это место тем более не походило. Скирата оперся на отполированный поручень, не позволявший свалиться с сорокаметровой высоты в зал, где вполне поместился бы боевой крейсер. Да что там, эту махину тут и потерять можно было бы.

Над головой возвышался сводчатый подсвеченный потолок, уходивший ввысь настолько же далеко, как и пропасть. Вероятность падения не так сильно пугала Скирату, как непонятная картина перед его глазами.

Эта «пещера» – чистая, как операционная, всюду отполированная дюрасталь и пермагласс – была заполнена различными конструкциями, напоминавшими фракталы. На первый взгляд казалось, что это гигантские тороиды, насаженные в несколько слоев на колонны. Однако, присмотревшись, Кэл заметил, что тороиды состоят из колец с пермаглассовыми контейнерами, внутри которых были еще контейнеры, а внутри их…

Нет. Это было невозможно.

Внутри прозрачных труб была какая-то жидкость, а внутри этой жидкости что-то шевелилось.

Скирате понадобилось несколько минут, чтобы пристально разглядеть одну из этих труб и понять, что внутри было вполне себе живое тело. На самом деле тело было в каждой трубе, а самих труб было очень много. Целые ряды крохотных живых детских тел. Младенцев.

– Фирфек![3] – выругался он вслух.

Он думал, что прибыл в эту позабытую Силой дыру для тренировки спецназа. А теперь понял, что оказался в кошмаре наяву. Услышав сзади эхо шагов, он резко обернулся и увидел Джанго, который неторопливо направлялся к нему, опустив голову словно бы с укором.

– Если ты думаешь уйти, Кэл, то напоминаю, что ты прекрасно знал условия сделки, – сказал Джанго, облокотившись рядом на перила.

– Ты говорил…

– Я говорил, что ты будешь тренировать спецназ. И не солгал. Просто его только выращивают.

– Кого-кого?

– Клонов.

– И какого фирфека ты вообще решил в это ввязаться?

– Пять миллионов и немножко премиальных за то, что я стал донором генов. И не смотри на меня так, словно поступил бы иначе на моем месте.

Общая картина более-менее прояснилась, но Скирата все равно был в шоке. Одно дело война, и совершенно другое – вся эта странная наука.

– Ну, я свою часть сделки выполню, – сказал Скирата, поправляя пятнадцатисантиметровый трехгранный клинок, который всегда держал при себе в рукаве куртки. Внизу невозмутимо проплыли двое каминоанских специалистов. Никто его не обыскивал, так что Кэл чувствовал себя весьма спокойно, имея при себе некоторое количество оружия, в том числе потайной бластер, спрятанный за голенищем сапога.

«Но эти детишки в колбах…»

Когда каминоанцы исчезли из виду, Кэл спросил:

– Что они собираются делать с этой армией?

– Конкретно они – ничего. И тебе тоже пока знать ни к чему, – ответил Джанго, поманив его за собой. – К тому же ты ведь уже мертв, помнишь?

– Похоже на то, – протянул Скирата.

Теперь он был одним из «Куи’вал дар», что буквально переводилось как «те, кто более не существует». Один из сотни опытных бойцов, знающих толк в десятке различных специальностей. Джанго втайне призвал их всех на Камино, пообещав круглую сумму… если они готовы полностью исчезнуть из Галактики.

Следом за Джанго Кэл двинулся в путь по коридорам из цельного белого дюрапласта. Порой по пути встречались длинношеие змееголовые каминоанцы. Кэл был здесь уже четыре стандартных дня и все это время смотрел из окон своей комнаты на воды бескрайнего океана, из которого порой вылетали эйвы. Раскатов грома из-за звукоизоляции не было слышно, но вот отблески молний уже порядком раздражали своей частотой.

С первого дня своего пребывания здесь Скирата понял, что ему каминоанцы не понравятся.

Ему не нравились их холодные желтые глаза, да и их высокомерие тоже. Подметив его хромоту, они спрашивали, не мешает ли ему этот… дефект.

Коридор с рядами окон, казалось, тянулся вдоль всего города. Было тяжело углядеть, где заканчивался горизонт и начинались дождевые облака.

Джанго оглянулся, решив проверить, не отстал ли его товарищ.

– Не волнуйся, Кэл. Я слышал, что летом тут бывают и светлые деньки. Ну так, парочка.

«Великолепно». Самая мрачная планета в Галактике. И он вынужден на ней торчать. Еще и лодыжка капризничала. Серьезно, надо было раскошелиться на операцию. Ну да ладно, когда – точнее, если – он отсюда выберется, то найдет лучшего хирурга.

Джанго тактично убавил шаг:

– Я так понимаю, Илиппи тебя взашей выставила?

– Да. – Жена Кэла не была мандалоркой. Он искренне надеялся, что она все же примет его культуру, но этого не случилось. Она терпеть не могла, когда ее муженек уходил сражаться на чьей-то войне. Ссоры начались тогда, когда он захотел взять с собой в бой двоих сыновей. Им тогда было по восемь лет, и они были достаточно взрослыми, чтобы начать учиться ремеслу. Но жена была строго против; когда Кэл вернулся с очередной войнушки, Илиппи вместе с сыновьями и дочерью дома не оказалось. Она развелась с ним по-мандалорски – так же, как и вышла замуж, когда оба просто обменялись клятвами. Контракт есть контракт, письменный или нет. – Ну и ладно, у меня есть чем заняться.

