Читать книгу Звёздные Войны. Republic Commando. Тройной ноль - Карен Трэвисс - Страница 9

РЕСПУБЛИКАНСКИЙ УДАРНЫЙ КРЕЙСЕР «БЕССТРАШНЫЙ» НЕПОДАЛЕКУ ОТ ДИНЛО, ГРАНИЦА ПРОСТРАНСТВА БОТАНОВ В РЕГИОНЕ ЭКСПАНСИИ, 367 ДНЕЙ ПОСЛЕ БИТВЫ НА ДЖЕОНОЗИСЕ

Генерал Этейн Тур-Мукан смотрела НРГ со смешанными чувствами. С одной стороны, вести с родины ее печалили; с другой – они напоминали ей о том, из-за чего велась вся эта война.

«После второго за сегодня взрыва бомбы погибло пятнадцать солдат и двадцать гражданских служащих. Взрыв произошел на базе материально-технического обеспечения Великой армии Республики. Ни одна из групп пока еще не взяла на себя ответственность за это нападение, но представитель Службы безопасности сегодня заявил, что такая близость к завтрашней годовщине битвы на Джеонозисе не случайна. Таким образом, общее количество жертв террористических актов, предположительно совершенных сепаратистами за этот год, достигло трех тысяч сорока. Сенат обещает уничтожить сети…»

Этейн ожидала репульсорную платформу, что перевозила ящики с боеприпасами со склада на ангарную палубу. Рядом, сомкнув руки за спиной, стоял коммандер Гетт.

– Дурная смерть, – сказал он.

– Эта не лучше, – ответила Этейн, оглядев бойцов вокруг.

Они были готовы к вылету. «Бесстрашный» находился в получасе пути от Динло, и пилоты штурмовых транспортов уже направлялись с инструктажа на предбоевую проверку, неся под мышкой свои шлемы с желтой маркировкой. Они все держали шлемы одинаково, что наверняка было результатом долгих тренировок. От взора генерала Тур-Мукан это не ускользнуло.

Она отошла от входа, чтобы дать им пройти, и каждый из пилотов по очереди отдавал ей честь. Один взглянул на весьма необычное оружие, висевшее на лямке у нее на плече, и ухмыльнулся. Он указал рукой на здоровенное ударное ружье LJ-50, которое было больше самой девушки:

– Генерал, а эта прелесть светится синим?

– Только если выстрел в тебя летит, солдат, – ответила она, улыбнувшись ему как можно более ободряюще.

Этейн знала, что они боятся. Спецназовец по имени Дарман однажды сказал ей, что только идиоты не боятся боя. Страх – вещь нужная, это стимул и полезный инструмент. И она знала теперь, как его использовать, даже если не применяла его сама.

Сегодня ей предстояло сказать это роте «Импрокко». Конечно, они уже сами все прекрасно знали, но это было их первым совместным с ней заданием, а Этейн уже усвоила, что некоторая откровенность с бойцами пойдет только на пользу. И еще генерал хотела, чтобы они знали: она видит в них людей. Первая встреча с республиканскими спецназовцами на Киилуре стала для нее весьма болезненным открытием.

– Не тяжело, генерал? – Гетт почти всегда угадывал ее мысли, и порой Этейн задумывалась о том, не обладали ли клоны еще и телепатическими способностями. Затем она напоминала себе, что эти люди, столь похожие друг на друга, вынужденно научились замечать весьма небольшие изменения в поведении. – Если хотите, у нас есть DC-15. Тоже неплохая вещица.

LJ-50 была ужасно тяжелой. За последний год Этейн разработала мускулы рук, но все равно таскать винтовку было трудновато.

– Несколько весьма знающих джентльменов научили меня пользоваться ударным ружьем, – сказала она. – Они убедили меня, что световой меч стоит использовать только в ближнем бою. К тому же у LJ разброс в четыре метра на дистанции в тридцать метров. Я твердо убеждена, что эффективность полезней стильности.

Гетт улыбнулся. Судя по всему, он слышал рассказы об операции на Киилуре, как и все остальные. В закрытом сообществе слухи распространялись со скоростью света, а с тех пор прошло несколько месяцев.

– Я так понимаю, что «Омега» в порядке. Они сейчас в ОПТ на Внешнем Кольце.

– Спасибо, что навели справки, коммандер, – сказала она, но не удержалась от вопроса. – А что такое ОПТ?

– Капитан Ордо, похоже, отдает приоритет вашим сообщениям. – Он понизил голос: – Отряд перехвата транспорта. Досматривают корабли плохишей.

– Спасибо. Я не знакома с Ордо, но он, похоже, обо мне заботится.

– Он один из Ноль-ЭРКов Кэла Скираты.

– О, снова Кэл…

– Вы ведь никогда с ним не встречались, не так ли?

– Нет, но однажды надеюсь его увидеть. У меня уже давно такое ощущение, будто он все время идет где-то позади. – Девушка обвела взглядом ангар и заметила, что одного взвода все же не хватало. Ничего, она дождется: нужно, чтобы услышали все. – Я завидую его способности вдохновлять других.

Гетт не ответил. Может, из тактичности, а может, потому, что ответить было нечего. Этейн опасалась, что до сих пор проецировала свои сомнения на других. Теперь она была рыцарем-джедаем. Она прошла свои испытания под началом мастера Арлигана Зея на Киилуре, где ей пришлось действовать под прикрытием, мобилизуя колонистов против остатков оккупационного режима неймодианцев и трандошан. Это была тихая, мрачная и секретная работенка, и, хотя теперь на планете размещался республиканский гарнизон, Этейн все еще опасалась, что уменьшающаяся популяция местных гурланинов и фермеры-люди того и гляди пойдут войной друг на друга. Республика обещала гурланинам, что уберет с планеты человеческую колонию.

Пока что этого не произошло.

Не будь гурланины расой хищников-оборотней, шпионивших на Республику, это был бы просто еще один случай нарушенных обещаний, которых в истории Галактики встречалось немало. Но таково было их условие: уникальные шпионские способности в обмен на обещание, что фермеры перестанут отгонять добычу, на которую охотились гурланины. По мнению туземцев, это означало, что фермеров с планеты надо убрать.

Этейн знала, что с гурланинами лучше не враждовать. Они были более чем способны убить фермеров, что и доказали, отомстив информаторам на Киилуре. Но когда речь шла о войне, дипломатия могла обождать.

– Все в сборе, генерал, – сказал Гетт. Он щелкнул переключателем, и репульсорная платформа подняла их на метр над полом. Таким образом вся рота из ста сорока четырех солдат-клонов могла прекрасно видеть и слышать Этейн. В воздухе висела тишина, если не считать периодического шороха броневых пластин, когда один из клонов задевал плечом другого, да тихого покашливания. Эти солдаты не трепались.

Но Гетт все равно решил следовать протоколу:

– Рота… смиррр-но!

Раздался синхронный лязг винтовок, с силой ударивших по нагрудным пластинам. Этейн выждала несколько мгновений и сосредоточилась на том, чтобы ее голос был слышен повсюду. Ее не готовили как офицера, и вещать командирским голосом у нее, само собой, не всегда получалось.

