Читать книгу Карл Витте, или История его воспитания и образования - Карл Витте - Страница 1

Книга, которую держит в руках читатель, уникальна. Двести лет назад её по просьбе известного швейцарского педагога И. Г. Песталоцци составил для своих друзей и знакомых немецкий пастор Карл Витте. Поспорив со своими коллегами-педагогами, он попытался доказать, что в образовании человека всё зависит от воспитания в первые 5-6 лет жизни. В результате он вырастил выдающегося человека, уже в 14 лет ставшего доктором философии и юриспруденции. Работая над книгой, сельский пастор был уверен, что предлагает всем родителям и воспитателям волшебное руководство, позволяющее не просто правильно вырастить любого ребёнка, но и сделать его выдающимся человеком, как сам он сделал выдающимся своего сына, также названного Карлом.

Однако спора Карл Витте не выиграл, так как его соратники заявили, что у человека, столь одарённого, как он, сын тоже должен быть умным. Следовательно, всему причиной выдающиеся задатки мальчика, а не искусство воспитателя-отца. В результате книга Витте не только не получила широкого распространения, но была подвергнута едва ли не остракизму и теперь пребывает в полном забвении. Не спасло ситуации и издание в начале XX века английского перевода этой книги.[1] Причем, что немаловажно, выдающихся успехов достиг не только сам Карл Витте-младший. По книге его отца были воспитаны и многие другие выдающиеся люди. Например, методом Витте воспользовался математик Джеймс Томсон, который воспитал таким образом двух своих сыновей: Уильяма (получившего титул лорда Кельвина) и Джеймса, позже ставшего известным инженером, одним из основоположников термодинамики. Но самый яркий пример воспитанного по методу Витте учёного – создатель кибернетики Норберт Винер. Отец его был в восторге от книги Витте и Норберт уже в трехлетнем возрасте мог говорить и читать на трех языках. Он поступил в один из колледжей Гарвардского университета в 10 лет, в 14 окончил его, а в 18 получил учёную степень.

Таким образом, «забвение» этой книги в Европе – настоящая загадка, которую данная публикация, возможно, поможет раскрыть.

* * *

Автор книги Карл Генрих Готфрид Витте, которого принято называть Карл Витте-старший, родился 8 октября 1767 г. в Прицвальке (Бранденбург). Педагогике он учился сначала в Зальцведеле (Саксония-Анхальт), а затем в Берлине, в том числе у реформатора прусской образовательной системы доктора Фридриха Гедике (1754-1803) – немецкого богослова и педагога, который, благодаря произведенным им преобразованиям в устройстве гимназий, пользовался в своё время, особенно в Пруссии, большим влиянием. Его книги для чтения и хрестоматии были лучшими в своем роде и выдержали много переизданий. Сам Карл Витте впоследствии очень тепло отзывался об этом своём учителе. После окончания Берлинского университета Карл Витте поначалу занимался частной педагогической практикой. В 1795 г. был рукоположен в чин войскового священника, но уже в следующем году стал приходским священником в городке Лохау близ Галле (ныне в составе Шкопау).

В 1808 г. пастор Карл Витте оставил Лохау и отправился для дальнейшего образования сына сначала в Лейпциг, затем в Гёттинген и сопровождал его вплоть до защиты Витте-младшим докторской диссертации, что произошло в 1814 г. Далее Витте-старший отправился с сыном в Берлин, где последний претендовал на преподавательскую должность в университете. Получив отказ, Витте-младший отправился продолжать своё образование в Италию, а его отец остался в Берлине и в 1819 г. опубликовал двухтомный труд, ныне впервые предлагаемый вниманию русского читателя.

Умер Карл Витте старший 1 августа 1845 г. в Берлине.