– Тебе стоило жениться на мандо. Аруэтиисе[4] не понимают, что такое жизнь наемника. – Сказав это, Джанго умолк, словно бы ожидая возражений, но Кэл молчал. – И что, сыновья с тобой больше не общаются?

– Общаются, но не часто. – «Да-да, я плохой отец, может, хватит меня в это тыкать?» – Они явно не смотрят на жизнь как мандо, равно как и их мать.

– Ну, больше они с тобой не будут общаться, это точно. Никогда.

Кажется, Галактике было все равно, есть он или нет. Так что да, Кэл был считай что мертв. Больше Джанго ничего не говорил, и они шли в полной тишине, пока не добрались до большого круглого вестибюля, от которого, подобно спицам колеса, вели двери в комнаты.

Пропустив Скирату в одну из них, Джанго прервал молчание:

– Ко Сай сообщила, что с первой тестовой партией клонов что-то не так. Каминоанцы их проверили и сказали, что не уверены в качестве. Я сказал Оруну Ва, что мы их все же посмотрим, учитывая наш военный опыт.

Если так подумать, то Скирате было не привыкать оценивать бойцов – любого пола. Он знал, какими должны быть будущие солдаты, и хорошо в этом разбирался. Военное дело было его жизнью, как и для всех мандо’аде – сыновей и дочерей Мандалора. Так что среди этой океанской глуши было хоть что-то знакомое.

Оставалось лишь держаться как можно дальше от каминоанцев.

– Господа, – произнес Орун Ва своим монотонно-баюкающим голосом. Он пригласил их в свой кабинет грациозным кивком, и Скирата заметил, что вдоль его макушки идет весьма заметный костяной гребень. Возможно, это означало, что Орун Ва был старше других или его вес в обществе был больше, а может, и вообще что-то совсем другое. Он уж точно не походил на прочие «эйво-наживки», которых Скирата видел. – Я всегда считал, что стоит быть честным, если в работе произошел какой-то сбой. Совет джедаев для нас является ценным заказчиком.

– Я с джедаями не связан никак, – сказал Джанго. – Я тут всего лишь советник по военным делам.

«Великолепно, – подумал Скирата. – Джедаи».

– И все же я был бы рад услышать от вас подтверждение, что первая группа бойцов недотягивает до приемлемого стандарта.

– Ну так ведите их сюда.

Скирата сунул руки в карманы куртки. Ему было любопытно, что же он увидит в этих солдатах: плохую меткость, никчемную выносливость или отсутствие агрессии? Только если это не клоны Джанго. Ему было интересно, каким же образом каминоанцы могли напортачить с клонами, для которых сам Фетт служил в качестве образца.

За окном из транспаристали бесновался шторм, а дождь то лил как из ведра, то затихал. Орун Ва отошел назад с грацией танцора, и двери открылись.

В комнату вошли шестеро совершенно одинаковых мальчишек возрастом не более пяти лет.

Скирата не был сентиментальным человеком. Но этого зрелища ему хватило.

Это были дети. Не солдаты, не дроиды, не бойцы. Просто дети. У них были кудрявые черные волосы, и все они были одеты в одинаковые темно-синие рубашки и штаны. Мандалорец думал, что увидит взрослых мужчин. Что было бы достаточно скверно само по себе.

Он услышал, как Джанго шумно вдохнул.

Мальчишки сгрудились вместе, и это неожиданно растрогало Скирату. Двое прижались друг к другу, глядя на него огромными темными, немигающими глазами. Но один из этой кучки медленно вышел впереди остальных, словно бы закрывая их собой от взгляда Оруна Ва.

Он защищал своих братьев. Скирата был ошеломлен.

– Эти образцы дефективны, и я вынужден признать, что мы, скорее всего, где-то ошиблись при попытке улучшить генетический шаблон, – сказал Орун Ва, которого беззащитность этих детей явно не тронула.

Как весьма быстро понял Скирата, каминоанцы презирали все, что не подходило под их нетолерантный и высокомерный идеал совершенства. Похоже, они не нашли геном Джанго идеальным для солдата и решили, что он требует некоторых изменений. Возможно, причина была в его характере: Джанго был по натуре одиночкой. Из него вышел бы отвратительный солдат.

А может, они не знали, что зачастую именно изъяны давали людям превосходство.

Взгляды детей метались между Джанго, Скиратой и дверью, затем по всей комнате: они то ли искали способ сбежать, то ли умоляли о помощи.

– Старший биотехнолог Ко Сай приносит свои извинения, как и я, – сказал Орун Ва. – Шестеро образцов не пережили инкубацию, но эти развились нормально и предположительно подходили по всем критериям. Они прошли часть экспресс-обучения и некоторые испытания. К сожалению, психологическое тестирование показало, что они слишком ненадежны и не подходят под необходимый макет личности.

– О чем вы? – спросил Джанго.

– Они не подчиняются приказам. – Орун Ва быстро заморгал, явно стыдясь ошибки. – Уверяю вас, в разрабатываемой сейчас серии «Альфа» эта проблема будет устранена. Эти образцы, конечно, будут переработаны. Вы хотели что-то еще спросить?