Однако им нужно было, чтобы она стала для них офицером… как в свое время Дарману, верившему, что все джедаи – умелые командиры. Этейн набрала побольше воздуха в легкие и почувствовала, как ее голос проходит откуда-то из живота в грудь, а потом и выше.

– Вольно, – сказала она. – И снимите ведра.

Щелчки и шипение снимаемых шлемов показались несколько более хаотичными, чем реакция на приказ Гетта. Этейн смотрела на совершенно одинаковые лица, с помощью Силы стараясь ощутить, кто эти бойцы, что у них на уме, – как когда-то делала с «Омегой». Она увидела сложную мозаику, в которой было место и страху. Но было также и ощущение сопричастности, сосредоточенности. И не было ни следа того наивного детского ощущения, которое так поразило ее, когда она впервые попробовала прощупать Дармана – задолго до того, как впервые увидела его глазами.

Клоны росли быстро, а учились еще быстрее. Всего год войны – настоящей войны, несравнимой с самыми реалистичными тренировками, – сделал их куда более опытными и изрядно поубавил идеализма.

– Два наших батальона оказались в ловушке на Динло, – начала Этейн. – Вы видели план операции. Мы пробьем коридор через позиции дроидов, чтобы наши бойцы смогли добраться до точки эвакуации. У вас будет поддержка с воздуха, но по большей части придется полагаться на навыки наземного боя. – Девушка сделала паузу. Клоны вежливо слушали. Их концентрация не была вызвана ее словами, а шла изнутри. – Я не буду говорить о славе, поскольку речь тут идет о выживании. Для меня как для джедая первое правило – выжить. Теперь это и ваше правило. Я не хочу, чтобы вы геройствовали и жертвовали собой. Я хочу, чтобы после этого боя из вас и сорок первого осталось как можно больше бойцов, и не потому, что вы ценные орудия, которые можно будет использовать вновь. Я просто не хочу, чтобы вы умирали.

Она почувствовала, как их молчание изменилось, но не качественно, а как осознание, почти неощутимо прошедшее в Силу. Они не привыкли так себя воспринимать.

– Ну, мы тоже сюда не добровольцами приехали, мэм, – сказал пилот, одной ногой стоявший в кабине. Прокатилась волна смеха, и Этейн тоже засмеялась.

– Значит, я постараюсь стрелять аккуратней, – сказала она и похлопала по «стоукеру». Она бросила взгляд на руку Гетта, сверяясь с часами. – Посадка через двадцать четыре минуты. Разойдись.

Бойцы разбрелись, надевая шлемы, и начали вновь собираться по отделениям и взводам, чтобы садиться на корабли. Палубы штурмовых транспортов СНДК/г изрядно разгрузили, чтобы освободить место для бойцов.

Гетт осмотрел внутреннюю часть своего шлема, держа его обеими руками:

– Разве вы не должны пожелать, чтобы с ними была Сила, генерал?

Гетт нравился Этейн. Он не считал ее всемогущим военным гением и понимал, что она ровно так же попала в тяжелую ситуацию без особого выбора. Из комлинка его шлема доносились негромкие звуки. Сосредоточившись, девушка разобрала пение и протянула руку. Однажды она примерила шлем Атина и была поражена количеством информации, что обрушивалась на носителя. Плотно натянув шлем на голову, она смогла различить хор мужских голосов. Они напевали гимн, который Этейн слышала лишь урывками: «Воде ан»[9].

Они пели наедине друг с другом, через комлинки своих шлемов, словно бы укрывшись в своем мирке, как порой делало отделение «Омега». Снаружи Этейн ничего не слышала, и ей казалось, что ее намеренно не пускают в этот мирок. Но для нее они не были «все братья», как бы она ни желала быть частью чего-то большего, чем она сама или даже Орден джедаев. А они готовились к битве.

Сейчас эти слова казались ей не столько военным маршем, сколько своеобразным плачем.

Надо будет попросить генерала Джусика перевести. Он в последнее время весьма навострился говорить на мандо’а.

Этейн вернула Гетту шлем и благодарно кивнула.

– С нами должна быть не только Сила, коммандер, – сказала она. – Пригодятся и надежное снаряжение, и точные разведданные.

– Как и всегда, генерал, – ответил он. – Как и всегда.

Гетт снова надел шлем и защелкнул воротник.

Даже не спрашивая, Этейн знала, что он начал петь. Неслышно для нее, но в унисон со своими братьями.

ШТАБ БРИГАДЫ СПЕЦОПЕРАЦИЙ, КОРУСАНТ, ДВАДЦАТЬ МИНУТ ПОСЛЕ ВЗРЫВА НА СКЛАДЕ «БРАВО-5», 367 ДНЕЙ ПОСЛЕ БИТВЫ НА ДЖЕОНОЗИСЕ

Капитану Ордо был нужен генерал Бардан Джусик, и как можно скорее.

По комлинку он не отвечал. Это раздражало Ордо, поскольку офицер всегда должен быть на связи. И именно такие экстренные ситуации доказывали обоснованность этого требования.

Ордо оставил двухместный «Аратех» перед центральным входом – достаточно в стороне, чтобы не загораживать дверь, как предписывали правила безопасности. Затем он направился по главному коридору в сторону помещений для инструктажа и оперативных комнат.

– Где находится генерал Джусик? – спросил он в приемной у дроида-администратора, стоявшего возле пульта связи.

– Он на встрече с генералом Арлиганом Зеем и ЭРК-капитаном Мейзом в кабинете командующего, сэр. Они обсуждают недавнюю ситуацию со взрывчаткой…

– Спасибо, – сказал Ордо. «Ну почему ты просто не скажешь: „бомба“?» – Я здесь по той же причине.

– Вы не можете…

– Учту. – Но нет, он мог. И сделал.

Красный свет над дверью кабинета уведомлял: генерал не хочет, чтобы ему мешали. Ордо предполагал, что джедай почувствует его в Силе и откроет дверь, но этого не произошло. Поэтому Ордо попросту воспользовался списком из пяти тысяч кодов безопасности, которые он запомнил как раз на такой случай. Он никогда бы не доверил такую информацию одному лишь планшету. Скирата учил, что порой в бою приходится полагаться только на свой разум и тело.

Сняв для начала шлем (этому правилу этикета его опять-таки обучил Скирата), Ордо ввел код. Дверь открылась, и клон подошел к столу из темно-синего полированного камня, за которым сидели Зей, Джусик и явно удивленный ЭРК-капитан, прикомандированный к Зею.

– Доброе утро, сэр, – сказал Ордо. – Извините, что вмешиваюсь. Мне нужно немедленно поговорить с генералом Джусиком.

На худом и бледном лице Джусика, украшенном клочковатой светлой бородой, читалось граничащее с ужасом смущение. Ордо думал, что все джедаи чувствовали его приближение, но это, похоже, никак не уменьшало их удивления, когда он являлся по срочному делу.

Джусик слишком медлил, поэтому Ордо сделал жест в сторону двери.

– Капитан, экстренные совещания не принято прерывать, – осторожно произнес Зей. – Генерал Джусик – наш специалист по взрывчатке, и…

– Поэтому он мне сейчас и нужен, сэр. Сержант Скирата передает свои извинения, однако он хотел бы видеть генерала на месте происшествия. Его опыт в обращении с взрывчаткой куда лучше пригодится на практике, чем за столом переговоров.