* * *

Иоганн Генрих Фридрих Карл Витте-младший – немецкий юрист, историк литературы и переводчик, занесённый в Книгу рекордов Гиннеса как самый юный доктор философии в истории – родился в 1800 году в Лохау. С раннего детства он воспитывался своим отцом с целью развития в нём необыкновенных способностей, и уже в 1808 г. демонстрировал незаурядное владение различными языками. К 10-летнему возрасту он не только прекрасно владел родным немецким, но и свободно говорил и читал на английском, французском и итальянском языках, а также знал древнегреческий и латынь. Витте-старший публично демонстрировал успехи сына, пропагандируя таким образом, как он сам полагал, приоритет воспитания над природными задатками. Европейская пресса активно освещала успехи «вундеркинда».

В 1810 г. юный Витте сдал в Лейпциге экзамен на аттестат зрелости и стал посещать Гёттингенский университет. Здесь в продолжение четырёх лет он изучал исторические, филологические, математические и философские науки, и в 1813 году появился латинский трактат тринадцатилетнего докторанта, на основании которого юный Витте 10 апреля 1814 года получил в Гиссенском университете степень доктора философии. В 1816-1817 гг. Витте добивался права читать лекции в Берлинском университете, на что ни профессорская коллегия, ни студенты, ввиду чрезвычайной молодости учёного, не согласились. После образовательной поездки в Италию, в ходе которой Витте занимался, главным образом, историей искусств и итальянской литературой, он вернулся в Германию и с 1821 года преподавал право в университете Бреслау, где в 1823 г. получил звание профессора. С 1834 года Карл Витте преподавал в Университете Галле, переместившись ближе к родному дому.

Юридические сочинения Витте сначала были посвящены преимущественно фундаментальному предмету – римскому праву. Затем он обратился к византийскому праву и много содействовал его изучению, признав за ним самостоятельное всемирно-историческое значение. В своих статьях он указывал на внутреннюю связь византийского права с историей права Западной Европы. Он обогатил отечественную науку изданием памятников византийского права и первый пролил свет на значение основных его понятий. Написал также ряд работ и по прусскому праву.

Однако наибольшую известность Карл Витте приобрёл своими исследованиями в области итальянской литературы и главным образом – Данте. Совместно с Карлом Людвигом Каннегиссером он издал в 1840-х гг. комментированный перевод лирических песен Данте, а в 1862 г. вышло в свет его критическое издание оригинала «Божественной комедии» с метрическим переводом её на немецкий язык и с примечаниями. В 1866 году под протекторатом короля Иоганна Саксонского по инициативе Витте было создано Немецкое дантовское общество. По результатам трудов на этом поприще вышло двухтомное издание «Исследований Данте». Однако заслуга Витте-младшего перед литературой Германии заключается не только во всесторонних исследованиях творчества великого поэта эпохи Возрождения, он перевёл на немецкий и «Декамерон» Боккаччо.

Его наследие по истории искусства и литературы обширно. Он был весьма уважаемым исследователем и прожил долгую жизнь (умер 6 марта 1883 г. в Галле), но в историю вошёл всё же именно благодаря достижениям своего детства.

* * *

Витте-старший пишет в своей книге, что педагогическая наука существует уже сто лет, а потому пора бы дать ей реальные плоды, чтобы она могла окончательно утвердиться в ранге настоящей науки. Говоря о столетнем периоде, пастор Витте прежде всего имел в виду французских просветителей и своих старших коллег из Швейцарии, где еще до Песталоцци существовала т. н. филантропическая школа, основанная Иоганном Базедовым. Его дочь Эмилия была настоящим вундеркиндом, в 3 года читала и писала по-немецки, в 4 – по-французски, в 4,5 – по латыни. Поставив целью образования воспитание гармонического человека, Базедов практиковал не только науки, но и закаливание, и развитие тела. До 12 лет он требовал слепого послушания, но достигаемого без суровости, с правильными наказаниями (лишение игр, сладкого и т. п.) и со щедрыми наградами. Изучение языков предполагалось только устное, письмо же и грамматика начинали преподаваться с 15 лет. Основной постулат методики Базедова гласил, что воспитание важнее обучения, поэтому большое внимание уделялось религии. Главный же принцип заключался в обучении с удовольствием, понемногу, но неуклонно.