– Да, – ответил Скирата. – Что вы имеете в виду под словом «переработаны»?

– В данном случае они подлежат уничтожению.

В спокойной белой комнате повисла тяжелая тишина. Зло должно быть черным как уголь, его речь не должна быть столь мягкой. Затем до Скираты дошел смысл слова «уничтожение», и его инстинкт сработал быстрее мозга.

Его сжатый кулак в мгновение ока врезался в грудь Оруна Ва, и отвратительная бесчувственная тварь отдернула голову назад.

– Тронешь хоть одного из них, серый выродок, и я тебя заживо освежую и скормлю эйвам…

– Тише, – сказал Джанго, хватая Скирату за руку.

Орун Ва застыл как вкопанный, глядя на Кэла и моргая своими мерзкими желтыми рептильими глазами:

– Не понимаю. Мы лишь заботимся о том, чтобы наши заказчики были довольны.

Скирата слышал стук собственного пульса в голове. Сейчас ему хотелось одного: разорвать Оруна Ва на части. Ибо одно дело убить кого-то в бою, и совсем другое – уничтожать безоружных детей. Он вырвал свою руку из хватки Джанго и сделал шаг назад, заслоняя собой мальчишек. Они молчали. И мандалорец не решался смотреть на них, глядя лишь на Оруна Ва.

Джанго взял его за плечо и сжал так крепко, что стало больно. «Не надо. Оставь это мне». Вот что говорил его жест. Но Скирата был слишком зол и полон отвращения, чтобы опасаться гнева Джанго.

– Несколько таких… непредсказуемых нам бы не помешали, – осторожно протянул Джанго, становясь между Скиратой и каминоанцем. – Всегда полезно припасти сюрприз для врага. Расскажите об этих ребятах. Какие они? Сколько им лет?

– Им почти два стандартных года. Высокий интеллект, поведение девиантное, они постоянно испытывают тревогу и совершенно неуправляемы.

– Отлично подойдут для разведки. – Это был чистой воды блеф. Скирата заметил, как дрогнули желваки Джанго. Он тоже был потрясен. И этого охотник за головами не мог спрятать от своего старого товарища. – Может, оставим их?

Два года? Выглядели мальчишки куда старше. Скирата чуть повернулся, чтобы взглянуть на них, и увидел, что ребята пристально и с некоторым укором смотрят на него. Он отвернулся, но затем сделал шаг назад, незаметно коснувшись одной рукой макушки мальчишки, что защищал своих братьев. Он понимал, что это просто бесполезный жест утешения.

Но маленькая ладонь неожиданно крепко сжала его пальцы. Скирата сглотнул образовавшийся в горле ком. «Всего два года».

– Я могу их обучить, – сказал он. – Как их зовут?

– Эти образцы обозначаются номерами. И я должен напомнить, что они не реагируют на приказы. – Орун Ва был настойчив, как будто разговаривал с особенно глупым викваем. – Наш отдел контроля качества обозначил их как нулевой класс и намеревался приступить к…

– Нулевой? То есть совсем ди’кутла?[5]

Джанго едва слышно вздохнул:

– Позволь мне, Кэл.

– Нет. Они не какие-то там образцы. – Скирата чувствовал, как маленькая рука хватается за его пальцы, словно за спасительный островок посреди шторма. Кэл потянулся назад второй рукой, и еще один мальчишка прижался к его ноге. Жалкое зрелище. – Я могу их обучить.

– Это недальновидно, – молвил Орун Ва.

Каминоанец сделал шаг вперед. Эти создания были такими грациозными, но Скирате они казались необычайно отвратительными.

И вдруг мальчуган, что прижимался к его ноге, вытащил потайной бластер из сапога. Прежде чем Кэл успел среагировать, мальчишка перебросил оружие другому юнцу, что якобы в ужасе держался за руку Скираты. И тот, взяв бластер обеими руками, прицелился точно в грудь Оруна Ва.

– Фирфек, – выдохнул Джанго. – Мальчик, опусти оружие.

Но юнец не собирался подчиняться. Он стоял прямо перед Скиратой, абсолютно спокойный. Бластер был под идеальным углом наклона, пальцы левой руки фиксировали правую. Мальчишка был сосредоточен и серьезен.

Скирата удивленно приоткрыл рот. Джанго сначала замер, но затем усмехнулся.

– Думаю, вот и подтверждение моим словам, – сказал он, все еще не сводя взгляда с крохотного убийцы.

Мальчишка щелкнул предохранителем, проверяя, снят ли он.

– Все хорошо, сынок, – сказал Скирата как можно мягче. Ему было безразлично, что мальчонка может выстрелить в каминоанца, но вот последствия для парня его как раз волновали. И в этот момент он гордился не только им, но и остальными. – Не надо стрелять. Я не дам ему тронуть никого из вас. Просто отдай мне бластер, хорошо?

Но мальчик не шелохнулся, а бластер все так же смотрел в грудь клонодела. В таком возрасте его должны интересовать мягкие игрушки, а не то, как надо метко стрелять. Скирата медленно присел за его спиной на корточки, стараясь не напугать мальчишку, чтобы тот не спустил курок.