– Мне кажется, лучше бы твоему… сержанту оставить это дело Службе безопасности Корусанта, – сказал капитан Мейз, который явно не понимал ситуацию в достаточной мере.

«Типичный стандартный ЭРК. Упрямый, как ЭРК».

– Нет, – отрезал Ордо, – это невозможно. Пожалуйста, генерал Джусик, поторопитесь. На улице ждет мотоспидер. И пожалуйста, в будущем не выключайте ваш комлинк. Вы должны быть на связи постоянно.

Мейз посмотрел на Зея, тот едва заметно покачал головой. Ордо взял Джусика за руку и вывел в коридор.

– Прошу прощения, что отчитал вас перед Зеем, сэр, – сказал Ордо, расталкивая по пути дроидов и клонов. – Просто сержант Скирата в бешенстве.

– Я знаю, мне стоило оставить комлинк вклю…

– Любите водить, сэр? Я знаю, что любите.

– Да, пожалуйста…

Услышав быстрые шаги за спиной, Ордо обернулся ровно в тот момент, когда капитан Мейз хотел похлопать его по плечу. Он перехватил руку ЭРКа и отбросил в сторону. Мейз выпятил грудь:

– Слушай, «Ноль», не знаю, что о себе возомнил твой сержант, но, когда генерал отдает приказ, ты обязан…

– Я тороплюсь. – Без всякого предупреждения Ордо врезал кулаком Мейзу под подбородок, отбросив к стене. Капитан выругался, но сдаваться не спешил, и Ордо ударил его снова, на сей раз в нос. Такой удар был достаточно эффективен, чтобы сбить спесь и вогнать в ступор, но при этом не травмировать слишком сильно и не причинять боли надолго. Если была такая возможность, он старался не вредить своим братьям. – Я слушаюсь только приказов Кэла Скираты.

Оставшуюся часть пути Джусик и Ордо пробежали, чтобы наверстать упущенное в стычке время.

– Ордо…

– Да?

– Ордо, ты только что оглушил ЭРКа.

– Он нас задерживал.

– Но ты его ударил. Дважды.

– Поболит и перестанет, – ответил Ордо, приподняв свою каму, чтобы занять место позади Джусика. Он защелкнул шлем. – Альфа-ЭРКа рациональными доводами не убедишь. Они такие же бестолковые и импульсивные, как Фетт, уж поверьте.

Джусик с удивленным видом завел двигатель, поднял мотоспидер вертикально вверх и развернул на пике подъема. Его собранные в пучок волосы скользнули по шлему Ордо, и ЭРК раздраженно отмахнулся. Пора бы мальчишке их заплести или отрезать.

– Куда летим, Ордо?

– Манараи.

– Расскажи мне, в чем дело, – попросил Джусик.

– СБК тут не справится. Если сейчас доберемся туда и вы воспользуетесь Силой по свежим следам, то, может, и поймем, что произошло.

Джусик бросил машину вправо, чтобы не врезаться в тонкий шпиль, и пожевал нижнюю губу. Похоже, вести спидер он мог на автомате.

– Я шесть или семь раз изучил все данные и никак не могу разглядеть систему. Ничего общего ни в материалах, ни в конструкции, вообще ни в чем. Знаю, что сами по себе устройства весьма сложные, а уж установить их не легче.

Ордо моргнул и переключил фильтр шлема, чтобы звук ветра не мешал. Он решил, что в следующий раз возьмет закрытый спидер.

– Всегда взрывчатка.

– Что?

Ордо увеличил громкость:

– Я сказал, что всегда взрывчатка.

– Химическое и биологическое оружие имеют ограниченную эффективность на планете, где живет больше тысячи видов. А вот то, что просто взрывается, гарантированно убьет кого угодно.

– Я бы согласился, если бы эти штуки использовали где попало. Но каждый раз цель – Великая армия. Люди.

– А вам точно нужен именно я? – спросил Джусик. – Я не столь искусен в использовании Живой Силы, как другие.

– Хотите, чтобы я вас отвез обратно на ваше славное совещание?

– Нет. – Джусик обернулся с широкой ухмылкой. Ордо уже научился не напоминать ему, чтобы смотрел вперед, но все же было немного страшновато видеть, как джедай управляет спидером исключительно при помощи Силы. – Никогда не видел, чтобы кто-то вот так вытер ноги о Зея.

– Я просто выполнял свою работу, сэр. Без обид.

– Можно, я тебя кое о чем спрошу, Ордо?

– Конечно.

– Почему ты меня терпишь? Ты совершенно игнорируешь и Зея, и Камаса, вообще всех.

– Скирата вас уважает. Я доверяю его суждению.

– Ох! – Похоже, Джусик не ожидал такого ответа. – Я тоже очень уважаю нашего сержанта.

Слово «нашего» не укрылось от Ордо. Именно это отличало Джусика от остальных, по мнению Кэл’буира[11]: он был готов разделить свою судьбу со своими бойцами. Но, как обмолвился однажды Кэл’буир, во главе армии клонов можно поставить хоть виквая – и все равно армия будет хорошо сражаться. Армия из трех миллионов человек под началом всего лишь горстки офицеров-джедаев не могла не быть самостоятельной.

Ордо тоже привык быть самостоятельным.

Но Джусик никогда не спрашивал Ордо, считает ли тот его своим командиром. Наверное, он знал сам и не нуждался в напоминаниях о том, что Ордо подчинялся приказам только одного человека, который заслонял его от смерти не единожды, а бессчетное число раз, – Кэла Скираты. И хотя Ордо знал, что выигрывают войны и спасают больше жизней именно отстраненные и лишенные сантиментов офицеры, сердце говорило, что сержант, готовый умереть за своих бойцов, мог рассчитывать на то, что и они с радостью будут за него сражаться до последней капли пота и крови.

– Мне кажется, что на сей раз с Зеем ты попал, Ордо.

– И что он сделает?

– Тебе не страшно?

– Я ничего не боюсь со времен Камино.

Если Джусик и понял, о чем он говорил, то виду не подал.

– А правда, что твой брат Мерил угнал транспорт, шедший на Камино?

– Это называется «проверка на вшивость», генерал. Создать проблемы охране, чтобы повысить ее эффективность. Мы так делаем.

Это была ложь, но не совсем: «Ноли» старались не забирать с фронта имущество ВАР без крайней необходимости, но конкретно в этом случае Кэл’буир сказал, что так нужно. Офицеры-джедаи закрывали глаза на обнаруженные нарушения, поскольку «Ноли» обеспечивали непревзойденные результаты. Нет, Зей их и пальцем не тронет. Если же по глупости попробует, то будет ему суровый урок.

– Генерал, вы помните, как вас забрали у родителей?

Джусик бросил взгляд налево, и пару мгновений спустя сбоку появилась патрульная машина СБК. Качнув крыльями в знак приветствия, патруль ушел вниз.

– Они просто проверяют, что это именно мы, – сказал джедай, уходя от вопроса. – В наши дни практически ничему нельзя доверять.

– Верно.

– Надеюсь, СБК не разозлится на наше вмешательство.

– Не их вина в том, что они не могут с этим справиться, – сказал Ордо, стараясь держаться крепче.