Во многом следуя своему предшественнику, Песталоцци разработал целую систему элементарного образования. Вообще швейцарская педагогическая школа опиралась в основном на идеи французских просветителей и прежде всего на теоретические изыскания уроженца Женевы Жан Жака Руссо. Особенным вниманием пользовалась идея восприятия воспитания как основного средства совершенствования общества, признавалась важная роль воспитателя в формировании личности. Воспитатель должен был не изнеживать ребенка, а действовать «сообразно с естественным ходом развития детской природы». Например, Песталоцци в своих «Пожеланиях» призывал граждан Цюриха не считать губителем своих детей отца, который «не опутывает их свивальниками, не оглушает укачиванием в колыбели, не пичкает миндальным маслом, а предоставляет им уже с пелёнок подобающую свободу».^[47]

Подчеркивая важность воспитания, Песталоцци пишет: «Человек по своей природе, если ему предоставить вырасти дикарём, ленив, невежествен, неосторожен, непредусмотрителен, легкомыслен, легковерен, боязлив и безгранично жаден… хитер, коварен, недоверчив, склонен к насилию, дерзок, мстителен и жесток… Поэтому общество, чтобы человек имел для него некоторую ценность или был для него просто выносимым, должно сделать из него нечто совсем другое, чем он является по своей природе и чем он сделался бы, если бы он, предоставленный самому себе, вырос в диких условиях».[2]

Сам Песталоцци образно сравнивал искусство воспитателя с деятельностью садовника, который заботливо сажает и поливает растения, способствуя их произрастанию и признавая при этом, что источник их роста и цветения заключен в них самих. Так же и воспитатель, по мнению Песталоцци, не способен вложить в человека какие бы то ни было силы и вдохнуть в них жизнь; он призван лишь позаботиться о том, чтобы беспрепятственно совершался естественный ход развития природных сил воспитанников.

Идея целенаправленного воспитания всё более завоёвывала умы передовой интеллигенции XVIII в. Замечательный французский философ Клод Адриан Гельвеций посвятил этому большую часть своих трудов. В сочинениях «Об уме», «О человеке» он отстаивал идею того, что всякий нормальный ребёнок, родившийся без каких-либо патологий, благодаря правильному воспитанию, может стать не просто успешным, но и вполне выдающимся человеком. Карл Витте-старший, подхватив эту идею и будучи абсолютно уверен в её истинности, хотел дать тому неопровержимые доказательства. Его швейцарский коллега и хороший знакомый Песталоцци, также ратовавший за создание педагогики как подлинной науки, основанной на всемерном наблюдении за развитием ребёнка, всемерно поддерживал своего немецкого коллегу.

Витте вслед за Песталоцци и другими гуманистами различал силы человеческой природы троякого рода: умственные, физические и нравственные. Но в отличие от Песталоцци, много внимания уделявшего трудовому воспитанию бедноты, в большей степени сконцентрировался на интеллектуальном воспитании человека, предназначенного не для работы на фабрике, а для науки. Объявив о том, чего именно он желает достигнуть в воспитании, ещё до рождения сына, он, казалось бы, не только исполнив, но и превзойдя свои обещания, дал всем прекрасное подтверждение истинности своих убеждений. Однако педагогическая наука до сего дня предпочитает обходить его смелый эксперимент стороной.

Основными высказанными и невысказанными аргументами противников Витте являются следующие.

Не всякий отец в состоянии выучить своего сына главным европейским языкам без значительных финансовых затрат, а прекрасное знание Карлом Витте-младшим пяти языков к 10-ти годам, является, без сомнения, одним из наиболее важных факторов его дальнейших успехов.

Не всякий отец способен, как Филипп Македонский, нанять для воспитания сына Аристотеля.