Но если мальчик стоял к нему спиной… он ведь ему доверял, верно?

– Ну же. Просто положи бластер. Будь хорошим мальчиком и отдай мне его. – Скирата говорил как можно мягче и ровнее, хотя сам очень хотел подбодрить мальца или даже сделать выстрел сам. – Ты в безопасности, я тебе обещаю.

Мальчик на мгновение замер, все еще держа Оруна Ва под прицелом:

– Да, сэр.

И он опустил оружие. Скирата положил ладонь на его плечо и аккуратно подтянул к себе.

– Молодец. – Кэл взял бластер из его маленьких пальцев и взял мальчишку на руки. Понизив голос до шепота, он добавил: – Хорошо сработано.

Каминоанец не проявлял ни малейшего гнева, лишь моргал. В его желтых глазах читалось лишь отстраненное огорчение.

– Если эта выходка не доказывает вам их нестабильность, то…

– Я забираю их с собой.

– Это не вам решать.

– Решать тут мне, – вмешался Джанго, – и они подходят. Кэл, уведи их отсюда. А я улажу дело с Оруном Ва.

Скирата заковылял в сторону двери, все еще стараясь держаться между каминоанцем и детьми. Когда он и его странный эскорт крохотных бунтарей прошли половину коридора, мальчишка, которого он нес, начал ерзать у него на руках.

– Я могу идти сам, сэр, – сказал он.

Говорил он внятно, без запинки. Маленький солдат, развитый не по годам.

– Хорошо, сынок.

Скирата опустил его на пол, и все мальчишки встали за ним, на удивление притихшие и дисциплинированные. Они не казались Кэлу опасными, да и отклонений в поведении он не заметил, если только не считать опасным отклонением то, что они украли оружие, проделали ловкий трюк и чуть не застрелили каминоанца. Скирата уж точно так не считал.

Эти мальчишки просто пытались выжить, как положено солдатам.

Выглядели они не старше пяти лет, хотя Орун Ва заявил, что им всего два. Скирате внезапно захотелось расспросить их, сколько же времени они провели в этих отвратительных цистернах из транспаристали, чей холод был столь далек от темного комфорта материнской утробы. Должно быть, все равно что тонешь. Видели ли они друг друга, пока там болтались? Понимали ли они, что с ними происходило?

Скирата открыл дверь своей комнаты и впустил мальчишек внутрь, стараясь не думать об инкубаторах.

Мальчики без всякого приказа тут же встали у стены в линию, заложив руки за спину, и ждали.

«Я вырастил двоих сыновей. Неужто будет трудно приглядеть за шестью пару дней?»

Скирата ждал их реакции, но они просто смотрели на него, словно бы ожидая приказа. Которого у него для них не было. Дождь все бил в окно, что тянулось во всю стену. Сверкнула молния, и все вздрогнули.

Но они стояли молча.

– Давайте так, – озадаченно протянул Скирата и указал на диван. – Посидите-ка тут. Я вам принесу чего-нибудь поесть, хорошо?

Они замерли на несколько мгновений, после чего поспешно забрались на диван, снова прижавшись друг к другу. Они выглядели настолько беззащитными, что Кэлу пришлось поспешно ретироваться на кухню, чтобы собраться с мыслями. Он выложил на тарелку пирог удж и разрезал на шесть частей. Если придется тут торчать не один год…

«Ты попал, приятель.

Кредиты ты уже взял.

Это твой новый дом на обозримое будущее… а может, и навсегда».

Дождь все не прекращался. И к тому же придется торчать в этом месте с тварями, которых он возненавидел с первого взгляда и которые считали нормальным избавляться от «образцов», на самом деле бывших живыми детьми. Чувствуя прилив отчаяния, наемник провел пальцами по волосам и закрыл глаза. Вдруг он ощутил на себе чей-то пристальный взгляд.

– Сэр? – спросил мальчик.

Это был тот храбрый маленький стрелок. Может, он и был как две капли воды похож на своих братьев, но его отличало поведение – он сжимал кулак, в то время как вторая ладонь была расслаблена.

– Сэр, мы можем воспользоваться уборной?

– Конечно, – ответил Скирата, присев рядом с мальчишкой на корточки и глядя ему в глаза. Насколько же жалко это все выглядело – ведь эти дети совершенно не походили на его собственных. – И я не «сэр». Я не офицер. Я сержант. Можешь называть меня сержантом, если хочется. Или Кэлом – ко мне так обращаются постоянно.

– Да… Кэл.

– Уборная вон там. Сам разберешься?

– Да, Кэл.

– Не знаю, есть ли у тебя имя, но мне кажется, что оно у тебя должно быть.

– Я Ноль-одиннадцатый. Эн-один-один.

– Хочешь быть Ордо? Был такой мандалорский воитель.

– А мы – мандалорские воители?

– А то! – (Ведь парень был прирожденным бойцом.) – Во всех смыслах этого слова.

– Мне нравится это имя. – Маленький Ордо на несколько мгновений уставился на белый, покрытый плитками пол, словно бы оценивая, насколько тот опасен. – А кто такие мандалорцы?