– Они весьма компетентны.

– В плане защиты – да. Но нападать они не привыкли. Мы же можем мыслить так, как враг, куда лучше, чем они.

– Ты-то можешь. А я, боюсь, никогда не научусь.

– Меня учили убивать и разрушать всеми возможными способами. Я так понимаю, – вас учили следовать определенным правилам.

– Есть такое.

– Что? Вы следуете правилам?

– Нет, я помню, как меня забрали из семьи. Просто как забрали, но не саму семью.

– И потому вы так к нам привязались? – Ордо специально выбрал такие слова, понимая, что значит привязанность для джедаев. Впрочем, ответ он знал. – Разве вас это не тревожит?

Джусик на мгновение затих, после чего обернулся с озабоченной улыбкой. Джедаям не полагалось испытывать сильные эмоции вроде жажды мести, любви или ненависти. Но Ордо каждый день видел этот конфликт на лице мальчишки.

И ведь Джусик действительно был просто мальчишкой. Физически Ордо с генералом были одного возраста – двадцать два года. Но Ордо чувствовал себя на целое поколение старше, хотя на самом деле родился всего одиннадцать лет назад. И этот джедай, как и Кэл Скирата, черпал силы в том, что разрывало его сердце на части.

Они с Джусиком во многом были полными противоположностями, но в то же время во многом другом были похожи.

– У тебя такое сильное чувство принадлежности, – сказал наконец Джусик, – и ты ни разу не жаловался, что тебя используют.

– Оставьте жалость солдатам, – ответил Ордо. – Никто нас не использует. А целеустремленность – это сила.

Южная часть склада материально-технического обеспечения представляла собой своеобразную свалку металла и камня. С воздуха казалось, что это заброшенная строительная площадка, обнесенная ярко раскрашенной оградой. Когда Джусик опустил мотоспидер ниже, стало видно, что «ограда» – это толпа, которую сдерживал кордон СБК. База снабжения Великой армии Республики находилась прямо на границе гражданского сектора, и разделяла их лишь полоса посадочных площадок, под которой располагались склады, обслуживаемые дроидами.

Похоже, взрывное устройство было весьма мощным. Если бы такая бомба взорвалась посреди гражданского сектора Корусанта, то счет жертв шел бы на тысячи.

– На что они там уставились? – спросил Джусик. Он не видел, где можно было бы оставить спидер, так что решил опуститься снаружи оцепления. Его определенно огорчало наличие зевак, и он решил не ждать, когда Ордо расчистит ему путь сквозь толпу. Для столь тихого человека Джусик определенно умел говорить достаточно громко. – Граждане, если вы не можете ничем помочь, могу я вас попросить очистить периметр? Здесь может быть заложена вторая бомба.

Ордо поразился тому, с какой скоростью рассосалась большая часть толпы. Осталось лишь несколько небольших группок самых упрямых.

– Вам лучше этого не видеть, – сказал Джусик.

На мгновение зеваки замерли, после чего направились прочь. К Джусику подлетела машина СБК и на мгновение зависла рядом с ним. Пилот чуть высунулся из кабины:

– Никогда не видел, как Силой влияют на разум, сэр. Спасибо.

– Я не использовал Силу, – ответил Джусик.

Ордо подумал, что нашел еще одну причину, по которой этот джедай ему нравился: он принимал войну так же близко к сердцу, как и Кэл’буир.

Из-за кордона им помахал коренастый мужчина, стоявший в окружении гражданских лиц и парящих камер. Капитан Джаллер Обрим больше не носил форму Сенатской Гвардии, но Ордо хорошо его знал: с тех пор как они и отделение «Омега» вместе участвовали в осаде космопорта[12], Обрим все больше занимался контртеррористическими операциями. Сейчас он был прикомандирован к СБК, но, похоже, они до сих пор не убедили его надеть синюю форму.

– Генерал, вы бы не могли убедить журналистов убраться отсюда? – спросил Ордо. – Или мне их убрать самому?

Когда Ордо и Джусик добрались до внутреннего кордона, следственная группа СБК все еще неторопливо пробиралась через завалы возле входа в «Браво-8». В десяти метрах от кордона стоял щит из пластоида с эмблемой СБК, закрывавший самые страшные разрушения от любопытных глаз и камер.

Для обычной полиции работенка была не из веселых. Ордо знал: у СБК нет ни опыта, ни рук, чтобы разобраться со случившимся. Как они вообще воспринимали то, что видели, если их не приучали к таким картинам с самого детства, как его самого? На мгновение ЭРК почувствовал укол жалости.

Но раздумывать было некогда. Быстрым движением глаз Ордо включил громкоговоритель в своем шлеме:

– Осторожней, сзади.

Среди тех, кто видел последствия взрыва, были съемочная группа НРГ, другие журналисты – мокрые, как называл Скирата органические формы жизни, – и кучка жестянок, то есть дроидов. Они разошлись в стороны еще до того, как успели обернуться и увидеть приближавшегося к ним Ордо. Перед ним они расступились еще шире: ЭРК выглядел внушительно, а красная капитанская маркировка подсознательно внушала чувство опасности.

Обрим деактивировал часть кордона, чтобы пропустить Ордо и Джусика.

– Это генерал Бардан Джусик, – сказал Ордо. – Он один из нас. Можно, он тут походит, осмотрит место преступления?

Обрим осмотрел Джусика с видом человека, который больше верил в твердые доказательства, чем в Силу.

– Конечно. Только аккуратней с маркерами улик, сэр.

– Непременно, – ответил Джусик. Он сплел пальцы перед собой и сделал тот самый джедайский поклон, который так восхищал Ордо. Джусик мог быть таким, как все, но мог и превращаться в древнее, необычайно мудрое и совершенно нездешнее создание. – Я ничего не трону.

Обрим подождал, пока джедай не ушел, после чего повернулся к Ордо:

– Впрочем, какая разница? Следователи ничего не обнаружили. Может, и правда, что без мистической кодлы тут не разобраться. Но ладно, ты как?

– Сосредоточен. Очень сосредоточен.

– Да, твой босс такой же. Он своей руганью хатта в ступор вогнать может.

– Боюсь, потери он принимает весьма близко к сердцу.

– Понимаю. Кстати, соболезную насчет ваших парней. Им-то деваться некуда, верно?

Скирата стоял и разговаривал с офицером СБК, чуть ли не касаясь с ним лбами. Они говорили негромко, но взволнованно. Когда Ордо подошел ближе, сержант обернулся. Его лицо было серым от сдерживаемого гнева.

– Пятнадцать трупов. – Скирате явно было плевать на жертвы среди гражданских, нарушение движения и разрушенные строения. Он указал рукой на кусок белой брони, торчавший среди обломков того, что когда-то было постом охраны. – Я за такое чакаарам[13] кишки выпущу.

– Когда мы их найдем, будь уверен: оповестим вас в первую очередь, – сказал Обрим.

Сейчас они ничего поделать не могли, кроме как дождаться, когда преимущественно салластанская группа следователей закончит работу. Скирата держал кулаки в карманах куртки, жуя столь полюбившийся ему в последнее время горько-сладкий корень руйка и наблюдая за тем, как Джусик осторожно ходит между обломками. Иногда джедай останавливался, закрывал глаза и застывал, словно статуя.