Да, это действительно так. Однако эти возражения никак не отменяют триумфа аргумента в пользу правильно построенного воспитания. Но тут в силу вступает фактор наличия природных задатков. Поскольку невозможно доказать, что мальчик не был одарён от рождения особой предрасположенностью к языкам, нельзя и утверждать, что он их так хорошо освоил только благодаря правильному воспитанию и образованию. Точно так же невозможно однозначно утверждать это и во всех остальных случаях успешного воспитания выдающихся людей, осуществлённых по системе пастора Карла Витте.

Немаловажное значение имеет и крайне негативное отношение к системе Витте такого государственного института как начальная и средняя школа, поскольку метод обучения немецкого пастора едва ли не полностью перечеркивает все основы школьного образования.

Не заинтересовано в распространении идей Витте и государство, о чём достаточно красноречиво сказано в приводимой нами в Приложении статье К. А. Гельвеция «О воспитании».

В настоящее время педагогическая наука, предлагающая порой едва ли не противоположные методики в деле воспитания детей, находится в настоящем кризисе. В то же время, не только на фоне глубокого кризиса школьного образования, но и благодаря огромным возможностям, предоставляемым современными техническими средствами для самообразования, сейчас всё более и более возрастает роль домашнего воспитания и образования. Поэтому обращение к книге пастора Карла Витте именно сейчас имеет немаловажное значение и может принести неоценимую пользу для всех, кому не безразлично будущее России.

* * *

Перевод выполнен по изданиям:

Karl Witte: oder Erziehungs- und Bildungsgeschichte desselben; ein Buch für Eltern und Erziehende. Herausgegeben von dessen Vater, dem Prediger, Dr. Karl Witte. In 2 Bd. Leipzig: F. A. Brockhaus, 1819.

The Education of Karl Witte or the training of the Child, edited, with an introduction, by Addington Bruce, translated from the German by Leo Wiener, professor of Slavic languages in Harvard University. New York, Tomas Y. Crowell Company Publishers, 1914.

При работе над переводом мы следовали английским коллегам, сто лет назад проделавшим скрупулезную работу по отделению существенного содержания книги Карла Витте от несущественного. Нашим читателям следует знать, что оригинальное издание немецкого пастора по содержанию вдвое превышает английский перевод. Столь существенные сокращения английского издания обусловлены различными причинами. Есть ряд очевидных излишеств. Например, оригинальная книга Витте содержала немалое количество считавшихся в те времена обязательными (своеобразными правилами хорошего научного тона) разделов, которые в глазах сегодняшнего широкого читателя не имеют никакого смысла. Например, сегодня для нас совершенно нет необходимости воспроизводить приведенное пастором Витте в начале книги пространное посвящение Его Королевскому Величеству Фридриху Вильгельму. Вслед за английским изданием нами не переведены вторая глава оригинального сочинения, которая называлась: «Что содержится в этой книге», и третья – «Почему эта книга не была написана ранее». Выпущен и достаточно большой раздел, в котором приведены письма Карла родителям, а также детские и юношеские стихотворения Карла; перевод их бессмыслен, ибо оценивать их должны люди свободно владеющие немецким.

Но есть и не столь очевидные сокращения, такие как большая подборка любопытных проявлений детского сознания Карла. Например, история о том, как, увидев плачущую у гроба знакомого мать, трехлетний Карл сказал: «Мама, не плачь, ведь папа ещё не умер». А потом, придя домой и увидев потухнувшую свечу, заметил: «Свет умер, как тот дядя». Или как-то раз гуляя по саду и услышав фразу: «Что-то сегодня холодно», Карл заметил: «Холодно бывает зимой, а сейчас лето, значит, надо говорить не холодно, а прохладно». Однако подобные примеры хорошо известны в нашей культуре по книге К. Чуковского «От двух до пяти» и другим произведениям. Они мало характеризуют отдельного ребёнка и ничего не добавляют к изучению проблем воспитания.