Почему-то от этого вопроса было больнее всего. Если эти дети не знали своей культуры и того, что же делало обычного человека мандо, то тогда у них не было ни цели, ни гордости, ни всего того, благодаря чему клан держится вместе, когда дом – это не клочок земли. Если ты скиталец, то твой народ всегда с тобой, в твоем сердце. А без мандалорского сердца у тебя не останется ничего, даже души не останется, когда ты отправишься в тот неведомый поход, что начинается после смерти. В этот миг Скирата понял, что он должен сделать. Он должен сделать так, чтобы эти мальчишки не стали дар’манда[6] – вечными мертвецами без души мандо.

– Похоже, вас многому надо учить. – Да, таков был его долг. – Я тоже мандалорец. Мы солдаты, скитальцы. Ты знаешь, что значат эти слова?

– Да.

– Смышленый малый. Ладно, идите уже, сделайте свои дела в уборной, и чтобы через десять минут все снова сидели на диване. Затем мы вам выберем имена. Все ясно?

– Да, Кэл.

И вот так Кэл Скирата – наемник, убийца и отец-неудачник – провел дождливый вечер на Камино, кормя пирогом удж шестерых пугающе умных мальчиков, которые уже могли держать в руках оружие и говорить как взрослые. Он рассказал им, что они – наследники воинской традиции, что у них есть язык и культура и что им есть чем гордиться.

И еще он рассказал им, что в мандо’а нет такого слова, как «герой». Главное – не быть хут’уунами[7].

В Галактике было очень много хут’ууне, к которым Скирата уверенно относил и каминоанцев.

Мальчишки, все еще пытаясь привыкнуть, что теперь их зовут Ордо, А’ден, Ком’рк, Прудии, Мерил и Джайнг, сидели и внимательно слушали о своем новообретенном наследии, одновременно поедая липкий и сладкий пирог. Они неотрывно следили за Скиратой, который перечислял мандалорские слова, а затем повторяли их вслух.

Кэл с трудом разъяснил им значение самых употребляемых. Он совершенно не понимал, как обучать языку детей, которые уже свободно говорили на общегалактическом. Так что он попросту перечислил все то, что ему казалось полезным, а маленькие Ноль-ЭРКи слушали его с серьезными лицами, вздрагивая от каждой вспышки молнии. После часа занятий Скирата почувствовал, что он лишь больше вгонял в ступор и без того запуганных и одиноких детей. Они просто на него пялились.

– Ладно, давайте-ка повторим, – протянул мандалорец, чувствуя навалившуюся на него усталость после тяжелого дня и осознания того, что впереди ждет еще бесчисленное количество таких же. Он потер переносицу, пытаясь собраться с мыслями, и сказал:

– Можете сосчитать от ноля до десяти?

Прудии, также известный как Н-5, приоткрыл рот, набирая воздуха в грудь, и тут же все шестеро одновременно произнесли:

– Солус, т’ад, эн, куир, райше’а, ресол, э’тад, ш’ен, ше’ку, та’райш.

У Скираты что-то внутри перевернулось на секунду, и он замер, пораженно глядя на мальчишек. Они впитывали информацию, словно губка. «Я назвал им цифры лишь раз. Лишь раз!» У малышей была идеальная, абсолютная память. Так что стоило в будущем лучше следить за языком, решил наемник.

– Молодцы, – протянул он. – Умные ребята. Особенные, верно?

– Орун Ва сказал, что нас нельзя оценить, – ответил Мерил без всякого намека на гордость. Он свесил ноги с края дивана и начал болтать в воздухе, как самый нормальный четырехлетний мальчонка. Может, они и были похожи друг на друга, но вот характерами отличались, что было заметно. Скирата не был уверен, каким образом, но сейчас, глядя на этих детей, он мог внешне различать их благодаря мельчайшим различиям в выражениях их лиц, манерах, хмурости и даже в тоне голоса. Так что книжку по обложке не стоило судить.

– Хочешь сказать, что ваш результат был выше всех норм?

Мерил мрачно кивнул. Над городом разнесся очередной удар грома, и Скирата его скорее почувствовал, чем услышал. Мерил в ту же секунду подтянул ноги и прижался к братьям.

Нет, Скирате не нужен был хут’уунла каминоанец, чтобы понять: эти дети уникальны. Они уже могли обращаться с бластером, в мгновение ока запоминали то, чему он их учил, и прекрасно понимали, чего хотели каминоанцы. Неудивительно, что этот эйвов корм их так пугал.

Из них получатся великолепные солдаты, если только они научатся выполнять приказы. Над этим Скирата собирался поработать.

– Еще уджа? – спросил он.

Все шестеро с энтузиазмом кивнули в унисон. По крайней мере, трапеза на пару минут отвлекла их от постоянной и молчаливой концентрации. Они ели скорее как маленькие взрослые, не как дети. Не болтали, не смеялись.

И от каждого удара молнии они вздрагивали.

– Боитесь? – спросил Скирата.

– Да, Кэл, – ответил Ордо. – Это плохо?

– Нет, сынок. Ни в коем случае. – Пожалуй, сейчас было лучшее время их чему-нибудь научить. Для этих ребят ни один урок не пройдет даром. – Бояться – это нормально. Таким образом тело тебе говорит, что нужно защищаться. Просто нужно использовать страх, а не поддаваться ему. Понимаешь?