Скирата смотрел на него, спокойно оценивая:

– Хороший парень.

– Хочешь, чтобы я за ним присмотрел? – кивнув, спросил Ордо.

– Да, но не ценой своей безопасности.

Через несколько минут Джусик вернулся к кордону и скрестил руки на груди.

– Нашли чего? – спросил Скирата, словно бы ожидая, что Джусик будет рычать, как охотничий стрилл, напавший на след.

– Достаточно много. – Джусик на мгновение прикрыл глаза. – Я чувствую возмущение в Силе. Чувствую разрушения, боль, страх. Как на поле боя.

– И?..

– Меня беспокоит то, чего я не чувствую.

– Чего же?

– Злого умысла. Врага здесь нет. Его никогда и не было.

КОРАБЛЬ ПЕРЕХВАТА ТРАНСПОРТА (КПТ) Z590/1 ИЗ ОХРАННОЙ ГРУППЫ РЕСПУБЛИКАНСКОГО ФЛОТА, ЗАНИМАЮЩИЙ ПОЗИЦИЮ НА ПЕРЕСЕЧЕНИИ КОРЕЛЛИАНСКОГО И ПЕРЛЕМИАНСКОГО ГИПЕРПУТЕЙ, 367 ДНЕЙ ПОСЛЕ БИТВЫ НА ДЖЕОНОЗИСЕ

Пятый не любил работать в невесомости.

Он медленно и осторожно снял шлем и одной рукой взялся за ту паутину из ремней, что не позволяла ему свободно улететь от перегородки безымянного служебного судна, которое было переделано для вооруженных абордажных команд. Если он двигался слишком быстро, то начинал вращаться.

А от вращения становилось… дурно.

Дарман, Девятый и Атин, кажется, не обращали на это внимания, как и пилот, который, по неизвестным для Пятого причинам, носил прозвище Тошнотик.

Двигатели Тошнотик выключил. Небольшой гражданский КПТ, который пилоты прозвали «оберточкой», выглядел совсем не внушительно. Он торчал на холостом ходу возле конечной точки гиперпространственного пути. В кабине пилота мерцали дисплеи управления разнообразным оружием.

Со стороны кораблик выглядел как типичный потрепанный служебный челнок. Но под ржавчиной скрывалась компактная штурмовая платформа, с помощью которой можно было пробиться внутрь любого корабля. Пятому подумалось, что «перехват транспорта» – довольно милый эвфемизм для выражения «захват силами спецназа».

– Люблю начинать день с силового досмотра, – сказал Тошнотик. – Пятый, ты как?

– Порядок, – соврал Пятый.

– Ты же не блеванешь мне тут? Я только все почистил.

– Если я в себе удержу сухпаек, то остальное не страшно.

– Слушай, дружище, напяль свое ведро обратно на голову, чтобы уж точно ничего не запачкать.

– Я могу прицелиться.

Пятый научился маневрировать при нулевой гравитации довольно поздно – где-то в восемь лет и шестнадцать месяцев, незадолго до Джеонозиса. И эта техника давалась ему тяжело, в отличие от тех солдат, которых специально готовили для таких заданий. Он гадал, каким образом остальные научились держаться лучше его.

Девятый, которому явно были побоку любые неприятности, кроме картины снаряженного не по уставу отделения, все смотрел на свою ладонь в перчатке, словно гипнотизируя наручный комлинк, чтобы штаб наконец вышел на связь.

Сейчас отделение было облачено в матово-черную маскировочную версию брони «Катарн», благодаря которой они еще больше отличались от остальных отделений республиканского спецназа. Девятый говорил, что это «разумно», хотя в такой броне они были весьма заметны на заснеженном Фесте. Пятый же полагал, что такая броня ему нравилась еще и потому, что они в ней выглядели весьма зловеще. Дроидам-то все равно, а вот мокрым – органическим существам – определенно становилось не по себе при виде этой брони.

Конечно, если они успевали ее увидеть. Чаще всего такого шанса не предоставлялось.

Иногда Девятый цыкал зубом, показывая свое раздражение, – привычка, которую он перенял от Скираты.

– Ордо никогда не опаздывает, – сказал Пятый, стараясь отвлечься от разбушевавшегося желудка. – Не волнуйся, сержант.

– Твой приятель… – поддразнил Дарман.

– Уж лучше быть его другом, чем врагом.

– О-о-о, ты ему нравишься. Панибратствуем с ЭРК-офицерами из отделения «Долбанутых», э?

– У нас взаимопонимание, – сказал Пятый. – Я не смеюсь над его юбкой, а он не отрывает мне голову.

О да, Ордо определенно он пришелся по душе. Пятый не до конца это понимал, пока Скирата не отвел его в сторонку и не разъяснил, что случилось с Ордо и остальными клонами из его партии на Камино, когда они были детьми. Так что, когда Пятый бросился на гранату во время антитеррористической операции, чтобы принять на себя взрыв, Ордо увидел, что он готов пойти на огромный риск, чтобы защитить товарищей. Ноль-ЭРКи были теми еще психопатами – долбанутыми, как говорил Скирата, – но они могли проявлять необычайную преданность… по настроению.

Если же настроения не было, то они являли собой мгновенную смерть о двух ногах.

Пятый подозревал, что Ордо весь год умирал со скуки в корусантском штабе, где убивать можно было только время.

Так что Пятый тоже пялился на перчатку Девятого, стараясь удержать в себе содержимое желудка. Ровно в 9:00 по времени «Тройного нуля», точно по расписанию, ладонь Девятого вспыхнула голубым светом.

– РК-один-три-ноль-девять на связи, сэр, – сказал сержант.

Связь по зашифрованному каналу шла без помех. Голограмма изображала Ордо, который, судя по всему, сидел в кабине пилота полицейской машины, а его шлем лежал на соседнем сиденье. Но скучающим он точно не выглядел. Он сжимал и разжимал кулак.

– Су’куи[14], «Омега». Как дела?

– Готовы приступать, сэр.

– Сержант, по последним данным, корабль подозреваемого покинул Куларин и взял курс на Денон. Сейчас он направляется к вам. Из плохих новостей – похоже, что в качестве прикрытия его сопровождают несколько вполне добропорядочных кораблей. Коммерческие перевозки становятся все более опасными из-за пиратов, так что для защиты формируются конвои.

– Мы сможем вычислить цель, – сказал Девятый.

– Будет весьма неловко, если вы разгерметизируете гражданский корабль. Вам нужен гайзерский L-6.

– Принято.

– И эти ди’куте нам нужны живыми. Не вздумайте кого-то пришить или дезинтегрировать, никаких несчастных случаев.

– Что, даже по роже дать нельзя? – спросил Пятый.

– Используйте ИЭР-лазеры[15] и постарайтесь никого не убить. Кое-кому очень хочется поговорить с ними. – Ордо умолк, на секунду склонив голову. – Вау вернулся.

Пятый не удержался и взглянул в сторону Атина. Он заметил, что Дарман сделал то же самое. Атин уперся подбородком в мягкий край нагрудной пластины, отстраненно почесывая шрам, что шел через рот от правого глаза к левой стороне нижней челюсти. Сейчас это была просто тонкая линия, напоминание о той красной вспухшей полосе, которую Пятый видел, когда впервые повстречал Атина. И Пятый внезапно понял то, что ему раньше не приходило в голову.