Другая большая купюра – подробное описание четырех дней занятий с четырехлетним мальчиком фонетическим разбором звуков немецкого языка. Подобный подробный фонетический разбор предлагается в любом учебнике иностранного языка, и потому не имеет смысла приводить его в книге, посвященной общим вопросам воспитания и образования, здесь достаточно лишь отметить, что такая тщательная работа с Карлом была проделана и ребёнком усвоена.

Выпущены главы о том, во что одевали маленького Карла, как он подхватил инфекцию и т. п. Также сокращены многочисленные письма и свидетельства об исключительной образованности Карла, описание проблем, с которыми столкнулся отец при устройстве сына в университет. И вообще, сокращено всё окончание книги, посвященное подробному описанию учёбы в университете, приведены лишь краткие упоминания об изучаемых мальчиком предметах. Сокращены нами многочисленные биографические данные, которые могут быть изложены вкратце в предисловии, а также выпущен рассказ Витте старшего о том, что первый его сын, которого он также назвал Карлом, умер в младенчестве. Этому посвящено много трогательных страниц книги, поскольку для автора это оставалось непреходящей болью. Однако для нынешнего читателя вполне достаточно лишь упоминания об этом.

Во второй части книги выпущены главы о том, как вели себя супруги Витте во время беременности матери мальчика. Здесь достаточно лишь отметить, что сам Карл Витте едва ли не деспотически настаивал на активном образе жизни. Они много путешествовали, причём, много ходили пешком. Выпущены главы о проблемах при родах, о детских болезнях, о том, как купали младенца, во что одевали и чем кормили. Здесь достаточно упомянуть о том, что постоянно тщательно следили за чистотой тела (ежедневные купания) и теплотой и удобством одежды. Также из целой главы о сне детей достаточно привести лишь то, что «Карл всегда спал столько, сколько хотел».

Основным аргументом в пользу принятия всех этих сокращений является то, что главная задача книги – максимально подробное и точное изложение сущности самой системы воспитания и образования Карла Витте. Нам сейчас важнее использовать дополнительный объем повествования, чтобы более обстоятельно вписать опыт Витте в русло последующих представлений о процессах воспитания и образования. Буквальное же следование первоначальному немецкому варианту не только чрезмерно увеличило бы объём издания, но и привнесло бы дополнительные трудности в процесс освоения системы Витте, являясь, к тому же, побочной для данного издания задачей. Бережное изучение и сохранение наследия замечательного немецкого педагога годятся, скорее, для серии «литературные памятники», нежели для руководства по воспитанию и образованию. Преследование главной цели этой книги и стало решающим аргументом в использовании при переводе английского издания, излагающего предмет исследования более адекватным языком. Однако это не означает, что мы слепо следовали по стопам английских коллег, полностью доверившись их профессиональному и человеческому долгу. Текст книги был сверен с немецким оригиналом и многие, на наш взгляд, неоправданные купюры текста Витте были восстановлены.

Например, мы почти полностью вернули главу пятую (в нашем издании – третья), в которой Витте рассказывает о своей прежней воспитательной практике.

А также главу четырнадцатую (в нашем издании – одиннадцатую), в которой идёт речь о различии в воспитании и образовании Карла Витте от воспитания и образования двух известных в то время вундеркиндов. На две части книга разбита чисто условно, дабы отразить её оригинальное деление на два тома.

В заключение этого небольшого предисловия отметим лишь, что не всё в системе воспитания немецкого пастора является безупречным. В частности много упреков получал он от современников в том, что вырастил из сына человека-машину, поскольку вместо того, чтобы зачитываться любовными романами, как это делают все юноши, молодой Карл интересовался лишь необходимыми для познания книгами. Однако, скорее всего, это частность, имеющая отношение, прежде всего, к характеру самих Витте. Но даже и эта частность скорее утверждает великие возможности воспитания, чем отрицает их. Поэтому книга Карла Витте имеет воистину несомненную ценность.

В. Рохмистров