– Нет, – ответил Ордо.

– Хорошо. Представь, что ты боишься. Что ты чувствуешь?

Взгляд Ордо расфокусировался, как если бы он смотрел на невидимый дисплей.

– Я чувствую холод.

– Холод?

– И колючки по всему телу, – встряли А’ден и Ком’рк.

– Хорошо… хорошо. – Сказав это, Скирата попытался представить, о чем они говорили. Ага. Это они об адреналине, хлынувшем в вены. – Все хорошо. Просто помните, что это сигнал тревоги и его стоит принять во внимание.

Они были того же возраста, что и детишки на Корусанте, которые учились писать на флимсипласте. А он здесь учил их боевой психологии. Во рту у Скираты внезапно пересохло.

– Получив этот сигнал, рассуждайте так: «Все хорошо, я справлюсь. Мое тело готово бежать быстрее и сражаться яростней. Я вижу все куда четче и слышу все самое важное, что мне нужно знать, чтобы остаться в живых».

Взгляд Ордо вновь расфокусировался на пару мгновений, после чего мальчишка кивнул. Скирата посмотрел на остальных. На их лицах читалась та же тревожная сосредоточенность. Мандалорец только что заметил, что они аккуратно сложили свои тарелки стопкой на столике.

– Попробуйте подумать о своем страхе в следующий раз, когда сверкнет молния, – сказал Кэл, – и используйте его.

Он снова отправился на кухню и стал рыться на полках в поисках еще чего-нибудь съестного, поскольку желудки у детей были бездонные. Когда он вернулся с белым подносом, на котором лежали ломтики еды, выглядевшей еще менее аппетитно, чем сам поднос, в дверь позвонили.

«Ноли» немедленно заняли оборонительные позиции. Ордо и Джайнг встали по бокам от двери, спинами прижавшись к стене, а остальные четверо укрылись за мебелью. На секунду Скирата задумался, что же им такое показали в экспресс-обучении, – по крайней мере, он надеялся, что это было экспресс-обучение. Жестом он велел им отойти от двери. Дети не двинулись с места, пока он не взял в руки свой верпинский пробивной пистолет.

– Вы меня не пугайте, хорошо? – мягко сказал Скирата. – Отойдите-ка. Если тут кто-то за вами пришел, то только через мой труп, а уж этого я не позволю.

Впрочем, реакция малышей заставила его отойти в сторону от двери. Скирата нажал на панель открытия. В коридоре стоял Джанго Фетт, держа на руках маленького сонного мальчика, – и плечо наемника служило подушкой его кудрявой голове. Мальчик выглядел куда моложе «Нолей», но у него было то же лицо, те же волосы и точно такая же маленькая рука сжимала ткань одежды Джанго.

– Еще один? – спросил Скирата.

– Что-то ты нервный, – сказал Джанго, косясь на «верп».

– Каминоанцы меня точно не веселят. Этого мне тоже взять?

Он сунул пистолет за пояс и протянул к мальчишке руки. Джанго слегка нахмурился.

– Это мой сын, Боба, – сказал он и, слегка повернув голову, с нежностью посмотрел на спящее дитя. Это был не тот Джанго, которого Скирата знал; сейчас на лице старого друга он видел родительскую любовь. – Просто пытаюсь его успокоить. Ты тут разобрался? Я велел Оруну Ва держаться от тебя подальше.

– У нас все в порядке, – сказал Скирата. Он не знал, как лучше задать вопрос, и решил, что можно просто спросить напрямик. – Боба похож на них как две капли воды.

– Неудивительно. Он ведь тоже мой клон.

– Ого, ну и ну.

– Он и был моей ценой. Он для меня куда важнее кредитов. – Тут Боба пошевелился, и Джанго аккуратно перехватил его поудобнее. – Я вернусь через месяц. Орун Ва сказал, что к тому времени у него будут еще кандидаты для спецназа, а также остальная часть партии «Альфа». Но, по его словам, они немного… надежнее.

У Скираты было вопросов куда больше, чем стоило сейчас задавать. Для мандо’ада было естественным желать наследника. Усыновление было обычным делом, так что… почему бы и не путем клонирования. Но все же один вопрос он был обязан задать:

– Почему эти дети выглядят старше?

Джанго сжал губы, выказывая свое неодобрение:

– Они ускоряют процесс их роста.

– Ох ты ж… фирфек.

– Через какое-то время у тебя будет рота из ста четырех коммандос, и проблем от них будет меньше, чем от «Нолей».

– Хорошо. – Вот только в голове все равно проносились вопросы. А помощь-то будет? Может, каминоанцы займутся той же кормежкой? И как не-мандалорские сержанты строевой подготовки будут с ними работать? В животе словно бы змеи копошились, но Скирата все же сделал храброе лицо. – Справлюсь.

– Ты будешь не один, я ведь тоже должен обучить сотню. – Джанго взглянул на «Нолей», которые с опаской смотрели с дивана, и направился на выход. – Надеюсь, они не такие, каким был я в их возрасте.

Скирата нажал на кнопку, и дверь закрылась.