«Кажется, я знаю, каким образом Атин получил этот шрам».

Атина тренировал не Скирата, он был из учебной роты сержанта Вейлона Вау. И за прошедшие месяцы, по мере того как потери все увеличивались и некомплектные отделения пополнялись бойцами из других рот, все они обменивались различными историями. Истории подчиненных Вау смешными не были.

– Ты в порядке, нер вод?[16]

– Да, – ответил Атин. Он поднял взгляд и стиснул зубы. – Сколько же бандитов нам не разрешается пришить, дезинтегрировать или просто обидеть, капитан?

– Насколько известно – пятерых.

– Хорошо, предположим, что десятерых, – сказал Девятый.

Ордо на мгновение замолк, будто размышляя, сарказм это или нет. Пятый увидел, как напряглись его плечи. Ордо был резок как нож. Но Девятый просто говорил то, что думал, как и всегда, когда дело было серьезным. Считал, что лучше перебдеть, чем недобдеть.

Похоже, Ордо это тоже знал и потому придержал язык.

– Кстати, генерал Тур-Мукан действует в Ботанском секторе. Похоже, у нее все в порядке, если верить командиру Гетту, – сказал он. – И она все еще таскает с собой «ударник», так что ваши уроки не прошли даром.

– Уж точно лучше, чем махать светопалкой, – сказал Пятый, подмигнув Дарман. – Было бы неплохо ее повидать, а, Дар?

Дарман загадочно улыбнулся. Атин расфокусированным взором уставился в перегородку, все еще сжимая зубы. Пятый подумал, что пора бы «плохишам» уже выйти из гиперпространства, чтобы отвлеклись от своих мыслей. В частности, он сам – от бунтующего желудка.

– Конец связи. – И голубая голограмма исчезла. На ладони Девятого остался лишь воздух.

Дарман подготовил свой шлем, перезапустив информационный дисплей нажатием кнопки.

– Бедный Орд’ика. – Он назвал его тем ласковым прозвищем, которое Скирата использовал наедине. «Малыш Ордо». Для посторонних существовали лишь капитан и сержант. Можно было звать своего брата по-мандалорски – вод’ика[17], но никому больше это не позволялось, и тем более в присутствии других. – Кому охота возиться с документами, когда остальные из твоей партии спасают Галактику?

– Я слышал, что Ком’рк на Утапау, а Джейнг отправился на прогулку с крайним предубеждением в сектор Бакуры, – сказал Пятый.

– Фирфек!

– Зная его, можно предположить, что, скорее всего, он делает это потехи ради. А что до Мерила… интересно, почему Кэл послал его на Камино?

Девятый снова раздраженно цыкнул зубом:

– С кем еще хочешь пообсуждать секретную информацию, Пятый?

– Прости, сержант.

Снова стало тихо. Пятый надел шлем, защелкнул ворот и сосредоточился на искусственном горизонте своего дисплея, надеясь растолковать желудку, где верх, а где низ. Третья модель брони «Катарн» имела куда больше усовершенствований и держала выстрел из легкой бластерной пушки. С каждым новым заданием служба снабжения Великой армии Республики преподносила все новые сюрпризы – как подарок на день рождения, по словам Скираты, хотя Пятый, как и остальные его братья, никогда этот день не отмечал.

Теперь DC-17 даже могли стрелять нелетальными импульсно-энергетическими разрядами, или ИЭР, которые убивать не убивали, но слезы из глаз вышибали. Это была полицейская примочка для подавления беспорядков – лазер на фториде дейтерия. Вуки такая штука скорее просто разозлит, а вот с гуманоидами позволит разобраться быстро.

Пятый сосредоточился на символах дисплея и моргнул, посмотрев на один из них. В лицо ему пошла струя холодного воздуха, отчего тошнота немного отступила. Затем он отключил аудиоканал и врубил ритмичный глиммик.

Девятый вклинился по спецсвязи:

– Что ты там слушаешь?

– Мон-каламарианскую оперу, – ответил Пятый. – Для интеллектуального развития.

– Врешь. Я вижу, как ты качаешь головой под ритм.

«Да расслабься, сержант. Пожалуйста».

– Что, хочешь послушать?

– Спасибо, но я и так на взводе, – ответил Девятый.

Дарман покачал головой. Атин поднял глаза:

– В другой раз, Пятый.

Тошнотик оглянулся: он не слышал разговора, который шел по закрытому каналу связи. Но по их движениям явно понимал, что они о чем-то треплются. Пятый переключил частоту, пару раз моргнув сенсору внутри шлема.

– А ты что скажешь, нер вод? Музычку послушаешь?

– Не, спасибо. – У Тошнотика был тот же нейтральный акцент, что и у большинства клонов-солдат. Они учили общегалактический во время экспресс-обучения и редко общались с теми, кто разговаривал иначе. – Но спасибо за предложение.

– Всегда пожалуйста.

Спецназ был обязан жизнями стальным нервам пилотов – «Омегу» тоже эти умельцы не раз вытаскивали из-под огня, – но пилоты КПТ были, пожалуй, самыми отчаянными из всех. Любые различия между клонами-солдатами, специалистами и ЭРКами давно стерлись общими тяготами и лишениями. Теперь они были ан воде – все братья. И Пятый был рад услужить брату.

Он выключил музыку и вновь переключился на открытый канал связи отделения. Ожидание убивало. Если бы…

– Есть контакт, – сообщил Тошнотик. – Должны выпрыгнуть из гипера в любой момент. Засек троих.

Он переключил картинку с дисплея слежения на голопроекцию, чтобы все могли видеть мигающие точки, представлявшие собой корабли, – никаких силуэтов, просто числа и коды с одной стороны.

– Перехват через две минуты. Должны появиться с промежутком меньше минуты.

– Пожалуйста, подведи нас к их правому борту, – попросил Девятый.

– Хорошо… L-6 выйдет первым. – Тошнотик нажал на кнопку, и Пятый услышал, как выдвинулись и втянулись обратно зацепы, словно спортсмен разминал руки перед соревнованиями. На дисплее показался один корабль, потом второй. – Но второй тоже вроде как L-6.

– Согласно разведданным…

– Разведданные, судя по всему, бывают не на все сто процентов достоверны.

Атин пренебрежительно выдохнул:

– Да что ты говоришь! – (Пятый видел, что он проверяет конфигурацию кораблей через свой внутришлемный дисплей.) – Хорошо, что я стрессоустойчивый.

– Но мы ведь любим разведданные! – сказал Пятый. «Нет-нет, только не снова. Пусть на этот раз все будет верно». – Сержант Кэл не читал нам сказок на ночь, так что разведданные удовлетворяют нашу мальчишескую тягу к героическим сказкам.

– Он всегда такой? – спросил Тошнотик.

– Нет, сегодня он довольно тихий. – Дарман прижал к нагруднику магнитный заряд, который он называл «люкоубеждателем». – Ну что, берем первое корыто или как?