– Ладно, парни, пора на боковую. – Он стянул с дивана подушки и разложил их на полу, бросив сверху одеяла. Мальчики помогали ему с такой мрачной и зрелой целеустремленностью, что мандалорец понял: эта картина будет сниться ему в кошмарах до конца дней. – Завтра мы вам обустроим нормальные комнатки, хорошо? С нормальными кроватями.

Складывалось впечатление, что если бы он приказал, то они спали бы и под дождем, на посадочной площадке. Мальчишки вовсе не казались неуправляемыми. Скирата уселся на стул и закинул ноги на табуретку. Каминоанцы предоставили подходящую для людей мебель, что казалось ему редкой уступкой, учитывая их ксенофобическую надменность. Кэл приглушил свет, но оставил включенным, чтобы «Ноли» не боялись.

Они улеглись, натянув одеяла аж на головы. Скирата следил за ними, пока ему не показалось, что они заснули, затем положил «верп» на полку рядом с креслом и закрыл глаза, позволив снам унести себя. Несколько раз он вздрагивал и просыпался – верный признак того, что он запредельно устал, – и наконец провалился в темный бездонный колодец.

Он спал. По крайней мере, думал, что спал.

Скирата почувствовал, как к нему прижалось что-то теплое. Он тут же открыл глаза и вспомнил, что он заперт на планете с вечно хмурым небом, которую и на звездных картах-то найти невозможно. И что местные не прочь убивать человеческих детей, считая это простой отбраковкой.

Он увидел перепуганное личико Ордо.

– Кэл…

– Испугался, сынок?

– Да.

– Ну давай, иди сюда. – Скирата сменил положение, и Ордо забрался к нему на колени, утыкаясь лицом в рубашку, словно никто его никогда не держал на руках. Что, впрочем, было правдой.

А буря все не утихала, только набирала силу.

– Здесь тебя молнии не достанут.

– Я знаю, Кэл. – Голос Ордо звучал приглушенно, а поднимать взгляд он не решался. – Но гремит так, будто бомбы рвутся.

Скирата хотел было спросить, что малец имел в виду, но тут же понял, что если услышит ответ, то в ярости может натворить дел. Он обнял Ордо, чувствуя, как сердечко мальчика трепещет от ужаса.

Для четырехлетнего солдата Ордо держался хорошо.

Учиться быть героями они могут и завтра. Сегодня же им нужно просто быть детьми, которых надо убедить, что гроза – это не поле боя, так что бояться нечего.

Вспышка молнии на мгновение осветила комнату, и Ордо вновь вздрогнул. Скирата положил ладонь на голову мальчика, взъерошив его волосы.

– Все хорошо, Орд’ика[8], – мягко сказал он. – Я здесь. Я здесь, сынок.

ВОСЕМЬ ЛЕТ СПУСТЯ. КАЗАРМЫ СПЕЦНАЗА, ШТАБ-КВАРТИРА БРИГАДЫ СПЕЦОПЕРАЦИЙ, КОРУСАНТ, ПЯТЬ ДНЕЙ ПОСЛЕ БИТВЫ НА ДЖЕОНОЗИСЕ

Скирату задержали сотрудники Службы безопасности Корусанта, и в кои-то веки он решил не сопротивляться.

Строго говоря, его арестовали. И теперь он чувствовал себя самым счастливым человеком в Галактике, с плеч которого упал невероятный груз. Он выпрыгнул из патрульного спидера и поморщился от острой боли в лодыжке. Рано или поздно он с этим разберется, но не сейчас.

– Ого, да вы посмотрите, – сказал водитель. – Они пригнали сюда несколько отделений спецназа. Ты уверен, что их всего шестеро?

– Да, шесть – это перебор, – ответил Скирата и как можно более незаметно похлопал себя по карманам и рукавам, проверяя, все ли его инструменты на месте и готовы к использованию. Привычка. – Но они наверняка напуганы.

– Это они-то напуганы? – фыркнул пилот. – Эй, ты в курсе, что Фетт мертв? Его Винду укокошил.

– Я знаю, – ответил Скирата, едва сдержавшись, чтобы не спросить, не знает ли водитель о судьбе малыша Бобы. Если мальчишка еще жив, то ему нужен отец. – Будем надеяться, что не на всех мандо’аде джедаи будут кидаться.

Водитель закрыл дверь, и Скирата поковылял в сторону посадочной площадки. Генерал-джедай Ири Камас, облаченный в коричневый плащ, трепетавший на ветру, держал руки на поясе и смотрел, как показалось Скирате, с неким подозрением. Подле него стояли в ожидании двое клонов-солдат. Скирата подумал, что джедаю стоило бы подстричь свои длинные белые волосы, ибо шевелюра до плеч для воина была неподобающей и непрактичной.

– Спасибо, что откликнулись, сержант, – сказал Камас, – и прошу прощения за то, как вас сюда привезли. Я знаю, что ваш контракт окончен и вы нам ничем не обязаны.

– Не за что, – ответил Скирата.

Он заметил, что главный вход загорожен бластероупорными штурмовыми щитами, а за ними стоят четыре отделения республиканских коммандос с винтовками DC-17 наготове. Наемник бросил взгляд на крышу и заметил две снайперские пары, залегшие вдоль парапета. Да уж, если несколько элитных разведкоммандос нулевой серии не собирались сотрудничать, переубедить их могло лишь изрядное количество столь же крепких бойцов. И Кэл знал, что ни один из спецназовцев не будет рад приказу к убеждению силой. Все они были братьями, даже если ЭРКи в душе были другими.

Скирата сунул руки в карманы и сосредоточил взгляд на дверях:

– Ну, так с чего все началось?

Камас покачал головой:

– Мы собирались их заморозить после возвращения с Джеонозиса, поскольку они никого не слушаются.

– Меня послушают.

– Я знаю. Пожалуйста, уговорите их успокоиться и сложить оружие.

– Они та еще заноза, даже по сравнению с ЭРКами серии «Альфа». Да?

– Я знаю, сержант.

– Вы хотели себе самых крутых солдат, каких только могли себе позволить, чтобы разобраться с врагами. А когда они оказались уж слишком крутыми, вы пошли на попятную.

– Сержант…

– Вообще-то, я сейчас гражданское лицо.

Камас тихо вздохнул:

– Вы можете уговорить их сдаться? Из-за них казармы пришлось закрыть!

– Могу. – Скирата подумал, смотрели ли клоны искоса на него или все же в ту сторону, куда были повернуты головы: из-за этих шлемов не было ясно. – Но не буду.

– Я очень хочу обойтись без жертв. Вы что, намекаете на дополнительный гонорар?

Скирата хоть и был наемником, но это предложение его оскорбило. Впрочем, едва ли Камас знал, как он относился к своим парням. Так что мандалорец постарался скрыть раздражение.

– Я хочу вступить в Великую армию Республики и получить обратно моих ребят под свое начало. А потом посмотрим.

– Что?

– Они боятся заморозки, только и всего. Вы должны понимать, что с ними случилось, когда они были еще детьми. – (Камас странно на него посмотрел.) – И даже не думайте об этих ваших джедайских трюках с мозгами, генерал.

Скирате плата была по важности сродни пятой точке мотта. Те восемь лет, что он провел на Камино, тренируя спецназ для республиканской армии клонов, принесли ему достаточно денег, и если ему хотели всучить еще больше, то пусть будет, пригодятся. Но больше всего в тот момент ему хотелось распрощаться со спокойной жизнью на гражданке, ведь его парни сражались на кровавой, безнадежной войне. Именно поэтому он с радостью сдался сотрудникам СБК, не став показывать им, насколько хорошо умеет обращаться с ножом.

Он хотел вернуться к своим ребятам. Он не успел с ними попрощаться, когда их внезапно отправили на Джеонозис. Без них он продержался пять скучных дней. Без цели. Без… семьи.

– Ну хорошо, – сказал Камас. – Пожалуй, я могу назначить вас специальным консультантом.

Скирата не видел лиц спецназовцев за их шлемами, но он прекрасно знал, что они за ним внимательно наблюдают. Он узнал некоторые рисунки на броне «Катарн»: здесь были и Джез из отделения «Эйва-3», и Стокер из «Гаммы», а на крыше – Рэм из «Браво». Отделения были неполные. Похоже, что на Джеонозисе были большие потери. На сердце стало тяжело.

Скирата направился вперед. Когда он добрался до щитов, Джез коснулся своего шлема перчаткой:

– Рад видеть вас так скоро, сержант.

– Не мог оставаться в стороне, – ответил Скирата. – Ты как?

– Эта работенка просто уморительная.

Тут его окликнул Камас:

– Сержант! Сержант! А что, если они откроют огонь?

– Значит, они откроют огонь. – Добравшись до дверей, Скирата без страха встал к ним спиной. – Так мы договорились? Или хотите, чтобы я там вместе с ними засел? Потому что, если вы не гарантируете, что наказания не будет, я не выйду.

Тут Скирате подумалось, что Камас может прямо сейчас приказать, чтобы его застрелили. Выполнят ли спецназовцы такой приказ? Сам он возражать бы не стал, это точно. Он учил их делать свое дело вне зависимости от того, что они по этому поводу думают.

– Даю слово, – ответил Камас. – Считайте себя зачисленным в ряды Великой армии Республики. Позже мы обсудим, куда мы вас направим вместе с вашими бойцами. Но сначала давайте все же восстановим порядок. Пожалуйста.

– Ловлю вас на каждом слове, генерал.

Он задержался у дверей на несколько мгновений. Две створки из укрепленной дюрастали медленно разъехались в стороны, и Скирата вошел внутрь, наконец-то чувствуя облегчение. Он был дома.

Камасу определенно стоило понять, что случилось с этими солдатами в раннем детстве. Стоило – хотя бы для того, чтобы разгрести хаос начавшейся войны.

Войны, которая будет идти не просто на какой-то планете, а в каждом уголке Галактики, в каждом городе, в каждом доме. Это была не просто война территорий, а война идеологий.

Это выходило за рамки мандалорской философии Скираты, но все равно это была его война, поскольку велась руками его парней, хотели ли они того или нет.

Однажды он вернет им то, что у них отняли каминоанцы и Республика. Скирата поклялся в этом.

– Орд’ика! – позвал он. – Ордо! Ты снова не слушаешься, да? А ну иди сюда…