– Будем смотреть по ситуации, – ответил Девятый, который при стрессе начинал говорить как Скирата. Он нажал на кнопку и отстегнул ремни. – Посмотрим, как они среагируют на наше приближение. Герметизируем шлемы, господа, и начинаем.

– Захожу на цель, – сообщил Тошнотик. – Если я не смогу отключить их двигатели – вырубите питание навигационных систем. Доступ должен быть снаружи машинного отделения, но иногда кабель идет внутри переборки по левому борту, в трех метрах от входа. Так что будьте добры, вырубите эту треклятую хрень, хорошо? Иначе они улетят и протащат нас за собой через десяток звездных систем.

Затем пилот развернул корабль на девяносто градусов, и созвездия, что вроде как были недвижимы, поплыли перед глазами Пятого. Он моментально понял, почему этого парня прозвали Тошнотиком.

Пятый инстинктивно ухватился за ремни, ударившись ранцем о переборку:

– Ох ты ж, фирфек…

– Воооооу!

– Оооой…

Пятый восстановил равновесие, глядя на экран в кабине пилота. На фоне черноты космоса маячил похожий на коробку грузовой корабль – гайзерский L-6.

– Перехватываем, – приказал Девятый.

Пятый потянулся к кнопкам управления своего реактивного ранца, зависнув рядом с Дарманом.

Тошнотик медленно направил КПТ прямо, неторопливо поворачивая по оси таким образом, чтобы палубный люк смотрел прямо в левый борт грузовика. Посадочные огни были включены.

Грузовой корабль тоже притормозил. Дарман был наготове, шевеля пальцами над кнопками управления реактивным ранцем у себя на поясе. Он должен был идти первым и взорвать панель управления люком, когда на корпусе закрепится взрывоупорный переходник, а потом отплыть в сторону, чтобы остальные проникли внутрь. Корабль перехвата степенно двигался вдоль борта фрахтовика, и вдруг в свете посадочных огней появилась надпись: «ПЕРЕВОЗКИ ВОШАНА».

– Упс, – сказал Тошнотик. – Похоже, этот добропорядочный.

– Назад, – приказал Девятый. – Если нас заметит другой корабль, то мы потеряем…

Пятый, как и все остальные, заметил вспышку света. В их сторону направлялся другой корабль.

– Еще один L-6, – сообщил Тошнотик. – Ну пожалуйста, пусть их будет не три.

Первый L-6 резко сменил курс. Похоже, его пилот не то подумал о потрепанном корабле в зоне космоса, где водились пираты. Одно из крыльев корабля почти тут же сделало поворот на девяносто градусов, что грозило прямым столкновением с остеклением кабины корабля перехвата.

– Отбой-отбой-отбой! – заорал Тошнотик. – Держись-держись-держись…

Его вопли прервал визг раздираемого железа, от которого содрогнулся весь кораблик, и внезапно предвкушение абордажа сменилось отчаянным желанием выжить. От столкновения КПТ, вращаясь, отлетел назад, и последним, что видел Пятый перед невольным кувырком, был Тошнотик, который потянул на себя штурвал и врубил стабилизаторы, чтобы остановить вращение.

Пятый и остальные ничего не могли поделать. Сейчас все было в руках пилота. Пятый ненавидел эти моменты осознания собственной беспомощности. Изображение на ВИДе дрогнуло, как пиратский голофильм, – это он приложился о переборку с силой, казавшейся невозможной в нулевой гравитации.

– Исходящие! Открываю ответный огонь.

И затем был свет – яркий, бело-голубой. Корпус осыпало дождем из раскаленных обломков. Тошнотик сумел нейтрализовать летевшую в них ракету. Второй L-6 запустил двигатели и рванул обратно в гиперпространство.

– Что, съел? – сказал вдогонку Тошнотик и ударил кулаком по панели управления. – Выпускаю пену… пробоина закрыта.

– А это что такое? – спросил Пятый, чья нервозность вдруг сменилась ледяным спокойствием и полной сосредоточенностью. Тошноты как не бывало.

– БКК.

– Что?

– Большая Красная Кнопка. Аварийное задраивание.

Остатки выпущенной грузовиком ракеты медленно улетали вдаль, оставляя след из пара. Такая самозащита была обязательной для многих грузовых кораблей: война давала возможность разгуляться преступникам на всю катушку.

– Фирфек, теперь все знают, что мы тут… – выдохнул Девятый.

– Кто-нибудь запомнил номер? – спросил Пятый. – Вот же псих.

– Ага, а скоро еще парочка психов подлетит. – Тошнотик посмотрел на сканер. – Следующий должен выйти в течение шестидесяти секунд… а следующий где-то через две минуты. Надеюсь, он не позовет на помощь, иначе нам придется рвать когти.

– Пожалуйста, скажи мне, что они не заметят последствий стычки.

– Они не заметят последствий стычки.

– Вор’е[18], брат.

– Да не за что. – Пилот все не отводил взгляда от сканера. – Всегда рад соврать товарищу, если ему от этого легче станет. О, а вот и они…

Следующий грузовой корабль вышел из гиперпространства в ста пятидесяти метрах от их левой скулы, и его пилот явно обо всем догадался. Пятый понял это, когда очередь из лазера сбила сканер на носу корабля перехвата, а Тошнотик открыл огонь по подвесному двигателю. Под дождем обломков Тошнотик развернул КПТ, который обогнул грузовик снизу, вышел со стороны правой скулы и завис в перевернутом положении, люк к люку.

Поврежденный грузовой корабль ничего не мог поделать. КПТ был слишком близко, ближе минимального радиуса действия пушки, и теперь он словно бы оседлал очень разозленного раллтиирского тигра.

– Все, конечная. – Голос Тошнотика немного дрожал. – Выходите.

– По местам! – рявкнул Девятый. Из люка корабля перехвата вылетел переходник и прикрепился к корпусу грузовика, который крепко держали зацепы. Зажегся красный индикатор, сигнализировавший о выравнивании давления, после чего открылся взрывоупорный внутренний люк корабля перехвата, а за ним и внешний. – Дар, давай!

Дар прикрепил заряды к люку грузовика. Внутренний люк закрылся, и по всему КПТ пронеслось приглушенное «бум!».

Пятый так и не понял, каким образом Тошнотик сумел подвести корабль перехвата к люку, не врезавшись и не вырвав с корнем обшивку. Но такое пилоты вытворяли регулярно, и это его восхищало. Внутренний люк открылся вновь. Дарман зашвырнул пару светошумовых гранат, которые должны были ослепить и оглушить противников. Первым в люк ринулся Девятый.

– Пошел, пошел, вперед!

Чувствуя прилив адреналина, Пятый бросился следом за ним, переключив DC-17 в режим бластера. Он совершенно позабыл о КПТ и Тошнотике, время словно бы перестало следовать известным законам, и он застыл в бесконечно долгой доле секунды, а потом отделение прорвалось через люк, и искусственная гравитация на палубе L-6 резко прижала его к полу. Он почувствовал удар через подошвы сапог. Пятый пробежал еще несколько секунд, прежде чем включилось чувство ориентации в пространстве и тело буквально сказало: «О, я помню, что такое гравитация!»

На крохотном L-6 прятаться было особо негде. Кораблик весь состоял из кабины пилота и нескольких кают, прикрученных к пустому коробу. Атин прошел вперед и просто пальнул из «дисишки» импульсно-энергетическим разрядом по двум членам экипажа, вырубив их на месте волной звука и света как раз в тот момент, когда эта парочка выскочила из каюты, стреляя из бластеров.

Защитный визор Пятого тут же потемнел, защищая его от вспышки света. Даже в этой броне он чувствовал ударную волну высвобожденной ИЭР энергии. Как и все остальные.

Пятый подбежал к Атину, который опустился на колено, чтобы скрутить лодыжки и запястья этой парочке и обыскать их. Оба лежали на полу, с трудом дыша и жалобно постанывая. Импульсно-энергетический разряд действовал аналогично светошумовой гранате, а еще бил в грудь с силой, сравнимой с несколькими пластоидными выстрелами.

Обычно это было несмертельно. Обычно.

«Двоих вырубили, остаются еще трое… скорее всего».

Девятый отошел от двери кабины и нажал на кнопку. Дверь не открылась. Атин догнал Пятого, и они остановились, переводя дыхание.

Девятый подозвал Дармана:

– Жаль, что ИЭР через переборки не пробивает.

– Подтверждаю: внутри еще трое, – сказал Дарман, проведя вдоль щели инфракрасным сенсором в перчатке. – В каюте по левому борту никого.

В кои-то веки разведка не соврала: на борту и впрямь было пятеро бандитов.

– Убеди их выйти, Дар, – сказал Девятый, удостоверившись, что «дисишка» в ИЭР-режиме. Он посмотрел на индикатор энергии. – Эта штука меня пугает.

Дарман раскатал ленту клейкой термовзрывчатки и приклеил ее к слабым местам двери. Затем он сунул в мягкий материал детонатор и склонил голову набок, словно бы подсчитывая.

– Столько возни, чтобы пробраться внутрь, а теперь мы их просто выносим. Кажется, подходящим здесь будет слово «разочарование»…

Палуба дрогнула от глухого удара и скрежета металла. На мгновение Пятый подумал, что детонатор сработал преждевременно и что он попросту все немного иначе воспринимает из-за адреналина. Или что он вообще мертв, но еще не осознал этого.

Но это был не детонатор.

Пятый посмотрел на Девятого, сержант – на Атина, и Пятый в окошке, в котором транслировалась картинка с ВИДа Дармана, увидел, что тот глядит на кусок флимси, который пролетел мимо, будто подхваченный порывом ветра.

Флимси несло потоком воздуха. Воздуха, утекающего наружу. Пятый почувствовал, как волна поднимает и его, и все клоны инстинктивно ухватились за что попало, лишь бы удержаться.

– Пробоина, – сказал Пятый, крепко держась за столб. – Проверьте герметичность брони.

Все принялись проверять системы. Эта процедура была доведена до автоматизма на тренировках. Ну а броня типа «Катарн» была вакуумостойкой. Сенсор на перчатке Пятого подтвердил, что с его костюмом все в порядке. Остальные члены отделения подняли пальцы вверх, показывая, что у них тоже все в норме. Поток воздуха начал ослабевать.

– Тошнотик, ты нас слышишь? – спросил Девятый.

Такая мысль пришла в голову и Пятому. Судя по учащенному дыханию, о том же подумали и Атин с Дарманом. Разгерметизация произошла через люк, а это значило, что переходник с корабля перехвата как раз и был пробит.

В канале связи было слышно лишь потрескивание помех, их собственное дыхание и нервное сглатывание.

– Фирфек!.. – протянул Атин. – Что бы там ни произошло, он уже мертв.

Девятый жестом велел Дарману остаться у двери кабины, а Пятому – следовать за ним.

– Посмотрим, можно ли починить. А вы двое оставайтесь тут.

– Скорее всего, мы уже потеряли двух заключенных, – сказал Дарман. – Лучше позаботиться о том, чтобы не потерять остальных.

Было непонятно, с чего вдруг КПТ оказался поврежден и встретят ли они другую абордажную команду. Спецназовцы отправились обратно к входному люку, держа DC-17 наготове. Двух скованных пленников было не видать, чужих тоже не наблюдалось.

А люк размерами два на два метра был распахнут, открывая вид на усыпанную звездами бездну.

Пятый ухватился за поручень рядом с люком и аккуратно выглянул наружу. Это само по себе было хорошим способом потерять голову, но он решил, что экстренная ситуация позволяла идти на такие риски.

Корабля перехвата не было видно. Не было видно вообще ничего. Пятый забрался обратно, радуясь, что хотя бы искусственная гравитация работает.

– Воздуха нет, – сказал Девятый, сверившись с наручным датчиком.

– У них должна быть пена для таких случаев.

– Да, но если бы мы бегали с оружием по твоему кораблю, ты бы нам помог задраить пробоину и выбраться отсюда?

– Кабина пилота герметична? – спросил Пятый.

– Мы не узнаем, пока они не остынут, тогда мы перестанем их видеть на инфракрасном. – Девятый включил тактический фонарик и принялся искать панель управления. – А к тому времени мы и сами заледенеем.

Броня «Катарн» – даже самой последней, третьей модели – без дополнительных баллонов с воздухом защищала от вакуума только в течение двадцати минут. Да они и не рассчитывали столько протянуть.

Судьба Тошнотика почему-то отвлекала мысли Пятого. Странно, учитывая то, что у них самих оставалось не так много времени. Но Тошнотик говорил, что питание проходило через панель в трех метрах…

…отсюда.

Пятый выдвинул виброклинок из запястья и открыл панель. Девятый встал за спиной и направил луч фонарика в сторону переплетенных проводов, кабелей и труб.

– Здесь написано «изолирующая переборка», – сказал Девятый. – Отлично, вот только куда она ведет?

Они принялись искать в подпалубном пространстве крепления аварийных ставней. Нашлось как минимум три.

– Давайте не будем рисковать и зайдем за ту, что ближе к кабине, – сказал Девятый.

– Можно просто разнести панель и вырубить все. – «Включая гравитацию. Шикарно». – Обычно это активирует аварийное задраивание.

Девятый приложил ладонь к шлему. Это была еще одна нервная привычка; еще во время особо стрессовых ситуаций он начинал злиться на Пятого.

– Дар, ты нас слышишь?

– Уже практически готово, – ответил голос Дармана.

Пятый взглянул на часы. Осталось пятнадцать минут.

– Ладно, если Дар взорвет эту штуку удаленно и аварийная переборка опустится, то мы будем заперты между ней и дверью кабины.

– А если там есть воздух, то мы сможем эту дверь открыть и познакомиться поближе с оставшимися тремя хут’ууне.

– Или же, – сказал Пятый, – окажется, что там вакуум, и тогда и нам конец.

– Если ничего не делать, то точно будет конец, – ответил Дарман, появляясь из-за плеча Пятого с лентой термального детонатора. – Давайте идите туда и ждите, пока я установлю таймер.

– Надо послать «Красный ноль».

– Давайте подождем. Как знать: может, и эвакуировать будет некого, – сказал Девятый, направляясь обратно по коридору. Пятый посмотрел ему вслед, затем пожал плечами, перевел взгляд на Дармана и похлопал по открытой панели.

– Спасибо, Тошнотик, – сказал он.